Надо ли убивать Сталина

Надо ли убивать Сталина

Название сериала «Убить Сталина», с успехом прошедшего на Первом канале, сразу же наводит на размышления. Давайте представим себе, что в Германии сняли фильм «Убить Гитлера». И независимо от того, какое покушение будет положено в основу: бомба Штауффенберга, бомба столяра Георга Эльзера или подготовка покушения какой-нибудь вымышленной диверсионной группой, советской или американской, можно не сомневаться, что симпатии и авторов, и подавляющего большинства зрителей будут на стороне тех, кто покушался на фюрера. Вот в Америке можно на эту тему снять фильм вполне постмодернистский по жанру, где вопроса о симпатиях или антипатиях к персонажам просто не возникает. Пример – «Бесславные ублюдки» Тарантино. Что же касается российского сериала, то здесь все предсказуемо – добрый дедушка и мудрый вождь Сталин (Анатолию Дзиваеву, наверное, уже надоело воплощать один и тот же образ генсека в многочисленных фильмах последних лет), которого собираются убить злые немецкие диверсанты. И симпатии и режиссера Сергея Гинзбурга (в фильме он сыграл немецкого полковника, начальника диверсионной школы), и зрителей если не на стороне Сталина, то уж, во всяком случае, на стороне той группы чекистов, которая Сталина защищает и, в отличие от фильма Тарантино, предотвращает покушение. У нас и власть, и большая часть населения и к Сталину, и к империи продолжают относиться достаточно трепетно.

А ведь если задуматься, что бы было плохого, если бы немцы Сталина на самом деле уничтожили. Преступник-то был масштаба Гитлера. И даже если бы, допустим, немцы взяли Москву, и войну бы пришлось заканчивать американцам и англичанам в 1945 году атомной бомбардировкой Германии, нельзя сказать, что для России это было бы катастрофой. Наверное, Советский Союз бы тогда распался, и коммунистический тоталитарный режим рухнул. Людей в войне мы бы потеряли меньше, и у России появился бы реальный шанс при поддержке западных союзников уже после войны обрести демократическое правление. Но это так, к слову.

Если же от жанра альтернативной истории обратиться к фильму «Убить Сталина», то можно заметить там и некий постмодернистский план, в рамках которого автор намекает нам на сходство нацистского и советского режимов. Делается это с помощью киноцитат. Можно вспомнить фильм «Вариант Омега», где роль советского разведчика исполнял Олег Даль. Там есть врачебное кресло, к которому сотрудники СД привязывают советских партизан и подпольщиков, чтобы пытать их с помощью медицинских инструментов. В «Убить Сталина» такое кресло тоже есть, но в НКВД, и на нем точно так же, как в СД, пытают реальных или подозреваемых немецких диверсантов. Кстати, из «Варианта Омега» в новый фильм перешла и комбинация с передачей радиограммы с магнитной ленты. Чекисты в фильме Гинзбурга по своей жестокости и подлости не отличаются от сотрудников германских спецслужб. А Берия, кстати, вопреки кинотрадиции последних лет, дан скорее как отрицательный персонаж, интригующий против Сталина. Иосиф Виссарионович его не уважает и даже презрительно именует Наполеончиком. В общем, добрый царь и лихие бояре.

Группу чекистов в новом фильме возглавляет капитан Бережной (Александр Домогаров). Здесь цитата из самого, наверное, известного советского фильма про чекистов – «Подвиг разведчика». Там тоже есть капитан Бережной, но там это – агент-провокатор СД, маскирующийся под чекиста-подпольщика. Еще один пример оборачиваемости спецслужб. Из «Подвига разведчика» и начальный эпизод сериала, когда германский резидент Мартин Хесс (Михаил Пореченков), пойманный чекистами и вроде бы выдавший им всю агентуру, сбегает от них во время бомбежки. В фильме Бориса Барнета точно так же сбегает немецкий резидент Штюбинг. А эпизод, когда герой Павла Турбинера, старший лейтенант Евгений Новицкий, чтобы войти в доверие чекистам, убивает своего соратника-диверсанта, взят из старого советского детектива 50-х годов «Огненные версты», где точно так же поступает герой Владимира Кенигсона, белогвардейский полковник, маскирующийся под ветеринара. Кстати сказать, этот эпизод позволяет тем, кто помнит «Огненные версты», сразу заподозрить в Новицком германского агента.

