Глава VIII Константинополь. Мировое значение столицы Восточной империи. Епарх города. Ремесленные сословия. Димы. Образовательные учреждения

Глава VIII

Константинополь. Мировое значение столицы Восточной империи. Епарх города. Ремесленные сословия. Димы. Образовательные учреждения

Рим не имел такого значения для Западной империи, как Константинополь для Восточной. Столица Западной империи могла быть и в Милане, и в Равенне, и в Павии; это не сопровождалось особенно важным значением ни в политическом, ни в административном отношениях; между тем Константинополь так же не может быть отделен от Восточной империи, как, например, Рим от католической Церкви. Константинополь стал весьма определенным и, можно сказать, всецелым выразителем византинизма, так что Восточная империя, с основанием Константинополя постепенно превращающаяся в Византийскую, не может быть представлена без своего средоточия и своего религиозного, административного и культурного центра на берегах Босфора. В то время, как приготовлялась на Западе страшная катастрофа, на Востоке постепенно организовались начала, которые сохранили от распадения целую половину империи. Перенесенная Константином столица в Византию и основанный на месте старого новый город его имени должен быть признан одним из главных устоев тысячелетней жизни Византийской империи. Вот почему древнейшей истории Константинополя должна быть посвящена отдельная глава в истории Византии.

Выше мы говорили о построении Константинополя и о первоначальных границах, данных ему основателем. Но город быстро стал развиваться, так что уже к концу IV в. массы новых поселенцев не находили места внутри городских стен, и за чертой города стали возникать новые постройки и поселения. Там указано было императором Феодосием расположение для готских военных отрядов или федератов, по коим загородные части долго были известны под номерами: второй, третий, четвертый, пятый и седьмой. Когда в 412 г. стены константиновского города значительно пострадали вследствие землетрясения, то император Феодосий в соответствии с быстрым возрастанием населения раздвинул его границы, включив в черту города и прежний загородный квартал, называемый Эксокионий (??????????), и окружив новой стеной, которая в существенных частях сохранилась до сих пор. Два епарха города, Анфемий в 413 г. и Кир в 439–441 гг., прославили свое имя сооружениями, служившими к украшению и защите города. Только квартал близ Золотого Рога у Влахернского дворца оставался открытым и защищен стеной при императоре Ираклии в 625 г. Таким образом, можно сказать, что собственный город Константинополь, т. е. нынешний Стамбул, вырос до его естественных границ в течение IV и V вв. Дальнейший его прирост был, главным образом, в предместьях: Космидий (в конце Золотого Рога), Галата, Пера, Бешик-таш, Скутари и т. д.

Нужно думать, что быстрому росту города способствовали исключительно благоприятные условия, в которые он был поставлен. Здесь разумеем не только естественную защиту и безопасность от внешних врагов, но и особенные привилегии, предоставленные городу в гражданском и торговом отношениях. Как было сказано, Константинополю даровано было устройство города Рима с его сенатом и муниципальным строем. Городской округ изъят был от земельного налога, и гражданам предоставлены были обширные привилегии: торговые права промышленным людям, пособия от правительства, безденежная раздача хлеба и даровое помещение для бедных. Преимущества государственной и придворной службы, почетное звание сенатора и различные служебные, деловые и практические интересы потянули в Константинополь знатных и богатых людей из Рима, Александрии, Антиохии и других городов. Вследствие всех этих обстоятельств Константинополь притянул к себе огромные материальные средства и сделался важным рынком для сбыта товаров со всей империи, в особенности же редких и дорогих товаров из Индии, Персии и Египта. Константин и его ближайшие преемники прибегали к самым крайним средствам, чтобы украсить свою столицу и сделать пребывание в ней приятным для иностранцев и для местных жителей.

Нет сомнения, что Константин нашел древнюю Византию вполне языческим городом, но преобразования Византии в столицу империи сопровождались реформами в христианском духе. Древние святилища на акрополе были частью закрыты, частью обращены в общественные здания для иных целей, храмовые имущества конфискованы или переданы христианам. Статуи богов и богинь посредством легких переделок и приспособлений применены были к христианскому культу. Матерь богов, правящая львами, изменена в оранту с воздетыми руками. Статуя судьбы города и Аполлона получила христианский характер. При постройке христианских церквей пользовались прежними храмовыми постройками или употребляли материал древних храмов на постройку новых зданий. Славная церковь св. Мокия построена на месте храма Зевса; точно так же церковь св. Мины на месте храма Посейдона и св. Ирины — на акрополе, последняя сохранилась доселе, хотя обращена в военный музей. Большинство христианских благотворительных учреждений столицы Восточной империи, вероятно, такого же происхождения. Константин желал, однако, придать чрезвычайный блеск своей столице и не задумался в пользу ее лишить древних памятников другие города. Для этого он приказал искать статуй, рельефов, колонн и проч. в ближних и дальних городах и привозить их в Константинополь. Таким образом доставленные из различных городов скульптурные произведения обогатили столицу империи памятниками древнего искусства, послужили образцом для местных художников и украшением для публичных зданий, дворцов, площадей и улиц.

