Глава девятнадцатая. Субурбия, Луна и хиппи

Глава девятнадцатая. Субурбия, Луна и хиппи

Первый послевоенный удар по вьетнамским объектам нанесли французы, снабженные американской техникой. Почти век Вьетнам состоял французской колонией, но во время Второй Мировой был захвачен Японией и использован как база для атак на Индию и Индокитай.

Затем в 1950-м году Северная Корея, снабженная советской техникой, атаковала Южную Корею, снабженную американской техникой. В этот конфликт вмешались все, кому не лень, включая ООН. Американский контингент вместе с контингентами еще нескольких стран принял участие. Со стороны Советского Союза участие принимали советники, пилоты, и спецназ. Со стороны Китая участие принимали многие. Конфликт продолжался три года и не кончился ничем.

А в конце пятидесятых годов начало налаживаться транспортное воздушное сообщение через Атлантику с помощью реактивных самолетов. Тогда же Советский Союз запустил первый Спутник (Спатник, как произносили в Америке в соответствии с англицизированным написанием). Это вдохновило фантастов всех стран на произведения, описывающие путешествия к далеким мирам в глубинах Вселенной во имя установления там демократических принципов необходимо насильственным путем. Появились формулы, по которым писались такие произведения. Например, взлетает космический корабль, рассчитав трехлетний, или десятилетний маршрут. Члены экипажа понятия не имеют о принципах действия корабля. Наличествующий на корабле профессор по ходу дела объясняет им эти принципы, заодно сообщая, что, в соответствии с эйнштейновским парадоксом близнецов, своих родных они уже никогда не увидят, ибо вернутся на землю лет через восемьсот. По этим произведениям снимались фильмы и ставились пьесы. А уж когда на околоземную орбиту вышла первая канистра с керосином, несущая в себе человека (это был Юрий Гагарин – Советский Союз «вышел вперед» в «космической гонке») – предположения стали строиться самые радужные. Человек, оказывается, вышел на главный рубеж – покорения Вселенной. Землю он уже покорил. Человек стал равным несуществующему Создателю. И так далее. Все это звучало очень романтично, с оговорками.

Предполагалось (фантастами) что в будущем еду и одежду можно будет синтезировать, и все будут носить обтягивающее космическое и есть эскарго из тюбиков (с тюбиками этими просто беда – человечество влюблено в тюбики). Одежду в пятидесятые-шестидесятые УЖЕ синтезировали – из нефтепродуктов. Результаты выглядели обнадеживающе только на первый взгляд. Еду же производили, применяя все бульшие и бульшие дозы промышленной нефтяной химии – в виде удобрений и пестицидов. Еда, производимая таким способом в огромных количествах (поля посыпали пестицидами с самолетов) отличалась отсутствием вкусовых качеств и нужных витаминов. Традиционная еда произрастала в тех же что и раньше, а то и меньших, количествах. Выглядела она на прилавке хуже, чем индустриальная, а стоила много дороже. Это положение вещей сохраняется до сих пор. От синтетической одежды стали постепенно отказываться. Сегодня люди относительно разумные пользуются синтетическими элементами в одежде в разумных пределах, в практической (а не романтической) степени. К примеру, синтетика незаменима, как водонепроницаемое покрытие. С синтетической спортивной обувью не сравниться никакая кожа. И так далее. Во всем остальном же, начиная с нижнего белья и кончая одеждой элегантного покроя, по прежнему, и к счастью, доминируют хлопок, лен, и шерсть. Пожалуй, именно в одежде американцы, и с ними остальное цивилизованное человечество, достигло нужной пропорции в сочетании натурального и искусственного. Если бы эта же пропорция соблюдалась в … впрочем, об этом речь впереди.

По случайному стечению обстоятельств, послевоенная цивилизация не скатилась обратно в депрессию но, наоборот, зарядилась оптимизмом. Начался невиданный экономический бум – во многих странах. По всем показателям Америка шла в этом буме первой.

Роберт Моузес продолжил частично замедленную мировой войной деятельность. Дороги расширялись, удлинялись, переплетались. Автомобилей становилось все больше, и в шестидесятых годах они начали приобретать сходство с «ракетами» – космическими кораблями, как они виделись фантастам и ученым, с помощью которых человечество должно было вскоре начать космическую экспансию в поисках новых индейцев.

