Глава 5. Р. Измайлов. Москва бандитская

Глава 5. Р. Измайлов. Москва бандитская

В окаянное время мы живем. Грохочут взрывы, автоматные очереди прошивают трамваи, а пистолетные выстрелы столь же обыденны, как треск петард. Смерть может настигнуть человека в любое время, в любом месте — в квартире, подъезде, офисе, на улице. Словно сбывается библейское пророчество: «…сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов». Кровавые разборки за передел сфер грабежа уносят жизни не только криминальных авторитетов, но и безвинных граждан. Даже на кладбище, в последнем пристанище измученного тела и духа, священном месте для каждого — будь то верующий или атеист, — даже здесь подонки не дают покоя усопшим, бестрепетной рукой приводя в действие адские машины, превращая в кровавое месиво пришедших сюда для поминовения…

Впрочем, такое в нашей истории уже бывало, когда на улицах столицы и в других городах не только ночью, но и среди бела дня убивали, грабили, насиловали, гремели выстрелы и полыхало пламя взрывов. Мы публикуем фрагменты из уникального документа 70-летней давности, которые отражают факты еще более дальнего времени — первых лет после революции 1917 года. Он поучителен для нас схожестью ситуации, но главное тем, как в необычайно короткие сроки удалось обуздать бандитизм в Москве.

Документ именуется так: «Обзор деятельности ударной группы по борьбе с бандитизмом московской чрезвычайной комиссии» и охватывает период с 1918 по 1927 год. Мы приводим его с сокращениями, часть — в изложении, с небольшими редакционными комментариями.

Но вначале небольшое предисловие.

«Благодарность» за амнистию

Иные «объективисты» утверждают, что ростом преступности Россия обязана Октябрьской революции. Нет. Всплеск бандитизма произошел раньше и связан он с Февральской революцией. Она выпустила из тюрем не только политических узников, но и всех уголовников, осужденных царским правительством. Со всех концов России в Москву потянулись имеющие богатый опыт взломщики, налетчики и убийцы. Они искусно использовали слабость Временного правительства и политическую неразбериху, быстро приспособились к обстановке, хорошо вооружились. По существу, после Октябрьского переворота Советской власти пришлось столкнуться с бандитизмом, настолько усилившимся, что с наступлением темноты население красной столицы воздерживалось выходить на улицу. Вооруженные налеты среди белого дня на артельщиков и государственные учреждения, сопровождавшиеся человеческими жертвами, стали обычным явлением. Учреждения уголовного розыска, доставшиеся от дореволюционного времени, и слабо вооруженные милицейские посты не представляли серьезной угрозы для преступников… Известный бандит Сафонов по кличке «Сабан», узнав, что его разыскивают, явился с подельниками в 27-е отделение милиции и разогнал весь комиссариат. Весьма показателен и такой случай.1 мая 1919 года в седьмом часу вечера 5 налетчиков в открытую «промышляли» на Воздвиженке. Бандиты шли от Никитских ворот по обеим сторонам улицы, грабя всех хорошо одетых прохожих. Награбленное складывали в машину, которая медленно ехала посередине мостовой…

Для борьбы с особо опасными представителями уголовного мира была создана особая группа МЧК, впоследствии реорганизованная в подотдел, секцию по борьбе с уголовными преступлениями, 8-е отделение и затем уже — в ударную группу по борьбе с бандитизмом… Отрывки из отчета о ее деятельности мы и предлагаем вниманию читателей.

Не щадили и своих

В «Обзоре…» приводятся наиболее крупные по своей преступной деятельности шайки[15]

«Организация бандитов количеством в 23 человека, руководителями которой были известные, неоднократно судившиеся воры-рецидивисты Плещинский Григорий по кличке «Гришка Адвокат» и Евстафьев Степан по кличке «Стека». В начале своей деятельности шайка оперировала в Хамовническом районе, затем стала понемногу увеличиваться и впоследствии охватила Москву и окрестности. Рядовые члены организации имели в прошлом, при царизме, по нескольку судимостей и освободились из мест заключения благодаря революции. Тесно спаянная банда от уличных вооруженных ограблений перешла на более крупные ограбления советских учреждений. Располагая автоматическим оружием и бомбами, за короткий промежуток времени бандитская организация совершила ограбления:

…правления пивоваренного завода Корнева-Горшкова на сумму 900 тысяч рублей.

…кассы Главсахара на сумму 2 миллиона 15 тысяч рублей.

…артельщиков водокачки на 400 тысяч рублей. При перестрелке с милицией один из участников налета, по кличке «Мишка Жид», был убит. При дележе награбленного руководитель организации застрелил одного из участников…

…управления Виндаво-Рыбинск. ж.д., расположенного в трех этажах на Сретенском бульваре. Налетчики заняли все входы и выходы, перерезали телефонные провода и, под угрозой оружия, принудили лечь на пол служащих управления. Отступая, бандиты отстреливались, а их атаман Евстафьев, бросил бомбу, которой убито трое случайных прохожих.

…двух артельщиков артиллерийских складов за Крестовской заставой около села Алексеевского… Грабители убили милиционера и ранили шофера, сопровождавших артельщика. При дележе похищенного главарь организации Плещинский убил одного из соучастников — Александра Грума.

