О том, как Мамай замышлял новый поход на Русь, а сражаться ему пришлось с Токтамыш-ханом

О том, как Мамай замышлял новый поход на Русь, а сражаться ему пришлось с Токтамыш-ханом

Казалось, у Мамая было немало шансов надеяться на успех нового предприятия: русские одержали победу, но понесли огромные потери; его собственные войска, которым было приказано выступить в поход, наконец-то добрались до ставки своего главнокомандующего. Бекляри-бек уже был готов обрушиться на русские земли, которые явно не смогли бы оказать ему серьезного сопротивления, как вдруг перед ним встала новая угроза — на этот раз с востока.

Поглощенный русскими делами, Мамай не забывал следить и за событиями на Волге, а там складывалась весьма напряженная ситуация. Как мы помним, в 1377 или 1378 г. скончался грозный противник Мамая — Урус, хан Синей Орды. После короткого правления его сыновей Токтакии и Тимур-Малика в 1378-1379 гг. власть в восточном крыле Золотой Орды перешла к их родичу Токтамышу, которого поддерживал Тимур, властитель Чагатайского улуса. Новый хан, наведя порядок в Синей Орде, вознамерился подчинить себе и другие золотоордынские области.

Поначалу действия Токтамыша не слишком-то тревожили Мамая: он надеялся, что воинственный и решительный сарайский хан Арабшах сумеет противостоять очередному пришельцу с Востока. А когда противники ослабят друг друга, ему, Мамаю, удастся без особых проблем вернуть Поволжье под свой контроль — как это уже не раз бывало прежде.

Однако бекляри-бек серьезно просчитался: он не учел мощи Токтамыша и его покровителя Тимура. Хан Синей Орды вторгся в родовые владения Шибанидов и заставил местного правителя Каганбека (бывшего сарайского хана) признать его своим сюзереном. После этого Токтамыш двинулся в Поволжье и, видимо, в начале 1380 г. оказался под Сараем.[291] Хан Арабшах, к большому сожалению для Мамая, оказался не только талантливым полководцем и суровым правителем, но и трезвомыслящим политиком и понял, что в сложившихся обстоятельствах у него нет шансов сохранить трон. Во-первых, ему постоянно грозила опасность с запада, со стороны Мамая. Во-вторых, войска Синей Орды превосходили сарайскую армию по численности. Наконец, было ясно, что приведенные в покорность силой оружия русские княжества и племена Поволжья отпадут от Сарая при первой же неудаче. И Арабшах принял единственно разумное решение: он добровольно отказался от трона в пользу Токтамыша, который в ответ признал Арабшаха владетелем Улуса Шибана с правом передачи власти по наследству.[292]

Вполне возможно, что вести о столь быстром и бескровном захвате Токтамышем Сарая дошли до Мамая с опозданием, поскольку в это время он был целиком поглощен своим противостоянием с русскими княжествами. В результате он упустил момент, когда хан Токтамыш, с триумфом овладевший Сараем, ускоренным маршем двинулся к владениям, находившимся под контролем бекляри-бека. Хан сумел очень быстро захватить Хаджи-Тархан,[293] и обеспокоенному Мамаю пришлось отказаться от планов по наказанию русских мятежников и выступать навстречу пришельцу из Синей Орды во главе всех своих сил. По странному совпадению, войска противников сошлись на берегу р. Калки — той самой, где в мае 1223 г. состоялся первый бой русских с монголами.

Казалось, обстоятельства складывались в пользу Мамая: войска Токтамыша были утомлены переходом, сам бекляри-бек лучше ориентировался в этой местности, наконец, и силы у него, вероятно, были крупнее, чем у синеордынского хана, понесшего потери при подчинении Верхнего и Среднего Поволжья.

У Мамая не было только одного — хана, за которого должны были сражаться его войска: за пару месяцев, что прошли после гибели Мухаммад-хана, бекляри-бек так и не успел возвести на трон нового ставленника. И теперь Мамаю противостоял чужак, выходец с востока, но при этом — Чингизид, природный монарх! Выступив против него без собственного хана, бекляри-бек фактически становился мятежником, бросившим вызов законному властителю, и это в полной мере осознавали эмиры и воины Мамая.

Токтамыш, со своей стороны, постарался еще до начала противостояния с Мамаем привлечь его сторонников на свою сторону. В частности, еще весной 1380 г. (вероятно — вскоре после захвата Сарая) он направил ярлык одному из ближайших соратников Мамая, кыркерскому даруге Хаджи-беку, в котором даровал ему и возглавляемому им племени сюткель налоговые льготы.[294] Надо полагать, Хаджи-бек постарался перетянуть на сторону Токтамыша и других эмиров Мамая. В результате, когда в битве на Калке Токтамыш начал атаку, практически все войско бекляри-бека сошло с коней и принесло присягу потомку Туга-Тимура, ставшему, таким образом, первым за последнее двадцатилетие монархом всей Золотой Орды.[295]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.