Бомбы на Петсамо
Бомбы на Петсамо
Продолжим рассказ о действиях авиации Северного флота против портов и военно-морских баз кригсмарине в Заполярье. Как было упомянуто выше, наряду с Киркенесом для снабжения немецкой группировки на Крайнем Севере активно использовался финский порт Петсамо.
Итак, Петсамо — это, собственно, бывшая и настоящая старинная русская Печенга, которая в результате драматических событий начала XX века оказалась под юрисдикцией Финляндии. В 1940 году, в ходе «зимней войны» город был занят частями Красной армии, однако был снова возвращен Суоми.
В отличие от норвежского Киркенеса, вся портовая инфраструктура Петсамо и его аванпорта Лиинахамари практически ограничивалась одними причалами. Вообще вся финская область Петсамо накануне войны насчитывала чуть более трех тысяч жителей, из которых 1200 человек жили в поселке при никелевых рудниках Колосьйки. Порт Лиинахамари имел к лету 1941 года восемь действующих причалов общей протяженностью 570 метров, в том числе один железобетонный, и мог обрабатывать порядка 4000 тонн грузов в сутки.
Естественно, что порту, расположенному в удобном глубоководном фьорде, рядом с советской границей, а следовательно, близко к театру военных действий, придавалось большое значение германским Верховным командованием. Именно германским, потому что финны имели в области Петсамо весьма ограниченные силы и минимально участвовали в боевых действиях, переложив все на плечи своих немецких «камрадов по оружию». Очень скоро рядом с городом был введен в строй аэродром Луостари, впоследствии игравший важную роль как в советских, так и в германских планах.
Со своей стороны, советское командование также всегда считало порт Петсамо важнейшим пунктом снабжения. Даже независимо от прозорливости наркома ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова или командующего Северным флотом вице-адмирала А.Г. Головко, это значение минимум еженедельно подтверждали наши наблюдательные посты на полуострове Рыбачьем, фиксировавшие оживленные морские перевозки.
Трудно сказать, действительно ли советское командование считало, что через Петсамо вывозится стратегическое сырье — никелевый концентрат. На самом же деле львиная доля руды вывозилась из Колосьйки по автомобильной дороге через Рованиеми, меньшая — через Киркенес, так или иначе минуя Петсамо. Тем не менее в любом случае значение порта в Петсамо-фьорде трудно переоценить.
Отметим, что практически до осени 1944 года в этих перевозках немцы активно задействовали крупнотоннажные транспорты. Справедливости ради следует указать, что периодически, после очередного нашего успеха, германское командование запрещало использование на линии Киркенес — Петсамо судов большого водоизмещения. Однако вскоре вновь само и разрешало. Логично было бы предположить, что ВВС СФ уделяли достойное внимание столь «лакомой» цели.
Однако из анализа послевоенного официального отчета вырисовывается весьма любопытная картина. По Киркенесу североморская авиация всего выполнила 1411 боевых вылетов днем и 262 — ночью. По Петсамо — только 473 днем и 70 ночью (в том числе с 15 декабря 1942 года 120 вылетов на Лиинахамари). Здесь в чем-либо упрекнуть командование СФ трудно, поскольку, безусловно, Киркенес был важнейшей целью в пределах Варангер-фьорда. Идем далее. Поселок Варде советские летчики «навестили» за годы войны 324 раза днем и семь раз ночью. Но этот пункт, который назвать крупной военно-морской базой или портом было бы чересчур сильным преувеличением, хотя бы теоретически мог иметь какое-то существенное значение. Но вот соседний Вадсе, куда относительно ценный транспорт или боевой корабль в лучшем случае заходили лишь случайно, хотя и подвергался налетам всего двадцать раз, зато по нему было выполнено 483 самолето-вылета. О том, какое место реально занимал Вадсе в приоритетах немецкого командования, красноречивее всего говорит тот факт, что на 14 марта 1944 г. вся его противовоздушная оборона состояла из одного 20-мм зенитного автомата. Если же обратимся к данным по тоннажу сброшенных на эти порты авиабомб, то результат будет еще удивительнее. На Петсамо было сброшено 119,8 тонн, на Варде — 96,1 тонн, зато на Вадсе — целых 139,1 тонн! Закономерно, что по тому же официальному отчету наша авиация в Петсамо за всю войну потопила только один мотобот, а повредила два крупных транспорта и два каботажных парохода[13].
