«МЕНЯ ВЫВЕЗЛИ В БАГАЖНИКЕ АВТОМАШИНЫ ПОСОЛЬСТВА»
«МЕНЯ ВЫВЕЗЛИ В БАГАЖНИКЕ АВТОМАШИНЫ ПОСОЛЬСТВА»
Маргарет Тэтчер и Михаил Горбачев. История одной вербовки. Как превратить человеческую слабость и преступную корысть в добродетель. Побег шпиона из СССР
На Западе до сих пор смакуют дело агента Интеллидженс сервис Олега Гордиевского. После 1990 года, особенно когда власти нашей страны разрешили выехать в Англию семье Гордиевского, в советской и российской прессе появилось немало материалов о сбежавшем английском шпионе. Авторы некоторых из них претендовали на нейтральность, авторы других (правда, таких было немного) с трудом скрывали удовольствие от представившейся возможности подсуетиться насчет прав человека, в очередной раз лягнуть органы государственной безопасности СССР, разлучившие любящих супругов. Поспешил отметиться в прессе коллега Гордиевского по английскому отделу ПГУ уже упоминавшийся выше М. Любимов. Одна из наших журналисток, видимо падкая на сенсации, не поленилась прокатиться в Лондон, где осмелевший агент Интеллидженс сервис, находясь под опекой своих шефов, поведал душещипательную историю своего предательства. Любознательная журналистка с готовностью внимала лживым разглагольствованиям шпиона. Впрочем, легко обмануть того, кто «сам обманываться рад»!
Сегодня об этой шумной истории известно многое, хотя конечно же далеко не все. Неизвестно, например, какими способами, с помощью каких средств и каких конкретных людей английской разведке удалось заманить Гордиевского в свои сети. Наспех состряпанное диссидентство будущего шпиона – легенда для простаков. Остается загадкой, как СИС организовала бегство агента из Советского Союза. Надо отдать должное английской разведке – она в общем-то умеет хранить свои тайны. Сам Гордиевский в толстенной книге о КГБ в соавторстве с профессором Кристофером Эндрю, выпущенной в свет по инициативе Интеллидженс сервис, о своей шпионской одиссее сообщает скупо – лишь то, что ему разрешил Сенчури-Хаус. В интервью в Лондоне, которые у него брали иностранные и российские журналисты, он всячески избегал темы побега. Официальная версия – вывоз шпиона двумя сотрудниками московской резидентуры СИС на своей дипломатической автомашине в Финляндию [25].
По службе я не имел отношения к делу Гордиевского, лично с ним знаком не был, узнал о нем только после его таинственного побега из Советского Союза летом 1985 года. Тем не менее рискну высказать некоторые суждения, опираясь на свой оперативный опыт и опубликованные в открытой печати материалы.
…1973 год. Олег Гордиевский, молодой оперативный работник, но вовсе не молодой уже человек, получает назначение в резидентуру КГБ в Копенгагене. Это его вторая командировка в Данию. Он уже побывал в этой стране в 1966—1970 годах. Он снова полон честолюбивых замыслов и ретиво берется за дело.
Дания – немаловажный объект интересов советской разведки, но не сама по себе, а как член Североатлантического альянса, младший партнер Великобритании, Соединенных Штатов и Западной Германии. Особенно тесные отношения у Дании с Англией, скрепленные давними монархическими связями и принадлежностью к европейской «семерке», где заправлял Лондон. Датская служба безопасности – надежный помощник Интеллидженс сервис, ее тогдашний начальник Оле Стиг Андерсен – верный друг английской разведки. Его сотрудники, агенты и информаторы – в распоряжении английских друзей. Контроль за советским посольством его сотрудниками ведется кропотливо и настойчиво. Тем более, что техническое оборудование для подслушивания и наблюдения исправно поставляется из Лондона и действует безотказно.
Однако Копенгаген – не только удобный полигон для проведения разведывательных операций. Он полон соблазнов для неустойчивых и увлекающихся натур. Салоны «сладкой жизни», проститутки и сутенеры, поставщики наркотиков и порнографии – на учете в службе Оле Стига Андерсена. Но у начальника датской службы контрразведки PET [26] припасены не только дешевые проститутки из кварталов «красных фонарей», не только девицы, позванивающие ключиками от собственных квартир, ловя случайных клиентов на улице, не только «девушки по вызову», готовые одарить любовью жаждущего ловеласа. У Оле Стига Андерсена, так сказать, элитный фонд – для избранных. Это высококлассные гетеры – женщины из общества, изощренные в любви и тонко чувствующие малейшее движение человеческой души, они способны исцелить болящих и утешить страждущих. Есть у начальника PET и «товар» мужского пола – на случай если он будет востребован каким-нибудь клиентом.
