Экономика

Экономика

Рост числа управляющих организаций не мог не сказаться на экономической жизни страны (к сожалению, глубокие исследования в этой области редки, поскольку доступ к архивам предприятий и банков обычно затруднен).

Как мы уже упоминали, Гитлер с явной благосклонностью относился к частной собственности, одновременно проявляя повышенный интерес к планированию экономики и подчинению ее целям политики. Также мы показали, что по тактическим соображениям он не торопился высказываться по поводу той или иной конкретной программы, с одной стороны, потому, что разрывался между социал-дарвинизмом и верой в сильную личность, с другой – потому, что решительно отвергал либерализм.

Суть его упреков, адресованных к влиятельным экономическим кругам, заключалась не в том, что они владеют «средствами производства», а в том, что они претендуют на политическую роль. Если промышленники согласны поддерживать его цели – перевооружение, милитаризацию, завоевание жизненного пространства для доступа к сырьевым ресурсам, иначе говоря, если они будут поддерживать его политику, он готов к сотрудничеству с ними. Об этом он не раз заявлял в своих публичных выступлениях. Обычно никто не помнит, что он никогда не обещал представителям промышленности – в отличие от рейхсвера – сделать их одним из «столпов» государственности. Он отводил им исключительно прикладную роль. Если они не подчинятся его требованиям, их просто отстранят.

Первоначальная программа предполагала сотрудничество и оставила нетронутыми такие государственные учреждения, как министерства экономики, финансов и труда, находившиеся в руках консерваторов. Эта программа позволила решить некоторые из самых насущных проблем – проблему безработицы и улучшения экономической конъюнктуры. Итак, экономический переход от Веймарской республики к новому рейху совершался постепенно. В первые месяцы правления канцлер даже использовал программы, составленные его предшественниками или Гугенбергом.

Была начата реализация плана срочной помощи безработным и создания рабочих мест, предложенного правительством Шлейхера и предусматривающего более полное привлечение коммун к выполнению общественных работ. Этот план как нельзя лучше отражал компромисс между общественными экономическими потребностями и военно-политическими планами нового режима, в том числе относительно перевооружения и строительства автомобильных дорог. Новый государственный секретарь национал-социалистического государства по финансовым вопросам Рейнхардт выдвинул новый план, получивший силу закона 1 июня 1933 года. Предполагалось выделить 1 млрд рейхсмарок на создание рабочих мест и принятие мер по стимулированию частного промышленного сектора. Кроме того, новое правительство вернулось к плану фон Папена, в основном направленного на повышение спроса с помощью выпуска особых «налоговых бон», что позволяло в будущем снизить налоговый гнет и таким образом получить кредиты. Подобная мера идеально вписывалась к традиционную экономическую схему, при которой государство помогает предприятиям благодаря косвенным дотациям.

Первые результаты претворения в жизнь этих трех планов – плана Папена, плана немедленной помощи безработным и плана Рейнхардта – стали ощутимы начиная с лета 1933 года. В августе Гитлер объявил, что осенью начнется «вторая волна» борьбы с безработицей; третьей следовало ожидать будущим летом. Помимо этого, была разработана серия мер касательно железных дорог и почтовой службы. В период с 1932 по 1936 год объем средств, расходуемых на создание рабочих мест, вырос до 5,2 млрд рейхсмарок, из которых 3,8 млрд были израсходованы с весны 1933-го по начало 1935 года. В дальнейшем эта статья расходов по сравнению с другими стала очень скромной. 30 января 1934 года Гитлер смог сообщить, что число безработных снизилось с шести с лишним миллионов до 3,77 млн человек, а промышленное производство выросло на 13 %. Это был немалый успех, поскольку в других странах, например во Франции, продолжалась стагнация.

