Глава 2 ВАВИЛОНИЯ И АССИРИЯ, 2000 – 1350 ГГ. ДО Н. Э.

Глава 2

ВАВИЛОНИЯ И АССИРИЯ, 2000 – 1350 ГГ. ДО Н. Э.

Хотя крах Третьей династии Ура означал конец шумеров как независимой и особой политической сущности, совершенно неправильно говорить о «поражении» шумеров. Нет никаких свидетельств сознательного понимания в Древнем мире конфликта шумеров и семитов, и политические события этого времени были результатом, а не причиной социологических и культурных перемен, которые шли уже в течение десятилетий или даже столетий, но до сих пор не были очевидными.

В конце 3-го и начале 2-го тысячелетия до н. э. шло перемещение западносемитских народов в Центральную Месопотамию и Вавилонию. Уже при Третьей династии Ура шло мирное проникновение в Вавилонию, на что указывает присутствие западно-семитских имен в списках храмового персонала. Это перемещение продолжалось больше двух веков и наложило отпечаток на культуру региона, политику, религию и социальную жизнь. Иммигранты, которых современные ученые мужи называют восточными ханаанитами, западными семитами или аморитами, осели в нескольких древних центрах, где создали свои царства, имевшие ряд существенных отличий в сравнении с ранними шумерскими храмовыми государствами, равно как и недавней шумерской независимой политической единицей – империей Третьей династии Ура. Одно из главных отличий заключалось в концепции землевладения. В первоначальной модели шумерского общества вся городская земля принадлежала местному божеству, в то время как согласной семитской концепции земля могла принадлежать клану, царю и даже частному лицу.

Задолго до разграбления Ура некоторые правители городов-государств заняли независимое положение, среди других был энси Эшнунны, что на Дияле, и, очевидно, правитель Дера, города на границе с Эламом. Городским правителем, которому удалось добиться временного превосходства и династия которого стала в некотором смысле наследником Третьей династии Ура, был Ишби-Ирра из Исина, правивший примерно в 2017 – 1985 гг. до н. э.

Однако хронология возвышения Ишби-Ирры не ясна: он признавал авторитет царя Ура дольше, чем другие правители, и не предпринимал никаких действий, как независимый правитель Исина до двенадцатого года правления Ибби-Суэна. В течение следующих двух или трех лет он сумел распространить свою власть на Ниппур, очень важный шумерский город. О событиях последующих лет известно мало. В годовой формуле упоминаются фортификационные работы и содержится намек на борьбу с эламитами, так же как и на установление дипломатических отношений с некоторыми кочевническими племенами, рвущимися в Месопотамию. После окончательного краха Ура превосходство Ишби-Ирры (вероятно, благодаря распространению его власти на Ниппур) стали признавать на обширной территории до Аррапхи (современный Киркук) на севере и Тильмуна (современный Бахрейн) на юге. Разумно предположить, что Ишби-Ирру сочли наследником империи Третьей династии Ура.

Вавилония во 2-м тысячелетии до н. э.

Через восемь лет после разрушения Ура Ишби-Ирра сумел изгнать оставленный на руинах города гарнизон. Он вновь отстроил город, восстановил статую бога луны Нанны, покровителя Ура, которую захватчики вывезли в Аншан. Это деяние еще более упрочило положение Ишби-Ирры как законного наследника царей Третьей династии Ура.

Наследниками Ишби-Ирры по прямой линии в течение четырех поколений были правители, о которых почти ничего не известно. Судя по отдельным признакам, в начале этого периода царство Исин укреплялось и расширялось. Некоторые расположенные неподалеку города, такие как Дер, ранее независимые, стали подчиненными. Закон и порядок в регионе поддерживался из Исина, начали появляться условия для восстановления внутренней и внешней торговли, процветавшей при Третьей династии Ура. Первые признаки регресса появились при третьем преемнике Ишби-Ирры – Ишме-Дагане (1953 – 1935 до н. э.), которому пришлось усмирять волнения, в процессе чего, как говорится в гимне, был частично разрушен Ниппур. Правда, он определенно сохранил контроль над этим ключевым городом, так же как над Уром, Уруком, Эриду и Дером и большей частью Северной Вавилонии. Волны бедуинов[6] продолжали накатывать, и о них говорится в гимне, посвященном разрушению Ниппура. В это время стали заметными первые движения Ассирийской державы, а через некоторое время его правитель Илушума (ок. 1900 г. до н. э.), период правления которого частично совпал с периодом правления Суму-абума (Сумуабума) из Вавилона, совершил набег на Вавилонию, в ходе которого он взял Дер и утверждал, что «освободил» Ур и Ниппур. Ссылка на «освобождение» Ура и Ниппура, вероятно, относится к изгнанию бедуинов, справиться с которыми Исин не мог. Дер был важен для Ассирии, как главный город на торговом пути из Элама вдоль восточного побережья Тигра, а Ур был главным морским портом всей Месопотамии. Поэтому вполне понятно, что ассирийцы, жившие в глубине материка, были заинтересованы, чтобы эти пункты, от которых зависела их торговля, находились в надежных руках. Выгодоприобретателем от слабости Исина был город-государство Ларса, расположенный на Евфрате между Уруком и Уром, правители которого позднее сумели создать на юге независимое царство. Процесс начинался примерно в это время, поскольку в контракте из Лагаша присяга принималась не Ишме-Даганом из Исина (номинальным сюзереном), а человеком, который, как известно, был правителем Ларсы.