Первые бомбы упали на Петсамо с началом боевых действий против Финляндии — 25 июня 1941 г. В этот день пара бомбардировщиков СБ атаковала в порту «транспорты и скопление автомашин». До конца года авиаторы-североморцы неоднократно совершали налеты небольшими группами самолетов на суда, стоящие у причалов. Наиболее удачным по нашим данным считается удар 4 июля, когда пять СБ под прикрытием пяти истребителей И-153 предположительно повредили два транспорта. По немецким же документам, безрезультатной атаке подвергся сторожевой корабль «Kiautschau».
Первый же результативный налет советской авиации зафиксирован противником 27 июня. В этот день гидросамолет ГСТ из 118-го орап уничтожил радиостанцию финского маяка на мысе Нурменсетти. Через два дня несколько ударов нашей авиации по Петсамо привели лишь к незначительным разрушениям и ранению одного военнослужащего. Эту же цель бомбил 21 июля в 09:30 одиночный советский самолет. В результате разрыва бомб погиб один и были ранены три человека.
Немецкие документы отметили еще и ряд других атак. К сожалению, все они проходят по данным противника как безрезультатные. Так, неоднократно, но без последствий, бомбились хорошо заметные с воздуха топливные баки. Более удачным оказался удар пятерки Пе-2 по береговой батарее на мысе Нурменсети 23 сентября. Наши летчики наблюдали разрывы своих бомб на огневых позициях, а затем и начавшийся пожар. По данным противника, бомбы легли рядом с одним из орудий, причем был ранен артиллерист.
Все эти весьма скромные успехи носили в известной мере случайный характер и не решали главной задачи: уничтожения транспортных судов и портовой инфраструктуры Петсамо.
С наступлением полярной ночи постоянными «гостями» Петсамо-фьорда стали гидросамолеты МБР-2. Надо сказать, что в первые дни войны делались попытки использовать тихоходные «амбарчики» в качестве дневных бомбардировщиков. Практика быстро показала, что появляться летающим лодкам в пределах радиуса действия немецких истребителей днем более чем рискованно. Так, 29 июня звено МБР попыталось нанести удар по судам в Лиинахамари. Появившийся «мессершмитт» последовательно сбил все три машины[14].
Эффект же от ночных налетов МБР-2 не ограничивался только лишением немцев нормального сна по ночам. Именно на счету летающих лодок единственный удачный удар советских самолетов на суда в Петсамо-фьорде в 1941 году. В ночь с 5 на 6 декабря самолеты МБР-2 совершили 20 боевых вылетов на бомбардировку разных целей, в том числе и судов в Лиинахамари. По данным немцев, 5 декабря в 23:10 бомба попала в борт стоявшего у причала транспорта «Antje Fritzen»(4330 брт). Были разрушены каюты экипажа и повреждено рулевое управление. Два члена экипажа судна погибли, один получил тяжелое и один — легкое ранение. Кроме того, пострадали военнослужащие кригсмарине: один убит и трое ранено.
С началом нового года Лиинахамари продолжал оставаться в числе постоянных целей советской морской авиации.
Только за первое полугодие 1942 года самолеты ВВС СФ семнадцать раз появлялись над портом. Однако выделяемый наряд сил продолжал оставаться небольшим, ночные налеты производились исключительно одиночными самолетами, поэтому их результаты оказались невысокими. Немцы зафиксировали следующие потери от действий советской авиации.