Все это стало возможным потому, что государство, определяя экономические цели и приоритеты, выдавало предприятиям заказы, оставляя на их усмотрение способы их исполнения. Это была управляемая рыночная экономика или экономика «организованного капитализма», в рамках которой правящий режим пользовался рядом инструментов для направления экономики в нужное ему русло. Так, распределение некоторых видов сырьевых ресурсов осуществлялось с помощью контроля над валютным курсом и квотирования поставок. Когда стало ясно, что этого недостаточно, Шахт предложил 19 сентября 1934 года новый план, в соответствии с которым подобные меры распространялись на любой импорт и вводился принцип двухсторонних отношений во все финансовые и торговые сделки. Его концепция сводилась к следующему: 1) покупать что-либо только в том случае, если расплачиваться за купленное можно немецкими товарами; 2) не покупать больше, чем позволяют средства; 3) покупать только жизненно необходимое. Таким образом, продукция немецкого экспорта превратилась в предмет бартера: бразильский кофе в обмен на уголь и руду; норвежский китовый жир в обмен на наливные баржи; болгарская соя в обмен на красители и продукцию фармацевтического производства; египетский хлопок в обмен на химические удобрения, и так далее. Однако бартер имел свои ограничения, поскольку основные торговые партнеры Германии в Южно-Восточной Европе и Латинской Америке не нуждались в слишком большом количестве немецких товаров. Кроме того, эта система вызвала откровенную враждебность со стороны таких государств, как Франция, Англия и США.

Государственное регулирование экономики затронуло не только сырьевую сферу, но и сферу инвестиций. С одной стороны, следовало притормозить развитие производств в отраслях, считавшихся второстепенными или малозначительными с точки зрения перевооружения (например, в текстильной отрасли), с другой – стимулировать добычу полезных ископаемых в самой Германии, а также производство товаров-заменителей – печально знаменитых эрзацев. 14 декабря 1933 года правительство рейха заключило договор с фирмой «ИГ-Фарбен» и взяло на себя обязательство поддержать производство синтетического бензина. В дальнейшем этот договор послужил образцом для регулирования взаимоотношений государства и частных предприятий в сфере инвестиций. Однако предприятия, не обладавшие финансовыми возможностями, сопоставимыми с «ИГ-Фарбен», не могли рассчитывать на государственную поддержку, а потому были вынуждены объединяться, порой против собственной воли. Так случилось с производителями бурого угля в акционерном обществе Браунколе-Бенцин АГ, начавшими выпуск синтетического бензина, дизельного топлива и масел. Аналогичная судьба постигла производителей искусственного волокна.

Укрупнение и переориентация экономики в пользу вооружений не могла не повлиять на малые и средние предприятия. С учетом предвыборных обещаний и при условии, что в рядах НСДАП существенное место занимали представители средней буржуазии, можно было ожидать, что эта прослойка общества получит определенные поблажки. Однако рейх ее вскоре разочаровал. Вместо создания корпоративных объединений Гугенберг и Геринг продвигали формирование профессиональных ассоциаций, по сути напоминающих объединения промышленных предприятий (так называемых государственных ассоциаций), поскольку ими было легче управлять в рамках политики государственного управления экономикой. Следовало уменьшить количество малых предприятий, поскольку они не могли принести никакой пользы в производстве вооружений, одновременно высвободив квалифицированную рабочую силу для военно-промышленного комплекса. В настоящее время ни одно серьезное исследование, посвященное экономике Третьего рейха, не подвергает сомнению тот факт, что приоритетом стала подготовка к войне, а успешно вести ее можно было, только располагая многочисленной и квалифицированной рабочей силой. Поэтому встала задача перетянуть на свою сторону рабочих, лишив их других возможностей зарабатывать себе на жизнь. Проведением подобной политики кнута и пряника занимался Немецкий трудовой фронт (ДАФ) при помощи так называемых трудовых посредников. Эта категория сотрудников была введена 19 мая 1933 года, и им вменялось в обязанность обеспечивать «мирный труд»; со своей стороны, рабочие и интеллигенция числились членами ДАФ как работники «ручного и умственного труда». Впрочем, довольно скоро (20 января 1934 года) появился закон об организации народного труда, принятый в пользу владельцев предприятий. По этому закону работники предприятия подчинялись исключительно его директору, который располагал широкими возможностями увеличения базовой заработной платы с помощью разнообразных премий.