Шайка известных бандитов Сафонова Николая по кличке «Сабан», Андреева Александра по кличке «Зюзюка» и Павлова Николая по кличке «Козуля». Организация объединяла 34 человека высококвалифицированных преступников с богатым уголовным прошлым… Организация шайки закончилась в период февральской революции. За незначительный промежуток времени ею совершены следующие крупные преступления:

Вооруженное ограбление фабрики «Богатырь» на 660 тыс. рублей.

Вооруженное ограбление артельщика Александровской ж.д. на сумму 150 тысяч рублей на Страстной площади. Вооруженное ограбление особняка Иванова на сумму 200 тысяч рублей. В момент налета Павлов… изнасиловал дочь владельца особняка.

24 января 1919 года… банда, разъезжая на двух закрытых автомобилях по улицам города, в течение нескольких часов без всякой цели убила 16 постовых милиционеров в районах Долгоруковской улицы, Оружейного переулка, Лесной улицы и Тверской заставы… Налетчики подзывали постового к машине, справлялись у него, как проехать в какой-нибудь переулок, и в тот момент, когда милиционер открывал рот, чтобы дать нужную справку, производили в упор в голову несколько выстрелов… Милиционеры отказывались стоять на постах в одиночку, что вызвало соединение нескольких сторожевых единиц в пикете.

Вооруженное ограбление рабочего кооператива на Мясницкой улице на сумму 400 тысяч рублей…

Вооруженное ограбление Волжско-Камского банка на сумму 600 тысяч рублей.

Вооруженное ограбление фирмы «Проводник» на Мясницкой улице на 300 тысяч рублей. Отступая, Сафонов бросил бомбу, осколками которой убиты артельщик и милиционер.

Вооруженное ограбление артельщика Курской ж.д. возле Земляного вала и убийство двух сопровождавших его милиционеров…

Вооруженное ограбление и зверское убийство семьи фабриканта Иванова на Дмитровском шоссе… Бандиты похитили бриллианты и золотые вещи на сумму 1,5 миллиона рублей…»

Возмездие настигло «Сабана» в городе Лебедяни, где ему удалось скрыться послед операции по ликвидации банды. В Лебедяни он тоже успел обагрить свои руки кровью. Среди его жутких преступлений — жестокая расправа с родной сестрой: бандит вырезал всю ее семью, состоявшую из восьми человек. Во время преследования «Сабан» отстреливался из двух маузеров, пытался бомбами проложить себе дорогу, но был все-таки схвачен. По требованию жителей Лебедяни его расстреляли публично.

Бандит — сын каторжанина

Не меньшую известность своими преступлениями приобрела банда, руководимая кошельковым (кличка «Янька»), Сергеем Емельяновым (кличка «Сережа Барин») и Григорием Мартазиным. Кошельков унаследовал свою разбойничью профессию от отца-каторжника, который был осужден еще до революции за разбойные нападения и умер в Сибири. Свою деятельность банда начала в районе Сокольников, а по мере количественного роста охватила всю Москву и окрестности. Вот некоторые из перечисленных в документе преступлений:

«В октябре 1918 года главарь банды Кошельков сопровождался из гор. Вязьмы в Московскую чрезвычайную комиссию под конвоем трех человек. На Мясницкой улице члены шайки передали Кошелькову буханку хлеба, в которой был запрятан (в документе: «запечен». — Р.И.) заряженный пистолет системы «кольт». При содействии бандитов Кошельков убил двух конвоиров и скрылся.

Вооруженное ограбление сберегательной кассы на Покровке на сумму 100 тысяч рублей.

Вооруженное ограбление артельщика в помещении вокзала Николаевской ж.д. с убийством милиционера и машиниста…

В январе 1919 г. на Сокольническом шоссе близ Краснохолмского моста бандой Кошелькова был остановлен автомобиль, в котором ехал Председатель Совета Народных Комиссаров Владимир Ильич Ленин. Бандиты под угрозой оружия отобрали у Ленина автомобиль, револьвер системы «браунинг», документы и скрылись…»

Подробно об этом и других преступлениях банды наш журнал рассказывал в № 2 за 1993 год. Здесь же отметим, что за ней числится зверское убийство сотрудников уголовного отдела МЧК Ведерникова, Караваева и Зустера.

Массовые уличные ограбления прохожих 1 мая 1919 года на Воздвиженке и убийство трех милиционеров, высланных для задержания бандитов, — тоже дело рук этой шайки.

Но и сама банда уже была в плотном кольце чекистов. 10 мая 1919 года Кошельков, Мартазин, Хохлов и Иванов были застигнуты врасплох в кофейной у Пречистенских ворот. В завязавшейся перестрелке главарям удалось скрыться, один из бандитов был убит, другой задержан. Через четыре дня сотрудники ЧК установили притон шайки (в жилище некоего Черкасова по Конюшковскому переулку). Во время операции в ожесточенной перестрелке были убиты. Но трем бандитам Кошелькову и Мартазину опять «подфартило»: выбив оконную раму, отстреливаясь и ранив сотрудника ЧК, они скрылись.

А вот, наконец, последнее «дело»… конец банды Кошелькова.

«10 июня 1919 года под руководством Кошелькова и Емельянова было совершено вооруженное ограбление конторы Афинерного завода на Донской улице, где бандиты похитили 3,% фунта слитков золота и 4 фунта платины».

