Вендское королевство, Русь Киевская и Новгородская при княжении Гостомысла и Рюрика
Вендское королевство, Русь Киевская и Новгородская при княжении Гостомысла и Рюрика
О Гостомысле и Рюрике следует рассказать особо, ибо от них потом свой род вели российские монархи, и по сию пору многие русские дворянские роды почитают себя Рюриковичами.
Известно, что к власти в Новгородской Руси Гостомысл пришёл сразу после гибели его отца Буривоя (Бравлина II), сына Гостивита.
Судя по всему, Гостомысл сопровождал отца в походах, в том числе и в последнем, восточном, о чём сообщает Иоакимовская летопись. В этом походе в землях бьярмов на реке Кумене (полагаю, в нынешней Вятской области) Бравлин погиб как герой в славном сражении. Тогда же (дело было в 830-х годах) новгородцы избрали посадником его сына Гостомысла.
Узнав о гибели великого князя Бравлина и о разгроме его дружины, варяги пришли в Новгород Великий и наложили дань на славян и чудь. Но призванный в Новгород из города Бармы (бывшего на острове реки Кумены) Гостомысл возглавил восстание новгородцев, сумел победить варягов – «овы изби, овы изгна, и дань варягом отрече».
Однако Гостомысла всегда более занимали дела не на севере, в новгородской торговой колонии венедов, а в метрополии, в западнославянской Вендии. Гостомысл, как и его отец Бравлин, поддерживал борьбу своих родичей венедов-ободритов против натиска немецких рыцарей и варягов.
Эта война была нескончаема, вспомним битву славян и их союзников датчан против шведов при Бравалле в 770 году. А в 790 году франкский король Карл Великий (император из династии Каролингов, что сменили у власти Меровингов) взял приступом цитадель ободритов, одну из величайших и богатейших европейских столиц – Старгород.
Согласно венедским анналам, Гостомысл, сын Буривого, был 32-м венедским князем. И правил он в Вендии, а значит также (полагаю, по большей части наездами) в северной венедской колонии Новгороде. Время правления его, согласно «Истории вандалов» Альберта Кронциуса, – с 830 по 844 год. Указаны в тех же венедских анналах, цитированных Кронциусом, также имена и даты правлений всех венедских князей, начиная от Антыря I (321–246 гг. до н. э.).
Согласно «Генеалогии мекленбургских герцогов» Фридриха Хеймица (1717 года), основывавшегося на тех же анналах, до Гостомысла правили его братья Тражко (809–821), а затем Славомир (821–830). Они наследовали князю Витиславу II (798–809). Однако тот не был их отцом. Отцом Гостомысла, согласно «Чешской хронике» Козьмы Пражского (XII век), был Буривой, а дедом – Гостивит.
Надо полагать, это и есть Бравлиновская ветвь венедской династии, что правила также и Русью Новгородской. Известно также, что у Гостомысла была дочь Умила, которую он, будучи в Вендии, отдал замуж за короля ободритов Годлава (Годослава), князя бодричей – славянского племени, жившего на побережье Балтийского моря.
Памятник Карлу Великому в Париже, созданный в 1867 г.
Стольный град Годлава был в Рароге (ныне окрестности города Мекленбурга близ Бремена). Это следует, например, из мекленбургской легенды, приведённой в книге X. Marmier «Les lettres sur le nord» (К. Мармье. Письма о Севере. Брюссель, 1840 год).
По скандинавским же источникам, сей Годлав был из рода скандинаво-датских конунгов. Отцом его был датский король Гальфдак, сын Харальда Боевого Клыка, а тот был сыном Рюрика Метателя Колец, родившегося от Ивара Многославного. Матерью же сего Годлава была некая ободритская княжна – по Степенной книге, дочь короля вендов-ободритов Витислава II.