В литературных сочинениях Ишме-Дагана называют царем, который «установил закон на земле», хотя в настоящее время единственным известным сборником законов этой династии являются законы его преемника Липит-Иштара, фрагменты которых найдены в Ниппуре и Кише. Сам Липит-Иштар упоминает об «освобождении» жителей некоторых городов, вероятно имея в виду социальные реформы, связанные с освобождением от рабства.

С политической точки зрения дробление Исинского царства, начавшееся при Ишме-Дагане, усилилось при Липит-Иштаре. Подробности известны мало, но Ларса определенно стала грозным соперником, и в годовой формуле упоминается о ряде военных операций царя Ларсы Гунгунума (1932 – 1906 до н. э.). Самой внушительной из этих операций был захват Ура, что дало Ларсе возможность взять в свои руки грузопоток из Тильмуна (совр. Бахрейн), проходивший через этот город. Активно велось строительство. Интересно отметить, что, несмотря на политическую раздробленность, Вавилонии было свойственно религиозное единство. Дочери Ишме-Дагана и Липит-Иштара стали верховными жрицами Нанны в Уре при Гунгунуме, а преемник Липит-Иштара оставил надписи в Уре, хотя политически зависел от Ларсы.

Преемники Гунгунума расширяли свою власть военными методами на север Вавилонии, в конце концов подчинив себе Ниппур и Урук, которые раньше относились к Исину. Но даже большую важность, чем военные победы, имело внимание, которое правители Ларсы уделяли ирригационной системе. Гертруда Белл применяет к Ираку пословицу: «Тот, кто владеет ирригационными каналами, владеет страной». Судя по активности царей Ларсы в этом направлении, они отлично понимали справедливость этой истины. Возможно, недостаточно серьезное отношение к этому принципу внесло весомый вклад в крах империи Третьей династии Ура, потому что в конце периода правления этой династии мы слышим много о храмовом строительстве и почти ничего о расширении и модернизации ирригационной системы.

Второй преемник Гунгунума, Суму-илум, был современником знаменитой династии, называемой Первой династией Вавилона (1894 – 1595 до н. э.). При Третьей династии Ура Вавилон был небольшим городом, которым управлял энси, однако неизвестно, стал ли он впоследствии частью территории, которой управляли цари Исина. Почти ничего не известно нам и об основателе Первой династии – Суму-абуме. Его имя и отдельные социологические характеристики созданного им царства означают, что этот правитель имел западносемитское происхождение. Но был ли он раньше, как Ишби-Ирра, на службе у другого месопотамского правителя, или он завоевал Вавилон непосредственно после выхода из пустыни, в данный момент неизвестно. Культ, которого он был приверженцем, предполагает некую связь с Исином. Большая часть его четырнадцатилетнего правления была посвящена укреплению Вавилона. Он активно строил фортификационные сооружения и покорял соседние города военными или дипломатическими средствами, в том числе Киш и Сиппар.

Одновременная экспансия Ларсы на юге и Вавилона на севере рано или поздно должна была привести к конфликту между ними, но было бы непозволительным считать упрощение борьбы между этими двумя городами-государствами ключевым моментом истории Месопотамии следующего столетия. От Мари на Евфрате до Диялы и границы с Эламом все еще существовало довольно много других городов-государств, которые, хотя и были в конечном счете поглощены Вавилоном или Ларсой и окончательно объединены под властью великого Хаммурапи, пока еще пользовались относи тельной независимостью и имели возможность территориальной экспансии. В результате непрекращающегося давления семитских племен к концу Третьей династии Ура во многих городах-государствах были правители-амориты. Поскольку главная святыня – Ниппур переходила из рук в руки от Исина к Ларсе и обратно, ни одно государство не могло считаться единственным законным правителем Вавилонии.

Ларса серьезно пострадала от нашествия армий Казаллу, и Мутиабаль, последний правитель династии Гунгунума, был свергнут с трона. Изгнать армии вторжения и восстановить престиж Ларсы удалось Кудурмабуку, шейху с эламитским именем и эламитскими пристрастиями, вероятно аморитского происхождения. Он посадил на трон своего сына – Варад-Сина. Исин медленно, но верно утрачивал свое прежнее влияние и наконец был завоеван. Конец его династии положил Рим-Син (Римсин) из Ларсы (1822 – 1763 до н. э.), брат и преемник Варад-Сина. Рим-Син придавал большое значение этому событию, которое сделало его единственным правителем центра и юга Вавилонии и законным наследником титулов царей Третьей династии Ура.

