Кто такие варяги?

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Кто такие варяги?

Варягами славяне называли викингов. Викинги же, если отбросить современную киноромантизацию, были тогда просто-напросто морскими разбойниками, бандитами. Это были молодые люди, которые не хотели жить мирно и ловить селедку, как их отцы и деды. И уходили из родных поселений в вик (по-русски — выселок, а буквально — путь). Промышляли разбоем, грабежом. Со временем они стали страшной силой и три века терроризировали Европу, поднимаясь в своих ладьях вверх по течению рек и сжигая города и села. А когда не было походов, нанимались в армии сопредельных воюющих государств. В общем, наемники, ландскнехты.

Нанимали их и славянские города-государства. Многочисленные свидетельства тому — в летописях. Причем везде о найме варягов говорится как о деле обыденном, никуда далеко за ними не ходили, они всегда были под рукой. Приведу одно из самых ранних свидетельств.

980 год. Новгородский князь Владимир ведет войну против Ярополка, убийцы их брата Олега, и нанимает варягов. Разбивает дружину Ярополка, захватывает Киев, а самого Ярополка приглашает на переговоры в свой шатер. Едва вошел туда Ярополк, как два варяга пронзили его мечами с двух сторон...

Да, Владимир наш отличался истинно варяжской жестокостью, необузданностью, пренебрежением всех человеческих норм и неразборчивостью в выборе средств, редкими даже для нравов тех времен. Получив отказ от полоцкой княжны Рогнеды — та не захотела идти за него, потому что Владимир был бастардом, незаконным сыном Святослава от древлянской рабыни-ключницы Малуши, — Владимир идет на Полоцк войной, захватывает город и насилует Рогнеду на глазах ее отца и матери. Как отмечает летописец, «был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и распаляя девиц». Убив Ярополка, он тотчас берет его жену, то есть жену своего брата. А она была уже беременна. Родился сын, от Ярополка. И отношение к нему в семье было соответствующим. Как в свое время и к самому Владимиру. И вел он себя, надо полагать, тоже соответственно. В общем, вырос Святополк, убийца своих же братьев Бориса, Глеба и Святослава, прозванный летописцем Святополком Окаянным...

Но так или иначе, а князь Владимир, столь страшный в своих необузданных страстях, стал ключевой фигурой в истории Руси. Все, что вершилось после него, — лишь следствие его выбора веры. Второй такой фигурой в истории Руси был только Александр Невский, о котором в этой книге будет сказано еще много...

Князь же Владимир через восемь лет после убийства Ярополка окрестил Русь и стал Владимиром Святым. Быть может, Господь и простил ему за это все его грехи. Как заключает летописец, «был невежда, а под конец обрел вечное спасение».

В этой фигуре, на мой взгляд, явлены нравы тех времен в самых крайних выражениях. От бушующих комплексов неполноценности до таких поступков, как Крещение Руси, определившее развитие эпохи, течение самой истории.

Впрочем, братоубийство нельзя сводить лишь к недобрым чувствам незаконных сынов и пасынков. Начал-то убивать вполне законный Ярополк. А вспомним, опять же, убийство Бориса, Глеба и Святослава. Да, Святополк, конечно, Окаянный. Но вот скандинавские источники недвусмысленно указывают на причастность к этому убийству Святополкова братика Ярослава, названного впоследствии Мудрым. Так что остается гадать, отчего Ярослав так яростно воевал, изгонял отовсюду Святополка: то ли как братоубийцу окаянного, то ли как свидетеля общего преступления? А если вспомнить их предка Рюрика, то нельзя не отметить более чем странную одновременную смерть его братьев Синеуса и Трувора, после которых Рюрик становится единоличным властителем на Северо-Западе. (Надо, однако, упомянуть, что некоторые исследователи считают Синеуса и Трувора вымышленными фигурами.)

Братоубийство — обыденное явление в семейной хронике Рюриковичей. Из одиннадцати детей Владимира своей смертью умерли, кажется, только четверо или пятеро. Ярослав Мудрый, один из них, говорил перед смертью детям: «Любите друг друга, потому что вы братья родные, от одного отца и одной матери».

Но бесполезно — сыновья и внуки Ярослава, как их отцы и деды, нещадно воевали друг с другом... Самый разумный из них — Владимир Мономах — пытался устроить мир уступками, отдавая родичам то Киев, то Чернигов. Но Олег и Давыд Святославичи продолжали братоубийственные войны даже после съезда князей в Любече, где все они целовали крест и договорились о мире. Что не помешало Давыду Игоревичу и Святополку тотчас после этого схватить Василька Теребовльского и выколоть ему глаза. И т. д. и т. п.