21 июня 1919 года были получены сведения, что Кошельков и Емельянов… скрываются на конспиративной квартире в доме № 8 по Старому Божедомскому переулку; немедленно спланировали операцию, около 5 часов вечера атаковали Кошелькова и Емельянова. На команду «руки вверх» они открыли стрельбу из автоматических револьверов… Емельянов был убит наповал, а Кошельков тяжело ранен и скончался через 18 часов. У Емельянова изъяли две заряженные бомби и один револьвер системы «наган», у Кошелькова — два «маузера» с выпущенными патронами, револьвер системы «браунинг», отобранный им во время ограбления Ленина, документы на имя сотрудников МЧК Караваева и Ведерникова, отнятые Кошельковым после их убийства.

Целиком возвращены также похищенные золото и платина.

Спецы по кооперативам

Приблизительно в тот же период времени в районе Петровского парка и Бутырской заставы организовалась шайка вооруженных бандитов численностью 13 человек. Они занимались вооруженными ограблениями кооперативов. Руководили шайкой Гусев Иван («Гусек»), старый вор-рецидивист, и Дмитрий Николай, он же Орлов «Айдати». Последний именовал себя командиром 3-го Татарского стрелкового полка, имел полковую печать и использовал ее снабжая участников шайки всевозможными документами… Шайка совершила следующие преступления:

«В декабре 1918 года — вооруженное нападение на кооператив… по Новослободской улице; во время перестрелки налетчики тяжело ранили милиционера…

Ограбление склада «Богатырь» и кооператива по Бутырской улице.

Ограбление рабочего кооператива у Бутырского моста… и кооператива с убийством милиционера, охранявшего магазин, на верхней Масловке в конце 1919 года…»

Конец 1919 года стал для банды погребальным, хотя при ликвидации она оказала ожесточенное сопротивление.

Недолог был век и гастролеров из Иванова-Вознесенска — бандитов Кожевникова, Виноградова, Марзаева. В Москве они появились в июне 1919 года. Кожевников за вооруженное ограбление в Иваново-Вознесенске кассы безработных, где он разжился кругленькой суммой в 1 миллион 700 тысяч рублей, постановлением губчека был приговорен к расстрелу. Содержался во «Владимирском централе». Но оттуда сбежал.

В момент задержания в Москве бандиты отчаянно сопротивлялись. В завязавшейся перестрелке Виноградов был убит, Кожевников ранен, а Марзаев захвачен невредимым. После ликвидации выяснилось, что за этими бандитами числятся и другие преступления.

Выкормыши «Сабана» и «Яньки»

Еще не успели отзвучать последние выстрелы по бандам Сафонова и Кошелькова, как шайка озверелых налетчиков, бывших в подчинении «Сабана», вновь соорганизовавшись под руководством каторжника Морозова по кличке «Пашка Новодеревенский», заявила о своем существовании целым рядом кошмарных преступлений. Она действовала в основном на территории Московской губернии. Большинство членов банды при царизме было осуждено на каторжные работы за разбойные нападения. Жестокими преступлениями они «отблагодарили» революцию за амнистию. Вот кровавый след их деяний, который приводится в Обзоре МЧК:

«Ограбление ф-ки Полякова (бывш. Викулы Морозова) при станции Обираловка (ныне г. Железнодорожный. — Р.И.) Нижегородской ж.д. на сумму 200 тысяч рублей.

Ограбление артельщика 1-й стрелковой школы на переезде села Карачарова на сумму 150 тысяч рублей. Налет сопровождался убийством милиционера…

Ограбление и зверское убийство двух семейств в числе 10 человек в доме № 10 по Банному пер., и в доме № 14. 1, близ Рогожской заставы. В первом месте по приказанию главарей шайки всех потерпевших вывели в сарай и изрубили топором. Во втором месте жильцы… подверглись той же участи.

Ограбление Салтыковского Совета по Нижегородской ж.д.; в помещении учреждения бандитами расстреляно 5 милиционеров.

Ограбление и зверское убийство 11 человек на платформе Соколовской Ярославской ж. д…»

Кроме перечисленных на счету этой организации множество одиночных убийств и ограблений.

Банду эту «выводили», как говорится, постепенно, по мере выявления местонахождения ее членов, Близ Краснохолмской набережной чекисты взяли бандита Михаила Михайлова («Мишка Хива»). Несколько позднее на квартире своей сожительницы в Кускове был задержан Сергей Капустин («Сережа Капустка») с арсеналом оружия. В Перово накрыли Смирнова Степана («Степка Рябой») и Милешкина Петра… В Богородском в засаду чекистов попал и главарь шайки Павел Морозов… Ему удалось скрыться, остальные бандиты или были убиты в перестрелке или арестованы. Но «Пашке Новодеревенскому» недолго оставалось жить: главаря порешил при дележе награбленного, говоря современным языком, свой же «братан». Бесславный конец жестокого, расчетливого убийцы наступил в селе Владычине по Нижегородской железной дороге. Но и арестованные бандиты не ушли от возмездия: постановлением Коллегии МЧК все они расстреляны…

Грабеж огородников

В конце 1919 года за Бутырской заставой в селах Останкино и Свиблово произошла серия вооруженных ограблений огородников. В ряде случаев грабежи сопровождались изнасилованиями и убийствами.