Сей Годлав был изгнан из Дании в 780 году другим претендентом на престол, Готфридом Датским. Тогда сей конунг Годлав признал зависимость от Карла Великого и овладел «леном» во Фрисландии, то есть в Нидерландах. Также от матери, дочери венедского короля Витислава, ему отошёл престол в датско-ободритском Рароге. Заметим, эти земли граничат, ободритские, датские и вообще европейские князья не раз роднились.
Можно заключить, что сей Годлав, правивший ободритами, а также датчанами и нидерландцами, был наполовину датчанином. И это позволило затем славяно– и русофобам и сына его Рюрика, уже только на четверть датчанина, объявить варягом-норманом и строить памятную всем «норманнскую теорию», согласно коей сами славяне не способны к государственности, культуре и т. п.
Между прочим, в Рюрике, сыне Годлава и Умилы, а значит внуке Гостомысла и правнуке венедского короля Витислава, могло быть и ещё больше славянской крови, ибо датские короли и в прошлом имели обыкновение жениться на славянских княжнах. Высчитывать же доли оставим будущим исследователям генеалогий. Ясно, что культура в ободрито-датских землях была смешанной, – к примеру, в Рароге использовали руны и венедские, и младшие датские. Датские баллады сохранили сюжеты ещё русколанские, в том числе и песни о Бусе Белояре (рыцаре Бесмере). На старых датских монетах можно найти изображения славянской ведической богини Живы. То есть в тех землях происходило взаимное обогащение и переплетение родственных арийских культур. И сама Дания когда-то входила в Вендию, а та – в Русколанский союз.
Заметим, что и антинорманисты, в том числе и академик Б. А. Рыбаков, не оставившие камня на камне от псевдонаучного «норманизма», вполне соглашались с тем, что Рюрик по одной из генеалогических ветвей мог принадлежать к датской династии. Б. А. Рыбаков отождествлял его с Рориком Ютландским и Фрисландским. То же мнение высказал ранее и уважаемый на Западе историк Г. В. Вернадский, а за сто лет до них – Фридрих Краузе. Для русской княжеской династии иметь родство с европейскими дворами – это признак культуры, а не зависимости.
Однако из того, что Рюрик и даже его отец Годлав, по крови были, скорее, славянами, а не датчанами, было бы поспешно делать вывод о том, что они всегда служили общеславянским интересам. Вспомним, что сам Годлав в 780 году перешёл на сторону Карла Великого и, полагаю, участвовал не только в борьбе с соперником Готфридом Датским, но и в разгроме Старгорода Ободритского, за что и получил от короля «лен» во Фрисланде.
И для волхва Ягайло Гана таковой ободритско-датский князь не мог рассматриваться иначе как враг и перебежчик, перешедший на сторону франкского короля. С ним, как союзником Карла, сражались венеды, в том числе и Гостомысл, с 780 по 790 год, да и потом долгое время.
И не был ли брак Годлава с Умилой Гостомысловной накануне 800 года (года рождения Рюрика) ценой перемирия? Обычное по тем временам дело!
Так или иначе, но отождествление Рюрика, сына Годослава и Умилы, с известным по скандинавским источникам Рориком Ютландским, сыном Годлава, позволяет заключить, что родился он в 800 году и, скорее всего, именно во Фрисланде (в Нидерландах).
Тогда же родился и брат Рюрика, Харальд. Заметим, их имена повторят по тогдашнему обычаю имена деда и прадеда по отцовской линии.
Затем, в 808 году, король Годлав погиб в битве с тем же Готфридом Датским, с коим он воевал за престол Дании уже тридцать лет. Рюрик мало его знал, его воспитывала Умила, так что в детстве язык Рюрика был, скорее всего, славянский.
Известно, что брат Рюрика, Харальд, в 826 году ненадолго захватил часть прежних датских владений в Ютландии. Затем он принял покровительство тогдашнего короля франков Людовика Благочестивого и крестился, принял католицизм. Принял эту веру и Рюрик, но, очевидно, не душою, а только в целях упрочения власти.