Поражение Ларсы Исином пришлось на самый конец правления Син-Мубаллита (1812 – 1793 до н. э.), отца Хаммурапи. Хотя в Вавилонии еще оставались независимые города-государства, в первую очередь Мари и Эшнунна, это было решающее событие, поскольку был ликвидирован буфер между двумя быстро поднимающимися силами – Вавилоном и Ларсой. Таким образом, Хаммурапи взошел на трон, имея сильное расширяющееся государство, раскинувшееся от Персидского залива до Элама. Своим окончательным успехом в достижении контроля над всей Вавилонией он обязан как своим военным успехам, так и административным и дипломатическим талантам.

Мы знаем об активной дипломатической деятельности того периода из документов, найденных в Мари. В наши дни раскопки ведутся в Тель-Харири, Восточная Сирия. Этот город, важный как пункт на торговом пути между Персидским заливом и Средиземноморьем, возник не позднее периода Джемдет-Наср. Городище было раскопано в 1933 – 1938 гг. французскими археологами. Похоже, своего расцвета город достиг в начале 2-го тысячелетия до н. э. Было обнаружено много важных находок, относящихся к этому периоду. Помимо скульптур, настенных рисунков и бронзовых предметов, мы получили много важной информации о дворцовой и храмовой архитектуре. Все говорило о материальном процветании. Но самой важной находкой в Мари было собрание из более 20 тысяч клинописных табличек, в основном писем, административных и экономических документов. Эти таблички – далеко не все пока опубликованы – проливают свет на события, происходившие на Ближнем Востоке в начале 2-го тысячелетия до н. э. Город-государство Мари имело важное значение в тот период, потому что, как и другие, расположенные западнее шумерские города, первым ощущало на себе давление аморитских племен и первым приобщало к цивилизации захватчиков – варваров. Так, Ишби-Ирра, основатель династии Исина и аморит, упоминается как «человек из Мари», указывая, что он раньше служил этому государству.

Династия Мари, упомянутая в архивах, была основана неким Иштуп-Илем в тот же период и как часть того же расового передвижения, как династии Исина, Ларсы и Вавилона. Если говорить кратко, царская власть в Мари переходила от отца к сыну, за исключением периода чужеземного господства, когда Шамши-Адад из Ассирии поставил одного из своих сыновей наместником. Затем местная династия вернула себе власть, которой положил конец Хаммурапи на тридцать пятый год своего правления. Архивы дополняют этот скупой рассказ удивительно подробными картинами правления, политических интриг, работы чиновников. Мы часто читаем об отправке послов, а переписка между разными аморитскими правителями изобилует ссылками на движение войск, исчислявшихся тысячами. Приведенный в документах рацион солдат и офицеров дает возможность оценить состав войск в Мари. Судя по всему, там было около 10 тысяч военных, в том числе 4 тысячи – в гарнизоне столицы. Обязанности таких войск обычно заключались в охране оседлого населения от набегов мародерствующих полукочевых племен. Ясмах-Адад из Мари в письме своему брату и господину Ишме-Дагану объяснял, что из тысячи солдат 500 были поставлены охранять город, а остальные – охранять скот. Аморитские правители использовали экономическую, политическую и военную кооперацию. Наместник Мари, когда на его территории истощились пастбища, попросил разрешения у наместника Катны пасти свои стада вместе со стадами Катны. Наместник согласился.

В другом документе из Мари говорится о формировании коалиции и противодействии ей.

Нет царя, который сам по себе был бы сильнейшим. Десять или пятнадцать царей следуют за Хаммурапи из Вавилона, такое же количество – за Рим-Сином из Ларсы, столько же – за Ибалпиэлем из Эшнунны, такое же число – за Амутпиэлем из Катанума. Двадцать царей следуют за Ярим-Лимом из Ямхада.

Дата этого письма – раньше, чем тридцатый год Хаммурапи, когда он нанес решающее поражение Рим-Сину, но позже, чем его десятый год, потому что до этого времени в список главных месопотамских царей непременно был бы включен Шамши-Адад из Ассирии. Шамши-Адад, один из величайших царей аморитского происхождения, временно сделал Ассирию одним из самых могущественных государств Месопотамии. Он определенно дожил до десятого года Хаммурапи, поскольку существует документ, датированный этим годом, в котором Шамши-Адад и Хаммурапи дают совместную клятву.