Человеку, одержимому тайной страстью, или тому, у кого просто нелады в семье, трудно устоять перед открывающимся здесь соблазном. Потом можно долго, по-интеллигентски горько, сокрушаться о сложностях жизни, искать и обретать оправдание совершенному падению. Кое-кто и находит оправдание предательства своей семьи и своей страны не в собственном сладострастии и похоти, а в «идейных расхождениях», которые, оказывается, с раннего детства будоражили его ум и душу.
Оле Стиг Андерсен – талантливый ученик Интеллидженс сервис. Он в совершенстве владеет сложной методикой вербовки, которой обучают английские инструктора. Да и многие сотрудники PET вполне под стать своему шефу. Они успешно проходят стажировку в Лондоне, где не жалеют денег на обучение контрразведчиков из дружественных стран. Со скандинавской методичностью Андерсен наблюдает за поведением иностранных дипломатов, если оно выходит за общепринятые рамки. Подслушивание разговоров, негласное фотографирование интимных сцен – надежный козырь в руках контрразведки, терпеливо ожидающей, когда намеченная жертва окончательно запутается в липкой паутине. К тому же было уже известно, что у Олега Гордиевского сложные отношения с женой, семья распадается и от окончательного разрыва его удерживает только опасение быть досрочно отозванным в Москву. Так, по всей видимости, советский разведчик и попадает в 1974 году в расставленные для него сети. Интеллигентные и вежливые разведчики СИС, прибывшие из Лондона на помощь своим коллегам из английской резидентуры и датской службы безопасности, оказываются ангелами-хранителями Гордиевского.
Настоящий ангел-хранитель Олега Гордиевского – Роберт Фрэнсис Браунинг, первый секретарь политического отдела английского посольства в Копенгагене, резидент Интеллидженс сервис в Дании. У себя на вилле в пригороде Копенгагена Браунинг с азартом, присущим охотнику, устраивал званые вечера для сотрудников советского посольства, выискивая среди них подходящую жертву. Гордиевский в числе некоторых других сотрудников посольства бывал на вилле у «большого друга» Советского Союза, каковым назвал себя Браунинг. Тот и подметил у будущего агента СИС качества, которые в конце концов приведут его в лоно английской разведки, – чрезмерное самомнение, мелочность и скаредность, а главное – эгоистический индивидуализм, стремление к свободе и в первую очередь – к свободе сексуальной. Это не ускользнет и от внимания Оле Стиг Андерсена с его умелыми помощниками из PET, который решит, как распорядиться полученной информацией.
Мне и самому приходилось слышать суждения разных людей о сексуальных завихрениях Олега Гордиевского. До того, как он стал предателем. «Он просто помешан на сексе», – говорил один из посольских работников, хорошо знавший его по Дании. Да и начальник Гордиевского в копенгагенской резидентуре КГБ М. Любимов отмечает, в странной, правда, манере, интерес своего бывшего подчиненного к «сексологии», о которой тот с упоением рассказывал женам дипломатов на посольском семинаре, которым руководил.
В спецслужбах частенько прибегают к методу подставы объектам, намеченным к вербовке, так называемых «ласточек» и «лебедей». Суть этого метода состоит в том, что к объекту подсылают агентов (женщин или мужчин), чтобы тем или иным способом его скомпрометировать. Интеллидженс сервис охотно прибегает к приему подстав. А датская полиция прекрасно работает на подхвате. Скорее всего, Гордиевский и угодил в такую ловко подстроенную ему ловушку.
В Интеллидженс сервис Олегу Гордиевскому присвоят, как полагается, оперативный псевдоним. Пит Эрли, американский журналист, в своей книге «Признания шпиона» (об Олдриче Эймсе, сотруднике ЦРУ, осужденном в США за сотрудничество с советской и российской разведкой) напишет, что американцы дадут агенту СИС кодовое имя Тикл, что в переводе означает Щекотка [27]. Странный, не правда ли, выберут псевдоним для шпиона в Центральном разведывательном управлении!
Каким же образом Олег Гордиевский окажется в ЦРУ? Очень просто. МИ-6 сообщит о вербовке советского разведчика своему старшему партнеру, и агент Интеллидженс сервис будет значиться в документах ЦРУ под этим «щекотливым» псевдонимом.
В СИС между тем принята несколько иная кодировка агентуры. В оперативных документах Интеллидженс сервис агенты обозначились (по крайней мере, так было в 60—70-х годах) смешанным буквенно-цифровым индексом. Он состоял из трех букв и пяти цифр. Буквы – например: BEA, BFR, BEI – это кодированное обозначение резидентуры СИС, точнее – страны, где она находится. При этом первая буква – а это всегда «В», – скорее всего, имеет отношение к названию страны, то есть Британия (Britain). Что касается цифр, то это уже порядковый номер агента (последние три цифры) и, возможно, его специализация. Вряд ли это постоянный порядок зашифровки агентов в Интеллидженс сервис. Провалы в СИС вынуждают ее периодически менять шифры. Можно допустить вместе с тем, что в английской разведке существуют и цифровые индексы для агентуры, и присвоенные агентам оперативные псевдонимы.