Преемники Константина прилагали также много старания, чтобы украсить и расширить столицу. Юлиан, проведший в Константинополе не больше 6 месяцев, оказал городу разные милости, о которых сам упоминает в сохранившемся письме (ер. II), где, между прочим, есть речь и о приверженцах галилейской секты, допущенных им в сенат; он же устроил новую гавань, теперь засыпанную, близ церкви Сергия и Вакха и приказал привезти из Египта обелиск для украшения восточной части города. Время Феодосия и затем Юстиниана в истории Константинополя отмечается громадными сооружениями дворцов, церквей, портиков общественных зданий, как сенат, ипподром, театр, бани, рынки и т. п.

Чтобы дать хотя некоторое представление о древнейшем Константинополе и составить себе идею об его росте, мы можем пользоваться описанием его, относящимся к царствованию Феодосия II. Пользуясь этим описанием, а равно известиями писателей о событиях и памятниках Константинополя, попытаемся ознакомиться с наиболее примечательными частями древней столицы византийских императоров.

Громадное население города в особенности скоплялось большими массами на площадях и на главных улицах, которые украшены были портиками и колоннадами, общественными зданиями и художественными произведениями искусства. Главная улица Константинополя, прорезывавшая город от внешних стен до площади Августея, св. Софии и императорских дворцов, шла в двух, по-видимому, направлениях. Разветвление начиналось близ площади Тавра, причем одна улица направлялась на храм свв. Апостолов и цистерну Аспара к нынешним Адрианопольским воротам, получив совершенно соответствующее ее положению в городе наименование Средней улицы (Меса); другая часть улицы того же названия проходила поблизости от Мраморного моря и направлялась к Золотым воротам. По ней направлялись церковные процессии и торжественные церемониальные выходы императоров, на ней или поблизости от нее находились главнейшие памятники и важнейшие церковные и общественные здания. Исходные пункты Средней улицы сохранились и по настоящее время: Золотые ворота и св. София.

Одним из первых памятников, который встречался по Средней улице с запада на восток, был Эксокионий. Нужно полагать, что эта местность была поблизости от пересечения улицы стеной Константина, т. к. в IV и V вв. весь этот обширный участок, находившийся между стеной Константина и Феодосия, назывался «за колоннами» (эксокионий), где жили готские военные отряды и где была выстроена для них церковь, в которой совершалось арианское богослужение на немецком языке. В этом направлении, ближе к Золотым воротам, был построен в 463 г. знаменитый Студийский монастырь с церковью св. Иоанна Предтечи, впоследствии получивший громадное влияние в церковной жизни Византийской империи. Переходя в пределы, ограниченные старой стеной Константина, мы встречаем уже более ясные признаки направления Средней улицы. Здесь прежде всего был холм, называемый Ксиролоф, на котором находилось несколько памятников. На месте нынешнего Аврет-базара находилась площадь Аркадия, forum Arcadii, с колонной в честь императора Аркадия и со статуей его, поставленной Феодосием II в 421 г.

Колонна Аркадия, украшенная рельефами, стояла на своем месте до 1719 г., когда вследствие землетрясения была повержена на землю. Основание, на котором она была утверждена, сохранилось и доселе остается на своем месте. Ближайшая к Аркадиевой площади по Средней улице была площадь Быка — Boo? ?????. Площадь называлась также просто Быком и получила это название от громадного бронзового быка, который иногда служил печью для сожжения преступников. Ныне эта местность известна под именем Аксарай. Близ площади Феодосия или Тавра было разветвление улиц, именно: одна, как сказано, продолжалась к св. Софии, а другая, тоже из более замечательных, направлялась прямо на запад, мимо храма свв. Апостолов, к Адрианопольским воротам. Находившиеся здесь местности: Амастрийская площадь, Капитолий и Филадельфий — отождествить в настоящее время весьма трудно, не производя раскопок.

Что же касается forum Theodosii, то эта площадь вполне сохранилась и составляет одно из центральных мест нынешнего Константинополя. В середине площади находилась колонна, поставленная Феодосием I в память побед его над готами и скифами и украшенная рельефными изображениями, поднимавшимися спиралью кругом колонны. При султане Баязиде II (1481–1512) на месте этой колонны построены бани и самая колонна уничтожена. Ныне здесь находятся мечеть Баязида и здание сераскирата. Далее Средняя улица ведет к центральным местностям Константинополя. За форумом Феодосия следовал Хлебный рынок — ???????????, украшенный историческими памятниками. Здесь был водружен Константином на мраморной колонне крест, сделанный им наподобие того, который видел он на небе; здесь же была арка, у которой происходила смена партий, участвовавших в торжественных процессиях. Далее Меса приводила на площадь Константина.

Это была центральная площадь древнего Константинова города, украшенная портиками, колоннами и триумфальными арками, а посередине имевшая порфировую колонну, привезенную из Рима из храма Аполлона. На этой площади в разных местах стояли мраморные статуи, произведения лучших древних мастеров, привезенные из многих городов, а также публичные здания, например второй сенат. Нынешняя, так называемая Обожженная колонна, стоящая на своем первоначальном месте, уже в древнее время получила важное, частью мистическое, частью религиозное и археологическое значение и соединила на себе многообразные народные предания, связанные с судьбой города и империи. Эта колонна пострадала от сильной бури и молнии в царствование Алексея Комнина в 1105 г., причем венчавшая колонну статуя Константина была разбита и сброшена на землю. Царь поправил повреждения на колонне, но вместо статуи приказал поставить крест, приписываемый преданием времени Константина.

