Курсом на полуостров Средний

Курсом на полуостров Средний

Мы завершаем большое путешествие вокруг Рыбачьего. Это была моя давняя мечта - обойти полуострова по периметру, вдоль берега. Участками в течение трех лет это удалось сделать. И вот последний 28-километровый отрезок по Рыбачьему.

Справа, за губой Большой Волоковой, виден Средний. Ближе к Рыбачьему - два островка: Большой и Малый Кий. Финны их называли Лунин-саари. Говорят, что на большом острове были отличные огороды. Перед мысом Коровий, миновав отворот на Скорбеевку, дорога желтой змейкой забирается на отроги горы Рыбачий.

Долгое время гору называли Локаут, по позывному располагавшегося там зенитно-ракетного дивизиона. Вначале девяностых годов дивизион сократили. Все более-менее ценное "расползлось" по соседям. Остались одни фундаменты да позиции пусковых установок.

Сразу за Локаутом - красивый каньон ручья Сювя, а у следующего (безымянного) ручейка с 1940-го по 1941 год находилась 2-я погранзастава Озерковского погранотряда. Недалеко от ее былого расположения стоит одинокий крест.

Этот крест установили товарищи на месте гибели офицера, служившего в пункте с позывным "локаут". Случилось это в конце восьмидесятых годов.

По каким-то делам офицер находился в Озерко накануне Нового года. 27 декабря собрался домой, но поднялась пурга, и вездеход из гарнизона не выпустили. 28-го и в следующие дни было то же самое. Утром 31-го погода не улучшилась. А в дивизионе ждут жена и ребенок. Офицер накупил для них подарков, не забыл и про шампанское.

Потолкавшись в штабе до обеда в надежде "выбить" технику, он решил идти пешком. На "четверке" зашел в гости к замполиту Игорю Мухину. Выпили по стопке за уходящий год, позвонили в Локаут и предупредили, что офицер выходит домой.

Пройти предстояло всего 18 километров. Заблудиться невозможно: слева - море, справа - обрывистые скалы. Дорога, хотя и снегом занесена, но обозначена пустыми бочками.

В гарнизоне ждали до 12 часов. Поднимая новогодние бокалы, тревоги не испытывали: мало ли что, может, обратно на "четверку" вернулся. По-настоящему забеспокоились утром, когда узнали, что ни в Озерко, ни на "четверке" офицер не появлялся.

Его искали несколько суток, прочесывая прибрежную полосу на протяжении всех 18-ти километров. Обследовали ручьи, ущелья, распадки, ведущие вглубь полуострова. Все было безрезультатно.

С наступлением лета в поиски включились оленеводы. И опять никаких следов. Как в воду канул человек. Нашли офицера спустя год. Помогли олени.

Дело в том, что к осени стадо норовит уйти с Рыбачьего на материк. Пастухи его задерживают, так как надо сосчитать животных, произвести мечение и забой. В ноябре того года часть стада вышла на перешеек между полуостровами. Отгоняя оленей обратно, пастухи случайно наткнулись на останки погибшего. Он лежал всего в пятидесяти метрах от дороги под небольшим валуном. Рядом была лопнувшая на морозе бутылка из-под шампанского.

Проезжая мимо, помянем павшего. Поправим крест на месте, где металась в поисках спасения его душа. Заодно вспомним еще о 23 солдатах и офицерах, которые потерялись и замерзли на Рыбачьем и Среднем в послевоенный период. Многих из них так и не удалось найти. Вечная им память и покой.

Нынче, как и прежде, на полуостровах бывают страшной силы метели, которые вмиг превращают все вокруг в ад кромешный: снимают крыши со зданий, заносят дороги, неузнаваемо изменяют вид местности. Не дай бог путнику попасть в такую метель.

Как-то в непогоду мы с многоопытным Сашей Гаврильченко заблудились на пути из ВРМ в Цып-Наволок. И прошагать всего-то пять километров, и маяк мигает, но не поймем куда идти - и все тут. Хорошо, что оба знали местность. Случайно наткнулись на брошенную бочку, вспомнили, где она лежит, и, сориентировавшись, вышли на маяк.

А был еще один случай. Нашу группу пурга застала на перевале. Не первый раз ходили по тундре Геннадий Березин, Евгений Пшеничнов, Вячеслав Коншин, Андрей Бобров, Сергей Карпенко и я, а поди ж ты - не можем сориентироваться. Одна беда - не знаем, куда идти, другая - не видим, что под ногами. Можно свалиться с обрыва и шею сломать.

Посовещались мы тогда и принялись строить снежную иглу. Ползком, ибо ветер валил с ног, нарезали снежные брикеты и аккуратно раскладывали их по кругу, пока не соорудили своеобразный шалаш. А потом зажгли примус, приготовили чай и благополучно переждали 13-часовую заветерь. А когда выбрались, глазам не поверили: на нашей игле образовался внушительный сугроб.

Такая вот зима на полуостровах.

Губа Большая Волоковая у перешейка очень напоминает корень зуба. Помню, как в 1975 на этот "корень" выбросился кит, и жители брали на сувениры суставы животного.

В те же годы мы с ребятами из экипажа пассажирского теплохода "Канин" искали на перешейке между полуостровами следы древнего волока. Вел он от мыса Вестника в западную часть губы и в те годы еле угадывался.

И вот вновь полуостров Средний. Попробуем обойти его так, как до этого обходили Рыбачий.