Соломоново решение Никиты Хрущева и не только…

Соломоново решение Никиты Хрущева и не только…

После смерти И.В.Сталина (5.03.1953 г.), а также снятия с должности министра МВД СССР Л.П.Берии (7.07.1953 г.) и последующей активной десталинизации под руководством Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева, вдруг выяснилось, что в стране существует множество объектов госсобственности, так или иначе связанных с именем бывшего генсека. Эти режимные охраняемые объекты, использовашиеся для отдыха партийной элиты и лично Сталина, называемые в документах «госдачи», а также находящиеся на балансе Управления делами ЦК КПСС и под охраной 9-го Управления МВД СССР, находились в основном на Крымском полуострове и Черноморском побережье Кавказа. Хрущев еще в сталинское время неоднократно отдыхал на этих госдачах рядом другими членами Президиума ЦК КПСС и имел представление об их функционировании. В частных беседах с членами семьи и соратниками по партии сразу после смерти И.В.Сталина, Хрущев неоднократно подвергал жесточайшей критике размеры, количество и внутреннее убранство госдач Сталина, называя их «собачьими ящиками», имея в виду, конечно, не их малые размеры, а их излишнюю помпезность и абсолютную непригодность для нормального отдыха.

Надо заметить, что именно в этом «дачном» вопросе Н.С.Хрущев был прав. Все госдачи Сталина, построенные с 1931 по 1949 год по проектам разных архитекторов (кроме Алупкинского дворца, тоже имевшого статус госдачи до 12 октября 1955 года и Ливадийского, потерявшего статус госдачи 9 февраля 1953 года), отличались одинаковой планировкой, цветом фасада, наличием большого количества внутренней отделки из редких пород деревьев и фортификационной направленностью объекта. Хрущев пожелал видеть больше «демократичности» на подобных объектах. К слову сказать, Никита Севргеевич обожал загорать под зонтиком на пляжной гальке в обычных семейных трусах, что и делал на всех своих построенных после 1955 года госдачах.

В феврале 1954 года Н.С.Хрущевым было принято решение о поиске мест для строительства государственных дач нового типа в Крыму и на Кавказе, приспособленных как для отдыха номенклатурной верхушки, так и для приема важных иностранных гостей. Этому предшествовали долгие дебаты Н.С. Хрущева в январе 1954 года с тогдашним Председателем Государственного Комитета СМ СССР по делам строительства К.М. Соколовым, а также консультации с министром строительства СССР НА Дыгаем, который должен был курировать будущее строительство госдач в Крыму и на Кавказе. Особую лепту в тогдашнее особое восприятие ситуации со сталинскими (и не только) госдачами внес управляющий делами ЦК КПСС Дмитрий Васильевич Крупин, являющийся в то время культовой фигурой, прослуживший на своем весьма опасном и ответственном посту 16 (!) лет и знавший свое дело досконально. Крупина также вызвал к себе Хрущев и приказал подготовить для него полный список госдач УД ЦК КПСС, с кратким описанием их нынешнего состояния, а список отправить фельдсвязью. Придя через неделю к Хрущеву на доклад, Д. В. Крупин увидел в руках Первого секретаря ЦК КПСС знакомый список с перечнем госдач, весь испещренный красным карандашом. Зачеркнуты и вынесены из списка госдач были Ливадийский и Алупкинский дворцы в Крыму, старая госдача в Мюссере (бывшая №27), на которой любил отдыхать В.М. Молотов и госдача «Зеленая роща» (бывшая №1) в Мацесте. Надо заместить, что Крупин перед встречей с Хрущевым провел весьма плодотворный и продолжительный разговор с начальником 4-го главного управления Минздрава A.M. Марковым, который подробно и доступно изложил свою версию возможного расположения новых государственных дач.

Д.В. Крупин повторил в разговоре с Хрущевым исключительную полезность «соснового фитоценоза», который, де, лечит практически все легочные заболевания и. Эпохальная встреча Крупина и Хрущева закончилась своеобразно. Первый секретарь ЦК КПСС, не мурдствуя лукаво, распорядился: управделами Крупину вместе с начальником 9-го Управления КГБ генерал-майором В.И.Устиновым составить проект возможного расположения новых госдач в Крыму и на Кавказе. Именно в этом документе, составленным для Политбюро ЦК КПСС Крупиным и Устиновым, одним из мест размещения нового комплекса госдач упоминался поселок Пицунда в Абхазской ССР. Однако в конце марта 1954 года начальник Госплана СМ СССР М.З. Сабуров доложил Хрущеву о плачевном состоянии экономики в стране, и тогда Первый секретарь ЦК КПСС принял решение о проектировании и строительстве новых госдач в Крыму, а на Кавказе ограничиться реконструкцией бывших сталинских объектов. Но и это решение в скором времени было изменено.

Хрущев на Политбюро предложил в целях экономии средств не строить на Кавказе здания госдач, а разместить их рядом с уже построенными. Это было поистине «соломоново решение» Хрущева. Так, например, сделали на госдаче «Бочаров ручей», построив рядом с бывшей зданием объекта №17 новое здание, которое стоит до сих пор и является резиденцией Президента России. В дальнейшем нечто подобное сотворили на госдаче «Ривьера», построив в 1960 году новое здание, которое использовал для отдыха премьер-министр В.В. Путин. Также рядом с бывшей госдачей № 5 на озере Рица (устье реки Лашепсе) в 1961 году возвели для Н.С. Хрущева новый объект, который он многократно посещал с зарубежными главами государств. А вот в поселке Новый Афон в 1958 году, рядом с бывшей госдачей № 8 «Ласточкино гнездо», был закончен объект, который считался резервной дачей Первого секретаря ЦК КПСС Н.С.Хрущева на Кавказе. Однако Хрущев не стал посещать госдачу в Новом Афоне, проводя свой отдых в Крыму, ссылаясь на то, что на госдаче неудобный бассейн и пляж слишком открыт для посторонних глаз. Тогда-то, в марте 1958 года, управделами ЦК КПСС вторично напомнил Хрущеву о возможном строительстве новых госдач на территории реликтовой сосновой рощи в поселке Пицунда, расположенном в Абхазской ССР.

Таблица № 8. Объекты Управления Делами ЦК КПСС – государственные дачи на Кавказском побережье Черного моря (согласно номенклатурному перечню Комендатуры по охране и обслуживанию государственных дач на Черноморском побережье Кавказа ГУО МГБ СССР от 1.01. 1953 г.).

* В 1956 году госдача №11 на реке Лашепсе сгорела, по причине короткого замыкания.