Наконец, Средняя улица приводила к Милию и площади Августея, или Августеона, в соседство с самыми священными и драгоценными памятниками древнего Константинополя: св. София, св. Ирина, Большой дворец и ипподром. На указанном пространстве Меса блистала богатыми и красивыми украшениями и роскошно отделанными портиками: например, дворцы Лавса, Антиоха, Филоксена; здесь был самый оживленный пункт города. Здесь на площади Августеона были роскошные дворцы и публичные здания: палаты патриарха, библиотека, бани Зевксиппа, сенат и другие здания.

В середине площади стояла статуя св. Елены, или Августы, откуда происходит и название площади; там же была серебряная статуя Евдоксии, супруги Аркадия; впоследствии здесь же была поставлена колоссальная статуя Юстиниана I. Близ этой площади был Милий, имевший целью обозначить исходную точку для измерения военного пути, идущего от Константинополя. Это было основанное на 4 колоннах купольное здание, украшенное скульптурным искусством, представлявшее собой воспроизведение римского miliarium avreum. Самыми важными постройками, находившимися близ площади Августеона и более или менее к ней примыкающими, были церковь св. Софии, Большой дворец и ипподром, которым мы должны здесь посвятить внимание.

Большой дворец, называемый обыкновенно ?? ???????? или ?? µ??? ????????, как резиденция Константина, по первоначальному плану принадлежит к IV в. Расширенный и много раз перестроенный византийскими царями, начиная с Юстиниана I до XII в., Большой дворец составил собой с течением времени значительный комплекс зданий, занимавших громадное пространство на первом холме и его спусках к Мраморному морю. В первый период империи до царей Комнинов, которые перенесли свою резиденцию во Влахерны, Большой дворец с прилегавшими к нему зданиями был центром городской и политической жизни, отсюда направлялась церковная и гражданская политика и вся администрация Византийской империи. Он сосредоточивал в себе не только дворцы для помещения императора и его семьи, но также огромные залы для приемов и придворных празднеств, обширные парки и сады и галереи, а равно помещения для обширного служебного персонала, для царской гвардии и гарнизона, кроме того, церкви и церковные здания. В понятие Большого дворца входит скорей представление о значительной части города, чем дворца в обыкновенном смысле этого слова. Сюда относятся: 1) знаменитая палата Хрисотриклин с тронной залой; 2) Триконх; 3) зала XIX аккувитов; 4) дворцы Дафна и Халка; 5) дворец Магнавра; 6) порфировый дворец; 7) военный склад и темницы, наконец, постройки Василия Македонянина: Новая церковь и Богородицы Фара. С XIII в. все эти здания начали приходить в упадок, т. к. императоры, не нашедши более удобным пребывание на этом месте, предпочитали жить у стен города во Влахернах[96].

Но вполне общественным учреждением и в то же время любимейшим для жителей Константинополя развлечением были ипподром и дававшиеся на нем игры. Он соединен был внутренними ходами и крытыми галереями с императорским дворцом, что доставляло возможность царю быть зрителем цирковых игр, не показываясь народу. Первые основания для ипподрома (?? ???????µ???) положены были Септимием Севером, окончательно отстроен этот памятник Константином. Несомненно, ипподром имел назначением дать в Константинополе для народа такую же сумму развлечений, что давал Circus maximus в Риме. Цель эта была не только достигнута, но, можно сказать, была превзойдена, ибо константинопольское учреждение централизовало в себе не только удовольствия, но привлекло к себе политические и даже церковные интересы населения и получило не местное только, но и общеимперское значение. В ипподроме нередко решались политические и церковные вопросы первостепенной важности, в особенности когда правительство стало принимать строгие меры к ограничению муниципальных прав городского населения и когда цирковые партии приняли политическую окраску. Разрушение ипподрома последовало в 1204 г., при взятии Константинополя крестоносцами, и закончено в XVI в. турками. В настоящее время от здания ипподрома не осталось никаких следов, но сохранились очень определенные указания, по которым определяются как место ипподрома, так и его отношение к Большому дворцу и другим древним постройкам. На месте ипподрома в настоящее время находится большая площадь к юго-западу от св. Софии, называемая Ат-мейдан.

Ближайшие к этой площади здания находятся на месте ипподрома и частью построены из прежнего материала, таковы мечеть Ахмедиэ, архив и тюрьмы. Первые представления на ипподроме даны были в день открытия Константином столицы. Длина ипподрома была от 1200 до 1300 футов, ширина около половины этого измерения. Сохранившиеся памятники отмечают среднюю линию по длине ипподрома, вдоль которой происходили состязания на колесницах; это spina — род платформы, на которой обыкновенно для украшения ипподрома ставились произведения искусства. Таких памятников сохранилось до настоящего времени на месте их первоначального нахождения три. Египетский обелиск Тутмосиса III поставлен Феодосием Великим в 381 г. На мраморном основании представлен в рельефе Феодосий с своей семьей и свитой смотрящим на цирковое представление из своей ложи. Далее бронзовая змеиная колонна, представляющая фрагмент приношения всей Греции Дельфийскому Аполлону в память победы при Платее. Наконец, столб из больших квадратных тесаных камней, обложенный прежде бронзовыми позолоченными плитами. Уже в X в. он был в состоянии разрушения, так что император Константин Порфирородный подновил этот памятник, сравниваемый древними византийцами с колоссом родосским. Уместно здесь заметить, что 4 бронзовых коня работы Лизиппа, украшающие ныне фасад св. Марка в Венеции, составляли в свое время принадлежность ипподрома. Эти кони поставлены были на ипподроме Феодосием II и увезены из Константинополя в 1204 г. после завоевания и разграбления города крестоносцами IV крестового похода.