9 января бомба попала в склад. 4 февраля прямое попадание в один из причалов, осколками авиабомб повредило близлежащий склад. Кроме того, разлетавшиеся от бомбовых разрывов обломки скал продырявили дымовую трубу и люковые закрытия трюмов парохода «Boltenhagen». 28 февраля бомба уничтожила дом в поселке. Среди троих погибших оказался матрос с транспорта «Utlandshorn». Интересно, что вскоре и само судно погибло на советских минах. Судьба!
Отблеск удачи наконец осветил действия нашей авиации только в апреле 1942 года. 3 апреля один Пе-2 и два Пе-3 вылетели на вооруженную разведку в Варангер-фьорд. Плохая видимость не позволила им выполнить основную задачу. Зато повезло при ударе по запасной цели — Лиинахамари. В результате налета был уничтожен рыболовный катер и имелись разрушения на берегу. 15 апреля в 13:15 осколки от бомб повредили нефтяной бак, содержимое которого (180 кубометров горючего) вытекло через пробоины. В этот день Пе-3 из состава 95-го иап трижды вылетали на бомбардировку Лиинахамари, совершив 11 самолето-вылетов. Следующего эффективного налета пришлось ждать очень долго. Да и само число ударов по портам Петсамо-фьорда было невелико. Только, как говорится, «под елочку» летчикам-североморцам удалось добиться очередного успеха.
Днем 31 декабря 1942 года девятка Пе-2 атаковала суда в Лиинахамари (сброшено 18 ФАБ-100). По нашим данным был потоплен транспорт. В донесении немецкого XIX горнострелкового корпуса результаты налета отражены следующим образом: «В 09:00 вторичными каменными осколками поврежден барак. В 12:45 налет шести бомбардировщиков. Разрушен солдатский клуб. Прямое попадание в корму транспорта, стоящего у Главной пристани. Потери среди военнослужащих: двое убитых и И раненых. Кроме того, пострадали несколько местных жителей-финнов». Документы кригсмарине уточняют, что бомба упала в двух метрах от кормы парохода «Hanau» (5892 брт). В результате близкого взрыва в корпусе судна появилась течь, впрочем, ликвидированная силами экипажа.
Дважды в 1942 году по судам в Петсамо-фьорде ВВС СФ применялись высотные торпеды. 18 января одиночный ДБ-3ф из 72-го смешанного авиационного полка вылетел для удара по Киркенесу. Так как цель оказалась закрыта облачностью, самолет сбросил торпеду на гавань Лиинахамари. По докладу экипажа, наблюдался взрыв и «большой пожар». Противник же зафиксировал сброс целых трех парашютных торпед, одна из которых взорвалась на берегу. Немцами были найдены элементы парашютной системы, а калибр торпеды был ими определен в 53 см. Вторично высотные торпеды использовались 29 марта. С высоты 3500 метров три ДБ-3ф нанесли удар по транспортам у причалов Лиинахамари. По донесению летчиков, разрывы наблюдались на центральной пристани, одна торпеда попала в транспорт. Немцы отметили падение и взрыв двух торпед в воде. Третья взорвалась на берегу. Каких-либо разрушений не было.
Следующий, 1943 год для авиаторов Северного флота оказался, без преувеличения, самым неудачным за всю войну. Естественно, что не удалось похвастаться успехами и при налетах на Петсамо-фьорд. Немецкие документы сохранили упоминания лишь о нескольких налетах нашей авиации, имевших какие-либо результаты.
15 января 1943 года — Лиинахамари. Дневной налет восьмерки Пе-3 в сопровождении 17 истребителей. Было сброшено 16 ФАБ-250. Незначительно повреждены причал и суда. Вечером эстафету подхватили МБРы. Они «выгрузили» на портовые сооружения восемь ФАБ-100, две ЗАБ-50 и тридцать мелких осколочных авиабомб. Несмотря на незначительность материальных успехов, в немецком «Дневнике коменданта морской обороны Киркенеса» зафиксированы жалобы на помехи работам в порту со стороны советской авиации в течение всего дня.