Ну а пока будем именовать Олега Гордиевского так, как его назвали в Центральном разведывательном управлении, – Тикл.
Вербовка советского разведчика – всегда большая удача Интеллидженс сервис, сильный удар по Советскому Союзу, по КГБ. Правда, пока что Гордиевский – лишь рядовой работник разведки, но в Сенчури-Хаус считают, что у него есть перспективы и он уже прочно «привязан» к СИС. «Сенсационное» звучание «дело полковника Гордиевского» приобретет позже, когда Интеллидженс сервис тайно вывезет своего агента из Советского Союза и устроит ему шумную рекламу на Западе. Ну а пока главная забота Интеллидженс сервис – выпестовать завербованного агента, выкачать из него полезную для разведки информацию, уберечь его от провала. Поэтому-то СИС будет воздерживаться от налаживания с ним шпионской связи в Москве, будет терпеливо ждать выезда агента Тикла в очередную загранкомандировку. Да и сам Гордиевский отнюдь не будет рваться к контактам с разведчиками МИ-6 в Москве. Одно дело – встречи в Копенгагене, в безопасных условиях, когда можно тем или иным способом усыпить бдительность шефа-резидента. Совсем иное дело – контакты в Москве. Гордиевский отлично понимал рискованность таких конспиративных контактов. К тому же он не отличался смелостью, изрядно трусил и в Копенгагене, когда приходилось выполнять связанные с риском поручения Центра и собственной резидентуры. Возможность восстановить контакт с ценным агентом представится СИС в 1982 году, когда Олег Гордиевский будет командирован в резидентуру советской разведки в Лондоне.
В Сикрет интеллидженс сервис торжествовали: оправдались расчеты разведки на перспективы Гордиевского, на его карьеру в английском отделе Первого главного управления КГБ. Привлечение советского разведчика к шпионскому сотрудничеству – неплохая, хотя и не равноценная компенсация за унижения и провалы спецслужб Великобритании последних лет, за проникновение советской разведки в «святая святых» государства – в МИ-6 и МИ-5, в Джи-Си-Эйч-Кью и Адмиралтейство, в министерство иностранных дел и в атомные центры.
Здравомыслящему человеку нетрудно понять всю абсурдность выдвинутой английской разведкой и самим Гордиевским мотивации связи с Интеллидженс сервис. Мнимое диссидентство, воздействие чехословацких событий 1968 года – удобный фиговый листок для прикрытия предательства. Типичное для шпионов обрамление измены: один шагает в ногу, все другие нарушают строй. В самом деле, между 1968-м и 1974 годом (временем вербовки Гордиевского в Копенгагене) – долгие шесть лет, большая часть которых прожита им за границей. Возможностей установить шпионский контакт с английской разведкой у будущего агента Тикла было предостаточно и до 1974 года, если уже в период событий в Чехословакии он, по его собственному утверждению, «окончательно созрел» для перехода на сторону противника. Очевидно, дело не в «диссидентстве» Олега Гордиевского. Дело в вербовочной комбинации английских и датских спецслужб, понятной любому профессионалу, знакомому с методами вербовочной работы иностранных разведок, как, впрочем, и любому разумному человеку, способному отделить выдумку от правды. И даже тем, кто любит сочинять небылицы об идейных побуждениях «борцов» за свободу».
Шеф Гордиевского по резидентуре КГБ в Копенгагене господин М. Любимов отмечает, что за все десять лет разведывательной работы в Дании Тикл «на оперативной ниве не блистал подвигами». И недоумевает: почему бы при таких посредственных оперативных результатах Интеллидженс сервис «не подбросить своему агенту такую ценную вербовку, что взлетел бы он по служебной лестнице как на крыльях, осыпанный орденами»? Огорчения и беспокойство господина Любимова, впрочем, понятны. Кто же захочет поверить, что твой подчиненный, с которым ты был связан дружбой, – агент иностранной разведки, предавший твою страну, твою службу, да и тебя лично.
В самом деле: почему бы не дать выслужиться? Ведь к таким хитроумным уловкам разведчики порой прибегают. В этом смысле ни Интеллидженс сервис, ни Центральное разведывательное управление не являются исключением и, продвигая своего агента по службе, получают и сами неплохие дивиденды. Надо сказать, однако, что в СИС этот метод применялся крайне редко. Можно вспомнить Пеньковского, безуспешно предлагавшего англичанам и американцам подобрать ему подходящую «жертву». В многоопытной Интеллидженс сервис разумно рассудили, что в этом нет никакой необходимости. Положение Пеньковского позволяло ему черпать нужную разведывательную информацию, а дополнительные оперативные меры были бы чреваты опасными последствиями и расконспирацией. В ЦРУ с мнением англичан согласились. Пеньковскому, как мы знаем, создавались другие возможности для укрепления репутации в глазах руководства ГРУ и его патронов в высших политических и военных кругах страны.