Роль Трудового фронта свелась к контролю над производительностью труда, восхвалению трудового энтузиазма и возвеличиванию духа жертвенности во имя нации. Эта задача была поручена человеку по имени Роберт Лей – убежденному национал-социалисту, с 1925 года входившему в ближайшее окружение Гитлера. Сын крестьянина, он получил химическое образование и защитил диссертацию. Во время войны служил летчиком, был сбит и попал во французский плен. С 1919 по 1928 год работал в компании «ИГ-Фарбен», из которой ушел, как он говорил, по политическим мотивам; другие источники утверждают, что ему пришлось бросить работу из-за пьянства. В 1925 году Гитлер уже доверил ей курировать Южную Рейнскую область; с 1928 года он был депутатом прусского сейма, а с 1930-го – депутатом рейхстага. Этот не отличавшийся лощеными манерами человек охотно участвовал в уличных потасовках и ненавидел евреев. Издаваемая им газета «Вестдойчер беобахтер» постоянно поливала грязью владельцев крупных магазинов и еврейскую финансовую элиту. Прежде чем получить назначение на должность главы Народного трудового фронта, Лей сменил Грегора Штрассера во главе организационного отдела НСДАП.

ДАФ, в рядах которой состояло 25 млн человек, была самой массовой организацией Третьего рейха и пользовалась большим влиянием – под ее контролем находился прием на работу, размер зарплат и система социального страхования. Для поддержания морального духа рабочих была создана организация «Крафт дур Фройде» (КДФ) – «Сила через радость», по всей видимости скопированная с итальянской «Дополаворо», вызвавшей восхищение Геббельса во время поездки в Италию в 1933 году. КДФ занималась организацией массового туризма, проведением спортивных мероприятий и в целом организацией досуга. Между ее членов распределялись театральные билеты и пропуска на другие культурные мероприятия, до того доступные только элите. Она рас-полагала собственной флотилией, своими строительными организациями, возводившими жилье для рабочих, Немецким банком труда и заводом «Фольксваген», созданным с конкретной целью – обеспечить каждого рабочего собственным автомобилем (все они вносили вперед кругленькие суммы, но никаких автомобилей так и не получили).

Наконец, Гитлер поручил Лею заняться «воспитанием» будущих кадров; для них устраивались тренировки в укрепленных замках; предполагалось, что образцом для подражания служит Тевтонский рыцарский орден. К участию в них допускались только лучшие выпускники школ имени Адольфа Гитлера, обучение заключалось в продвинутой физической подготовке и укреплении характера.

Однако, чтобы заставить немцев ударно трудиться, мало было обещаний прекрасного будущего, путешествий и театральных спектаклей. Требовалось обеспечить их, во-первых, пристойной зарплатой, а во-вторых, качественными продуктами питания. С этой целью под руководством Дарре была создана организация РНС, объединившая все сельскохозяйственные компании и ассоциации. Правящий режим ждал от крестьянства, чтобы они обеспечили рейху максимальную независимость от зарубежных поставок. Был выдвинут лозунг «Продуктовая свобода немецкого народа!». Предполагалось увеличить выпуск сельскохозяйственной продукции, одновременно стабилизировав цены на достаточно низком уровне. В задачи РНС входило регламентировать производство, следить за улучшением качества продуктов, обеспечивать их транспортировку и хранение, а также распределение. Учитывая, какие сроки были поставлены для осуществления этих целей и какие ресурсы выделены, можно сказать, что РНС получила «невыполнимую миссию». Поэтому нет ничего удивительного, что «битва за продукты питания» после двух подряд не слишком богатых урожаев 1934 и 1935 годов завершилась продовольственным кризисом. В правительственных кругах зимой 1935/1936 года ходили разговоры о «хлебном кризисе». 4 января 1934 года Геббельс записал в дневнике: «Дарре совершает глупость за глупостью. Настоящий неудачник». 17 августа 1935 года он отмечает, что моральный дух народа не на высоте, а неделей спустя констатирует, что глава РНС совершенно не владеет ситуацией. Разногласия между Дарре и Шахтом принимали опасный оборот. Гитлер поручил Герингу взять на себя роль арбитра. Тот привлек экспертов и с их помощью провел глубокое исследование финансового и продовольственного положения, после чего сделал вывод о необходимости предоставления Дарре новых, более значительных кредитов. Фюрер в ответ велел Герингу больше не заниматься экономическими вопросами.