Непрерывная история географического региона (а не политического государства) Ассирия восходит по крайней мере к халафской культуре, центром и, возможно, колыбелью которой и была Ассирия. Эту культуру вытеснила обейдская, имеющая южное происхождение, и впоследствии одна культура распространилась на всей Месопотамии. Шумерская цивилизация в конце концов достигла Ассирии, возможно, это произошло через несколько столетий после ее первого подъема в Вавилонии, и храм раннединастического периода был раскопан в Ашшуре. Ассирийский царский список из Хорсабада дает информацию об ассирийских правителях, и согласно этому списку первые семнадцать правителей до Саргона (то есть до 2370 г. до н. э.), очевидно, были вождями кочевнических племен, поскольку в списке отмечается, что они жили в палатках.

Впоследствии Ассирия стала частью империи Саргона Аккадского, а затем – Третьей династии Ура. Крах последней дал возможность Ассирии, как, впрочем, и другим городам, приобрести независимость. Для части следующего периода мы располагаем обширной информацией о торговле Ассирии с Малой Азией, благодаря архиву из 3 тысяч табличек, найденных на протяжении последнего полувека археологами в Кюльтепе – в самом сердце восточной части Малой Азии. Кюльтепе стоит на месте древнего Канеша, где, как известно, в 1950 – 1800 гг. до н. э. жила колония ассирийских торговцев. Недавно отдельные ученые стали выдвигать аргументы в пользу того, что в это время весь регион находился под военным контролем Ассирии, однако свидетельств тому почти нет. Сложно предположить, что Ассирийская держава в это время простиралась дальше на север, чем во все остальные исторические периоды. Более вероятно, что торговая колония, имевшая собственную муниципальную организацию и правовую систему, являлась анклавом под защитой местного царя. Институт иноземной торговой колонии, пользующейся защитой и привилегиями, был широко распространен в древности – во 2-м и 1-м тысячелетиях до н. э. Об этом есть упоминания и в Ветхом Завете.

Торговля между Канешем и Ашшуром (который в документах называется Городом) велась с помощью караванов ослов, в которых было до 200 животных. Некоторые подробности об этой торговле изложены в главе 7. Торговля между Анатолией и Месопотамией вполне могла вестись и до того периода, о котором упоминают документы, что подтверждается преданием (см. главу 1), в котором Саргон Аккадский возглавил военную экспедицию на помощь купеческой колонии, подвергшейся угнетению в Малой Азии.

Богатства, накапливавшиеся в Ассирии благодаря этой торговле, помогли ей занять очень прочное положение в период дробления, последовавшего после краха Третьей династии Ура. Илушума, первый известный ассирийский правитель того времени, был достаточно силен, чтобы совершить набег на Вавилонию, восточнее Тигра, во время которого он захватил Дер, город на границе с Эдамом, на западном конце одного из торговых путей через Иран. Илушума также переправился через Тигр ради весьма проблематичного вмешательства, названного в литературных источниках «привнесением свободы» в дела Ура и Ниппура. Это может относиться к попытке защитить жизненно важный южный порт – Ур – от новой волны бедуинов. Преемником Илушумы стал его сын Иришум I (конец XX – начало XIX в. до н. э.), за которым на престол взошел его внук Саргон I Ассирийский (вскоре после 1860 г. до н. э.). Оба пользовались большим авторитетом. Ассирийское процветание и могущество ненадолго пережило этих правителей, поскольку обстоятельства вскоре изменились. Уже пришли в движение индоевропейские племена за Кавказскими горами в Восточной Европе, и примерно в это время хетты начали прокладывать себе путь в Анатолию с северо-востока. В результате существовавшая в Малой Азии старая политическая организация была повергнута в хаос, и ассирийские торговые отношения с Канешем прекратились. Ассирия начала двигаться к упадку. Ассирийский царский список упоминает о царе Нарамсине, который, предположительно, был тем самым Нарамсином, который правил Эшнунной на Дияле. Но пока никаких упоминаний об этом в документах из Эшнунны не обнаружено. Хотя известно, что в начале 2-го тысячелетия до н. э. Эшнунна была могущественным и быстро расширяющимся государством. Однако, если Ассирия действительно была подчинена Эшнунне, это длилось недолго, и государство в конце концов оказалось в руках другого аморитского вождя, энергичного и способного Шамши-Адада (ок. 1814 – 1782 до н. э.). Его отцом был некто Ила-кабкабу, правитель маленького месопотамского города, который вначале был союзником Яггид-Лима, одного из первых аморитских царей Мари, но потом стал его противником. После того как Шамши-Адад закрепился на троне Ассирии, в Мари произошла дворцовая революция, в которой был убит царь Яхдун-Лим, сын Яггид-Лима. Нет никаких доказательств того, что за этой революцией стоял Шамши-Адад, но, учитывая прямую для него выгоду, это можно подозревать. Крон принц Зимри-Лим сбежал в поисках убежища в царство Ямхад, расположенное в районе Алеппо, и Шамши-Адад получил контроль над богатым и сильным царством Мари, наместником которого стал его сын Ясмах-Адад. Его старший сын и, следовательно, наследник ассирийского трона уже был наместником государства под названием Экаллатим. Ясмах-Адад, вероятно, был привлекательным молодым человеком, обладавшим многими человеческими достоинствами. Он был предан отцу и старшему брату, однако не имел управленческих способностей.