Полагаю, что ни в Дании, ни в самой Англии, где Гордиевский в 1982 году займет руководящее положение в лондонской резидентуре КГБ, у Интеллидженс сервис не было оснований, да и желания проводить комбинации с подводом к Тиклу своих агентов на подставу. И дело не столько в сложном характере таких операций – препятствия с подбором агентуры на подставу (особенно на английской территории) могли быть преодолены без особого труда. Скорее всего, проявилась привычная осторожность английской разведки, опасавшейся, что подобными действиями Гордиевский может быть расшифрован или, по крайней мере, раскрыт интерес СИС к данному объекту. И еще очень существенный момент. Тайное сотрудничество Интеллидженс сервис с Гордиевским базировалось на отношениях зависимости шпиона от разведки, которая определялась самой основой вербовки. Это, по существу, исключало договоренность о каких-то комбинациях в поддержку завербованного агента. По крайней мере, пока Тикл не был достаточно «привязан» к своим работодателям, а те, в свою очередь, еще могли ожидать от него подвоха.
Назначение Гордиевского в Лондон – не заслуга английской разведки, а стечение весьма выгодных для нее обстоятельств. А вот дальнейшее – появление в столице Великобритании, помощь Интеллидженс сервис шпиону в восхождении по служебной лестнице в лондонской резидентуре от рядового сотрудника до исполняющего обязанности резидента – это уже не оперативные версии, а, скорее, неоспоримые факты.
Невиданное доселе массовое выдворение советских граждан из Англии в 1971 году ослабило кадры советской разведки на «английском направлении», введение же визовых квот для советских сотрудников, а главное – категорический отказ в допуске в представительства СССР в Англии наших засвеченных разведчиков – создавали труднопреодолимые проблемы. Тикл по формальным признакам как раз и был одним из таких нежелательных для МИ-5 лиц, которым въезд в Великобританию должен быть однозначно закрыт. Вернее, должен бы быть закрыт. Гордиевский изображал уныние и пессимизм, а возможно, и надеялся втайне, что теперь-то уж точно в Англию ему дорога закрыта. Помните, как в известном советском фильме: «Может быть, рассосется?» Не рассосалось. Сработала практика, при которой стороны на основе взаимности все-таки выдавали въездные визы и так называемым нежелательным персонам. Интеллидженс сервис получила свой долгожданный шанс – Гордиевский оказался в Англии. Остальное, как говорится, было делом оперативной техники. Только вот в данном случае «обмен» был вдвойне удобен для англичан – они протолкнули в Москву сотрудника посольской резидентуры СИС и заполучили Гордиевского.
Теперь, когда Олег Гордиевский находился в Лондоне и не нужно было прибегать к сверхсложным комбинациям для восстановления с ним связи, в Сенчури-Хаус возник и стал претворяться в жизнь хитроумный план. Для начала надо продвинуть шпиона к руководству лондонской резидентурой. Посольская резидентура КГБ в Лондоне уже не была той грозной силой, заставлявшей британские спецслужбы содрогаться от страха, какой она представлялась в предыдущие годы, но секреты советской разведки, касающиеся Англии, были чрезвычайно важны для МИ-5 и МИ-6.
Многоходовая комбинация Сикрет интеллидженс сервис, выдержанная в духе классических кровавых интриг шекспировского «Короля Ричарда III», начала успешно осуществляться. Во время московских отпусков Гордиевский «подпирал» ловкую игру СИС осторожными разговорами со своими ближайшими приятелями в ПГУ о «серости» и «примитивности» руководителей лондонской резидентуры. На пути Тикла к вожделенной цели убирались препятствия одно за другим. Сначала устранили непосредственного шефа Гордиевского – руководителя группы политической разведки, не дав въездной визы его замене.
Потом таким же способом убрали заместителя резидента. Наконец, настала очередь и самого резидента. В 1985 году заветная цель, казалось, была близка. В Москве уже обсуждался вопрос о назначении Гордиевского руководителем лондонской резидентуры КГБ. Однако и этим отнюдь не исчерпывались амбициозные планы Интеллидженс сервис – резидентура в Лондоне, одна из важнейших в системе советской разведки, должна была стать трамплином для дальнейшей карьеры Тикла в, Первом главном управлении. Агент СИС в руководящем звене разведки главного противника! Гордиевского тщательно готовили к этой миссии, отрабатывали с ним условия конспиративного контакта в Москве, рассчитывали ввести в действие новейшие средства связи.
…Премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер, уютно расположившись в обустроенном на ее женский вкус кабинете на Даунинг-стрит, 10, внимательно вчитывалась в донесения разведки о предстоящем визите в Англию советской парламентской делегации. Верная своей привычке во всем проявлять скрупулезность, Тэтчер старалась не упускать деталей. Интерес «железной леди» к гостям из Советского Союза был не случаен – делегацию возглавлял председатель Комиссии по иностранным делам Верховного Совета СССР Михаил Горбачев, второе лицо в могущественном Политбюро ЦК КПСС, самый молодой в партийно-государственном руководстве страны. Тэтчер чувствовала себя причастной к приезду молодого советского руководителя в Лондон, так как, когда решался вопрос о парламентской делегации, Москве по поручению Тэтчер дали ясно понять, что именно его хотели бы видеть во главе делегации Верховного Совета. Остальное доделали те люди в Москве, в могущественном Политбюро и в его окружении, кому был выгоден Горбачев в роли будущего правителя Советского Союза.
Михаил Горбачев, конечно, был подходящим кандидатом для поездки в Англию, которая вполне могла считаться трамплином на пути к верховной власти в Политбюро. Но была и другая кандидатура – Петр Романов, член Политбюро, первый секретарь Ленинградского обкома КПСС. К тому же в Политбюро, как рассказывает в своих воспоминаниях бывший секретарь ЦК КПСС Я. Рябов («Советская Россия», 9 октября 1999 года), чаша весов еще не склонилась на сторону Горбачева как будущего партийного лидера, преемника престарелого и тяжелобольного Черненко. Романова скомпрометировали вполне в духе современных нечистоплотных политиков, выплескивающих «компромат» на соперников. Наверное, некоторые еще помнят историю с сервизом из Эрмитажа, будто бы взятым П. Романовым на свадьбу дочери. Не важно, что «компромат» оказался умело сфабрикованной ложью, – дело свое он сделал. Романов в Англию не поехал, поехал господин Горбачев.
К моменту воцарения Маргарет Тэтчер на Даунинг-стрит ее познания о Советском Союзе отличались обычным для консервативного политического деятеля Запада стереотипом неприязни и подозрительности. Тэтчер с ненавистью относилась к социализму вообще, а СССР воспринимала вполне в религиозно-мистическом духе, как силу, стремящуюся к мировому господству, готовую сокрушить все и вся ради достижения этой цели. Ярая поклонница президента США Рональда Рейгана, она безоговорочно взяла на вооружение его определение Советского Союза как «империи зла».
Доклады разведки нисколько не поколебали ее негативного отношения к Советскому Союзу. Но вот информация о самом Горбачеве ее заинтересовала. На Западе до сих пор он был малоизвестен. Интеллидженс сервис и ЦРУ буквально по крохам собирали о нем информацию по источникам в СССР. А вот редкие выезды за границу дополняли портрет будущего советского лидера небезынтересными штрихами. Так, во время поездки в Канаду он заявил на одном из приемов, что ввод советских войск в Афганистан был ошибкой. Еще более любопытная информация поступила из Италии, где Горбачев присутствовал на похоронах лидера Итальянской компартии Энрико Берлингуэра. В своих выступлениях он резко критиковал положение в Советском Союзе, выступал против «зашедшей далеко централизации». Это сейчас подобные прилюдные суждения ответственных государственных деятелей страны, впавшей в состояние развала и хаоса, уже не способны никого удивить. Тогда же, в пору строгой партийной и государственной дисциплины, подобные заявления, да еще за рубежом, производили впечатление разорвавшейся бомбы с неизбежным отстранением этого смельчака от занимаемой им руководящей должности.
В декабре 1984 года серебристый лайнер «Ил-62» доставил Михаила Горбачева с супругой и возглавляемую им делегацию Верховного Совета в лондонский аэропорт Хитроу. В столице Великобритании Горбачев сразу же попал в объятия гостеприимных хозяев, его окружил целый сонм охранников и журналистов, повсюду шныряли информаторы спецслужб. В этом бурном круговороте Гордиевский обрел свое особое место. Как исполнявший обязанности руководителя резидентуры КГБ, он получил строгие указания Москвы докладывать Горбачеву, находившемуся в полушаге от назначения Генеральным секретарем ЦК КПСС, об оперативной обстановке в Англии. Настоящих, тайных хозяев Тикла, конечно, интересовало несколько иное. Тикл, слуга двух господ, разрывался на части. Аккуратист до мозга костей, он старательно выполнял свои многосложные обязанности, угождая и Москве, и Лондону. Телеграммы из лондонской резидентуры КГБ потоком шли в Ясенево, штаб-квартиру ПГУ. Так же исправно ложились на стол британского премьер-министра агентурные донесения Тикла.