Неприятная особенность в общих тенденциях автомобилестроения того времени – если передок автомобиля – его лицо, с двумя глазами-фарами, носом, и ртом, то контраст между автомобилями вплоть до пятидесятых годов и последующими – до наших дней – разительный. Автомобили первой половины века смотрят умилительно, по-детски. С шестидесятых годов в мордах авто намечается злобный, хищный оскал, глаза сузились, смотрят мрачно.

Также, «футуристически», изменилась архитектура. Железо, бетон, и индустриальные прямоугольные и треугольные формы перестали дополнять формы традиционные – они их просто вытеснили. Нефтяная промышленность все увеличивала разрыв между человеком и естественной средой обитания. Здания становились все бездушнее, все уродливее. Небоскреб телефонной компании в Манхаттане построили – ВООБЩЕ БЕЗ ОКОН. Искусственный свет! Искусственный воздух! Всё, всё – искусственное.

И всё – одноразовое. Чем скорее предмет потребления выходит из строя – тем лучше. Покупать нужно больше, и, раз попользовавшись, выбрасывать, чтобы купить еще раз. И еще раз.

А было ли сопротивление?

Да. Было.

Оно было двух видов. Первый – урбанического толка, та же хиппи-контркультура. Наиболее деятельные выпускали свои газеты и журналы, в которых клеймили все и вся, связанное с официальной идеологией. На самом деле, они эту идеологию просто поддерживали – протестуя лишь против конкретных мер и убеждений, но охотно печатая рекламу, например. Все они были открыто атеистические (эстаблишмент использовал, парадоксально, эту их особенность против них же, отвращая от них консервативные массы).

Второй – глубинка, которую просто так не своротить. От субурбии глубинка отличалась тем, что была ЕСТЕСТВЕННЫМ географическим и демографическим образованием. Там, в провинции, все еще доминировали суровые, упрямые устои, там проявлял себя твердый американский характер. Он проявляет себя, иногда, до сих пор. Неиндустриальные, традиционные фермеры (те самые, чья продукция стоит дороже), кустари-строители, мастеровые, весь этот мрачноватый, но очень крепкий костяк нации живет тут и там, на Среднем Западе, на Юге, на севере в Дакотах, так, как будто никаких псевдо-революций технического плана не было. Их теснят индустриальные фермеры и индустриальные строители. Костяк сопротивляется, мрачнея – в поношенной одежке, к которой до сих пор культивируется у них бережное отношение, на старых пикапах, используемых только для обслуживания земель, забытые средствами массовой информации, живут они, люди эти, все больше и больше раздражаясь, расхаживая по своим деревням (а не пригородам) с двустволками-дробовиками. Сколько их? Кто знает. Наверное, много. Если нефтяная цивилизация вдруг кончится в одночасье, надеяться, кроме как на них, будет не на кого. Они хорошо понимают природу, они дружат с землей. Они не отравляют реки, не рубят почем зря лес. Их ряды пополняются время от времени за счет разочаровавшихся – из городов и из той же субурбии.

В городах росла преступность среди меньшинств, в основном негров. Белый средний класс углядел в сочетании новых дорог и доступных автомобилей заманчивую перспективу – загородную жизнь. Телевизионные шоу шестидесятых резко отличались от сериалов предыдущего десятилетия антуражем. Не менее эпохальный, чем «Молодожены», сериал-комедия «Заколдованный» показал Америке новый идеал, который тут же окрестили «американской мечтой» – загородный дом с автомобилем на въезде, в окружении таких же домов. Субурбия крепла с каждым днем. Мещане, основная составляющая среднего класса, потянулись в пригород – там было больше свежего воздуха (на первых порах), больше земли, в домах было (опять же на первых порах) просторнее, чем в городских квартирах. Дома эти, как уже было сказано ранее, строились без учета региональных особенностей – дешевая нефть оправдывала все – холод, жару, влажность, отсутствие влаги – со всем этим можно было бороться не архитектурно, но технически. Строители навострились строить такие дома в кратчайшие сроки по всей стране.

В 1960-м году Президентом Соединенных Штатов был избран Джон Ф. Кеннеди – олицетворение молодой силы страны. Бывший фронтовик, выходец из ирландской, очень богатой (не аристократической, несмотря на потуги патриарха клана считаться таковой) семьи, спортивный, улыбчивый, он понравился всему миру. Уже тогда политики перестали сами писать свои речи и даже просто участвовать в подготовке речей – за них это делали специально нанятые профессионалы. Курьезное изречение Кеннеди в инаугурационной речи («Не спрашивай, что твоя страна может для тебя сделать, но спрашивай, что ты можешь сделать для своей страны»), коммунистическое и по духу, и по фразеологии, принадлежит перу одного из таких писак. Об этом знали, но этому не придавали значения.