Некоторые письма Ясмах-Адада довольно занимательны. Судя по ним, старшему брату нередко приходилось помогать младшему выпутываться из неприятностей. В одном письме отец делает ему выговор за неучтивое отношение к каким-то персонам царской крови. В другом Ясмах-Адад оправдывается перед отцом, цитируя их презрительные слова: «Ты не мужчина! У тебя на лице нет бороды! Ты не можешь управлять собственным государством!» В одном из писем Шамши-Адад критикует Ясмах-Адада за то, что он всегда просит советов в доверенных ему делах, и ставит в пример Ишме-Дагана, утверждая, что именно так должен вести себя наместник. Однажды Ясмах-Адад набрался смелости и попросил отца добавить к его территории город Шубат-Шамаш. Такая дерзость привела в раздражение Шамши-Адада, который (по словам Ишме-Дагана, написавшего письмо, чтобы успокоить Ясмах-Адада) в гневе вскричал: «Он не справился с Мари и Туттулем, а хочет еще и Шубат-Шамаш».

Царствование Ясмах-Адада в Мари продлилось недолго после смерти его отца, случившейся на десятый или одиннадцатый год правления Хаммурапи. Зимри-Лим, наследник бывшей династии Мари, вернулся из «ссылки» на западе и при поддержке трех могущественных государств – Ямхада, Эшнунны и Вавилона сумел занять место Ясмах-Адада, правление которого длилось в общей сложности 17 лет.

Причины, которые привели Хаммурапи из Вавилона и царя Эшнунны к поддержке Мари против Ассирии, не вполне ясны. Как и во многих других исторических периодах, когда возникало напряжение в регионе, где существовало много независимых государств и ни одно не обладало решающими преимуществами, постоянно складывались и распадались союзы. Причем их основой нередко служили не очевидные политические преимущества, а личные отношения. Впоследствии Эшнунна покинула коалицию Ямхад – Мари – Вавилон и выступила против нее, объединившись со своим восточным соседом Эламом и государством, расположенным на севере Месопотамии, которое называлось Андарик. К двадцать девятому году правления Хаммурапи Зимри-Лим, вероятно, расценил могущество Вавилона как угрозу своей независимости и объединился против своего бывшего союзника Хаммурапи в коалицию с Эламом и Эшнунной. Хаммурапи разгромил эту коалицию, доказав, что является главной силой региона. А поскольку Рим-Син из Ларсы уже давно контролировал весь юг Вавилонии, два могущественных государства оказались лицом к лицу. В 1763 г. до н. э. Хаммурапи свергнул Рим-Сина, став единственным правителем Вавилонии. Оставшиеся независимыми города-государства Хаммурапи победил в течение трех следующих лет. Последней его крупной целью было царство Мари. Зимри-Лим стал вассалом Хаммурапи, но годом позже начался мятеж, и Хаммурапи был вынужден сокрушить стены Мари и устранить Зимри-Лима.

Таким образом, политическая и военная деятельность Хаммурапи превратила город-государство в центр империи. После этого Хаммурапи доказал, что его административные способности не уступают военным. Его достижения хорошо известны из обнародованного им сборника законов и из обширной переписки с провинциальными чиновниками.

В предисловии к законам (о которых подробно говорится в главе 7) описывается политика Хаммурапи. Там говорится, что боги избрали его,

Хаммурапи, заботливого государя, богобоязненного,

чтобы дать сиять справедливости в стране, чтобы уничтожить

преступников и злых, чтобы сильный не притеснял слабого,

чтобы

подобно Шамашу восходить над черноголовыми [то есть людьми] и

озарять страну.

Далее он сообщает:

Когда Мардук направил меня, чтобы справедливо руководить

людьми и дать стране счастье, тогда я вложил в уста страны

истину

и справедливость и ублаготворил плоть людей.