В своих донесениях в Сенчури-Хаус, с которыми сейчас так внимательно знакомилась Тэтчер, агент рисовал образ вырвавшегося наверх выходца из провинции, в общем-то типичного советского партийного бюрократа, верного продолжателя курса Леонида Брежнева. «Железная леди» недовольно хмурилась, не находя в информации Тикла того, что ей хотелось узнать. Нарисованный агентом портрет провинциального выскочки, «мещанина во дворянстве» как-то не вязался с ее представлениями о Горбачеве. Она, правда, не очень огорчилась: у нее были и другие источники и – собственная, редко подводившая ее, интуиция. Она угадала скрытый в будущем советском лидере привлекательный для Запада и, в частности, для Великобритании «огромный потенциал», над которым стоило поработать. Это отмечают биографы Тэтчер, в том числе американский писатель Огден в своей политической летописи о «железной леди» 1[28].
С этой первой встречи в Лондоне Маргарет Тэтчер приступила к «работе» над Михаилом Горбачевым, увидев в нем то, что не удавалось оценить другим: заинтересованность в личном успехе, приверженность абстрактным «общечеловеческим ценностям», самоуверенность, неуемную страсть к самолюбованию, податливость на лесть. Вполне в стиле ее кумира Уинстона Черчилля, который не чурался лично обхаживать тех, кого был намерен сразить своей напористой хваткой и красноречием. Вполне в духе почитательницы политических детективов Ле Карре. Изощренный ум, помноженный на женское чутье, – страшная сила! Умная и волевая женщина, Мэгги, как ее любовно называли в Англии, рассчитывала на свой политический талант, природный артистизм и женское обаяние. Теперь, ощутив свое мессианское предназначение, она обдумывала стратегию и тактику. При этом одним из главных ее постулатов стал такой: «Русских надо все время хвалить».
Многие считают Мэгги злым гением Горбачева, обольстившим Президента СССР и толкнувшим его на развал великой державы. При всем неприятии господина Горбачева как одного из разрушителей Советского Союза, проводника многих неуклюжих и губительных «реформ» я не могу согласиться с таким мнением. И не из желания подвергнуть сомнениям достоинства «железной леди».
Споры о роли различных исторических персонажей в судьбе Советского Союза, об ответственности тех или иных политических деятелей (отечественных и зарубежных) за развал нашей страны продолжаются и, наверное, еще долго не утихнут. На Западе, и в первую очередь в Соединенных Штатах, пальма первенства в ниспровержении «главного противника» приписывается деятельности Центрального разведывательного управления. На роль «ниспровергателя» претендует, и не без оснований, также Великобритания. Англия и, в частности, Сикрет интеллидженс сервис всячески старались стимулировать деструктивные процессы в СССР. И все-таки, по моему твердому убеждению, ни Рональду Рейгану, ни «железной леди» Маргарет Тэтчер, ни прочим иностранным деятелям было не по силам развалить Советский Союз. Не в состоянии были сделать это ни ЦРУ, ни Интеллидженс сервис вкупе с разведками других недругов нашего государства, действительно развернувшие широкомасштабную разведывательно-подрывную работу против СССР. Горько признавать, что причиной развала Советского Союза стал внутренний экономический и политический кризис, повлекший за собой сильнейшую социально-политическую напряженность в стране. В развале Советского Союза не были повинны ни его вооруженные силы, ни спецслужбы – разведка и контрразведка. Хотя у них бывали неудачи, и порой весьма серьезные, в тайных сражениях с противником они и сами наносили мощные удары по спецслужбам США и Великобритании.
Тэтчер не скрывала своего стремления обратить процессы, начавшиеся в СССР, на пользу Западу и Великобритании. Она претендовала на роль посредника в отношениях Соединенных Штатов с Советским Союзом и всерьез подумывала над идеей воссоздания «большой тройки». Она всегда была с американцами «по одну сторону баррикад», решительно пресекая попытки вбить клин в «особые отношения» Великобритании и США, внести раскол в НАТО.
Однако пора вернуться к «делу полковника Гордиевского», вернее, к его заключительному этапу, который стал финалом агента Интеллидженс сервис, разоблаченного советскими органами государственной безопасности. К шпионскому делу, которое странно объединит первого (и последнего) президента Советского Союза с первым премьером Великобритании – женщиной.