В ночь на 25 января в Лиинахамари легко поврежден барак. Это работа двух МБР-2, вылетевших на бомбежку Киркенеса, но атаковавших запасную цель.
В ночь на 20 февраля — опять бомбежка Лиинахамари и опять незначительные материальные потери. Скорее всего, это тоже действия «амбарчиков».
В ночь на 5 апреля Лиинахамари бомбил одиночный МБР-2. Тем не менее документы противника сообщают о разрушениях, хотя и незначительных.
Впрочем, такая не очень внушительная результативность налетов вполне закономерна. Например, за первую половину 1943 года. Петсамо и Лиинахамари становились целями налетов девять раз. В большинстве случаев в них участвовали по нескольку МБР-2. Во второй половине года ситуация только ухудшилась. Всего в район Петсамо-фьорда наши самолеты вылетали лишь трижды. При этом 5 августа на причалы Лиинахамари четыре «харрикейна» сбросили восемь осколочных АО-25, на следующий день шесть Пе-2 несколько увеличили объем сброшенной бомбовой нагрузки: 35 ФАБ-100 и 12 ФАБ-50. Почти столько же бомб сбросили 24 декабря «илы» из 36-й дивизии АДД. На порт упало 49 фугасных и десять зажигательных «соток». К сожалению, во всех трех случаях немецкие документы не содержат упоминания о сколь-нибудь существенных потерях противника.
1944 год стал годом долгожданного качественного скачка в боевой деятельности североморской авиации. При этом основной упор стал делаться на проведение комбинированных ударов по конвоям на подступах к Петсамо-фьорду.
Поэтому самые интенсивные налеты на береговые объекты, расположенные в районе Петсамо-фьорда, пришлись на сентябрь 1944 года. Это было связано с тем, что по плану «Вест» Петсамо должен был быть захвачен десантом с моря. Авиационно-артиллерийские удары выполнялись для «размягчения» противодесантной обороны противника.
Немецкие документы отмечают результативные удары 8 и 17 сентября, когда понес потери личный состав батарей «Петсамо» и «Зензенхауер». По 150-мм береговой батарее «Зензенхауер» 16 сентября хорошо отработали шесть Ил-2 из 46-го шап во взаимодействии с «киттихауками» из 78-го иап. Высыпав на позицию батареи около 40 фугасных «соток», летчики наблюдали четыре взрыва, в том числе один — большой силы. По немецким данным, в результате налета был убит один артиллерист на огневой позиции, на командном пункте тяжело ранен другой, уничтожена 37-мм зенитная пушка.
Довольно удачный оказался налет 25 сентября. При этом его успех оказался довольно случайным. Впрочем, на войне часто бывает, что наводят оружие на одну цель, а попадают совсем в другую! Итак, 25 сентября в 18:15 шесть «киттихауков» 78-го иап нанесли удар по батарее противника в районе Лиинахамари, которая обстреливала наш аэродром Пумманки на полуострове Рыбачий. Упала хоть одна бомба на огневые позиции этой батареи или нет, сейчас сказать трудно. Зато в порту 12 ФАБ-100 полностью разрушили одну из пристаней, уничтожили жилой дом и перегрузочный склад кригсмарине.
Как мы уже отметили, целью советской авиации были не только суда и портовые сооружения Петсамо, но и немецкие конвои на подступах к Петсамо-фьорду.
Можно сказать, что Петсамо начал войну ровно в полночь 22 июня 1941 года. В ночь на это трагическое воскресенье (в период с 20:30 до 02:30) в порт прошел транспорт «La France» с минами на борту. Мины предназначались для заграждения фьорда. Этот рейс был еще мирным, а уже вечером первого дня войны советская береговая батарея № 221 (четыре 130-мм орудия) обстреляла финский пароход «Vienna».