Средняя улица прорезывала город в прямом направлении. Нельзя, конечно, думать, что все главнейшие памятники можно было видеть на этой улице или в прилегающих к ней частях. От Месы шли в разных направлениях другие улицы.

На пути от площади Быка до площади Феодосия в направлении Средней улицы встречается несколько темных и невыясненных пунктов. Новые постройки здесь появились на прежней улице, и новые улицы прошли в другом направлении. Таким образом, остаются до будущих раскопок неопределенными положения Амастрийской площади, Капитолия и Филаделфия. Местность, где находится ныне мечеть Шах-заде, составляет один из узловых пунктов, откуда идут большие улицы в разных направлениях, и прежде всего большая улица, идущая прямо на запад, к знаменитому храму свв. Апостолов и к Адрианопольским воротам. По всей вероятности, здесь должно полагать древний Филаделфий, откуда Меса вела прямо к площади Феодосия.

В ближайшем соседстве проходил громадный водопровод Валента, сохранившийся и доныне и составляющий незаменимый для внутреннего города способ водоснабжения. Поблизости находится храм свв. Апостолов, построенный Константином и назначенный для погребения императорской семьи. Впоследствии он сделался усыпальницей всех византийских императоров, каковой и оставался до завоевания Константинополя в 1453 г. В течение двух лет турецкой эпохи здесь нашла приют патриархия, а в 1455 г. Магомет II построил на месте храма мечеть, называемую Мехмедиэ. В истории Византии храм свв. Апостолов играл весьма важное значение и с точки зрения роскоши постройки и искусства считался одним из замечательнейших памятников Константинополя. По архитектурной форме храм Апостолов имел форму креста и был окружен обширным двором с галереями из колонн и памятниками искусства. Близ храма были дворец, бани и другие здания, предназначенные для духовенства и военной стражи, охранявшей гробницу царей. Уже при Юстиниане этот храм был расширен и перестроен, причем с особенным вниманием были украшены те приделы, арки и портики, которые предназначались для постановки гробниц прежних и будущих царей. Древнейшие епископы и патриархи Константинополя, Григорий Богослов и И. Златоуст, погребены при этом же храме, точно так же патриархи Никифор и Мефодий, прославившиеся борьбой за православие против иконоборцев. Было ли обычаем погребать всех патриархов в храме свв. Апостолов, это остается не вполне ясным. При описании древнего Константинополя нельзя касаться мимоходом такого вопроса, как церкви и монастыри. В самой идее византинизма коренное место принадлежит церковности в самом широком значении этого слова. А т. к. Константинополь со всеми его учреждениями и нравами жителей был ярким представителем византинизма, то уже в первые столетия его истории церковные учреждения занимали в нем видное место. Церковное строительство в Константинополе никогда не ослабевало. Число церквей можно полагать от 400 до 450, между ними около 100 церквей было монастырских. Не все это были монументальные постройки, но уже на основании того, что до настоящего времени сохранились почти исключительно церковные здания, а дворцов и других общественных построек почти совсем не уцелело, можно судить, что церковное строительство велось правильно, с соблюдением архитектурных законов и с употреблением на постройки хорошего материала. Следует здесь особенно обратить внимание, что некоторые церкви IV и V вв. сохранились до нынешнего времени. Такова церковь, посвященная Божественному миру, или церковь св. Ирины, церковь св. Анастасии, Иоанна Богослова, основанная патрицием Студием в 463 г. Древнейшее описание Константинополя указывает для начала V в. 14 церквей, 5 дворцов; августам принадлежало 6 домов, частных домов 4388.

Константин и его преемники создали все благоприятные условия к тому, чтобы столица Восточной империи привлекала к себе туземцев и иностранцев. Многие знатные фамилии из провинций и из Западной империи переселились в Константинополь и положили здесь основание служилой аристократии. В константинопольский сенат зачислялись не только знатные лица греко-римского происхождения, но иностранцы и даже варвары, поступившие на военную службу империи. Пользуясь муниципальным устройством, Константинополь привлекал к себе и окрестное население в качестве ремесленников и чернорабочих.

Император оказывал особенное расположение к населению Константинополя: как и в Риме, здесь была введена безденежная раздача хлеба, даровые помещения для чернорабочих и цирковые представления, в которых скоро приняли участие политические партии. Уже в V в. писатели говорят о многочисленном и беспокойном диме Константинополя, доставлявшем много хлопот полиции и епарху города.