По характеру преступлений можно было с уверенностью сказать, что оперирует одна и та же организация, приметы налетчиков, по описанию потерпевших, совпадали, да и метод преступлений был схожий. Это дело успешно закончилось ликвидацией шайки — 10 опытных и опасных бандитов, неоднократно судившихся в прошлом. В момент ареста главарь организации Николай Константинов («Хрящик») оказал отчаянное вооруженное сопротивление, но был обезврежен…

Спустя полгода в том же самом районе появилась вторая банда налетчиков численностью в 20 человек. Во главе ее стояли Иван Румянцев («Матрос») и брат известного расстрелянного бандита Иван Ложкин («Золотой Зуб»). Объектом своего вооруженного разбоя банда избрала тех же огородников, которых не успела ограбить шайка Константинова…

Но разбойничала она недолго, ее постигла та же участь, что и предшественницу.

Шофера с большой дороги

Пожалуй, наиболее удачливой считала себя банда из шоферов, о деяниях которой авторы «Обзора…» живописуют так:

«В октябре 1920 года в 12 час. 30 мин. Дня в Третьяковском проезде, что на Никольской улице, в самом центре города, был остановлен проезжавший на машине и сопровождаемый двумя конвоирами из Народного банка артельщик, имевший в кузове машины 8 мешков денег в сумму 287 с половиной миллионов рублей. Налетчики в числе 8 человек, располагая заранее приготовленным грузовым автомобилем, выстрелами из револьвера убили одного охранника и, захватив деньги, скрылись. На четвертый день послед происшествия на 4-м просеке Сокольников был найден убитым неизвестный гражданин, впоследствии оказавшийся красноармейцем штрафной роты Симоновым. Несколько позднее по улицам Москвы разъезжал автомобиль, и сидевшие в нем лица выбирали красивейших женщин из числа попадавшихся навстречу и подвидом ареста увозили их за Дорогомиловскую заставу, где под угрозой оружия насиловали… Усилиями сотрудников уголовной секции было установлено, что описанные выше деяния совершает одна и та же шайка, объединяющая 20 человек и возглавляемая двумя шоферами гаража Реввоенсовета Республики и гаража ГВИУ[16] Ивановым Владимиром Викторовичем и Голышевым Павлом Дементьевичем. Рядовые члены организации почти все без исключения по специальности были шоферами и служили в различных учреждениях. При ликвидации у злоумышленников были обнаружены и отобраны автоматические револьверы всех систем с большим количеством боевых патронов и почти целиком все награбленные деньги… В процессе расследования выяснилось, что этой шайкой совершены еще несколько ограблений, а именно: налет на артельщика фабрики «Богатырь» на сумму 3 с половиной миллиона рублей, ограбление артельщика Центропленбежа на ту же сумму, налет на артельщика в Разгуляе на 10 миллионов рублей…»

«Мануфактурщики»

В связи с инфляцией, острейшей нехваткой товаров первой необходимости, обесцениванием денег (в 1921 году пуд ржаной муки стоил, например, в среднем 140 тысяч рублей, картошки — 20 600 рублей) «перепрофилировалась» и часть преступного мира. В сводках Московского управления уголовного розыска уголовной секции МЧК все больше сообщений о кражах и ограблениях складов и производственных предприятий. Тревожные известия заставили и чекистов переориентировать силы. За короткое время был ликвидирован не один десяток бандитских формирований. Наиболее серьезными по своей опытности и опасности являлись следующие:

«Организация бандитов численностью в 10 человек, коей руководили неоднократно судившиеся в прошлом Бондарев по кличке «Бондарь» и Клюиков Иван по кличке «Хулиган». Члены шайки ютились в районе Марьиной рощи и Неглинного проезда, были оснащены хорошим автоматическим оружием и великолепным… воровским инструментом. 9 июля 1920 года этой организацией был ограблен склад союза рабочих парикмахеров в доме № 21 по Петровке улице, откуда похищено 8 000 аршин мануфактуры… склад МПО № 113: злоумышленники вывезли кожу и обувь… из бывшего склада Лисянского похищено большое количество продовольствия.

В сентябре 1920 года подвергся ограблению склад цейхгауза 152 сводного эвакуационного госпиталя в доме № 10 по Большой Грузинской улице, откуда похищается 140 пудов масла и 6 мешков сахара. 24 октября 1920 года, проломив стену и открыв секретные замки на дверцах склада отдела просвещения Городского (районного) Совета в доме № 13 по Рождественской улице, злоумышленники увозят 150 кусков разной тяжелой мануфактуры…»

В районе Хитрова рынка сколотилась банда из 41 человека под руководством Ивана Савостьянова («Краснощеков»), Михаила Разумовского и его сожительницы Анны Славожениковой. Банда устраивала вооруженные налеты на государственные предприятия, заводы, склады и фабрики. Их на счету бандитов набирается около четырех десятков.

Чуть позже в этом же районе — Хитрова рынка и Оружейного переулка — организовалась вооруженная шайка во главе с Николаем Зоткиным и Григорием Пурпле, которая также специализировалась на грабеже складов, магазинов и фабрик. Шайку накрыли в момент ограбления военно-обмундировочной фабрики Центроэвака по Долгоруковской улице.