Следует отметить, что боевая деятельность и советской и немецкой авиации в районе западнее полуострова Рыбачий так или иначе была связана с судоходством. Только одним нужно было обеспечить бесперебойное движение судов во фьорде, другие же пытались этому воспрепятствовать. Так как основной помехой немецким конвоям были орудия 113-го отдельного артиллерийского дивизиона (включавшего сначала только 221-ю батарею, затем их число постепенно увеличилось), то операции по их проводке неизменно включали в себя удары самолетов люфтваффе по советским береговым батареям.
Первая попытка «вывести из игры» 221-ю батарею на полуострове Среднем силами люфтваффе отмечена в немецких архивных документах 12 июля 1941 года. Правда, сами немцы признают, что хотя конвой в Петсамо в составе транспорта «Donau» в сопровождении четырех малых тральщиков прошел без потерь, «привести к молчанию» 221-ю батарею ударами авиации не удалось.
С нашей стороны, систематических попыток нанести комбинированный, хотя бы авиационно-артиллерийский, удар по судам, прорывающимся в Петсамо, в 1941 году не было. Впрочем, это не избавляло немцев от разного рода неизбежных на войне случайностей. Так, 23 августа налет трех Пе-2 чуть было не привел к первой потере противника в этом районе. Под их удар недалеко от входа в залив попал малый тральщик R-155, буксировавший пустой лихтер. От сброшенных с большой высоты бомб тральщик уклонился резким маневром, оборвав при этом буксирный трос и отдав лихтер на волю волн. Впрочем, примерно через час R-155 «поймал» свою потерю и наконец-то привел ее к причалу.
Следующий военный год принес существенные изменения в борьбу за контроль над Петсамо-фьордом. Численно увеличился состав советской артиллерийской группировки, блокировавшей вход во фьорд. К знаменитой 221-й батарее добавились еще две (со 100- и 130-мм орудиями). Немцы стали нести серьезные потери от огня батарей Среднего. 26 мая попал под обстрел и был потоплен транспорт «Vardoe» (860 брт). В ответ противник стал выделять для обеспечения проводки конвоев в Петсамо весьма солидный наряд сил авиации. Благо, что сосредоточение на Крайнем Севере значительной группировки люфтваффе позволяло это. Вот, например, как происходила 21 июля проводка в Петсамо-фьорд конвоя из транспортов «Millrock», «Kvitingen», «Leonhard III» в сопровождении малых тральщиков R-63 и R-55.
В течение этого дня 221-я батарея и прикрывавшая ее 222-я зенитная батарея трижды подвергались налетам немецкой авиации. По немецким документам, в них участвовали 46 пикирующих бомбардировщиков Ju-87 под прикрытием 25 истребителей Bf-109. По нашим данным, на огневые позиции упало до 80 фугасных бомб калибром 250–500 кг. Все орудия получили повреждения, причем, если три отремонтировали уже на следующий день, то одно требовало замены ствола. На 221-й береговой батарее было убито пять и ранено три человека. Следствием такого мощного воздействия, стало то, что конвой, проходивший в 17:10 через зону огня батареи, обстрелу не подвергался. Этот успех стоил немцам всего двух «штук», поврежденных зенитным огнем.
Вечером 21 июля командующий Северным оборонительным районом доложил в штаб флота, что без усиления прикрытия передовых батарей с воздуха они «не могут мешать намерениям противника».
Надо сказать, что выводы из произошедшего наше командование сделало, и ПВО береговых батарей СОР постепенно усиливалась, как за счет помощи флота, так и за счет маневра собственными силами и средствами. Как результат, 13 августа при проводке очередного конвоя зенитным огнем был сбит «Юнкерс-87» (зав. 6176) из состава 1./StG5. Экипаж пикировщика спасся на парашютах.