Особенно характерным признаком, отличающим население столицы, нужно признать его разнородность по происхождению и языку. В IV и V вв., когда происходил процесс перехода от древних веков к Средневековью, Константинополь находился в опасности обратиться в международный германский город, о чем заявлял в самом конце IV в. епископ Синесий. Современные писатели Евнапий и Зосима весьма яркими чертами описывают этот процесс и наблюдавшиеся в Константинополе сцены. Так, у Евнапия рассказывается следующее: «Когда предводители скифских дружин, т. е. германских, знатные по чести и происхождению, перешли к ромэям, то, будучи обласканы милостями царя и видя, что все перед ними склоняется, разделились на партии. Одна держалась того мнения, что следует довольствоваться выпавшим на долю готов счастьем, другая же, повинуясь чувствам германского патриотизма и секретному клятвенному соглашению, стремилась всеми мерами вредить ромэям, чтобы при благоприятном случае завладеть их страной. Во главе грекофильской партии стоял язычник Фравита, женатый с согласия императора на гречанке; противоположная германофильская партия группировалась около Ериульфа. Царь держал готских вождей в особой чести, деля с ними трапезу, походный шатер и раздавая им щедрые подарки. Раз он предложил им роскошное угощение, и, когда по смыслу пословицы «истина в вине», Дионис за чашей вина разоблачил таившееся между ними разногласие, произошел шумный беспорядок, вследствие которого пир был прерван, и смущенные гости поспешили к дверям. Здесь, на пиру, в присутствии царя Фравита убил Ериульфа.

Наступят новые обстоятельства, когда германское влияние уступит другим иноземным влияниям: славянскому, армянскому, итальянскому, наконец, турецкому; все эти влияния, за исключением последнего, византийское правительство нашло возможным направить согласно пользе и интересам империи, но остается, тем не менее, весьма любопытным тот период, когда Константинополю угрожало германское влияние.

Что касается численности этого пестрого населения, то точных цифр нельзя дать. Вопрос о численности населения в Константинополе остается весьма трудным для разрешения не только для древнейшего периода, но даже и для нового времени. Уже в IV в. Евнапий говорит о «пьяном диме» Константинополя, которым населил Константин свою столицу, лишив населения другие города. В самом конце IV в. при И. Златоусте считалось до 100 тыс. христиан и множество язычников и иудеев. На все число населения было до 50 тыс. бедных. При Феодосии II в начале V в. население Константинополя можно полагать до 500 тыс. Никак нельзя сомневаться в том, что в то время, как все другие города в Западной империи, не исключая самого Рима, теряли мало-помалу свое значение, столица Восточной империи, где не прерывается преемственный ряд императоров и где потрясения, привнесенные эпохой переселения народов, не сопровождались такими разрушительными последствиями, как на Западе, Константинополь продолжал увеличиваться населением, укрепляться твердыми стенами и прочными государственными учреждениями, которые постепенно приготовили в нем убежище для знания и культуры. Было бы, конечно, в высшей степени интересно восстановить во всех подробностях историю города, т. к. сам Константинополь является вполне верным выразителем характера Византии, но подобная история далеко еще не разработана и находится в зависимости от общей истории Византии. Попытаемся ознакомиться хотя с некоторыми чертами административной и социальной жизни Константинополя.

Одним из наиболее важных учреждений, охранявших общественный строй и порядок в столице Византийской империи, был приказ епарха города. Со времени перенесения столицы империи в Константинополь и до самого турецкого завоевания епарх города с подчиненным ему приказом оставался чуть ли не единственным учреждением, пережившим все потрясения и пощаженным царскими реформами. Само собой разумеется, что такое устойчивое учреждение, бывшее свидетелем многовековой истории и стоявшее на страже внутреннего порядка, благоустройства, политического и социального положения всего населения столицы, заслуживало бы особого внимания и всестороннего изучения. К сожалению, по истории византийского устройства не имеется даже предварительных работ, и ни об одном учреждении, кроме разве церкви, наука не владеет хотя сколько-нибудь удовлетворительными сведениями [97].

Епарху столицы (??????? ??? ??????) принадлежали совершенно ясно определенные права и обязанности, которые тем более доступны изучению, что должность епарха столицы, ведя свое начало от Римской империи, просуществовала до поздневизантийской эпохи. Не может быть сомнения, что константинопольский епарх есть прямой преемник и заместитель римского praefectus urbi. Если притом поставить в связь известия древних о значении в Риме власти префекта претория [98], что она практически немногим была ниже императорской, с не менее категорическими заявлениями византийских писателей насчет величия власти городского епарха [99], то нельзя не приходить к заключению, что константинопольский епарх с течением времени соединил в себе права и привилегии префекта претория и префекта города. Префектура города Рима учреждена была с целью охраны Рима и его ближайших окрестностей, для чего префекту были предоставлены уголовная юрисдикция и обширная полицейская власть. Во II и III вв. к нему постепенно перешла и судебная власть на сто миль от стен города [100]. Особенно важным характером отличалась полицейская власть префекта. На его обязанности лежало блюсти порядок на многолюдных собраниях, на зрелищах, в банях, равно как собирать сведения о том, что происходит в разных частях города. Кроме того, ему подчинены были торговые рынки, мера, вес и меняльные лавки [101]. Для достижения всех подобных задач префект имел в своем распоряжении отряды военных людей. Но что еще тесней сближает римского префекта с византийским епархом, это одинаково там и здесь отнесенные к их компетенции дела о рабах, дела по опеке над сиротами и дела по политическим преступлениям[102].

