Копия ответа (посланного Гундегизилу)

Копия ответа

(посланного Гундегизилу)

«Дражайших Гундегизила, Никазия и Сафария, достойных блюстителей апостольских престолов, приветствуют епископы Этерий, Сиагрий, Авнахар, Эзихий, Агрикола, Урбик, Феликс, Веран, Феликс и Бертрам.

Мы получили письмо, принесенное вашим посланцем, и поздравляем вас с вашим избавлением. В то же время мы безмерно страдаем, когда читаем о тех оскорблениях, что вам довелось претерпеть. Попраны законы, а церкви нанесено великое поругание. Вы рассказали нам, как монахини по наущению дьявола ушли из обители блаженной памяти Радегунды, отказавшись внять вашим увещеваниям и вернуться обратно в стены своей обители. Затем они осквернили церковь Святого Илария, совершив здесь насилие над вами и над вашими клириками. В результате вам пришлось отлучить их от церкви. Теперь же вы просите нашего совета в этом деле. В канонах и правилах четко говорится, что те, кто уличены в совершении подобных проступков, должны быть не только отлучены, но также наказаны в полном объеме. Поэтому в знак уважения и братской любви, которую мы питаем к вам, мы заявляем, что мы единогласно соглашаемся с тем, что вы решили сделать. Когда мы сядем рядом на нашем следующем соборе епископов, где встретимся 1 ноября, мы обсудим с вами, как будет лучше всего усмирить безрассудство этих лиц и покончить с ним, чтобы никогда и никто больше не преисполнялся непомерной гордыней, совершая преступление подобного рода.

Поскольку апостол Павел постоянно напоминает нам своим словом, что мы должны «во время и не во время»[255] терпеливо исправлять преступников словом, и он утверждает, что «благочестие на все полезно»[256], – вот почему мы просим вас постоянно молить Господа о милосердии, дабы Он удостоил вселить в них (заблудших монахинь) «дух раскаяния», дабы надлежащим покаянием они искупили свой грех; чтобы с помощью ваших наставлений они, чьи души почти погибли, по милости Христовой вернулись в свой монастырь; чтобы тот, кто принес на своих плечах заблудшую овцу в овчарню, мог радоваться ее возвращению[257], будто он приобрел стадо.

Особо же просим вас удостоить нас своих непрестанных молитв и заступничества, на кои мы и уповаем.

Осмеливающийся вас приветствовать,

всецело ваш грешный Этерий.

Почтительно вас приветствует

ваш покорный слуга Эзихий.

Почтительно вас приветствующий,

любящий вас ваш Сиагрий.

Покорно вас приветствующий,

почитающий вас грешный Урбик.

Почтительно приветствующий вас,

ваш почитатель епископ Веран.

Осмеливающийся вас приветствовать,

ваш слуга Феликс.

Осмеливающийся вас приветствовать,

ваш покорный слуга Феликс.

Осмеливающийся вас приветствовать,

ваш покорный и смиренный слуга епископ Бертрам».

42. Настоятельница также прочитала письмо, с которым святая Радегунда обратилась к епископам в свою бытность. Затем аббатиса разослала новые копии этого письма епископам соседних городов. В нем говорилось следующее.

«Копия письма (первоначально посланного Радегундой). Святым отцам во Христе и господам епископам, достойно занимающим свои престолы, Радегунда из Пуатье посылает свои приветствия.

Начиная свое дело, мы, движимые только желанием и надеждой на успех, объяснили его во всех деталях священникам, врачам и пастырям вверенной паствы и затем заручились их поддержкой. Если они, руководствуясь любовью, готовы оказать помощь, то окажут ее своими советом и молитвой.

Некоторое время назад я с помощью Божественного провидения и вдохновившей меня Божьей милости отреклась от собственных желаний и светской жизни и, руководимая Господом, обратилась к религиозной жизни. Я спросила себя со всем пылом, на какой была способна, как мне лучше действовать во имя других женщин и как, если наш Господь так пожелал, мои собственные желания помогут моим сестрам.

Здесь в городе Пуатье я основала для монахинь монастырь. Хлотарь, мой господин и король, да славится его имя, учредил его и стал его покровителем. Когда монастырь был основан, я передала в него как дар всю ту собственность, что король, руководствуясь необычайной щедростью, даровал мне.

Для сестричества монахинь я с Божьей помощью ввела Правила (Уставы), в соответствии с которыми жила святая Цезария и которые, отвечавшие ее собственным нуждам, с любовной заботой составил из сочинений святых отцов епископ Арля, святой Цезарий. С безоговорочного согласия епископа этого города и отцов прелатов, все они святые люди, и в соответствии с выбором наших монахинь я назначаю в качестве матери настоятельницы госпожу Агнесс, ставшую практически сестрой, которую люблю и воспитала как дочь с детства. Я подчиняюсь, как положено, ее власти, следующей после Господа.