4 апреля 1936 года фон Бломберг и особенно Шахт настояли, чтобы Гитлер назначил своего «уполномоченного представителя» по валютным и сырьевым вопросам. Похоже, что министр экономики и президент Рейхсбанка стремились избавиться от осложнений, связанных с военно-промышленным сектором, питая иллюзию, что экономика и производство вооружений в Третьем рейхе могут оставаться независимыми друг от друга. На этот пост был назначен Геринг; в указе от 4 апреля говорилось, что он наделяется всеми полномочиями для руководства государственными и партийными учреждениями. Складывается впечатление, что Гитлер, поддавшись давлению событий и соперников Геринга, не в полной мере просчитал последствия роста власти последнего. Видимо, он полагал, что тот будет защищать авторитет Шахта от придирок и вмешательства некоторых партийных бонз. Истинное значение этого назначения сумел оценить только министр-президент Пруссии и главнокомандующий военно-воздушными силами рейха. Хотя решение принималось в обстановке секретности, информация просочилась в прессу (Геринг сам и организовал утечку), что вызвало яростные возражения со стороны военного министра и повлекло за собой «общий беспорядок в государственных учреждениях». Через некоторое время Гитлер присвоил ему звание генерала армии (а не фельдмаршала, как тот желал). Чтобы продемонстрировать свое новое положение, Геринг создал очередной отдел, на бланках которого красовалась шапка следующего содержания: «Министр-президент. Генерал армии Геринг. Штаб-квартира Отдела сырьевых ресурсов и валют». Геринг вовсю использовал свою новую должность для вмешательства в вопросы вооружения, что привело к постоянным протестам со стороны Бломберга и Шахта – вплоть до отставки последнего. Поскольку Гитлер все реже собирал заседания кабинета, Геринг пользовался советом министров Пруссии для разработки новых законов. В него входили наиболее влиятельные фигуры рейха – Шахт, Дарре, Зельдте, Фрик, Керрль, Руст, Гюртнер, Франк. Иногда на заседаниях присутствовали также Нойрат, Ламмерс и Гиммлер.

Таким образом Геринг сумел обеспечить себе ключевую роль в механизме власти Третьего рейха. Иногда он позиционировал себя в качестве преемника фюрера (тот действительно 7 декабря 1934 года высказался в его пользу – в случае, если он сам по какой-либо причине не сможет исполнять функции президента или канцлера). «Царствуя» на посту государственного министра Пруссии, Геринг буквально поглощал все новые полномочия – государственные, партийные, экономические и военные.

В значительной мере этот рост влияния Геринга был связан с провозглашенным Гитлером на Нюрнбергском съезде НСДАП 1936 года новым планом. Историки не пришли к единому мнению по поводу его происхождения. Одни видят в нем победу концепции автаркии над концепцией экспорта; другие – свидетельство мобилизации всех сил для подготовки к расширению жизненного пространства; третьи – ответ на экономический кризис лета 1936 года; четвертые – новый этап в развитии общего процесса трансформации общества в сторону подготовки к войне (об этом писал Людендорф в своей книге о тотальной войне, опубликованной в 1935 году). Действительно, после первого периода «регенерации» настало время мобилизации. Однако, рассуждая подобным образом, не следует упускать из виду международное положение. Рост военной мощи Советского Союза и начало Гражданской войны в Испании, сопровождавшееся «бойней, устроенной красными», убедили Гитлера в необходимости борьбы с большевиками. Он полностью соглашался с военными в том, что требуется срочно вооружаться. «В тишине Оберзальцберга» он принял решение об обязательной двухлетней военной службе, введенной в Германии в 1935 году в нарушение Версальского договора; Гебелльсу было поручено подготовить яркую антимарксистскую речь и выступить с ней перед делегатами Нюрнбергского съезда. Наконец, нельзя сбрасывать со счетов политические амбиции Геринга. Несмотря на свои многочисленные должности, он до сих пор так и не сумел занять в Третьем рейхе положения, которое позволило бы ему включиться во внутреннюю борьбу за власть. Сам он больше всего рвался к внешней политике, однако, если не считать нескольких разовых поручений, Гитлер предпочитал оставить эту сферу деятельности для себя, даже если поначалу еще прибегал к содействию профессиональных дипломатов и отдельных эмиссаров. Положение главы Люфтваффе, о создании которого Геринг объявил в марте 1935 года, его не устраивало, потому что не давало возможности возвыситься над представителями классических видов войск – сухопутных и морских. К тому же существовали военный министр фон Бломберг и министр экономики Шахт, которые могли помешать Герингу превратить немецкую авиацию в лучшую в Европе. Новое расширение полномочий позволяло ему реализовать все эти честолюбивые планы.