За переход в католицизм Харадьду, а также Рюрику был дарован район Рюстриген в родной Дании (Ютландии), в ободритской области. Оба брата много воевали против короля Дании Готфрида, убийцы их отца. В тех боях погиб Харальд, и потому владения перешли Рюрику.
Кончина Гостомысла. Из книги «Живописный Карамзин», XIX в.
В то же время, в 830 году, дед Рюрика Гостомысл унаследовал венедский трон от брата Славомира, также он стал и посадником в Новгороде Великом (после смерти отца Бравлина). Между прочим, по данным русских летописей, Гостомыслу тогда было уже далеко за 80 лет, но он был бодр и продолжал сражаться против франков и варягов. В тех битвах погибли все дети Гостомысла, и среди наследников остался лишь внук – Рюрик. Однако Рюрик в те годы если и сражался, то как раз на стороне франков, ибо служил королю Людовику.
Но вот настал 844 год. И тогда Гостомысл (коему, согласно русским летописям, было уже около ста лет) почувствовал надвигающийся конец. И он решил встретить его, как и полагается князю, в славных сражениях. И он, как утверждают анналы Эйнхарда (также «Ксаттенские анналы») погиб, когда шли бои славян с войсками франкского короля Людовика.
Не исключено, что против ратей Гостомысла тогда пришлось выставить войска Рюрику, служившему франкам. Но вряд ли дед и внук устроили сражение. Скорее, дело кончилось иначе. Гостомысл был уже на смертном одре, и его трон как раз и наследовал Рюрик. Причём очевидно, что единственным условием наследования власти в славянских землях был уход Рюрика из-под опеки франкского короля, а также отречение от католицизма. Князь, принимающий власть в землях языческих, не мог служить римскому престолу, устраивающему Крестовые походы в земли славян. На последнее, полагаю, Рюрик согласился с охотой.
Потому-то тогда Гостомысл и поведал о своём пророческом сне приближённым боярам. Ему как будто приснилось, как «из чрева средние дочери его Умилы» выросло чудесное дерево. Волхвы объяснили ему значение сна: «от сынов ея имать наследити ему, и земля угобзится княжением его». Это и было завещанием Гостомысла в пользу Рюрика.
Между прочим, этот знаменитый сон о чудесном древе в точности повторил сон скифского царя Астиага, у дочери коего родился будущий покоритель Передней Азии царь Кир (VI век до н. э.), согласно рассказу древнегреческого историка Геродота.
Это совпадение не случайно, оно говорит о том, что в Древнем Новгороде во времена Гостомысла неплохо знали скифскую и персидско-мидийскую историю праславян и персов. Видимо, читали в Новгороде и Геродота, и всю классическую античную литературу.
Волхв Ягайло Ган, современник Гостомысла, читал и Геродота, и византийский извод Библии и т. д. А это говорит и о существовании храмовых и княжеских библиотек, и вообще об уровне культуры славян.
В тот же 844 год умер и император Людовик. Рюрик же, воспользовавшись сим, принял власть в славянских землях и одновременно вышел из-под опеки франков.
Новый франкский император Лотарь вскоре узнал о переходе Рюрику владений в Вендии и Новгороде Великом, а также о том, что Рюрик не спешит подвести их под десницу франкского короля, а также крестить «язычников». По разумению императора, да и римского папы, так Рюрик стал язычником и перешёл на сторону врагов христиан – славян.
И тогда император Лотарь лишил Рюрика дарованного ему ещё Людовиком «лена» во Фрисланде. Это, разумеется, вызвало со стороны Рюрика лютую ненависть к франкской империи, против коей, а также против всех их союзников, он с тех пор и стал воевать. Теперь Рюрик мог опираться только на ободритов, врагов франко-германцев.