Другие монахини и я последовали примеру апостолов, передав всю собственность, нам принадлежавшую, в тот момент, когда мы вступили в монастырь, ничего себе не оставив, поскольку боялись разделить участь Анании и Сапфиры[258]. Однако, поскольку время и конец человеческого существования непредсказуемы и неизвестны и потому, что мир движется к своему концу и некоторые из людей теперь предпочитают скорее следовать своим желаниям, чем велениям Господа, я пока еще жива и со всей страстью во имя Христа, направляющего меня, посылаю вам, апостолистическим отцам, письмо, в котором определяю все свои намерения.

Поскольку я не могу сейчас лично встретиться с вами, я выражаю свою почтение через это письмо, припадая к вашим стопам. Я заклинаю вас во имя Отца, Сына и Святого Духа, а также величественным днем Страшного суда, как если бы стояла перед вами, да пощадит вас тиран, если предстанете пред судом, но истинный царь увенчает вас венцом.

Если после моей смерти какой-нибудь человек, или епископ этого города, или должностное лицо короля, или любая конкретная личность попытается, обуреваемая враждебностью или законодательным ухищрением, разрушить наше сообщество, или нарушить Устав, или назначить другую аббатису, кроме Агнесс, моей сестры во Христе, которую святой Герман в присутствии своих братьев священников посвятил своим благословением, или же если сами монахини восстанут, что, очевидно, невозможно, и захотят перемен, или если любая личность, возможно даже епископ города, захочет провозгласить, пользуясь новыми привилегиями, юрисдикцией любого рода над обителью или собственностью обители, кроме той, что первые епископы или кто-нибудь иной использовали при моей жизни, или же любая монахиня захочет нарушить Правила и выйти в мир, или если любой епископ или лицо, наделенное властью, или даже кто-то из самих монахинь попытается совершить святотатственную попытку присвоить себе любую часть собственности, которую наш светлейший Хлотарь и светлейшие его сыновья-короли даровали мне и которую я с их особого разрешения передала в обитель, ради чего заручилась подтверждением от светлейших королей Хариберта, Гунтрамна и Хильперика и Сигиберта, что скреплено их клятвой и подписями, или которую пожертвовали ради спасения их душ, или которую монахини выделили из своего имущества, пусть всех их вслед за гневом Господним покарает и ваш гнев, и тех, кто сменит вас, и пусть все подобные личности лишатся вашей милости, как грабители и похитители имущества бедных.

Вы должны помешать им, никакие изменения не могут быть сделаны в Правилах, и никакие отчуждения собственности монахинь не следует допускать. Об этом я также молюсь, что, когда случится так, что, согласно воле Господа, святая Агнесс, наша возлюбленная вышепоименованная сестра, оставит эту земную жизнь, мать настоятельница, назначенная сменить ее в нашем собственном сообществе, продолжит пользоваться благосклонностью Господа. И те, кто продолжал хранить верность Правилам никоим образом не нарушая святой образ жизни, не позволят, чтобы их собственная воля или любого другого человека противоречила ему.

Если кто-то, вопреки воле Господа и власти королей, поступит вразрез с условиями, здесь установленными, и перед нашим Господом и Его святыми, коих я молю о защите, повредит любую собственность или попытается каким-либо образом причинить зло вышеназванной аббатисе Агнесс, моей сестре, да навлечет он на себя гнев Божий, и Святого Креста, и Святой Марии. Пусть он подвергнется критике и будет наказан блаженными Иларием и Мартином, чьей особой заботе, после Господа, я передаю этих монахинь, что являются моими сестрами.

К тебе также, праведный епископ, и к тем, кто придет после тебя, которых я по воле Господа назначаю своими заступниками, взываю: найдите тех, кто попытается действовать противоположно моим распоряжениям. Пусть им не позволят обратиться к королю, который в то время станет править этим местом, или приехать в город Пуатье по делу, которое доверено вашей заботе перед Господом.

И не уклоняйтесь от жизненной потребности оберегать и защищать все виды справедливости, невзирая на несправедливость других. Поскольку только именно так вы сможете противостоять и опровергать Врага Господа. Ни один католический (ортодоксальный. – Ред.) правитель не захочет в свое время приобрести столь дурную славу, равно как не разрешит, чтобы сломали то, что было построено по Божьей воле, по моему намерению и в соответствии с желаниями нескольких королей.