Действовали в Москве и «национальные бригады». Одна из них — «латышская группировка». Во главе ее стояли Александр Соло («Донатыч») и Меднис («Кнабе»). Шайка располагала разнородным набором воровских инструментов и оружия, действовала в центре города, имела постоянных богатых скупщиков. В квартирах были устроены заделанные в стены тайники для хранения ворованного. Вот неполный перечень преступлений этой банды:

«Вооруженное ограбление… закройной мастерской Центросоюза… где похищено 173 гросса ниток и 3 воза мануфактуры. Несколько позднее то же преступление было повторено и из того же учреждения вывезено 190 гросс ниток и 4 000 аршин мануфактуры… Ограбление склада белого металла на Кузнецком мосту, откуда похищено несколько десятков ящиков металлической столовой посуды… Ограбление склада народного образования… по Салтыковскому переулку, откуда вывезено 18 000 аршин шерстяной мануфактуры…»

«…пойманы и расстреляны»

Бандиты вносили страх, неуверенность в души людей, пытались дестабилизировать социальную и экономическую ситуацию, подорвать неокрепшую власть. Террором. Насилием. Разбоем. Изготовлением фальшивых денег.

Листая, как сказали бы сейчас, оперативные сводки тех лет, невольно удивляешься высокой эффективности (опять же по современной терминологии) работы сотрудников МЧК. Немногочисленные, плохо вооруженные, почти не имея средств передвижения, наблюдения, плохо одетые и обутые, зачастую голодные, они тем не менее затрачивали по сравнению с сегодняшними «сыщиками» очень мало времени на обнаружение банд и их ликвидацию. У них не было за плечами многолетнего опыта «гениев сыска» прежнего царского режима. Но они были одержимы, зачастую работали по 30–40 часов без сна и отдыха. Они опирались на население. А еще они были искренни, доверчивы, порой наивны и расплачивались за это своими жизнями.

Но несмотря на «протоколы», неимоверные трудности, ранения и потери, московские чекисты взяли верх над бандитами. «В начале этого года в Москве существовал невероятный грабеж, борьба с которым была почти бесплодна… Не проходило ни одного дня без грабежей и убийств. У бандитов были свои автомобили, свои шоферы и своя прекрасная организация. Наглость бандитов достигала крайних пределов. Теперь уголовный отдел поставил дело так, что мы можем спокойно сказать, что у нас больше не существует бандитизма, и что все те бандиты, которыми раньше пугали, пойманы… и расстреляны», — заявил заместитель начальника МЧК В.Манцев в докладе на заседании Пленума Моссовета, состоявшегося накануне 1920 года. А к концу 1921 года в результате упорной, бескомпромиссной борьбы преступность в Москве удалось снизить настолько, что с уголовной средой стали справляться и розыскные учреждения. Поэтому уголовную секцию МЧК сократили до минимума, оставив там всего пять сотрудников.

Правда, вскоре тревожные сообщения стали поступать из Петрограда. Туда перебрались остатки разгромленных московских банд. Они, соединившись с местными уголовниками, вновь воспрянули духом, пополнили ряды свежими силами и развернули свою преступную деятельностью. Московские чекисты тоже выехали в северную столицу и совместно с питерскими коллегами продолжили беспощадную борьбу с бандитизмом.

Оборотни

На них чекистов вывело вооруженное ограбление квартиры Булавинцевых, совершенное 11 января 1922 года. Налетчиков подвела чересчур хорошая осведомленность о том, «что где припрятано»: в числе награбленного они прихватили с собой ювелирные изделия и… подушку. Да не простую, а с сюрпризом — в ней вместо пуха, как выяснилось, хозяева держали ценные меха. Это дало основание предположить о причастности к преступлению кого-либо из близких к семье Булавинцевых. За подозреваемым установили наружное наблюдение. Оно выявило адреса двух активных участников ограбления: Трахмана и Васильева. А слежка за ними, в свою очередь, привела к ювелирному магазину, где, по всей видимости, и сбывались краденые драгоценности…

Для проверки этой версии Мартынов, руководитель группы, под видом богатого покупателя в сопровождении нескольких переодетых сотрудников ЧК явился в магазин. Привередливые «покупатели» долго выбирали, торговались, пока, наконец, в числе предложенных изделий не опознали часть похищенных у Булавинцевых драгоценностей. Остальное, как говорится, было уже делом техники. Во время обыска у бандитов изъяли немало награбленного добра, а также богатый арсенал оружия. Из допросов и запросов установили, что большинство налетчиков из этой шайки ранее служили в особых отделах на Кавказе, отчего и дело получило наименование «Шайка особистов». Кстати, у чекистов был шанс обезвредить еще одного опаснейшего преступника: во время операции по ликвидации банды случайно был задержан некто Пантелеев, у которого изъяли револьвер и бомбу. Но предъявленный им документ удостоверял, что он служит в органах ГПУ г. Пскова, и его как чекиста освободили из-под стражи. Сыграло свою роковую роль и отсутствие связей между петроградской милицией и розыскными учреждениями, что не позволило своевременно выявить причастность Алексея Пантелеева к описываемому и другим преступлениям и своевременно его нейтрализовать.

В общем бандит, у которого уже тогда на счету было немало кровавых дел, упорхнул. А впоследствии одного его имя наводило ужас на обывателей. Пантелеев свои налеты сопровождал перестрелками и убийствами, оставляя на месте преступления визитные карточки с указанием своей фамилии.

Тем не менее, розыскникам удалось-таки выйти на след Пантелеева, установить притоны оборотня. Операция по его задержанию была кровавой, сопровождалась перестрелкой, во время которой он был убит.