Его флот из 3150 кораблей напал тогда на побережье Англии, и после сего за бесчинства против церкви он и стал известен всему свету как «язва христианства» (jel Christianitatis, согласно английским хроникам). В 845 году Рюрик совершил набег на Францию, воевал и в верховьях Эльбы.
Затем Рюрик захватил отобранные ранее владения во Фрисландии, а император Лотарь после переговоров был вынужден, чтобы вернуть себе этот «лен», отдать Рорику владения в Ютландии, то есть в Дании, в 854 году. Так Рюрик стал ближе к союзникам венедам, а также новгородцам, наслышанным о его подвигах.
Рюрик, Синеус и Трувор. Из книги «Живописный Карамзин», 19 в.
Но видимо, не всё было гладко у Рюрика с правлением в Дании, где ему не на кого уже было опереться. За годы войн у него накопилось много врагов среди датчан. И потому спустя семь лет Рюрик принял приглашение из далёких северных владений деда, где с 844 по 861 год не было князя, и так он стал княжить в Новгороде Великом.
Рюрику уже шёл 61-й год, но он ещё бодр и полон сил. Он соединился очередным браком с Ефандой из рода норвежских королей, сделал воеводой в своей дружине Олега Вещего (Одда), её брата. Вскоре родился и наследник Рюрика, князь Игорь. Конечно, у Рюрика было много детей и от иных жен. Но за Игоря стояла также норвежская дружина Олега. В Иоакимовской летописи так и сказано: «Имел Рюрик несколько жён, но паче всех любяше Ефанду, дочерь князя урманского, и та роди сына Игоря, даде ей обесчаны при море град с ижорою в вено».
Итак, кем же нам считать Рюрика? Кто же он по своей сути: датско-норвежский конунг или славянский князь?
Как явствует из текстов дощечек, о происхождении Рюрика начали спорить ещё при его жизни. Новгородские волхвы, и прежде всего Ягайла Ган, называли его Эриком, подчеркивая то, что он – иноземец. «Эрик не русич!» – эти слова волхвы обращали к верующим, согласно «Велесовой книге». Заметим, что ни о Германарехе, ни о ком-либо ещё волхвы так не говорили. То, что они – не русичи, было понятно без слов.
Рюрик, принявший княжение в Новгороде, утверждал, что он – русич. И не просто – русич, а прямой потомок Словена – первого новгородского князя, к коему свой род возводил Гостомысл. Для этого у Рюрика были все основания. Поэтому во всех списках «Повести временных лет» Рюрика и его спутников называют варягами-русь: «Сице бо звахуть ты варагы-русь, яко же друзии зовутся свее (шведы), друзии же оурмани (норманны), инии и готе (готы)».
Почему же волхвы пошли против Рюрика? Волхвы, судя по «Велесовой книге», всегда выступали за древнее вечевое правление, а значит – против неограниченной власти князя, потому они и вступили с ним в борьбу. Борясь с Рюриком, волхвы представляли его иноземным завоевателем, а не законным наследником. К тому же сам Рюрик давал этому повод: и говорил-то, наверное, по-русски с трудом, и в жены взял Ефанду из рода норвежских королей. И вообще-то приход его дружины и союзников вполне походил на варяжское, норманнское завоевание.
Потому через пару лет после призвания Рюрика в Новгороде Вадим Храбрый поднял антиваряжское восстание (согласно «Никоновской летописи»), а волхвы его поддержали. Это восстание Рюрик подавил не сразу, а только через два года, ибо часть его дружины во главе с воеводой Аскольдом ушла в Киев и ему пришлось долго ждать подмоги.
Согласно «Велесовой книге», Аскольд тогда сам «захотел править нами». Потому Аскольд и Рюрик поделили Русь: Аскольду достался Киев, Рюрику – Новгород.
Поначалу киевляне не хотели покоряться Аскольду, ибо «Дира имели у себя». Но Дир сказал, чтоб киевляне с сим смирились. И какое-то время Дир и Аскольд правили вместе. «И было так сначала».