Общее положение византийского государственного права усвояло за епархом значение первой особы после царя [103]. Практически это положение осуществлялось всякий раз, когда царю нужно было выехать из столицы; в этом случае верховная власть временно переходила на коллегию из трех сановников: на препосита, магитра и епарха, которые становились временными царями [104]. В разное время права константинопольского епарха то ограничивались, то расширялись; в периоды смут и общественных движений он облекаем был неограниченными полномочиями [105]. Нет ничего удивительного поэтому, что епарх играл весьма важную роль в истории Константинополя и что он был то популярнейшим, то ненавистнейшим органом правительственной власти, и в том и другом случае был особой, хорошо известной всему населению, которое или превозносило его похвалами, или беспощадно осмеивало и порицало. Как особа высшего ранга и как блюститель благочиния, епарх принимал обязательное участие во всех придворных церемониях и торжествах, причем он не был здесь пассивным лицом, как большинство присутствовавших, но исполнял служебную роль.

Когда освобождалось место епарха, сам царь искал заместителя из числа наиболее известных и верных лиц. В большинстве случаев намеченный кандидат происходил из важных чиновников и состоял в сане патрикия или же получал этот сан по утверждении в должности епарха [106]. Производство в чины и назначение в высшие должности сопровождались особой церемонией частью гражданского, частью церковного характера. Обрядовая сторона этой церемонии сохраняла до известной степени символический характер и служила указанием круга обязанностей, соединенных с должностью епарха [107]. Обряд избрания происходил в Золотой палате дворца в присутствии царя и штата придворных чинов. За избранием происходило представление епарха городским сословиям, к которым он держал речь о гражданском долге, лежащем на сословиях города [108].

Облачившись в парадное облачение (??µ?????, ????????, ?????), новый епарх в сопровождении городских сословий и штата претория проходит к храму св. Софии, чтобы здесь исполнить церковные церемонии. На пути происходят славословия димов. В этих актологиях выражаются приветствия и благожелания епарху, высказываются похвалы и признательность царю, что он назначил епархом такого чистого и достойного человека, верного слугу царского, благородного по своему происхождению и по заслугам возведенного в высшие почести. Между тем процессия доходит до Халки и св. Кладезя. Здесь епарх возжигает свечу и входит в св. Софию, где патриарх совершает молитву. Выходя из храма, епарх садится на приготовленного белого коня или в парадную колесницу и с торжественной процессией в преднесении каламария отправляется в свой приказ, сопутствуемый и отрядом полицейских чинов. Здесь, сидя на своем троне, он принимал поздравления от чинов подчиненного ему приказа и от городских представителей и затем тем же порядком, как прибыл, отправлялся в свой дом.

Не всегда, однако, епарху удавалось благополучно провести свой первый день. Если население не сочувствовало новому назначению и если епарх не принадлежал к популярным чиновникам, то на улицах начинали происходить шумные протесты против нового епарха, раздавались ругань и порицание. Так, при Юстиниане I, когда вновь назначенный епарх Андрей совершал обычный путь из дворца в преторию, восседая на парадной колеснице, народ встретил его ругательствами, насмешками и бросанием камней, вследствие чего произошло в городе движение, не утихавшее несколько дней [109].

Попытаемся теперь взглянуть на константинопольского епарха при исполнении им обязанностей. Византийские императоры, внеся некоторые реформы в устройство городской префектуры, по существу стремились к усилению власти городского епарха. Одной из важнейших реформ было в этом отношении то, что епарху константинопольскому подчинено было самостоятельное, как прежде в Риме, так и в Константинополе, ведомство префекта претория. Замечено специально о патрикии Кире, современнике Феодосия Великого, что он был избран сразу на две должности — префекта города и префекта претория — и оставался в этом звании четыре года [110]. Т. к. в ведомстве префекта претория находились городские тюрьмы, то легко понять, как увеличилось значение константинопольского епарха со времени подчинения ему префектуры претория.

Главные обязанности епарха города, как и римского префекта, состояли в охранении общественной безопасности и тишины в столице империи. Ему предоставлены были широкие полномочия; он имел право суда и ограничения личной свободы граждан, мог заключать в темницу и высылать из города подозрительных лиц. В его непосредственном заведовании находились торговые и промышленные заведения, ремесленные корпорации, места общественных собраний; от него же зависела городская полиция; от него исходили распоряжения по благоустройству города, содержанию его в чистоте и украшению его по случаю торжеств и парадных царских выходов. Для исполнения лежащих на нем обширных обязанностей он нуждался в сотрудниках и помощниках и в штате полицейских служителей. Он имел для этого свою канцелярию или приказ с определенным штатом чиновников; этот приказ с утра до ночи осаждаем был просителями. В зависимости от приказа епарха была городская тюрьма или преторий, в которой содержались государственные преступники и подозрительные для правительства люди. Не все сферы деятельности епарха одинаково раскрыты в источниках, но зато общий характер учреждения может быть представлен в ясных чертах. Всего определенней в сохранившихся памятниках выставляется судебная власть епарха. Тем любопытней воспользоваться здесь всеми имеющимися данными, что в общем мы весьма мало знаем о судебной организации и судебной процедуре, хотя именно в этой области византийское правительство наиболее проявляло свою гуманную деятельность. В законе судебная роль епарха определена весьма ясно. Епарху города подлежат все дела по преступлениям, он расследует обо всем, что случается в столице. Епарх города имеет право лишать жительства в столице и ограничивать известным местом право жительства. Эти два пункта уже ясно показывают почти абсолютную судебную власть епарха в городе. Но следует присоединить, что к его компетенции принадлежали еще некоторые специальные дела, которые мы укажем ниже. Само собой разумеется, лицо, обладавшее такой обширной властью, не могло пройти бесследно в истории, и так или иначе в летописи должны были сохраниться сведения о чиновнике, от которого зависела судьба каждого жителя Константинополя.