Компания 1943 года ознаменовалась существенным уменьшением группировки ударной авиации 5-го воздушного флота люфтваффе в Заполярье. Советские же летчики стали все чаще наносить удары по конвоям на подходах к Петсамо- фьорду, хотя, надо признать, не в таких масштабах, как это было бы желательно.
Тем не менее немецкое командование вынуждено было проводить конвои в Петсамо в рамках т. н. операции «Иоланта». Фактически проводка конвоя через зону артиллерийского огня советских береговых батарей превратилась в комбинированную операцию с участием разнородных сил. Малые тральщики осуществляли противоминную оборону на переходе, истребители охраняли конвой от возможных атак с воздуха, пикировщики и артиллерия наносили удары по огневым позициям советских батарей, а гидросамолеты, в основном Не-115, ставили дымовые завесы. Впрочем, с дымзавесами не все сразу вышло гладко. Только 20 мая в «Дневнике коменданта морской обороны Киркенеса» появилась запись: «Впервые, после ряда неудачных попыток, удалось прикрыть дымовой завесой петсамский конвой с самолета». Всего в ходе операции «Иоланта» гидросамолеты летом 1943 года совершили 87 вылетов для постановки дымовых завес на подходах к Петсамо-фьорду.
О том, каких масштабов достигали подобные операции, можно судить, например, по проводке конвоя 19 июня 1943 года. В этот день в 00:40[15] наблюдательные посты СОР обнаружили движение вражеского конвоя в Петсамо-фьорд. Он состоял из четырех транспортов, пяти малых тральщиков типа «R» и одной быстроходной десантной баржи. При подходе к зоне действия орудий 113-го артиллерийского дивизиона четверка Не-115 прикрыла ордер конвоя дымовой завесой. Одновременно восемь Ju-87 и шесть Bf-110 нанесли удар по огневым позициям наших батарей. Материальная часть орудий не пострадала, но было ранено три краснофлотца. В свою очередь, у мыса Нурменсетти конвой был атакован четырьмя штурмовиками Ил-2 под прикрытием 22 истребителей.
Из-за плотной дымовой завесы результаты огня артиллерии и авиационного удара не наблюдались. Согласно немецким документам, хотя корабли и суда конвоя не получили боевых повреждений, но потери у них все-таки были. В дыму один из транспортов таранил тральщик R-53 и отрезал ему нос.
Огнем зенитной артиллерии противника был поврежден Ил-2, который благополучно совершил посадку в Пумманки. В завязавшемся воздушном бою были сбиты также пять «харрикейнов». Двоих пилотов спас торпедный катер № 13. Наши летчики в свою очередь доложили о 16 сбитых немцах, но противник своих потерь в этом воздушном бою не признает.
Впрочем, военное счастье не всегда было на стороне немцев. Снова сражение на подходах к Петсамо разгорелось 16 июля, при проводке очередного конвоя, состоящего из каботажных судов «Bug», «Margareta», «Henrу», в охранении из четырех малых тральщиков.
Конвой подвергся обстрелу береговой артиллерией полуострова Средний и удару нашей авиации. В свою очередь, огневые позиции советских батарей бомбили немецкие самолеты, а суда и боевые корабли с воздуха прикрывали самолеты-дымзавесчики и истребители. Наши потери составили два сбитых Як-1 из 20-го иап, один из пилотов был спасен. В воздушном бою один немецкий истребитель Bf-109G-6 (зав. 15590) был поврежден, а известному летчику-асу фельдфебелю Хансу Дебриху (65 побед) из II./JG5, пришлось прыгать с парашютом из своего горящего Bf-109G-6 (зав. 20088). Раненного пилота подобрал с воды тральщик R-64 из состава охранения конвоя. Но в этот момент корабль сам был атакован двумя советскими истребителями. Два члена экипажа тральщика получили ранения.
В последний год войны в Заполярье командование Северного флота наконец-то смогло реализовать на практике идею комбинированного удара по конвоям непосредственно на подходах к Петсамо-фьорду. К сожалению, системой такие удары так и не стали, но тем не менее несколько раз эти операции имели успех. Следует признать, что авиация не смогла сыграть в них главной роли, но ее с успехом дополнили береговая артиллерия и торпедные катера.