Восьмидесятые годы. Грозные сражения на невидимых полях «холодной войны» в полном разгаре. Тикл – в гуще событий. Его информация неиссякаемым потоком течет в Интеллидженс сервис и к старшему партнеру англичан – ЦРУ. Как-то незаметно для многих близится 1985 год. В Сенчури-Хаус предвкушают назначение агента руководителем лондонской резидентуры КГБ. В мае 1985 года Гордиевского вызывают в Москву. В СИС радостно потирают руки…
Когда на смену шоку придет осознание провала и неминуемого наказания, шпион скажет, что при вызове в Москву он каким-то шестым чувством осознал неладное. Думаю, что это опять же .– дань «художественному вымыслу». Иначе зачем бы ему, человеку далеко не безрассудно-авантюрного склада, нужно было отправляться навстречу опасности? В Сенчури-Хаус наверняка согласились бы с решением агента не возвращаться, как это бывало в аналогичных случаях прежде. И недавно – с тем же Олегом Лялиным. Скорее другое – сработали задним числом рефлексы шпиона, живущего в постоянном страхе разоблачения. Отсюда, по собственному признанию Гордиевского, – «холодный пот на ладонях», «туман в глазах, дрожь во всем теле». Неподдельный страх охватил Олега Гордиевского по прибытии в аэропорт Шереметьево, и он впервые пожалел, что приехал в Москву. Неуемный страх не покидал его ни днем, ни ночью. Но когда возникла догадка, а затем и уверенность в том, что вызов его в Москву обусловлен отнюдь не повышением по службе, его охватила жуткая паника.
Поступившая в КГБ СССР оперативная информация об агенте Интеллидженс сервис, естественно, вызвала острую реакцию в Первом главном управлении. Она не была громом среди ясного неба, не было и чувства растерянности. Сигналы подобного рода – не такая уж исключительная редкость, они вписывались в известную органам государственной безопасности СССР стратегию широкого наступления противника на советские спецслужбы. Агентурное проникновение в них – испытанный метод Центрального разведывательного управления и Интеллидженс сервис. И естественно, этот метод широко использовался нами в отношении их самих.
Сложность в подобных ситуациях состоит в том, что столь важная информация требует тщательной и объективной проверки, оценки по существу. И главное при этом – получение неоспоримых доказательств ее верности, уликовых материалов, подтверждающих информацию источника. Легендированный отзыв Гордиевского из Лондона представлялся совершенно необходимым в механизме оперативных мероприятий по проверке и оценке этого крайне неприятного, но исключительно серьезного сигнала.
Оперативная информация – это одно, но для привлечения к уголовной ответственности требуются серьезные основания. Между этими двумя «этапами» – огромная дистанция, которую надо преодолеть, действуя исключительно в рамках правовых норм. В КГБ не было причин сомневаться в достоверности полученного сигнала о том, что Гордиевский был завербован английской разведкой, и прискорбно сознавать, что доказательством этого послужили организованный СИС его побег и его собственные публичные заявления на этот счет. Когда Олег Гордиевский был вызван в Москву и, казалось бы, руководству КГБ все ясно, предать его суду лишь на основании оперативных материалов было невозможно. Государственные преступления, в том числе и такое тяжкое, как шпионаж, не могут служить исключением и требуют неукоснительного соблюдения всей процедуры, прописанной в Уголовном и Уголовно-процессуальном кодексах.
То, что произошло дальше, трудно поддается объяснению. Даже если принять во внимание названные выше факторы и особенности добывания улик в условиях, когда отсутствует регулярный контакт московской резидентуры СИС с агентом.
Итак, с одной стороны, налицо провал ценнейшего агента при вызове в Москву, крах расчетов на его продвижение в руководящие инстанции советской разведки, изъяны в системе безопасности и конспирации в СИС. В Сенчури-Хаус было отчего прийти в отчаяние! С другой – уход Тикла из-под контроля органов госбезопасности и в конечном счете его бегство. Это несомненный успех Интеллидженс сервис, «переигравшей» КГБ. Вряд ли можно считать это просто везением англичан и их агента. Это была тщательно спланированная акция, готовившаяся исподволь, вероятно, еще тогда, когда Гордиевского привлекли к шпионскому сотрудничеству. Уверен: уже в то время (по крайней мере, когда Гордиевский оказался в лондонской резидентуре) в СИС разработали план нелегального выезда агента из Советского Союза в случае угрозы разоблачения. Конечно, Тикл не хранил этот план в своей квартире, а держал его в укромном месте, возможно, при себе, в надежном камуфляже.
Потеряв самообладание, охваченный страхом, Гордиевский не видел иного пути к спасению, кроме побега, и теперь все его помыслы были направлены на это. Воспаленный ум шпиона теперь работал только в одном направлении – как уцелеть, как избежать надвигавшегося ареста? Вымученные звонки приятелям с рассказами о своих делах, слезливые беседы с особо доверенными друзьями, сочувствующими предателю, которого «ни за что» отозвали из загранкомандировки, – продуманная часть плана побега, рассчитанная на обман наблюдателей из КГБ.