Прерванная свадьба

«Ударной группой по борьбе с бандитизмом были получены агентурные данные о том, — говорится в «Обзоре…» об еще одной успешной операции, — что на квартиру артиста музыкальной комедии гр-ки Диза, проживающей в доме № 17 по Большой Сергиевской улице, подготовляется вооруженное ограбление шайкой бандитов, долгое время оперирующей в районе Лиговки и Коломенской улицы… На квартире Диза выставили засаду. Но в самый последний момент получили дополнительное сообщение о решении бандитов при входе в жилище открыть стрельбу и убить потерпевших. Во избежание возможных жертв в ночь с 30 на 31 января провели операцию в притонах Лиговки и выловили всю организацию, специализирующуюся на вооруженных ограблениях и убийствах»[17]

Как выяснилось на следствии, эта преступная организация включала 75 человек. Во главе банды стоял неоднократно судимый в прошлом Андрей Коковин. Шайка начинала свою деятельность с уличных ограблений, затем перешла к налетам на квартиры и кооперативы. Грабежи в большинстве случаев сопровождались человеческими жертвами. Вот лишь краткий перечень их кровавых дел.

21 декабря 1921 года — вооруженное ограбление портняжной мастерской Левинова. Во время налета бандиты убили сына портного, а другому портному, Оленникову, нанесли удар ножом в шею и утюгом проломили голову. 30 декабря той же участи подвергся владелец магазина Травников. 2 января бандиты расправились с бывшим милиционером Поросенковым, узнавшим о существовании «малины». Они пригласили его в кафе и в проходном дворе на Коломенской улице убили двумя выстрелами из нагана. 3 января преступники пытались ограбить склад с сахарином П.Е.П.С. в доме № 30 по Лиговской, но были замечены сторожем и ретировались, однако при отходе выстрелами из нагана ранили его в грудь. 29 января налетчики Евсеев, Галахов, Васильев и Шатов собрались на квартире одной из сожительниц и решили совершить новое вооруженное ограбление на Литейном проспекте. По дороге они были засечены агентами уголовного розыска, при попытке к задержанию открыли отчаянную стрельбу и скрылись.

Но скрыться им, как видим, удалось ненадолго. Кстати сказать, одна из групп этой наводившей ужас на жителей Петроградской стороны шайки (17 человек) была «накрыта» прямо на свадебном пиршестве. Жениха, отъявленного бандита, чекисты из-под венца прямиком препроводили в тюрьму, как и других его подельников, хотя при аресте, как отмечается в документе, налетчики оказали отчаянное вооруженное сопротивление. У бандитов было отобрано большое количество огнестрельного оружия и патронов. Организация располагала большим арсеналом оружия, хорошо законспирированными притонами и постоянными барышниками, помогавшими «выкидывать» награбленное на рынок.

«Эстонская шайка», или Потрошители поездов

Ленинградская командировка московских чекистов положила начало разработке широко разветвленной банды, совершившей бесчисленное количество крупных преступлений по всей России. Эту организацию, объединявшую 80 человек, чекисты условно прозвали «Эстонской шайкой» по ее национальному составу.

А ее «раскрутка» началась 15 января 1922 года, когда в ресторане гостиницы «Франция» на Владимирском проспекте внимание чекистов привлекли двое неизвестных, сидевших за столом и рассматривавших чью-то фотокарточку. Один из них был опознан как известный бандит-рецидивист Кальпус. Он бежал из заключения (Сокольнического исправительного дома в Москве) и находился в розыске. Его сосед по столу оказался не менее известным вором Круппом. Но при задержании они назвали вымышленные фамилии Пеклер и Пальман. На отобранной фотографии был бежавший из-под расстрела большой уголовный авторитет, сын начальника станции «Саблино» Квасников. В общем компания та еще.

За гостиницей установили наблюдение, которое зафиксировало однажды появление двух совершенно одинаково одетых подозрительных личностей. Когда их задержали, они назвались Пуссуаром и Нирубом и в доказательство предъявили соответствующие удостоверения. Однако документы вызвали сомнение в подлинности и заронили у чекистов подозрение, что где-то существует подпольная мастерская по изготовлению поддельных «ксив». Предположение подтвердилось: действительно, в одном из номеров, занимаемых эстонцем Милиным (он же Цеберг), при обыске был обнаружен большой набор различных печатей, красок и других материалов, необходимых для изготовления фальшивых документов. Владелец номера симулировал немого и на все вопросы отвечал малопонятными жестами. В номере устроили засаду. Вскоре в нее попались несколько женщин. Они заявили, что только что прибыли в Ленинград и искали подходящую комнату в гостинице. Будто поверив им на слово, задержанных женщин немедленно освободили, но вслед за ними послали разведку. И не ошиблись. Женщины оказались сожительницами бандитов. Идя по их следам, «наружка» установила целый ряд притонов. В результате операции была накрыта организация опытнейших вооруженных взломщиков, которая действовала на железной дороге Ленинградского узла.