Хаммурапи подробно рассказывает о своем благочестии, описывая, что он сделал для святынь великих богов в основных городах своего царства – Ниппуре, Эриду, Вавилоне, Уре, Сиппаре, Ларсе, Уруке, Исине, Борсиппе, Дильбате, Лагаше, Мари, Агаде, Ашшуре, Ниневии и других. То, что это не просто хвастовство, ясно из его обширной переписки: он вникал во все проблемы, даже самые мелкие, всегда принимал решения только в интересах дела, отдавал четкие приказы и требовал их неукоснительного исполнения. Высокопоставленный чиновник, которому было приказано расчистить канал возле Урука, но он проявил медлительность, получил команду выполнить работу в течение трех дней и доложить. Обвинения в захвате земли расследовались, после чего царь принимал справедливое решение. Когда царю поступила жалоба на взяточничество, он приказал организовать расследование и, если обвинение подтвердится, конфисковать взятку и отправить взяточника и свидетелей к нему. Царь отдал приказы о вставке месяца, чтобы привести календарь, основанный на лунных наблюдениях, в соответствие с весенним и осенним равноденствием. Этот правитель также активно занимался строительством каналов, чтобы дать своей земле изобилие сельскохозяйственной продукции.

Хаммурапи объединил в одном царстве много городов-государств Шумера и Аккада, дал всей земле один язык для управления и бизнеса (шумерский язык продолжал использоваться в богослужениях до тех пор, пока существовала Вавилония) и одну правовую систему. К этому можно было бы добавить, что он также дал Вавилонии единый пантеон во главе с Мардуком, но это вопрос спорный. Дело в том, что Мардук стал национальным богом Вавилонии уже после Хаммурапи.

Социологическая модель, навязанная Хаммурапи, существовала до самого конца вавилонской истории, однако его военные достижения ненадолго пережили его самого. Жившие за Кавказским хребтом индоевропейские племена (об этом уже говорилось) инициировали переселение народов, и влияние их миграции в южном направлении стало ощущаться намного сильнее. В начале правления сына Хаммурапи Самсу-илуны (1749 – 1712 до н. э.) касситская армия вторглась со стороны Элама, и, хотя вавилоняне впоследствии отбили атаку, она все же захватила Ур и Урук. Касситы, позже основавшие династию, которая правила Вавилонией несколько столетий, пришли с Загроса. Хотя их язык пока еще не отнесен ни к одной из известных групп, некоторые характерные черты их пантеона указывают на тесные культурные связи с индоевропейцами. Последний факт предполагает, что их появление в это время было вызвано давлением со стороны индоевропейских племен на севере. Личные имена в деловых документах следующего столетия показывают, что имело место продолжение мирного проникновения касситов в Вавилонию.

На двадцать восьмом году Самсу-илуны начался мятеж на юге Вавилонии (эту болотистую местность называли Страной Моря). Он не сумел его подавить, и появилась так называемая династия Страны Моря. Она контролировала регион примерно до территории Древнего Шумера в течение двух столетий, пережив даже Первую династию Вавилона. Политическая история преемников Самсу-илуны – Абиэшуха (1711 – 1684 до н. э.), Аммидитаны (1683 – 1647 до н. э.) и Аммисадуки (1646 – 1626 до н. э.) состояла в основном из мелких приграничных кампаний и работы над сооружением оборонительных стен. Вероятно, это говорит об их уверенности в опасности извне.

Конец Первой династии Вавилона – одна из вех древней истории, предварившая появление некоторых исторических личностей, сыгравших большую роль в последующих столетиях. В 1595 г. до н. э., на тридцатом году Самсу-дитаны (1625 – 1595 до н. э.), последнего царя династии, Мурсили I, четвертый правитель Хеттского царства, атаковал из Малой Азии Сирию, где взял Алеппо, а потом вдоль Евфрата, по пути разграбив Мари. Завоеватель благополучно добрался до Вавилона, который он разграбил и сжег. После этого он вернулся в свою столицу так же внезапно, как появился, но слишком поздно, чтобы справиться с дворцовым заговором, который завершился его убийством. Его временного пребывания оказалось достаточно, чтобы полностью разрушить административную систему, и Вавилония стала легкой жертвой касситов, которые после ухода хеттов спустились с гор.

Вскользь уже говорилось о прибытии в Малую Азию хеттов. Ранние обитатели Малой Азии, которых обычно называют хаттами по имени, которое они дали своей земле, говорили на диалектах, не бывших индоевропейскими. Люди, говорившие на индоевропейских языках, вероятнее всего, появились в этом районе в I в. 2-го тысячелетия до н. э. Об этом свидетельствуют документы ассирийской торговой колонии в Канеше, в которых среди неассирийских личных имен встречаются индоевропейские. До появления индоевропейцев – хеттов здесь было около десятка маленьких царств, наиболее значимым из которых было царство Бурушхатум (Бурушханда). Никаких документов, относящихся ко времени появления хеттов, до нас не дошло. Мы знаем об этих племенах из более поздних записей.