Начиная с 1936 года Геринг настойчиво требовал, чтобы координацией производства вооружений занимался один человек. Воспользовавшись расслабленной атмосферой Оберзальцберга (где только что закончили сооружение Бергхофа и где он и себе купил виллу), а также совместной поездкой на фестиваль в Байройт, он высказал Гитлеру свои предложения, главное из которых сводилось к тому, что объявить в Нюрнберге о начале новой экономической политики. Фюрер потребовал предоставить отчеты об экономическом положении – вместе с возможными способами его улучшения. Время поджимало, и Герингу пришлось воспользоваться отчетами экспертов, составленными его собственной службой, по имеющимся в Германии запасам природных ресурсов и по производству продуктов-заменителей.

Знаменитый Четырехлетний план – он получил это название только после речи Гитлера на съезде – был составлен самим фюрером в последнюю неделю августа, после закрытия Олимпийских игр в Берлине. В первой части повторялись нападки на марксизм, которые довольно скоро перешли в предложение превратить вермахт в «первую армию мира». Затем шло освещение экономического положения и представление программы, призванной «окончательно решить вопрос о наших насущных нуждах». В плане не упоминалась тотальная автаркия и признавалась необходимость импорта некоторых продуктов питания и сырьевых ресурсов.

Этот документ является красноречивым свидетельством того, что мощь Третьего рейха значила в глазах Гитлера гораздо больше, нежели социально-экономические проблемы: армия и экономика страны должны были за четыре года подготовиться к войне. О том, как организационно решить эту задачу, не говорилось ничего. Этим вопросом озаботился Геринг, еще 4 сентября, то есть до Нюрнберга, объявивший на заседании совета министров Пруссии, что отвечать за осуществление плана будет лично он. Указ канцлера, принятый 18 октября, не внес в вопрос ясности. И снова Геринг, издавший 21 октября собственный указ, подчеркнул, что будет стремиться к претворению плана в жизнь, «несмотря на любые трудности». В данном случае речь шла не о победе НСДАП, как считали многие, но о личном триумфе Геринга, который сумел создать себе вотчину вне партии, армии и государства, своего рода государство в государстве. Он сохранял эти полномочия вплоть до 1939 года, когда впал в немилость. Однако в 1936 году многие иностранные дипломаты видели в нем самого влиятельного после Гитлера человека и даже предсказывали (например, Андре Франсуа-Понсе), что он вскоре будет назначен канцлером.

Четырехлетний план подвергся многочисленным модификациям, и постепенно его выполнение было разложено на различные отрасли и компании, возглавляемые специально назначенными директорами. Избежать этой участи удалось всего нескольким концернам, однако вес отдельных промышленных объединений существенно увеличился – в первую очередь это касалось группы «ИГ-Фарбен», которая практически стала монополистом по производству синтетического бензина, синтетической резины, химической продукции для военных целей и т. д. Возникли гиганты в электрической отрасли и самолетостроении. Некоторые из них подчинялись партийному аппарату; другие были отстранены от работ, потому что сочли использование немецких природных ресурсов нерентабельным. Ответом Геринга стало создание огромного промышленного комплекса – «Рейхсверке Герман Геринг». Но все эти усилия не могли слишком долго маскировать нехватку немецкого сырья. Это положило начало известному спору, нашедшему отражение в историографии, между сторонниками «вертикальной» и «горизонтальной» схем производства вооружений в Третьем рейхе и спору о том, какие последствия это имело для военной стратегии.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.