13. Русские Татары и Татарские Русские. О статьях Мурада Аджиева

13. Русские Татары и Татарские Русские. О статьях Мурада Аджиева

В 1993 году «Независимая газета» от 18 сентября опубликовала статью Мурада Аджиева «И был праздник… Размышляя о седой старине». В 1994 году вышла его книга «Полынь половецкого поля», Москва, изд-во Пик-Контекст. Мы приведем здесь выдержки из этой статьи, поскольку данные Аджиева получают свое естественное объяснение в нашей реконструкции древнерусской истории.

Сразу же оговоримся, что сам Мурад Аджиев может быть и не согласится с выводами, которые делаем мы на основе его материала. Дело в том, что он старается отделить Русь от Степи, иногда даже противопоставить Русских и Татар, тюрков. С чем мы никак не можем согласиться, опираясь на наши результаты, описанные в книге [5].

Главная мысль Аджиева сформулирована им так:

Конечно, наша культура (то есть культура Степи – авт.) очень возвысила Россию, открыла ей «золотой век». И это приятно. Однако не мешало бы сказать, кому обязана Россия своим возвышением. Целые области деятельности русские заимствовали у нас.

«Поднимается… очень щекотливый! – вопрос: где же наши люди? Что стало с нашим великим народом, который полторы тысячи лет заселял огромные степные пространства Европы и Азии?»

Мы можем дать ответ на вопрос Мурата Аджиева.

Потерпев поражение в междоусобной борьбе с Романовыми, старая Русская, «Монголо-Татарская» империя – она же Орда или, как сегодня любят писать «Степь», – вступила в новую эпоху, когда новая династия, стремясь упрочить свое положение, военной силой подавляла сопротивление ордынского казачества. И вообще – многонационального населения огромной империи, как русского, так и тюркского.

Мурад Аджиев подтверждает этот вывод:

Петр I, например, так и приказывал: «А басурман зело тихим образом, чтобы не узнали, сколько возможно убавлять». И убавляли из-за угла.

Верно. Романовы старались всячески исказить предыдущую историю, меняя освещение многих событий древности.

Мурад Аджиев продолжает:

Кипчаки не были дикими, раскосыми, как принято нас выставлять в российской истории. Мы – это обычно синеглазые, светловолосые, коренастые люди… Прежде общество степняков делилось на три сословия. Аристократы назывались уздени, простые люди – казаки (! – авт.), а рабы – кулы. Эти социальные различия подчеркивались и одеждой: уздени носили каракулевые шапки, казаки – папахи из овчины, а кулам ношение папах запрещалось… Спасаясь от монгольского варварства, часть степной аристократии в XIII-XIV веках нашла себе приют на Кавказе.

Таким образом, из слов Мурата Аджиева мы, – уже в который раз, – видим, что казаки – это целое сословие тюркского, то есть татарского народа. А потому наше утверждение, что казаки – это основная составная часть Орды, подтверждается с самых разных сторон. Согласно нашей реконструкции, казаки-тюрки, попали на Кавказ в процессе военного расширения русской Великой – «Монгольской» Империи в XIV-XV веках. Причем попали туда одновременно с русскими казаками. Терцами, например.

«Часть же узденей нашла спасение на Руси. Десятки тюркских родов устремились тогда на север. Достаточно раскрыть родословные книги российского дворянства, чтобы увидеть, что стало с этими людьми, кто есть кто в русской истории. Тюрков-Кипчаков, пришедших из Степи, назвали русскими… Таинственное превращение.

А родословные книги неумолимы, они напоминают потомкам, что, например, род Ермоловых идет от Арслан-Мурзы-Ермола, который в 1506 году приехал на Русь от Золотой Орды. Годуновы – от мурзы Чета, выехавшего из Орды в 1330 году… Голицыны, Куракины, Дашковы, Булгаковы, Суворовы, Колокольцевы, Ушаковы, Голенищевы-Кутузовы, Мусины-Пушкины, Тургеневы, Аксаковы, Таракановы, Тимирязевы, Барановы, Карамзины, Чаадаевы, десятки других дворянских родов и есть потомки половецких ханов».