Метод грабежа был отработан бандитами до совершенства. Мародеры на ходу вскакивали в поезда, если требовалось, свободно перемещались по крышам вагонов. Они были оснащены специальными приспособлениями для взлома вагонов, крючьями, с помощью которых цеплялись за обшивку и могли находиться в висячем положении…

Но история банды, к сожалению, на этом не завершилась. Дадим слово авторам «Обзора…»:

«После окончания следствия все материалы, при наличии 18 арестованных, передали для слушания в судебное заседание Военно-революционного Трибунала Железнодорожного и Водного транспорта Петроградского Округа Путей Сообщения. Во время содержания под стражей Пеклер симулировал сумасшедшего и был помещен в психиатрическую лечебницу. Получив от своей сожительницы оружие, он связал надзирателей, угрожая им револьвером, и совершил побег. Два других участника — Тауц и Нируб — бежали за несколько минут до расстрела. Военный трибунал приговорил оставшихся под стражей активных членов шайки к расстрелу, объявив Кюлоатца, Пеклера, Предика, Труза, Тауца и Нируба вне закона. Расследование по этому делу, проводившееся в Ленинграде, указывало, что шайка целиком не ликвидирована и что она не так малочисленна, однако, в то время ни один из задержанных, в силу закоренелости, не пожелал детально осветить положение вещей. Признаваясь в совершении преступлений под давлением вещественных доказательств, они проявили удивительную товарищескую солидарность и не выдали своих соучастников. И лишь спустя 8 месяцев были получены дополнительные сведения, позволившие установить целиком всю организацию».

Небезынтересно отметить, что преступники, объединившиеся в эту шайку, в противовес гербу Республики — «Серпу и Молоту» — имели свой герб, состоящий из рисунка, на котором изображался молоток и мешок, символизирующие их специальностью. Начало деятельности преступной банды относится к 1918 году…

А у истоков ее, как установило следствие, оказались два брата-эстонца — Адольф и Юмс. Они возвращались с фронта в Ленинград. Ехали экзотическим, но привычным в ту пору способом: на крыше пломбированного вагона товарняка. Освоившись в обстановке, они обратили внимание на неплотность кровельных швов вокруг дымового прохода. Увидев через отверстие, что вагон гружен папиросами и табаком, браться расшили его и извлекли изрядное количество дефицитного и ходкого товара. Легкость добычи и сумма полученного после продажи барыша окрылили жуликов, которые уже имели уголовное прошлое. Они поделились успехом легкого способа хищений со своими сослуживцами по Петроградскому Эстонскому полку. И к 1919 году образовалась устойчивая группа эстонцев, специализировавшаяся на грабежах железнодорожных грузов.

Преступный промысел не прервался даже после выхода из дела братьев-организаторов: Адольф был убит сторожем охраны, а Юмс уехал на родину в Эстонию. Но в Петрограде остались продолжатели их дела Труз, Пеклер, Ведлер и браться Иоганнес и Вольдемар Кальпусы. Они разъезжают по Октябрьской железной дороге, грабя поезда, периодически наведываются в Москву, где «вербуют» соучастников для сбыта награбленного и сокрытия самих бандитов. Среди вошедших в этот период в шайку преобладают также лица эстонского происхождения. На одной из сходок значительно выросшая по численности банда решает разделиться на две группы (по району деятельности): московскую и петроградскую. Но они не порывают связи между собой, бывают наездами в обоих городах и совершают хищения по хорошо отработанной схеме. Небольшая группа из трех-четырех человек тайно садится на отходящий от центральной станции (Москва или Петроград) товарный поезд, взбирается на крышу намеченного вагона, по ходу поезда специально приспособленным молотком расшивает кровельный гребень и снимает лист. Один из участников проникает внутрь вагона и передает наверх своим соучастникам находящиеся здесь товары. Выбрав нужное количество, они сбрасывают его на ходу с крыши вагона, спрыгивают сами и, собрав похищенное в заранее приготовленные мешки, возвращаются в город с близлежащей станции дачным поездом, как тогда назывались пригородные составы. Предметами хищений, как правило, были ценные и наиболее легкие для сбыта товары: мануфактура, обувь и продукты.

Но и чекисты не дремали. В 1919 году агенты Отделения дорожно-транспортной ЧК станции «Москва» Северной железной дороги задержали на месте преступления семерых эстонцев. По приговору Реввоентрибунала Северной железной дороги четверо мародеров, а именно: Паарыв, Сильман, Лоссман, Клик были расстреляны.

К концу года на перегоне Москва — Лопасня Московско-Курской железной дороги на месте преступления с поличным была захвачена еще одна группа эстонцев. Улов в этот раз оказался крупным: в сети чекистов попали организаторы и главари банды. Во время перестрелки один из бандитов, Раут-Пирк_Пеннинг («Юкка»), сумел скрыться. Остальных — Пеклера (под фамилией Мец), Предика, Труза и сожительницу расстрелянного бандита Паарыва Инберг — заключили в Сокольническую тюрьму. Но то ли ротозейства было много, то ли охрана ненадежная или преступники очень изощренные, а может и то, и другое, и третье, только Пеклер, Предик и Труза, как сообщается в «Обзоре…», «тайно получив передачу от находившихся на свободе сообщников (револьверы разных систем), совершили побег, предварительно связав и обезоружив часовых и отобрав у других арестованных лучшие одежды…»

Оказавшись на свободе, они пополняют поредевшие в результате арестов и расстрелов ряды шайки. Опять же за счет своих «братьев-эстонцев», которые еще в царское время отбывали наказание в Ревельской тюрьме, но были эвакуированы в Россию при наступлении германских войск в 1916 году и освобождены Февральской революцией 17-го года.