Что же касается исторической основы фильма, то она соткана из нескольких реальных и мнимых покушений на Сталина. Авторы сериала вполне логично перенесли попытку покушения на Сталина в октябрь – ноябрь 1941 года и приурочили ее к празднику 7 ноября. Именно в тот критический момент, когда вермахт стоял у ворот Москвы и Красная Армия казалась полностью разбитой, убийство Сталина могло привести если не к краху, то к значительному ослаблению советского сопротивления и вероятному падению Москвы. Однако у немцев ни в 41-м, ни в 42-м не было планов убить Сталина. Гитлер надеялся на победу и рассчитывал, что ему удастся подписать с ним мир, отдающий Германии все требуемые территории. Впрочем, одна попытка покушения на Сталина в 1942 году была все же предпринята. 6 ноября на Лобном месте при выезде из Кремля ефрейтор 1-го зенитного полка Савелий Тимофеевич Дмитриев обстрелял из винтовки «Паккард», в котором находился член Политбюро Анастас Микоян, и был схвачен охраной. Из трехлинейки мудрено было поразить бронированный «Паккард», так что Микоян и его спутники не пострадали. Расстреляли Дмитриева только в 1950 году, так что следствие длилось 8 лет. Дмитриев происходил из семьи старообрядцев и мстил за репрессированных родителей. Никаких его связей с немецкой разведкой выявлено не было. Это был типичный террорист-одиночка, надеявшийся убить либо Сталина, либо кого-нибудь из вождей помельче. Если бы он действительно был связан с немцами, наверное, его бы экипировали для покушения значительно солиднее.

Единственный раз план покушения на Сталина возник у Гитлера осенью 1943 года, когда от агента в британском посольстве в Анкаре стало известно о предстоящей встрече Сталина, Рузвельта и Черчилля в Тегеране. Собственно, это была идея покушения не только на Сталина, а на всю «Большую тройку», причем устранению Рузвельта и Черчилля, возможно, придавалось даже большее значение, поскольку в случае их гибели в западных демократиях могли активизироваться сторонники сепаратного мира с Германией. Однако, как пишет в своих мемуарах Отто Скорцени, от этого плана пришлось сразу же отказаться. К тому времени германская агентура в Иране была разгромлена, и не было никаких шансов перебросить туда группу диверсантов, а у этих диверсантов, в свою очередь, не было шансов близко подобраться к «Большой тройке». Других же планов покушения на Сталина у немцев не возникло. Правда, бывший глава германской разведки Вальтер Шелленберг в мемуарах утверждал, будто бы он отправил в советский тыл в 1944 году двух офицеров Красной Армии, которые обещали ему совершить покушение на Сталина, поскольку один из них был знаком с механиком кремлевского гаража. Правда, никаких вестей об их судьбе не было, и Шелленберг полагал, что либо они были схвачены НКВД, либо просто растворились в массе советских граждан, не предпринимая никаких попыток организовать покушение. Не исключено, что Шелленберг выдумал эту историю, как и историю с «красной папкой», компрометировавшей Тухачевского. Но советские спецслужбы его мемуары вдохновили на историю о майоре Петре Таврине, будто бы собиравшемся убить Сталина по заданию немцев осенью 44-го. О фантастичности данной истории мне неоднократно приходилось писать.

Между прочим, Михаил Пореченков в одном интервью признался, что прототипом его героя послужил соратник Скорцени барон Адриан фон Фелькерзам. Действительно, этот диверсант успешно действовал в советском тылу, а также в Венгрии и Арденнах, вплоть до своей гибели в Восточной Пруссии в январе 45-го, но к покушению на Сталина не имел никакого отношения. Фелькерзам больше всего прославился тем, что, будучи лейтенантом спецназа абвера – полка «Бранденбург-800» летом 1942 года во главе отряда в 60 человек предотвратил взрыв нефтяных месторождений Майкопа и уничтожение транспортной инфраструктуры города. Кстати сказать, великан Скорцени тоже, возможно, послужил прототипом «обер-диверсанта» Хесса. Он как раз был под Москвой в октябре – ноябре 1941 года и даже как будто видел в бинокль московские соборы. Только был тогда Скорцени не командиром эсэсовского спецназа, а скромным офицером автобата дивизии СС «Рейх».

Отмечу также, что вроде бы со знаками различия и званиями чекистов на этот раз путаницы в фильме нет, зато есть путаница со званиями конкретных исторических лиц. Так, начальник охраны Сталина Николай Власик назван комиссаром госбезопасности 2-го ранга, хотя на самом деле он дослужился лишь до комиссара госбезопасности 3-го ранга. А Берия щеголяет с петлицами комиссара госбезопасности 1-го ранга, хотя на самом деле еще до войны, 30 января 1941 года, стал генеральным комиссаром госбезопасности. Герои фильма ездят на «Виллисе», которые начали поставляться в СССР по ленд-лизу только с лета 1942 года. Есть и отдельные бытовые ляпы, но в целом атмосфера Москвы октября – ноября 41-го передана довольно убедительно.

(Опубликовано под названием «Подставка Верховного»: http://grani.ru/opinion/sokolov/m.221693.html)