Глава XV. Построение гипотез

Глава XV. Построение гипотез

А что тут не так?

Книга о поисках вымышленного царства написана, и сам автор смотрит на неё с нескрываемым удивлением: сколь многого в ней нет.

Нет, прежде всего, полного подбора источников и их исчерпывающей характеристики. А ведь если бы таковая была, то ни для чего другого не осталось бы места и получилась бы совсем другая книга, которая не ответила бы ни на один из волнующих нас вопросов. Даже зная, кто, что и когда говорил, мы не могли бы указать, кто и где невольно заблуждается, а кто сознательно накидывает вуаль иносказаний. И работа наша пропала бы втуне.

Очень мало использована литература вопроса. Библиография по всем затронутым темам могла бы вылиться в список многих сотен статей и книг. Но из тысяч мышей нельзя сделать одной лошади. Критерий достоверности находится не в словах, а в фактах, т.е. в исторических событиях, в их связи и последовательности, а то и другое в книге есть. Нить исторической закономерности протянулась от тюрок к монголам через три века, до сих пор бывших «белым пятном».

Однако сама история подана крайне неравномерно. Многие драматические страницы её смазаны. Например, разве не волнует читателя неравная борьба маленького племени тюрок-шато против многомиллионного Китая? Эта борьба велась за право одних жить, оставаясь самими собой, и за стремление других избавить свою страну от неприятных и враждебных иноземцев. Обе стороны по-своему правы, и проблема, как мы видели, оказалась решённой при помощи силы. Об этом одном следовало бы написать целую книгу, а не часть главы. Да, конечно, но тогда пришлось бы забыть о монголах и несторианстве. А кидани?.. Их история перекликается с эпохой Петра Великого, который, подобно Елюю Дэгуану, открыл в свою страну доступ чужеземным идеям и модам. Разумеется, и страна, и народ, и эпохи имеют мало общего с Россией XVIII в., но ведь это-то и интересно, ибо вскрывается роль среды и ситуация. Однако и об этом в книге сказано походя, потому что судьба империи Ляо для нашей темы только фон, и мы смотрели на цветущий Ляодун из перетоптанной ветрами монгольской степи

То же самое следует сказать о тангутах и уйгурах, о карлуках и кыпчаках (половцах). Их богатые культуры, их страстная история, их неповторимый склад ума в книге не отражены. Есть только абрисы без красок и светотени, общий фон, на котором выпукло выступают древние монголы. И однако это не недостаток книги, а способ обратить внимание читателя на то, что история этих народов не экзотика, не пустое; коллекционирование сведений (своего рода филателия), не калейдоскоп, а составная часть грандиозной трагедии всемирной истории средневековья.

В этом спектакле есть жестокая логика событий, закономерность рождений и гибели народов, ответственность за поступки у отдельных людей и та связь истории человечества с историей биосферы планеты Земля, которая до сих пор ускользала от исследования как гуманитариев, так и естествоиспытателей. Найти и уловить эту связь — вот истинная цель моей работы, и ради этой цели я применил особый способ рассмотрения материала. Может быть, он несовершенен, но другого я не знаю. Книга моя — эксперимент, а он не всегда удаётся сразу. Но даже если 605 опытов безрезультатны, то шестьсот шестой, успешный, окупает все затраты.

И наконец, самая главная тема — центральноазиатское несторианство — выглядит как-то невесомо, даже призрачно. Верно, но ведь так оно и было. Несмотря на широкое распространение христианского мировоззрения по всей Великой степи, оно не переступило того порога, после которого возможно историческое воплощение. Несторианство не совершило последнего рывка, не стало исторической целостностью… и захлебнулось. Ну что ж, для историка прерванный процесс — интереснейший вариант исторического развития. Неудача не менее достойный объект исследования, чем успех, тем более что благодаря выявленным деталям удалось прояснить некоторые важные частности, касающиеся не только Монголии, но и древней Руси.

Итак, мы ответили на первый вопрос, поставленный в начале книги: а что было на самом деле?

Но мы нашли ответ и на второй вопрос: как выжать из лжи истину? Принцип оказался простым: каждый автор, стремящийся в чём-то убедить своих современников, должен изложить им несомненные, правдивые сведения, а затем уже сдобрить их приправой тенденциозности. Следовательно, задача историка расчленить эти два компонента, что и называется историческим анализом.

Дальше труднее. Чтобы анализ удался, приходится применять панорамную и стереоскопическую методику, заполнять тёмные места изолиниями, рассматривать объект с разными степенями приближения, и таким сложным путём можно получить канву достоверных фактов и синтезировать процесс этно-культурного становления, руководствуясь логикой событий. Но и этот результат мы считаем полуфабрикатом. Он нужен лишь для того, чтобы, наложив его на закономерности природы, уяснить себе мировую причинно-следственную связь. Вот тогда это будет уже не просто история народов, а народоведение, или этнология.