Большая часть пополнившейся банды снимает номера в московском «Гранд-Отеле» и некоторое время продолжает безнаказанно совершать ограбления товарных составов.

В начале 1920 года МЧК производит в гостинице ряд арестов, в т. ч. женщин, которых через несколько месяцев отсидки в лагере принудительных работ освободили. Нескольким членам банды — Карику Миллеру, Зарину, Крон Пусцару и Кальпус-Пальману удалось бежать из-под стражи. Они уехали в Петроград, куда к этому времени перебралась и значительная часть задержанных в «Гранд-Отеле», но сбежавших бандитов: Пеклер, Труз, Ведлер, Предик, Карин, Вольдемар Кальпус и другие. Группа продолжает преступную деятельность, многие мародер — под вымышленными фамилиями. В этом неоценимую услугу им оказывал наиболее грамотный член шайки — среднее образование! — Ситман («Роопс»), который искусно выправлял в документах сообщников фамилии и вписывал вымышленные или измененные фамилии.

Но наряду с мародерством на поездах бандиты не гнушались и обыкновенной «бытовухой». Весной 1920 года упомянутый Ситман со товарищи встречает в Петрограде знакомого еще по Эстонии Матталя, который устроился служащим в цирк Чинезелли. Он приглашает друзей на квартиру, где проживает у некоей гражданки Тимофеевой Вильгельмины Васильевны. Завязывается знакомство. Подельник Ситмана Лурман, бывая в гостях, обращает внимание на приличную обстановку в квартире Тимофеевой, ценные вещи. Ну как тут пройдешь мимо. Вор он и есть вор. Он склоняет Матталя к ограблению. Но в этой квартире проживает еще одна жиличка. И чтобы не вызвать у нее подозрений, Матталь, по совету друзей, пускает слух, что Лурман и Тимофеева уезжают в Эстонию.

Дальше обратимся к языку документа:

«Пригласив Тимофееву якобы на прогулку, они заманивают ее в парк, расположенный в Новой Деревне, и несколькими ударами ножа в грудь и левый бок убивают, а труп прячут в кустах. После убийства… Лурман и Матталь с помощью Ситмана на четырех подводах вывозят и распродают имущество убитой; часть такового они продают некоему гр-ну Адамак, который сам был в 1915 году в Эстонии за убийство ювелира приговорен к 12 годам тюремного заключения, после чего изменил свою фамилию Оцман на Адамак и проживал в Ленинграде, не порывая своих прежних знакомств с лицами, причастными к уголовной среде. Ситман путем подчистки изменяет фамилию Матталь на Мартинсон, и оба совместно с Лурман, скрываются в Москве и присоединяются к московской группе эстонской шайки, которая уже вновь формируется, возвращаясь после временного разъезда из Москвы, вызванного арестом в начале 1920 года».

Одновременно с описанными событиями другая часть эстонцев, уехавших из Москвы после облавы в «Гранд-Отеле», начинает свою деятельность в Самарском и Оренбургском железнодорожных узлах. Штаб-квартирой она избирает Самару.

Не будем подробно останавливаться на злодеяниях членов этой группы. Отметим лишь, что они умело привлекали для своих черных дел таких высоких должностных лиц, к примеру, как сотрудник конторы распределения грузов станции «Самара» Златоустинской железной дороги Жданов, который за вознаграждение сообщает о местонахождении вагонов с ценным грузом, или начальник Оперативного Отдела штаба Оренбургского укрепрайона Кандалов, снабжавший бандитов необходимыми пропусками и паролями, или делопроизводитель иностранного отдела Самарского губисполкома Творогова, воровавшая для бандитов чистые бланки с печатями губисполкома…

Но, тем не менее, вдали от столицы дело у шайки не заладилось: начались внутренние разборки на почве ревности и денежных расчетов, где они были столь же жестоки и коварны, как и с «обычными» своими жертвами.

Спасаясь от чекистов, которые наступали им на пятки, к концу 1921 года вся эстонская шайка вновь концентрируется в Москве и Ленинграде. Но и здесь их держали в плотном кольце. И, как уже было сказано в начале нашего повествования, в январе 1922 года шайка поездных мародеров была ликвидирована во время перестрелки. Часть арестована и предана суду Петроградского окружного Военно-транспортного трибунала. Суд был безжалостен: приговор к высшей мере наказания. Но… опять же части бандитов удается убежать из мест заключения, а некоторым даже — из-под расстрела в момент приведения приговора в исполнение (!). Поэтому «арест группы участников, — признаются авторы «Обзора…», — не повлиял на деятельность остальных…».

Тем не менее бежавшие бандиты были уже, как говорится, меченые. Дни банды были сочтены. В результате упорной широкомасштабной операции, проводившейся ударной группой МЧК и Петроградской ЧК в течение двух с половиной месяцев по разным городам Республики, были задержаны все участники шайки, «сознавшиеся в совершении колоссального количества преступлений…». И их настигло соответствующее их деятельности возмездие.

Объединение усилий московских и питерских чекистов было не напрасным, более того оно оказалось очень эффективным. Вот лишь несколько цифр. За короткое время, а если быть точным, в течение четырех месяцев совместной работы, они ликвидировали, как отмечается в «Обзоре…», пять бандитских шаек численностью до 150 человек. По постановлению Коллегии ЧК 63 преступника расстреляны. Жестокий беспредел требовал и суровых мер…