«Подумать только – всего три века назад в Степи было все иначе. Три века – это очень малый срок для истории, всего-то семь-восемь поколений. А тогда жители Тульской, Тамбовской, Орловской и других ныне „русских“ областей назывались татарами. Были донские, белгородские, рязанские и другие татары. Разве не любопытно, что старинные кладбища в той же Рязани, Орле или Туле до сих пор называются татарскими».

«Взгляните на географическую карту, едва ли не все названия черноземной России тюркского корня. Орел – «дорога на подъем», Ока – «река с течением», Тула – «полный», Саратов, Пенза, Ростов, Азов, Айдыр, Бузулук, Хопер. Десятки и десятки названий. Все они немые свидетели былого… Сколько же обманов и тайн в истории государства Российского!»

«На том же празднике Аджиевых, думаете, что, какие мелодии играла гармошка? Все на манер камаринской! Потому что это наша национальная музыка. А что мы танцевали? Клянусь, сказать стыдно-русскую кадриль! Потому что это наш национальный танец тюз тепсев, степняки на свадьбах танцевали только его и абезек. Водили хороводы, их называют индербай. Пели частушки, наше национальное творчество… Сторожевые и охотничьи собаки, каравай, изба, печь, балалайка, баня, гармошка… всего и не перечислишь. В XIX веке все вдруг стало «русским», а мы – малочисленным безвестным народом».

Мы должны понять Мурада Аджиева.

Он совершенно верно указывает на родство русских и тюрок (татар), казаков. Но ошибается, противопоставляя древних русских и древних тюрок.

Мы утверждаем, что они были когда-то единым народом. Как впрочем по большому счету и сейчас. Монголо-Татария и Великая Русь – это одно и то же. Не в диких ковыльных степях, продуваемых холодными ветрами, в промежутках между беспорядочными конными набегами, «степняки» рождали свою культуру. А в городах и селах Великой, то есть «Монгольской» Ордынской империи.

И казаки – не бывшие ссыльные, – сосланные, якобы, за свои прегрешения на окраины империи, – а великая – «монгольская» русская Орда, несколько столетий державшая на своих плечах строгий порядок в империи. Недаром империя разрослась до таких огромных размеров.

Но Аджиев правильно указывает на тайную, широко не обсуждаемую до сих пор, но явственно проявившуюся в реальной жизни, политику Романовых на серьезное изменение всей структуры Российской империи. Искусственное противопоставление «степняков» и «русских», объявление монголо-татар «плохими завоевателями». А поскольку средневековые «монголо-татары» были объявлены пришлыми врагами, то и казачество, и «степняки» времен Романовых, – наследники Орды, – попали под удар новой династии.

Аджиев продолжает: «Целые области деятельности русские заимствовали у нас. Тюрки научили их в XIV веке торговать, до этого русские торговали и денег не знали, они вели лишь обмен товаров на ярмарках. „Деньги“, „товар“, „таможня“, „товарищ“ и другие слова из торгового лексикона тюркского происхождения».

Все верно за исключением одного – ошибочной скалигеровской хронологии. Аджиев, естественно, убежден, будто «Степь» Старше «Руси», а потому Русь все заимствовала у Степи.

Неверно.

Они возникли одновременно, а Степь, – Орда, конное войско, – была изначально частью Руси. Вместе и одновременно начинали торговать, вместе и одновременно ввели в оборот слова «деньги» и т.д.

Поэтому многие мысли Аджиева, основанные на верных замечаниях, неверны по интерпретации. Поэтому их можно было бы условно назвать правильно-неправильными.

Следует сказать, что многие недоразумения, возникающие вокруг нашей новой хронологии, происходят именно благодаря таким правильно-неправильным представлениям. Факт – верен, а интерпретация неверна. И каждый раз это нужно преодолевать, поскольку над всеми нами довлеет многолетняя традиция ошибочной скалигеровской хронологии и романовской истории.