Глава 6 Пределы амбициям годи, или Стратегия распри: пример «Саги о людях с Песчаного берега»

Глава 6

Пределы амбициям годи, или Стратегия распри: пример «Саги о людях с Песчаного берега»

Торлейв принял топор и сказал:

— Тут уж будь покоен, как соберешься отомстить за Хаука, своего тингового, — говорит, — так недолго придется ждать, пока я угощу твоим топором нашего приятеля Арнкеля.

«Сага о людях с Песчаного берега», гл. 37

Месть — блюдо, которое подается холодным.

Старинная сицилийская пословица

Годи имел право требовать вознаграждения за свои услуги — и однако не должен был переходить известные границы. Каковы эти границы и какие последствия могло иметь их сознательное нарушение, хорошо видно на примере распри, о которой рассказывается в «Саге о людях с Песчаного берега» (дисл. Eyrbyggja saga), когда действия двух годи, соревновавшихся за власть и землю, едва не привели к расколу в местной общине. Как правило, перспектива настроить против себя местных землевладельцев заставляла годи держать свои амбиции в узде, однако в «Саге о людях с Песчаного берега» годи Арнкель решает закрыть на это глаза. В качестве оплаты за свои услуги он получает права собственности на землю, до которой ранее не имел никакого касательства. Делает он это, «ударив по рукам» с текущим владельцем (т. е. заключив официальный договор, дисл. handsal, термин связан с традицией пожимать руки, заключая сделку); тот, однако, будучи бездетным вольноотпущенником, не имел права заключать такой договор без согласия своих бывших хозяев, и тем самым Арнкель совершает «обман наследников» (дисл. arfskot, букв, «увод наследства»[156]). Недовольство последних было так велико, что они не побоялись взяться за оружие, дабы защитить свои земельные права. История Арнкеля, таким образом, показывает, что амбициям жадного до богатств годи были положены пределы, за нарушение которых тот легко мог поплатиться жизнью. Означенный эпизод начинается с махинаций отца Арнкеля, землевладельца по имени Торольв Хромой (дисл. b?gif?tr, букв, «скрюченная нога»), описанных в главах 30–34 саги, а рассказ об их последствиях охватывает главы 35–38; эта история завершает многолетнюю распрю между Снорри Годи и Арнкелем.[157]

Карта 10. География «Саги о людях с Песчаного берега» — Мыс Снежной горы и Лебединый фьорд

События распри между Арнкелем и Снорри Годи происходят в области, закрашенной черным.

Действия участников истории мотивированы алчностью, страхом, амбициями, а зачастую и попросту откровенной мерзостью характера, а стоимость этих действий определяется в процессе хладнокровной торговли между простыми землевладельцами и годи. Залогом успеха служит чувство момента — то есть знание, когда и при каких обстоятельствах можно мстить.

Все события происходят в небольшой округе на мысу Снежной горы (дисл. Sn?fellsnes), прежде всего в Лебедином фьорде (дисл. ?lptafj?r?r), глубоко врезающемся в северный берег полуострова, и на хуторе Снорри Годи Священная гора (дисл. Helgafell), что на Торовом мысу (дисл. ??rsnes). В Лебедином фьорде — как во времена первопоселенцев, так и сейчас — собираются многочисленные стаи лебедей, отсюда название; гора же называется Священной потому, что первопоселенцы полагали ее домом Тора, назвав в его честь и мыс. Тяжба, вызванная действиями Торольва Хромого, разрешается на местном тинге Торова мыса. Участники — два годи и владельцы четырех хуторов, что лежали вокруг Жилого двора, хутора Арнкеля, расположенного на западном берегу фьорда. Основные персонажи известны также и из «Книги о взятии земли» (гл. 86 «Книги Стурлы», гл. 74 «Книги Хаука»), где изложена сжатая версия событий.

Карта 11. Землевладения в Лебедином фьорде — изначальная ситуация

В начале истории, рассматриваемой в настоящей главе, собственность в Лебедином фьорде распределена следующим образом: 1. хутор Жилой двор (владелец — годи Арнкель); 2. Ульварова гора (Ульвар Вольноотпущенник); 3. Дворы Эрлюга (Эрлюг Вольноотпущенник); 4. Лощина (Торольв Хромой); 5. Вороний мыс (лес); 6. Священная гора (Снорри Годи); 7. Дворы Кара (шестеро сыновей Торбранда). Цифры, обведенные кружком, обозначают участки, принадлежащие Снорри Годи и его тинговым, сыновьям Торбранда. Квадратом обозначен хутор годи Арнкеля. Главный приз в войне — хутор Дворы Кара, у самого «дна» фьорда. Принадлежащие ему луга — самые обширные и плоские в округе, через хутор течет река, в которой лучше всего в округе ловятся лососи и форель.

В 1931 году археолог Матиас Тордарсон провел на месте хутора Арнкеля раскопки.[158] Ученые прежде сомневались, что в таком месте мог жить такой крупный годи, как Арнкель, — слишком мало земли вокруг места, известного как Жилой двор. Тем не менее раскопки обнаружили остатки весьма солидного и хорошо обустроенного дома начала эпохи народовластия (построенного на месте более скромного дома эпохи заселения), который был вполне впору большому человеку; что же до некогда окружавших этот дом угодий, то они за прошедшую тысячу лет стали жертвой эрозии. Места, где располагались хутора вольноотпущенников Ульвара и Эрлюга, можно определить и по сию пору — их отмечают прямоугольные участки зеленой травы, которые когда-то были не чем иным, как удобренными и огороженными валом лугами перед главным домом хутора.

Местная аудитория саги прекрасно знала, как мало в Лебедином фьорде хорошей земли. Кроме того, ей были известны и другие факты. Во-первых, восточный берег фьорда слишком крут, чтобы там можно было обустроить луга, и, как следствие, поселений там не имеется. Во-вторых, Жилой двор, хутор Арнкеля, невелик и земли амбициозному годи явно не хватает, а значит, у него есть стимул искать возможностей расширить свои владения. Наконец, в-третьих, главное сокровище региона — хутор Дворы Кара (дисл. K?rssta?ir), у самой южной оконечности фьорда. За него-то и идет война, ибо вокруг расположены обширные луга, с которыми не сравнятся никакие другие в этих местах, а посреди них течет река, в которой лучше всего в округе ловятся лососи и форели. Плюс к этому луга окружены высокими горами, которые зимой защищают их от самых холодных ветров, а летом дольше удерживают тепло, тем самым дополнительно увеличивая их плодородность. Необыкновенную ценность хутора в эпоху народовластия подтверждает, в частности, тот факт, что все прочие поселения во фьорде давно заброшены, а Дворы Кара обитаемы и в наши дни.[159]