После периода смятения, вызванного вторжением индоевропейцев в район Галиса, один из принцев, некто Лабарна (Лапарнас) (после 1700 г. до н. э.), создал царство, которое, согласно хеттским преданиям, быстро расширил, благодаря военным успехам, пока его границами не стало море. Принцы царской семьи стали губернаторами городов. Столицей Лабарны был город Куссара (до сих пор не идентифицированный), но его сын перевел столицу в Хаттусас, крепость в излучине Галиса, и изменил свое собственное имя на Хаттусили. Мы располагаем некоторой информацией относительно социальной организации общества во время царствования Хаттусили I (ок. 1650 до н. э.) из текста речи, произнесенной этим царем по поводу усыновления наследника – Мурсили I. Судя по всему, управление в Хеттском царстве в это время было доверено узкой касте знати, которая правила местным населением и занималась как решением административных, так и военных вопросов государства. Простой человек был свободным, хотя и привлекался к принудительному труду на благо государства.

При Хаттусили I Хеттское царство расширилось на юг и на восток, оно протянулось через горы Тавра к плодородным равнинам Северной Сирии. Ямхад, сильное государство, сосредоточившееся вокруг Алеппо, которое предоставило убежище Зимри-Лиму, бежавшему от Шамши-Адада, на время стало вассалом Хаттусили, но впоследствии вернуло свою независимость. Мурсили I, усыновленный наследник Хаттусили, повторил подвиги своего предшественника в Сирии, в конце концов уничтожив Алеппо. Именно тогда он совершил свой знаменитый рейд вниз по Евфрату, который завершился разрушением Вавилона и ликвидацией его Первой династии. Между тем, несмотря на удивительные военные достижения, социальной организации хеттов не хватало стабильности, и победоносный Мурсили, который был усыновлен и стал наследником после неудачного мятежа прежнего кронпринца, возвратился с добычей из Вавилона только для того, чтобы быть убитым своим родственником Хантили.

Разрушение хеттами Вавилона оставило землю открытой для орд касситов, племен с Загроса. Отдельные касситы встречались в Вавилоне уже во времена Первой династии, и уже говорилось (см. ранее в этой главе), что преемник Хаммурапи имел столкновение с касситами восточнее Тигра. С тех пор касситы начали оседать на северо-востоке Вавилонии под правлением своих царей, и один из этих правителей, Агум II (Агукакриме), стал царем Вавилона после разграбления города Мурсили. Он сумел распространить свою власть до среднего течения Евфрата – до царства Хана и также заявил претензии на Гутиум – царство в горах Восточной Ассирии.

После разграбления хеттами Вавилона и вторжения касситов политическим достижениям Хаммурапи пришел конец. Однако вавилонская культура продолжала оказывать влияние на города Ближнего и Среднего Востока. Касситские цари не только приняли язык и клинопись Вавилона. Аккадские диалекты широко использовались для официальных переговоров далеко за пределами Вавилона и Ассирии. Благодаря случайной находке египетской крестьянки из Эль-Амарны стала доступна дипломатическая переписка, которая велась около 1400 г. до н. э. между царями Египта, с одной стороны, и царями хеттов, Митанни, Ассирии и Вавилонии, а также правителями разных городов Сирии и Палестины – с другой. Почти во всех случаях используемым языком был аккадский. Иначе говоря, он явно стал языком цивилизованного общения между народами. Даже в Угарите и Сирии, где говорили на семитском языке и где была изобретена алфавитная система клинописи, аккадский использовался для составления юридических документов.

В то же самое время, когда Вавилония попала под контроль касситов, на Ассирию и значительную часть Ближнего Востока к югу от хеттской территории возрастало влияние другой расовой и культурной группы, хурритов. Эти люди, названные в Ветхом Завете хорреями (Втор., 2: 12), говорили на языке, имеющем сходство только с языком Урарту. Они пришли в горы к северу от Ассирии, предположительно с Кавказа, во второй половине 3-го тысячелетия, до периода Агаде. Две надписи из периода Агаде, одна на аккадском языке, другая на хурритском, показывают, что уже существовало Хурритское царство, сконцентрированное вокруг города Уркиш, в районе Хабура, к западу от Ассирии. Правда, это раннее Хурритское царство, вероятно, было изолированным, потому что документы из других городов, таких как Нузи, Аррапха и Тель-Брак, которые позднее стали главными центрами хурритского влияния, показывают в этот ранний период лишь слабые следы хурритских элементов в именах собственных. Миграция в южном направлении при Третьей династии Ура находилась в процессе, и документы этого периода отражают хурритское влияние в именах собственных, встречающихся в документах из Дильбата, что неподалеку от Вавилона. Это наводит на мысль о присутствии там колонии. В начале 2-го тысячелетия, судя по именам собственным, хурриты распространились по большой территории. Их присутствие прослеживается в ассирийской колонии в Каппадокии, в Нузи и Аррапхе, и в некоторых сирийских городах – Катна, Алалах, Угарит. В Мари были обнаружены ритуальные тексты на хурритском языке.

