Источники дохода, доступные только годи

Источники дохода, доступные только годи

Налоги в эпоху народовластия

Из того обстоятельства, что «исторические» тексты вроде «Книги об исландцах» и законы сообщают так мало об источниках доходов годи в эпоху заселения и позднейшие десятилетия, исследователи средневековой Исландии делали, казалось бы, очевидный вывод: годи не извлекали из своего официального положения практически никакой выгоды. В соответствии с этой точкой зрения львиная доля объема и без того не слишком пространных экономических разделов работ по истории Исландии посвящается обсуждению двух налогов — налога на поездку на альтинг, буквально «покупка поездки на (аль)тинг» (дисл. ?ing-farar-kaup[388]), и налога на капище (дисл. hoftollr[389]). Первый представлял собой самый крупный платеж, который годи мог в согласии с законом потребовать от человека. Любой свободный землевладелец, в собственности которого находился некоторый минимальный объем имущества (корова, лодка, рыболовная сеть и т. п.), должен был по первому требованию заплатить этот налог годи, с каждого своего домочадца и члена семьи, — в том случае, если сам не ехал с годи на альтинг. «Покупка поездки на тинг» — налог очень старый, но информация «Серого гуся» о нем несколько туманна.[390]

Уже упоминавшаяся в главе 3 настоящей книги перепись населения, осуществленная около 1096 года епископом Гицуром сыном Ислейва, установила, что в стране живут около 4560 землевладельцев, обязанных платить тинговый налог.[391] Надо полагать, все эти землевладельцы представляли собой в широком смысле элиту страны и влияли на политику. Судя по всему, на весеннем тинге каждый годи имел право обязать каждого девятого землевладельца из тех своих тинговых, кому полагалось платить тинговый налог, ехать с собой на альтинг, но подробности этой процедуры нам опять-таки неизвестны. Назначив едущих, годи затем собирал «покупку поездки на тинг» с тех, кто оставался дома в округе, и использовал собранные средства для того, чтобы компенсировать расходы своим провожатым. Эта компенсация называлась так же, как сам налог. Свободные люди из тех, что победнее, не платили налог, но тоже имели право участвовать в тингах. Такие люди, не владевшие в достаточном объеме имуществом, могли быть тинговыми своего годи, но иногда им запрещалось назначаться судьями, а в более редких случаях — также и заседать в коллегиях, рассматривавших показания свидетелей. Сумма «покупки поездки на тинг» не была фиксированной и, вероятно, зависела от того, как далеко было из той или иной округи до альтинга. Вероятно также, что годи не мог назначить сумму налога, которая бы сильно отличалась от назначенной другими годи той же округи, иначе бы от него начали уходить тинговые, но снова у нас нет точных сведений. Самое же важное обстоятельство заключалось в следующем — поездка на альтинг представляла для годи и его провожатых очень затратное мероприятие, и поэтому все доходы от «покупки поездки на тинг», скорее всего, уходили на организацию этой самой поездки. Иначе говоря, прибыли этот налог годи не приносил.

Кроме «покупки поездки на тинг», в распоряжении годи был лишь еще один налог, налог на капище (дисл. hoftollr). Мы очень немного знаем о нем, и основной объем сведений об этом налоге содержится в сагах. Мы уже встречались с одним упоминанием налога на капище в предыдущей главе, когда говорили о Стейнвёр, капищной священнице из «Саги о людях с Оружейникова фьорда», где в главе 6/5 сказано: «Все бонды должны были платить ей налог на содержание капища». Упоминается налог на капище и в главе 4 «Саги о людях с Песчаного берега»: «В капище все люди должны были платить налог, и им полагалось ездить вместе с капищным священником-годи, куда бы он ни отправлялся, так же как это нынче должны делать тинговые с годи, а сам годи был обязан содержать капище за собственный счет, так чтобы оно не разрушилось, и устраивать в капище пиры с жертвоприношениями». Эта сага, как и все саги об исландцах, была записана уже в христианские времена, и мы не можем быть абсолютно уверены, что версия, в которой мы ее знаем, адекватно отражает реалии прошедших веков и языческие традиции, однако же из этого отрывка можно сделать вывод, что налог на капище, как и «покупка поездки на тинг», не приносил годи прибыли. Да, годи получал средства, но он затем должен был потратить их на содержание капища и на устройство пиров.

Если бы какой-то годи решил поднять налог на капище с целью получить прибыль, другие годи, как и в случае с тинговым налогом, извлекли бы выгоду из того, чтобы не запрашивать столь много, и переманили бы к себе людей первого. Поскольку, таким образом, ни «покупка поездки на тинг», ни капищный налог не приносили годи прибыли, исследователи пришли к выводу, что годи не получал от своего статуса, то есть от обладания годордом, никакой материальной выгоды. Этот вывод подводит итог целой традиции исследования истории Исландии, которая, при всей любопытности сделанных попутно наблюдений, так и не сумела ответить на вопрос: а как же в такой ситуации годи удалось просуществовать с конца IX по середину XIII века (когда появились первые налоги, которые годи могли класть себе в карман), сохраняя свой статус главных людей в стране? Читателей, которым любопытно узнать, как же это так у уважаемых господ историков получилось, я отсылаю к примечаниям[392], а сам тем временем занимаю противоположную позицию — именно я утверждаю, что обладание годордом приносило годи еще какую прибыль, и весьма значительную, но только ее источником не являлось налогообложение.