В 872 году Аскольд совершил поход на север, на помощь Рюрику, и восстание было подавлено. Согласно «Никоновской летописи», Вадим Храбрый был убит, также многие иные новгородцы и советники его. «Велесова книга» содержит призыв к свержению Рюрика, надо полагать, относящийся к этим временам. Затем в тот же год Аскольд совершил поход на восток, против волжских болгар. Тогда, согласно «Никоновской летописи», «убиенъ бысть от болгар Осколдов сынъ».
Тогда же от насилий, свершаемых Рюриком, часть жрецов Новгорода бежала в Киев, ибо последние тексты «Велесовой книги» содержат только описание событий, происходивших в Киеве. Да и в «Никоновской летописи» мы находим: «Того же лета избежаша от Рюрика из Новагорода в Киев много новогородцкых мужей».
В 873 году Аскольд и Дир воевали с полочанами и, по замечанию летописца, «много зла сотвориша». А уже в следующем 874 году Аскольд двинулся на Царьград. Во всех учебниках дан неверный 866 год; разница в восемь лет получилась из-за разных отсчётов «от Сотворения мира»: есть византийский 5508-й до Р. Х. и болгарский 5500-й.
Тогда, пойдя на Царьград, воевода Аскольд «посадил воинов своих на ладьи и пошёл грабить в другие места». Далее сказано, что он «пошёл на греков, чтобы унизить их города и приносить жертвы богам в их землях».
Поход, судя по сохранившимся известиям, был крайне неудачным. Буря разметала суда варягов и русов. Сия буря была приписана «чуду», свершившемуся после окунания патриархом Царьграда в море края ризы Богородицы Влахернской. Когда Аскольд и Дир вернулись из-под Царьграда «в мале дружине», в Киеве был «плач велий».
Но уже в 875 году Аскольд и Дир воевали с печенегами на Волге. Как видим, военные походы Аскольда и Дира охватывали чуть ли не всю Восточную Европу. Но чудо с ризой Богоматери Влахернской не прошло для Аскольда бесследно. Он уже стал подумывать о принятии крещения.
И тут (около 875 года) император Византии Василий Македонянин призвал русов на переговоры. На сей встрече Василий щедро раздавал золото, серебро и шёлковые (китайские) одежды. Тогда же был заключён мирный договор и русы во главе с Аскольдом были убеждены принять крещение. Им было показано Евангелие, не горящее в огне (думаю, сия книга была пропитана огнеупорным составом). Увидев чудо, Аскольд принял крещение. Поскольку его могила потом находилась в церкви Святого Николы на хазарском конце Киева, полагают, что Аскольда окрестили Николаем.
Вернувшись в Киев после крещения, согласно «Велесовой книге», Аскольд сверг и убил Дира и «один занял его место». «Аскольд силою разгромил нашего князя и победил его. Аскольд после Дира уселся у нас как непрошеный князь. И начал княжить над нами, и стал вождем самого Огнебога, очаги хранящего. И потому Он отвратил свой лик от нас, что мы имели князя, крещённого греками». Заметим, что крестившийся Аскольд сверг Дира Эллинского, также полагаю крещёного, и взошедшего на киевский престол ранее благодаря византийской интриге.
Аскольд, «тёмный воин», наученный греками, стал утверждать, что русы варвары. Поначалу русы его высмеивали. И тогда он устроил погром святилищ, изгнал из Киева жрецов, стал насильно крестить киевлян, поддерживаемый христианами-хазарами, коими тогда в Киеве был заселён целый «квартал», где были синагоги и христианские храмы.
Так состоялось Аскольдово Крещение Руси, уже второе после Фотиева крещения. На сём событии прерывается «Велесова книга». Последние её слова такие: «Наши праотцы идут по высохшей земле… И так мы не имеем края того и земли нашей. И крещена Русь сегодня».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.