Самый результативный бой в устье Петсамо-фьорда состоялся 28 июня 1944 г. Около часу ночи самолет-разведчик обнаружил конвой, идущий из Киркенеса в Петсамо. Он состоял из пяти транспортов с чрезвычайно сильным охранением — восемь малых тральщиков и три сторожевых корабля.
Немцы очень тщательно готовили эту операцию по доставке в Лиинахамари необходимых частям XIX горного корпуса грузов. Достаточно сказать, что, прежде чем выйти в море, конвой четырнадцать суток ждал подходящей погоды. С воздуха суда прикрывали «густавы» III./JG5. Кроме того, пять Не-115—дымзавесчиков — должны были скрыть конвой в наиболее опасной зоне.
Тем не менее артиллеристы СОР-а смогли потопить из состава этого, т. н. «восточного», конвоя транспорт «Vulkan» (989 брт) и повредить еще более крупный пароход «Transport» (1198 брт). Так как немцы одновременно выводили из залива встречный, «западный», конвой, то досталось и ему. Три наших торпедных катера, воспользовавшись тем, что охранение прозевало их атаку, уничтожили транспорт «Nerissa» (992 брт). Попытка немецких истребителей штурмовать торпедные катера на отходе была сорвана контратакой шести Як-7 из 20-го иап.
В разгар боя над фьордом появились 14 «киттихауков»-топмачтовиков 27-го иап в сопровождении восьми «аэрокобр» из сафоновского 2-го гвардейского иап. Хотя 26 бомб ФАБ-100 и не попали в цель, надо думать, что внимание противника на себя наши летчики как раз перед атакой торпедных катеров отвлекли.
Наши истребители заявили о трех сбитых самолетах противника в разгоревшихся над обоими конвоями воздушных боях. По немецким данным, в этот день было потеряно два Bf-109. Как минимум один из них, Bf-109G-6 (зав. 20509) из 8./JG5, упал в районе Петсамо-вуоно. Его пилот, унтер-офицер Эмиль Хайн, был взят в плен.
Это явное поражение (а иначе расценивать потерю двух транспортов и повреждение еще одного из семи проводимых в обоих направлениях нельзя), безусловно, испортило немецкому командованию впечатление от успешной проводки предыдущего «восточного» конвоя 15 июня. Причем этот успех немцы отнесли в первую очередь за счет «отличного взаимодействия» кригсмарине и люфтваффе. Впрочем, если непредвзято разобраться, то и для советской стороны итоги боя с этим конвоем были отнюдь не безрезультатными.
Итак, в 00:35 15 июня был обнаружен конвой, идущий из Киркенеса в Петсамо. Наши наблюдатели насчитали два транспорта, восемь боевых кораблей и четыре сторожевых катера. По немецким данным, транспорты «Paloma», «Nerissa» и NW33 сопровождали три малых тральщика и четыре артиллерийские баржи типа AF. С воздуха суда прикрывали истребители, а при подходе к устью залива четыре Не-115 начали ставить дымовые завесы, усиливая уже поставленные кораблями. Пять «Юнкерсов-88» (по нашим данным — только два) пытались нанести удар по батареям 113-го ОАД, но были отогнаны зенитным огнем. Больше неприятностей принес огонь немецкой контрбатарейной артиллерийской группы. На батарее № 221 было повреждено одно орудие, убито четверо и ранено пять краснофлотцев. Впрочем, наши артиллеристы не остались в долгу, добившись попадания в орудие немецкой батареи на мысе Нурменсетги.
