Русские в китайской полиции

Русские в китайской полиции

В 1920—30-х гг. русские активно шли в полицию и железнодорожную охрану. «После перехода полиции на КВЖД китайской администрации в ней выделили Внутреннюю охрану, в обязанность которой входил контроль безопасности состояния железнодорожных сооружений от вагонов до мостов, конвоирование артельщиков и пр. Ее начальником назначили бывшего начальника штаба Заамурского округа генерала Н. Г. Володченко»[1096]. Русские на этой службе нередко достигали больших высот, многие высшие должности в полиции Харбина были заняты русскими. Начальником полиции Циндао также был русский[1097]. Только в Шанхае, Гонконге и Тяньцзине служило полицейскими более тысячи русских.

Большое внимание русскими полицейскими уделялось политическим делам. Особенно продуктивно этим занимался надзиратель Харбинского уголовно-разыскного отделения Гиацинтов. Он настолько сильно вредил советским спецслужбам, что они его устранили, подослав наемных убийц. Известно было только то, что скрывшиеся с места преступления имели советские паспорта. По данным эмигрантов, «Гиацинтов был одним из деятельнейших работников полиции, все свои силы отдававшим борьбе с большевиками. Он сам проводил «политические дела» и не раз обезвреживал работу коммунистов, разоблачая их преступную деятельность»[1098].

В 1928 г. русско-бурятский отряд Уржина Гармаева, бывшего офицера атамана Семенова, перешедшего в подчинение китайских силовых структур, сыграл большую роль в подавлении Баргинского восстания монголов против Китая, направленного коммунистами для отторжения этого района[1099].

И до и после этого он улаживал отношения местных властей с отрядами белых партизан, которые совершали отсюда налеты на территорию СССР и нередко вступали в столкновения с китайцами.

Во время конфликта 1929 г. на КВЖД русские полицейские и жандармы нажили целые состояния. Ильин, состоявший в японской жандармерии, 25 января 1929 г. писал о русских полицейских на китайской службе: «Харбин. Арестовали целую пачку большевицких деятелей. Их допрашивал сегодня вечером сам Троицкий в главном полицейском управлении. Я заехал за ним и попал как раз к допросу. Вижу еще каких-то двух особ. Одна – жена Воротеляка, другая – сестра. У обеих – вид девчонок. Обе струсили. Троицкий говорит, что идет за них неимоверная торговля и большевики торгуются с китайцами, и уверяет, что рано или поздно сторгуются и всех выпустят. Все допросы и прочее – для виду, чтобы подороже слупить! Среди советских служащих КВЖД – паника, и они удирают отсюда. Русские полицейские и чины сыскного отделения наживают огромные деньги. В Хуаньхедзах начальник уголовного розыска Баус, помощник пристава Михайлов, полицейские – пользуются случаем и дерут с уезжающих вовсю. Баус великолепно одет, в отличном пальто с каракулем, розовый, смеющийся, болтливый. Что-то в нем есть от достоевщины, в этом типе. Вор, провокатор, совершенный негодяй, верткий, ловкий, а с первого взгляда может казаться простодушным, веселым болтуном. В Харбине еще проще – там кто-нибудь из сыскного отделения является к богатому коммерсанту, имеющему советский паспорт. Он заявляет, что так как он, мол-де, на подозрении, то его могут арестовать и посадить в тюрьму Сумбей, где уже сидят наиболее активные советчики, а потому пусть выбирают – или арест сейчас же, или 5 тысяч иен! Эти сыщики так наживают десятки тысяч!

Ужас, что такое!»[1100]

Но тогда же русская полиция не могла справиться с валом преступности, захлестнувшей Маньчжурию после отступления от границы разбитых китайских дивизий. По словам жандарма Ильина, «китайские солдаты, разбитые большевиками, бегут и грабят все на своем пути»[1101].

Весь 1929 г. был просто райским для русских полицейских и жандармов. Особенно страдали от них богатые евреи. В октябре того же года Советская армия разбила армию Чжан Сюэляна, и в Маньчжурии наступил хаос, русские силовики еще больше обнаглели. Жандарм Ильин писал: «Русская полиция крала всегда. А кто у нас взяток не брал? В Харбине, в русском сыске в большинстве служат отъявленные мерзавцы. Начальник железнодорожной полиции, генерал Митрофанов, прослужив 10 лет, повез в Канаду около 100 тысяч! Начальник уголовного розыска Киреев тоже уехал богатым человеком. Огромные деньги нажил после него Волков и т. д. Самое ужасное, что эти господа наживаются тем, что «работают» вместе с преступниками. Уводы, например вымогательства, почти все совершаются с ведома розыска и полиции, и выкуп, разумеется, попадает, в известной доле, к ним в карман. Сейчас же творится форменная вакханалия!»[1102]

Однако если китайцы сквозь пальцы смотрели на взяточничество русских силовиков, то они строго карали за участие в политических организациях, особенно неугодных местным властям. Так, за участие в организации Дитерихса полковник Багров (Бодров), помощник пристава, после предупреждения, что в случае повторения подобного он будет уволен, был переведен в другое место[1103].