В то же время я заклинаю королей, которых Господь учредит править после моей смерти, заклинаю Царем, царству Которого не будет конца и по воле Которого существуют земные королевства, Который дарует самое дыхание жизни и их собственную королевскую власть, подтвердить, что мать настоятельница Агнесс вместе со всей обителью, которую по разрешению и одобрению королей, их отцов и дедов, я основала и смогла построить в соответствии с Правилами и обеспечила имуществом, будут охраняться их суверенной властью и законами.

Пусть никогда не случится так, чтобы нашей матушке настоятельнице, упомянутой мной несколько раз, кто-либо досаждал или мешал или что-либо в отношении этой обители было отчуждено или переменено. Напротив, пусть обеспечат ей любую защиту и поддержку. Господь наблюдает за мной, и я, преклоняя колени, доверяю свое дело этим королям и епископам церкви во имя Того, кто освобождает всех людей. Пусть они всегда живут в царстве, которое существует всегда вместе с Защитником бедных и Мужем всех находящихся в уединении монахинь, от чьего имени они станут охранять служительниц Господа.

Кроме того, я заклинаю вас, благочестивых епископов, и вас, высочайшие и светлейшие короли, и весь христианский народ ради истинной веры, в которую нас крестили, что когда Господь распорядится, что пришло мне время умереть, то мое бедное тело похоронили бы здесь, в этой церкви, которую я начала строить в честь Благословенной Девы Марии, Богоматери, где уже покоятся в мире многие мои монахини. И совсем не важно, закончена церковь или нет.

Если же кто-либо захочет или попытается совершить что-либо иное, пусть подвергнется гневу Господнему, через силу Креста Господнего и Блаженной Марии. Я молюсь, чтобы со мной обращались подобающим образом, чтобы я нашла место отдохновения в этой церкви вместе с монахинями моей собственной общины, что расположатся вокруг меня.

Слезно молю исполнить мою просьбу, что я подписываю собственной рукой, прошу сохранить его в архиве церкви. Если мать настоятельница Агнесс, моя сестра, или монахини обители станут когда-нибудь искать вашей помощи во времена бедствий или защиту от нечестивых людей, я молюсь о том, чтобы они смогли полагаться на данные Господом ваши расположение, утешение и отеческую заботу, которые вы со своей любящей добротой им даруете. Господь пообещал им защиту через вашу милость. И пусть они потом не говорят, что я оставила их покинутыми!

Все сказанное я передаю вам во имя Того, кто с Креста поручил Преславную Деву, родительницу Свою, блаженному апостолу Иоанну. И как апостол Иоанн выполнил просьбу Господа, пусть и вы выполните все то, что я, недостойная и смиренная, прошу вас, Отцов Церкви, моих владык и апостольских отцов. Если вы выполните мое последнее желание, которое я передаю вам, вы станете достойными продолжателями тех заветов, которые задал Он, явите достойный апостольский пример».

43. После того как епископ Маровей выслушал всяческие оскорбления в свой адрес, он отправил Поркария, аббата церкви Святого Илария, к епископу Гундегизилу и другим прелатам своей провинции, чтобы они приняли монахинь в лоно церкви и разрешили им прийти на разбирательство их дела. Ему отказали в этой просьбе. Устав от непрекращающегося потока жалоб то с одной, то с другой стороны, то из обители, то от ушедших оттуда монахинь, король Хильдеберт отправил священника Теотара, чтобы тот прекратил поток взаимных обвинений.

Теотар вызвал Хродехильду (Клотильду) и других монахинь. «Мы не придем, – ответили они, – ибо нас отлучили. Если нас примут обратно, то мы согласны предстать перед вами». Услышав это, Теотар отправился к епископам. Он объяснил им, как обстоят дела, но не смог продвинуться в вопросе о возвращении монахинь в лоно церкви. Поэтому он ни с чем вернулся в Пуатье.

Теперь монахини разделились. Одни вернулись обратно в свои собственные дома, другие к родственникам, и только несколько вернулись в монастыри, в которых были прежде. Это было вызвано тем, что вместе они не могли переносить холодную зиму из-за недостатка дров. Однако одна или две монахини остались вместе с Клотильдой (Хродехильдой) и Базиной. И даже они продолжали ссориться друг с другом, поскольку каждая хотела возвыситься над другой.

44. Как раз после Пасхи того года начались дожди с градом, причем они буквально проливались на землю. В течение двух или трех часов на месте маленьких ручейков в долинах уже бежали большие реки. Во второй раз зацветшие осенью фруктовые деревья дали второй урожай, причем такой же несметный, как и первый. В ноябре распустились розы. Необычайно высоко поднялись реки, они размыли берега и затопили места, до которых никогда разливы не доходили, нанеся огромный ущерб посевам на полях.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.