Для удара по конвою в этот день вылетали две группы наших самолетов. Первыми в 03:36 над ним появились шесть Ил-2 под прикрытием восьми «яков» 20-го иап. Штурмовики сбросили 18 ФАБ-100, но прямых попаданий не добились. Через две минуты к ним добавились еще 16 «соток» с восьми «киттихауков» 78-го полка, сопровождаемых таким же числом «аэрокобр» из 2-го гвардейского иап. Хотя наши летчики попаданий и на этот раз не зафиксировали, по немецким данным, получил повреждения транспорт «Paloma».
На отходе от конвоя наши истребители отразили атаку «мессершмиттов», доложив о трех сбитых. Наша авиация потерь не понесла. Впрочем, то же самое относительно собственных потерь доложили и немцы.
Войдя в Петсамо-фьорд и встав к причалам Лиинахамари, немецкие моряки не долго наслаждались заслуженным отдыхом. В 20:08 над портом появились 12 «илов» и восемь Р-40, в сопровождении десяти «кобр» и девяти «яков». С пикирования наши самолеты «выгрузили» на транспорты и причалы 18 ФАБ-250 и столько же «соток», а также обстреляли их реактивными снарядами и пушечно-пулеметным огнем. Чуть позже по возникшим очагам пожаров открыла огонь и наша береговая артиллерия.
Военное счастье — дама переменчивая и капризная. Утром она послужила противнику, а вечером переметнулась на нашу сторону. Комбинированный удар летчиков и артиллеристов оказался весьма эффективным. На береговой батарее «Лиинахамари» вышли из строя два орудия. Осколки повредили пароход «Nerissa», буксирный пароход «Lemwerden» и рейдовый катер. Большие разрушения вызвала детонация взрывчатки, складированной на случай оставления порта и подрыва причалов. Сгорели несколько бараков и складов. Потери в людях были относительно невелики: один военнослужащий сухопутных войск был убит и семеро ранено.
Завершающий эпизод «борьбы на подступах» к Петсамо-фьорду относится к 11 октября 1944 года, т. е. уже после начала Петсамо-Киркенесской операции Красной армии. В 09:10 семнадцать Ил-2, под прикрытием 32 истребителей, нанесли удар по последнему немецкому конвою, покинувшему Петсамо. Атакуя как с полого пикирования, так и топ-мачтовым бомбометанием, штурмовики достигли нескольких прямых попаданий в транспорт «Olsa» (4016 брт). Пароход остался на плаву, был уведен на буксире в Киркенес и уже там сел на грунт. Судно везло груз обмундирования и продовольствия и впоследствии было обследовано водолазной партией аварийно-спасательной службы Северного флота.
Подведем некоторые итоги. Во-первых, несмотря на всю значимость порта Петсамо, внимания этой цели уделялось явно недостаточно. Ни Петсамо, ни Лиинахамари ни разу не стали объектами мощных массированных ударов, подобно тем, что привели к большим потерям противника в соседнем Киркенесе. При этом сам город и порт были настолько близко к линии фронта, что по ним могли работать даже ночные бомбардировщики По-2!
Во-вторых, несмотря на исключительно благоприятные возможности для организации комбинированных ударов разнородными силами (авиацией, береговой артиллерией, торпедными катерами) на подходах к Петсамо-фьорду, такие операции стали по-настоящему организовываться только в середине 1944 года. Однако ни их масштабы, ни частота не соответствовали важности этой задачи.
Ну и в-третьих, результатом всех этих промахов и недоработок стали весьма небольшие потери противника в Петсамо-фьорде от действий нашей морской авиации. Причем, что довольно интересно, фактические потери почти полностью совпали с данными официальных послевоенных отчетных документов, которые приведены в начале статьи. Согласно нашим же подсчетам (без учета потерь на подходах к заливу), в Петсамо-фьорде погиб только один рыболовный катер, а были повреждены три транспорта, буксирный пароход и рейдовый катер. Правда, следует оговориться, что в документах по боевым действиям октября 1944 года имеются пробелы. Так что вполне возможно, что фактические потери противника даже несколько выше, чем считается до сих пор.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.