Возможен ли был вывоз Гордиевского разведчиками московской резидентуры СИС Рэймондом Асквитом и Эндрю Джиббсом в Финляндию в автомашине с дипломатическими номерами посольства Великобритании? Технически, конечно, возможен. Применявшиеся западными спецслужбами методика и шпионское оборудование вполне позволяли это сделать. Однако такой вариант вряд ли был осуществлен. И не потому, что такой специально оборудованной автомашины в резидентуре СИС в Москве не существовало. Не потому, что Тикла нельзя было запихнуть в потайной контейнер, установленный в автомашине и обернутый фольгой или иными материалами, чтобы вывозимого нельзя было обнаружить с помощью поисковых приборов или натренированных собак. Возможно, пришлось бы идти на серьезный риск. Упрятанный в тайном убежище человек мог потерять сознание, задохнуться и т. д. Но дело все же не в этом. Вывоз шпиона на дипломатической машине был крайне опасен в условиях плотного наблюдения органов госбезопасности за самим Гордиевским и за разведчиками резидентуры. Против подобного способа организации побега наверняка возражали бы и Форин Офис в Лондоне, и британский посол в Москве, которому пришлось бы делить ответственность с СИС. Между тем были другие, гораздо более безопасные для Лондона пути вывоза провалившегося агента. И по всей вероятности, одним из них английская разведка и воспользовалась. Полагаю, что Гордиевскому было организовано бегство из Советского Союза по фиктивным документам, изготовленным в технической службе СИС. Подложные документы на выезд из СССР, скорее всего, уже давно были у Гордиевского (так же, как их готовили для Пеньковского и других шпионов), и Тиклу оставалось только извлечь их из надежного тайника. Их не удалось обнаружить – только в детективных романах сыщики бывают всесильны. Возможен и такой вариант: документов, позволивших Гордиевскому бежать из страны, например в обличье какого-нибудь иностранного туриста, у шпиона не было, и ему пришлось передавать их в спешном порядке через тайник или на личной встрече, организованной резидентурой, когда наблюдения за агентом СИС не было.
Выезд же в Финляндию на автомашине Рэймонда Асквита и Эндрю Джиббса был, вероятно, операцией прикрытия и мог бы обернуться крупным скандалом, если бы органы КГБ решились на ее досмотр на советско-финской границе.
Рэймонду Бенедикту Бартолу Асквиту, резиденту Интеллидженс сервис в Москве во время описанных событий, вероятно, дали отсидеться в Сенчури-Хаус. Но в 1992 году мы снова видим его у российских границ – он обосновался в столице Украины Киеве. Что касается второго участника эпопеи – Эндрю Патрика Сомерсета Джиббса, заместителя Асквита в Москве, ему долго отдыхать не пришлось – в 1987 году кавалер ордена Британской империи уже был в Претории, в Южно-Африканской Республике.
Тикла, как агента Интеллидженс сервис в советской разведке, больше не существовало. Его провал стал очевиден для Сенчури-Хаус, когда семья Гордиевского поспешно покинула Лондон. Из оцепенения, вызванного провалом важного агента, Интеллидженс сервис вывело «чудесное спасение» Тикла. Прежняя его роль консультанта английской разведки по оперативным вопросам была расширена. С присущей Интеллидженс сервис ловкостью шпион был приспособлен для нужд психологической, информационно-пропагандистской войны, которую с неиссякаемым энтузиазмом в течение многих лет Лондон ведет против Советского Союза—России. Сенчури-Хаус не упускает возможности взять реванш за многочисленные провалы в противоборстве со спецслужбами нашей страны.
Ну что же, худшее для нас произошло. Интеллидженс сервис оказалась хитрее и сноровистее своего противника. Английской разведке удалось-таки организовать побег своего провалившегося агента. Теперь он – в элитарном лондонском клубе, где ему помогают зарабатывать деньги «знатоки» из Сикрет интеллидженс сервис. Гордиевский стал писателем, генерирующим ненависть к своей бывшей родине, ее народу, ее истории. Он работает по заказам разведки и приспосабливает свое новое амплуа к профессии шпиона – специалиста по российским делам в психологической войне со своей бывшей родиной.
Мнимое диссидентство превратилось в лютую ненависть к своей стране. Прошла и «великая любовь» беглого агента Интеллидженс сервис к жене и двум дочерям. Она закончилась спустя год после того, как семья Гордиевского сошла с трапа самолета в лондонском аэропорту. Тикл, у которого уже была в Англии любовница, поспешил развестись с женой. Ее дальнейшая судьба мне неизвестна. Читателю, несомненно, понятно, зачем Интеллидженс сервис понадобилось создавать Гордиевскому образ любящего мужа и отца. Ловкий трюк с «воссоединением семьи» – это, к сожалению, та наживка, на которую нередко клюют не только «премудрые пискари» и «караси-идеалисты», но и более крупные особи.
Какой круг Дантова ада его ожидает? Наверное, тот, где уготовано место предателям – самым презренным из отбросов человечества.