Спасти Россию

Спасти Россию

У Рябушинских была более важная цель, нежели просто сколачивание капитала. И первые шаги к ней они сделали еще в период первой русской революции 1905 года. Их целью было «возрождение истинной, великой и могучей Российской державы». Павел Павлович Рябушинский, ставший к 1917 году одним из политических лидеров страны, предлагал опустить между Российской империей и Западной Европой «железный занавес». Да-да, не удивляйтесь, этот термин был придуман и введен в обиход именно П. П. Рябушинским. «Мы переживаем падение Европы и возвышение Соединенных Штатов, – писал еще в 1916 году другой Рябушинский, Михаил Павлович. – Американцы взяли наши деньги, опутали нас колоссальными долгами, несметно обогатились; расчетный центр перейдет из Лондона в Нью-Йорк. У них нет науки, искусства, культуры в европейском смысле. Они купят у побежденных стран их национальные музеи, за громадный оклад они сманят к себе художников, ученых, деловых людей и создадут себе то, чего им не хватало». Пытаясь создать антизападную коалицию, Рябушинские планировали связать Россию через Монголию с Китаем и Японией. Только так, по их мнению, можно было возродить Россию и опять вывести ее на «широкую дорогу национального расцвета и богатства».

В августе 1917 года в своем публичном выступлении Павел Павлович Рябушинский открыто обвинил «министров-социалистов» в составе Временного правительства и «лжедрузей народа, членов разных комитетов и советов» в экономической разрухе. Он предостерег, что продолжение социальных экспериментов грозит «финансово-экономическим провалом» и, если они не прекратятся, будет, «к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты», чтобы люди опомнились и почувствовали, что идут по неверному пути. Эти слова ему не забыли. За призыв задушить революцию «костлявой рукой голода» он был навечно объявлен смертельным врагом всего пролетариата. А Временное правительство возненавидело его за то, что он объявил о своей поддержке мятежника Корнилова.

После революции почти всем Рябушинским удалось эмигрировать – кому в Париж, кому в Швейцарию, а кому и в ненавистные Штаты. В эмиграции они жили неплохо до тех пор, пока Михаил Павлович не вложил в один из банков, которым он же и управлял, все капиталы Рябушинских. В первые же дни финансового кризиса 1929 года братья договорились срочно изъять деньги из банка, но Михаил Павлович пожадничал и оставил сбережения семьи в банке. Там они и сгинули. Позже он признал свою вину и просил у братьев прощения за то, что «погубил семью».

Павел Павлович до этого момента не дожил: в 1924 году он умер в Париже от туберкулеза. Сергей Павлович написал в эмиграции несколько книг по русской иконописи, умер в 1936 году. Владимир Павлович жил во Франции, основал Парижское общество изучения древнерусского искусства «Икона», умер в 1955 году, оставив после себя большое литературное наследство (кое-что попало в книгу «Старообрядчество и русское религиозное чувство», изданную в Москве в 1994 году).

Степан Павлович, ни в чем особо себя не проявив, дожил до 1943 года. Дмитрий Павлович стал профессором Сорбонны, членом-корреспондентом Французской академии наук, умер в 1962 году. Их сестры, Надежда и Александра, погибли в 1930-х годах на Соловках, даты смерти точно не установлены.

В 1921–1931 годах Максим Горький жил за границей.

Когда он вернулся в Россию, ему выделили в Москве, на Малой Никитской улице, бывший особняк С. П. Рябушинского (творение архитектора Ф.О.Шехтеля, прекрасный образец модерна). Писатель провел здесь пять последних лет своей жизни.

Даже после смерти Павел Павлович Рябушинский продолжал воевать с большевиками. На процессе Промпартии в 1930 году прокурор Крыленко ставил главному обвиняемому по делу, Рамзину, в вину свидание с Павлом Павловичем в Париже в 1927 году. Чекисты не знали или не хотели знать, что в 1927 году встретиться с П. П. Рябушинским было невозможно, так как прах его уже три года покоился на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.