Да, когда речь идет о власти, тут уже не до родства. Так было во всех династиях и во всем мире. Но все же я полагаю, что Рюриковичи в мировой истории занимают особое место по пролитой родной крови... Наверно, это обусловлено было особенностями громадной страны и тем, что изначально, при Святославе и тем более при многодетном Владимире, не был определен жесткий порядок наследования и распределения земель. Но нельзя не учитывать и происхождение...

Языческие славяне — мирный и гостеприимный народ. Это отмечали все древнейшие хронисты. Славяне чтили род, старшинство в роду, семью.

Варяги-викинги — это сознательное и бессознательное, полное, абсолютное отрицание семьи, отца и матери. В древней воинской ватаге был один закон — безусловное подчинение вожаку. А в почете — только сила и полное пренебрежение всем остальным. Потому-то среди викингов особо ценились так называемые берсерки — психопаты, люди-звери, бешеные, одержимые, обладающие пещерной свирепостью и столь же пещерным бесстыдством и презрением к любым ограничениям.

Вот какая среда породила Рюрика, вот по каким законам и нравам воспитывались его сын и внук. Вот какая кровь бушевала в его правнуках и праправнуках.

Да, с одной стороны, нравы княжеских семей смягчали славянские жены и традиционно близкие к женской половине дома православные священники. Представьте только: два брата при одобрении третьего отдают приказ выколоть глаза племяннику, а четвертый брат, не в силах остановить их, пытается увещевать и современников, и потомков:

«Ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его; если и будет повинен в смерти, то не губите никакой христианской души. Если вам Бог смягчит сердце, пролейте слезы о грехах своих...»

Представьте человека, воспитанного матерью в православных духовных традициях, который в кровавой мути жестокого века пишет такие слова:

«Зачем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? Уповай на Бога, ибо верю в Него...»

Это — Владимир Мономах.

А с другой стороны, по мужской линии, шло воспитание «в традициях отцов и дедов». Огромным было и влияние на княжичей-отроков их варяжских наставников-воевод, вроде Свенельда. Ведь Свенельд, первый советник Ярополка, играл ключевую роль в убийстве Олега. Да и неваряжские воеводы были немногим лучше. Например, Добрыня — воевода уже Владимира. Добрыня был братом Малуши. Той самой рабыни, матери князя Владимира. И когда полоцкая княжна Рогнеда отказала Владимиру, указав на его происхождение от рабыни, то Добрыня шибко оскорбился за сестру. И как мог настропалял юного Владимира на войну с Полоцком. В общем, эта свирепая солдатня реализовывала свои мстительные или честолюбивые планы при помощи княжичей, приучая их и подвигая их на поступки, немыслимые для их возраста...

Но это — отступление. В данном случае нас интересует коллизия «варяги и Владимир». Тот, первый, которого потом назвали Святым.

Убив Ярополка и утвердившись на киевском престоле, Владимир решил, что наемникам теперь можно и не платить. Выгнал их в Византию (в летописи — они сами попросились: «Обманул нас, так отпусти в Греческую землю»), прежде послав византийскому императору предупреждение: «Вот идут к тебе варяги, не вздумай держать их в столице, иначе наделают тебе такого же зла, как и здесь, рассели их по разным местам, а сюда не пускай ни одного».

Разумеется, и этот поступок князя не красит. Но сам потомок варягов, Владимир, видимо, знал, как следует обращаться с этой братией.

Одним словом, точно установлено, кто такие были варяги, как относились к варягам и кем они были для славян в 980 году. Так можно ли считать, что веком раньше они, варяги, были цивилизованными представителями какого-либо цивилизованного «варяжского» государства?

Разумеется, нет.

И логично ли, что представители цивилизованного Новгородского государства пришли в буйную, дикую ватагу, живущую по пещерным законам и нравам, и позвали их «княжить и владеть нами»? По-моему, смешно. Это все равно что вольный город Гамбург в XVI веке призвал бы на правление атамана из Запорожской Сечи...

Более того, это вдвойне смешно, если обратить внимание на то, что речь идет о самом вольнолюбивом городе Древней и средневековой Руси. Новгородцы никогда не терпели у себя княжеского всевластия. Поэтому сыновья великих киевских князей шли сюда с большой неохотой. Новгородцы даже Александра Невского не признавали! А тут — полное раболепие и унижение, да еще и перед варягами!

Для прояснения ситуации проведем современную аналогию. Допустим, два могущественных московских олигарха — Березнер и Гусев — что-то не поделили. Придет ли кто-нибудь из них к уголовникам из люберецкой преступной группировки и скажет ли: «Олигархия наша велика и обильна, но порядка в ней нет. Придите и владейте нами...»? Не придет. Не скажет. А вот нанять — может.

Кстати, одно из первоначальных значений слова «варяг» — «наемник».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.