О судебной власти епарха имеются действительно довольно обильные сведения у писателей. Сопоставляя эти сведения, нельзя не видеть, как высоко стояло в Византии судебное дело и как идеально смотрели на правосудие во все время. Вот несколько примеров этого рода.

Царь Иустин I (518–527) выражает пред сенатом жалобу на то, что все его усилия поднять в стране правосудие встречают преграду в алчности и подкупности чиновников и что он устал принимать карательные меры и желает отказаться от власти. Тогда один из присутствующих сановников говорит ему: «Государь! Избери меня в епархи города, разреши никому не давать пощады и, наконец, позволь беспрепятственно входить к тебе для докладов по делам, и я заверяю, что не пройдет и тридцати дней, как не будет более ни обижающего, ни обиженного. Если же кто донесет о каком-либо деле, что оно было у меня, и я его не решил, то я отвечаю головой». Иустин согласился на его предложение и назначил его епархом. Показав на одном случае с высокопоставленным лицом, что у нового епарха слово с делом не расходится, он действительно скоро успел поселить уважение к закону и сдержал свое слово перед царем. В награду царь возвел его в сан патрикия и назначил пожизненным епархом [111].

Есть еще прекрасный рассказ о квесторе Исокасии, точно так же рисующий весьма блестящими красками судебную систему. Царю Льву I (457–474) донесено было, что квестор Исокасий придерживается языческих мнений. Лишив его сана, царь сделал распоряжение о предании его суду у провинциального судьи, хотя по своему сану и занимаемой должности Исокасий должен был судиться пред епархом с депутатами от сената. В Константинополе начали хлопотать за Исокасия и побудили царя, отменив первое распоряжение, предоставить обвиняемому право судиться согласно его сану. Когда он явился на суд со связанными назад руками, то епарх Пусей сказал ему: «В каком виде ты предстал сюда, Исокасий!» «Не удивляюсь, — ответил подсудимый, — я человек, и меня постигло людское горе, но ты суди меня так, как бы произносил приговор в моем сообществе» [112].

Участие суда епарха засвидетельствовано в следующих судебных случаях:

Во-первых, в делах политического характера: заговоры на жизнь государя, попытки произвести государственный переворот, бунты, политические доносы и т. п.

Во-вторых, в делах по нарушению общественного порядка в Константинополе. Имея в виду, что от епарха зависели все распоряжения по городским делам, недовольных им было много, и часто раздражение против него обнаруживалось в форме уличного бунта. Т. к. во всех делах этого рода суд принадлежал епарху, то со времени Анастасия (491–518) вошло в обычай, чтобы епарх обязательно присутствовал на всех выходах царя, где собирается толпа [113]. Известное восстание «Ника» при Юстиниане I последним поводом имеет казнь трех человек, замешанных в беспорядках [114]. Раз при том же царе во время циркового представления по случаю прибытия персидских послов народ стал требовать понижения цен на жизненные припасы, приказано было епарху перехватать крикунов и наказать [115]. При царе Анастасии также во время циркового представления прасины обратились к царю с просьбой выпустить из тюрьмы уличных бунтовщиков, схваченных епархом [116]. Когда же требование не было уважено, то поднялся бунт, причем народ стал бросать камни в царя и поджигать в разных местах город.

В-третьих, всякое нарушение права, вздорожание хлеба, увеличение налогов и проч. сопровождалось народными движениями, которые приходилось усмирять епарху города [117].

Не говорим здесь о специальных делах, отнесенных к компетенции епарха, и приведенного достаточно, чтобы судить о широте и важности судебной роли епарха. Чтобы достигать исполнения возложенных на него задач, епарху необходимо было иметь значительный штат подведомственных ему чинов. У него был свой приказ, называемый то секрет, то претория, в котором состояло 14 названий различных чинов. Кроме того, у него в подчинении были полицейская стража и военный отряд.