Неожиданно начался откат. Послевоенное поколение, не воевавшее, привезенное в подростковом возрасте в субурбию, повзрослело и нашло эту самую субурбию невыносимо скучной. Многие потянулись обратно в город – к богеме. Возненавидели официальную идеологию – как всегда, скучную. Хотели протестовать, бунтовать, презирать предыдущее поколение. Хотели делать все наоборот.

Если старшее поколение стремится к обособленности – значит, нужно жить коммуной. Если старшее поколение чопорно, нужно быть развязными. Старшие пьют виски – нужно курить марихуану. И так далее. Им очень по душе пришелся новый, видоизмененный рок-н-ролл. Они обожали Битлз. Они спорили о сравнительных достоинствах Битлз и Роллинг Стоунз. Они распевали полуфрондерские песни Боба Дилана, псевдо-фолковые, и качеством своим ничем не отличающиеся от песен Битлз – та же мещанская безграмотность, тот же уровень шестого класса средней школы. Они ненавидели и презирали войну и военных. Мужчины стали отращивать длинные волосы, всерьез полагая, что консервативные мужчины всю историю носили короткие.

Началась так называемая «сексуальная революция» – молодежь из мещан открыла для себя разврат.

Некоторая часть хиппи застряла в этом способе существования навсегда, но очень многие, попредававшись псевдо-бродяжничеству несколько лет, возвращались в лоно среднеклассовой цивилизации, заканчивали образование, устраивались на работы. Их презирали, как отступников.

Бродяжничество было именно псевдо. Хиппи не отказывались от автомобиля – он стал настолько повсеместным явлением, что жизнь без него стало трудно себе представить. Выбирались машины попроще или постарше. Появились даже теории о том, какой маркой автомобиля пользовался бы Иисус Христос, если бы он жил в наше время.

Хотя, конечно же, к христианству движение хиппи относилось с большим подозрением, ибо оно, христианство, ассоциировалось у них с убеждениями предыдущего поколения. Практиковался поверхностный интерес к «культуре востока», к буддизму, индуизму, и еще всякому разному, о чем у хиппи, как и обо всем остальном, имелись лишь весьма смутные, марихуанным дымом подернутые, представления. Культ наркомании вскоре проник в массовую культуру, в кинематографию, в прессу, в литературу, на телевидение. Появилось неимоверное количество организаций борьбы с наркотиками, центров лечения от наркомании, и так далее. После Кубинского Кризиса и убийства Кеннеди началась война во Вьетнаме – второе, на этот раз более серьезное, противостояние периферийных империй во имя некоторых аспектов идеологии. Объявлен был призыв, от которого бежали в Канаду или увиливали другими способами. Появились песни «протеста» против войны, псевдо-пацифисткие теории. Жизненный уклад хиппи противопоставлялся военщине. Все это было ужасно несерьезно, смешно, и глупо. Некоторые голливудские звезды (Джейн Фонда, например) делали себе на этом рекламу – громкими голосами протестуя против войны во Вьетнаме, и даже посещая Вьетнам и снимаясь там среди орудий, направленных на американские части (при полной гарантии безопасности, разумеется).

Субурбанизация шла полным ходом несмотря на все это. Города один за другим впадали в депрессию благодаря оттоку. В середине шестидесятых случился последний серьезный всплеск борьбы негров за равные права. Кривая преступности, связанная с этой борьбой, наркоманией, протестами и прочим, пошла круто вверх, что только усилило субурбанизацию.

Удивительно, но собственно культурного слоя Америки все это касалось мало. В начале шестидесятых начала оперную карьеру блистательная, неповторимая Анна Моффо. Хенри Манчини, уроженец славного индустриального Синсинатти, штат Огайо, писал весьма приятную музыку к фильмам. В 1966-м году вышел фильм «Большие Гонки» – увлекательная пародия на историко-приключенческие сюжеты. Писал новые и новые романы Курт Воннегут.

Уже во время президенства Ричарда Никсона, оправившегося от поражения от Кеннеди, канистра с керосином, состоящая из нескольких отделяющихся (и после отделения ни на что не годных) ступеней полетела с экипажем к Луне и там приземлилась. Хорошо бы было, если бы на Луне нашли остатки древних цивилизаций, новые формы ископаемого топлива, подземные гроты с атмосферой, пригодной для существования человека, и прочее. Но нет – мерзлый камень и все. Установили отражатели, затем еще несколько раз высаживались, потом забыли.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.