Как осуществлял епарх предоставленную ему судебную власть? В этом отношении сведения наши весьма скудны. Можно думать, что органы судебной власти в столице были поставлены в зависимые к епарху отношения. В обряднике Константина Порфирородного в числе чинов, подведомственных епарху, поставлены ?????? ??? ????????, откуда можно заключить, что 14 городских судебных учреждений в Константинополе исполняли роль наших участковых мировых судей; но как организованы были отношения епарха к судебным учреждениям, об этом трудно составить понятие. Административная власть епарха простиралась на все городское население, включала в себя наблюдение за общественной безопасностью, за чистотой города, украшением его общественными постройками, освещением и украшением его по случаю торжеств, царских выходов и праздников. Рассмотрение указанных административных обязанностей епарха в настоящее время значительно облегчено появлением любопытного памятника — переписи константинопольских корпораций или цехов. Этот памятник дает громадную массу нового и свежего материала как для ознакомления с административными полномочиями епарха, так и для истории городского промышленного и торгового сословия. Имеем в виду найденный в женевской библиотеке и изданный в 1893 г. устав 22 городских корпораций или цехов, который знакомит нас с правами и обязанностями этих корпораций и отношениями как к государству вообще, так и к ближайшей власти, т. е. к епарху города [118]. Этот в высшей степени важный памятник, хотя происходит от X в., представляет, однако, драгоценные черты и для истории Константинополя в переходный период от греко-римского периода к византийскому. Вместе с тем он доказывает устойчивость древних учреждений и постепенность перехода их в новые формы под влиянием изменившихся обстоятельств.

Законодательные памятники Феодосия II и Юстиниана I в сопоставлении с позднейшим законодательством исаврийской и македонской династий показывают, что в этот период не произошло никаких изменений в положении коллегий, или цехов [119]. Хотя о константинопольских цехах за период после VI в. нет прямых известий, но новые данные, почерпаемые в египетских папирусах, равно как сведения о цехах Александрии, дают полную картину городских коллегий и товариществ в Средние века и показывают соответствие в устройстве их в X в. с тем положением, какое занимают они по папирусам.

Занимающий нас памятник сохранился в виде эдикта, относящегося ко второй половине X в. и принадлежащего, по всей вероятности, царю Никофору Фоке. Этим эдиктом преследовалась не организация цехов, т. к. учреждение это существовало уже с древних времен, а имелась цель определить отношение цехов к государству и установить обязательства их по отношению к населению столицы, в особенности по снабжению города жизненными средствами. И до сих пор занимает ученых вопрос о том, говорит ли эдикт обо всех цехах и вполне ли он дошел до нас? Нужно принять в соображение то обстоятельство, что в столице были и такие ремесла, которые не были организованы в цехи, и что, следовательно, в эдикте идет речь лишь о важнейших ремесленных и промышленных организациях, которые имели важное политическое или экономическое значение. Государство не только обеспечивало цехам достижение их промышленных и торговых целей, но, вместе с тем, как хозяин и работодатель требовало от них определенных услуг и повинностей. В особенности это видно на устройстве цехов, занимавшихся доставкой хлеба и других средств пропитания.

Ввиду важности эдикта для внутренней истории Константинополя находим полезным ознакомиться здесь с его содержанием. Первое место отведено в эдикте коллегии, или цеху, тавулариев. Обязанности тавулариев заключались в составлении и скреплении официальных актов: продажных и купчих, брачных, завещаний, договоров и т. п. Ясно, что тавуларии вполне соответствуют нашим стряпчим или нотариусам. За составление бумаг для частных лиц они брали плату, точно установленную государством, имели свои конторы в определенных местах. Коллегия тавулариев была организована как самостоятельное учреждение, ведала свои внутренние дела через специальных чиновников, во главе коих находится примикирий.

Эдикт дает подробные и весьма любопытные указания, которыми тем более необходимо здесь воспользоваться, что они вообще характеризуют римские коллегии и византийские цехи и корпорации. Требуемые от кандидата на должность тавулария качества установлены весьма определенно. Он должен иметь достаточную подготовку в законоведении, отличаться хорошим почерком и быть в состоянии отличать подлинные бумаги от поддельных. Эти качества, а равно свидетельство об окончании средней школы и специальные знания по законоведению оцениваются примикирием и советом тавулариев, от которых зависит представление кандидата на утверждение епарху. Можно думать, что кандидат должен был обнаружить требуемые от него специальные знания посредством экзамена, на котором ему предлагались вопросы из практического руководства по законоведению и из василик. Одобренный советом тавулариев кандидат представляем был епарху, причем клятвенно подтверждалось, что представление кандидата в должность делается не по чьей-либо просьбе, не по дружбе или родству, а взирая на способности и заслуги лица. Тогда епарх утверждает представление своей печатью, и представляемый зачисляется в коллегию тавулариев. Из приказа епарха новый нотариус в сопровождении примикирия и корпорации идет в ближайшую церковь, где священник читает положенную молитву, а отсюда направляется в канцелярию, в которой ему назначено служить, и там принимает поздравления от сослуживцев, а затем идет в свой дом, где дается угощение товарищам. Права и обязанности тавулариев, или нотариев, изложены в эдикте весьма обстоятельно: они обязаны являться на все царские выходы, на зрелища в ипподроме, на заседания совета тавулариев, иначе подвергаются штрафу, а при увеличивающих вину обстоятельствах — дисциплинарному взысканию. Далее, точно определяются условия платы за составление актов, договоров и проч. и определяются права тавулария, когда ему случится быть в канцелярии другого нотария. В случае сомнений относительно платы за акты дело переходит на решение примикирия, а если речь идет о большой цене, решается епархом. В случае ссор между собою тавуларий жалуется примикирию, в делах большой важности — епарху.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.