Мурсили I, двигаясь к Вавилону, встретил враждебных хурритских принцев в верховьях Евфрата. Они находились на периферии по отношению к центральному району сосредоточения власти хурритов, коим в середине 2-го тысячелетия считался район Хабура. После убийства Мурсили династическая неразбериха на несколько поколений серьезно ослабила Хеттское царство, и именно в это время был отмечен подъем царства Митанни, ядром которого стали эти хурриты. Царство Митанни протянулось от озера Ван до среднего течения Евфрата и от Загроса до сирийского побережья.

Цари Митанни имели не хурритские, а индоевропейские имена и поклонялись старым индийским богам – Митре, Индре, Варуне. В хурритских документах, особенно тех, где речь шла о лошадях и войне, встречаются технические термины, имеющие сходные формы в индоарийских языках. Важно и то, что в отличие от всех ранних жителей Древнего Востока, среди которых умерших сжигали очень редко, и это считалось ужасом, страшнее самой смерти, кремация была обычным способом утилизации тел ранних царей Митанни. Все это указывает на присутствие арийской военной касты, которая правила в основном неарийским населением. Есть также некоторые свидетельства, правда не столь убедительные, присутствия индоарийских элементов среди касситской правящей касты.

Наши знания о царстве Митанни по большей части получены из египетских дипломатических архивов (на клинописных табличках), найденных в Эль-Амарне. И хотя записи в них начинаются только после 1450 г. до н. э., из документов ясно, что к этому времени митаннийские правители уже создали династию. Некоторые ранние хурритские принцы, имевшие арийские имена, действительно упомянуты в отдельных текстах, излагающих легенды, и они вполне могут считаться первыми царями митаннийской династии. Первым митаннийским царем, о котором мы обладаем историческими знаниями, является Параттарна, который после 1500 г. до н. э. был правителем сильного царства, контролирующего вассальные государства в Сирии и бывшего на равных с Египтом и Хатти. Следующим известным митаннийским правителем был Сауссатар, современник Тутмоса III (1490 – 1436 до н. э.). Между этими царями существовали дипломатические отношения, несмотря на то что Тутмос в своих многочисленных военных кампаниях в Сирии сталкивался с местными хурритскими правителями, тем самым посягая на митаннийскую сферу влияния на юго-западе. Преемник Сауссатара Артатама отдал дочь замуж за Тутмоса IV (1413 – 1405 до н. э.), укрепив союз между ними. Такие же отношения существовали между преемниками этих царей – Аменофисом III (1405 – 1367 до н. э.) и Шуттарной (конец правления в 1390 г. до н. э.). При этих царях царство Митанни все еще контролировало Ассирию, а Артатама использовал ассирийскую богиню, Иштар из Ниневии, чтобы повысить свои ставки при египетском дворе. В письме Аменофису III от внука Артатамы Тушратты было сказано, что Иштар из Ниневии выразила желание снова посетить египетский двор. Судя по всему, богиня уже наносила такой визит при одном из предшественников Тушратты. Ясно, что Иштар из Ниневии пользовалась международной известностью, чем ее стражи, наверное, очень гордились.

Тем временем касситская династия в Вавилонии укрепила свои позиции, сумела снова объединить страну и защитить ее от давления со стороны Ассирии (теперь зависимой от Митанни) и Элама. Во внутренней политике, судя по уцелевшим документам, касситское правительство было довольно мягким и недеспотическим. Одним из факторов, сильнее других влиявшим на реакцию древних городов государств на царя, было его отношение к правам горожан, главным критерием считалось освобождение от налогов и принудительного труда. Уцелевшие указы касситских царей показывают, что они были либеральными правителями, и отсутствие каких-либо упоминаний о беспорядках и мятежах вполне можно отнести на счет этого либерализма. Это может также объяснить сравнительную легкость, с которой касситы в конечном счете сместили династию Страны Моря. С начала Первой династии Вавилона и до самого конца вавилонской истории возможность управлять южной частью Вавилонии во многом зависела от кооперации нескольких ключевых городов, в первую очередь Урука и Ура. Экономическая и административная политика касситов вполне могла склонить эти города на свою сторону даже раньше, чем был нанесен военный удар. Впоследствии касситы относились к южным городам с большим уважением. Некоторые цари вели там строительные работы, делали другие благочестивые дела. Страна Моря была завоевана Уламбуриашем во время правления Каштилиаша III, его старшего брата. Уламбуриаш после службы наместником в Стране Моря, около 1450 года, взошел на касситский трон и, сделав это, снова объединил Вавилонию после периода раздробленности, продлившегося более 200 лет. Однако позже снова начались разногласия, и Агум III, сын и преемник Уламбуриаша, предпринял еще одну кампанию против Страны Моря.

Ко времени Караиндаша[7], преемника Агума III, Вавилония приобрела достаточно большое значение, чтобы обменяться послами с египетским двором. Союз был скреплен отправкой касситской принцессы в гарем Аменофиса III.

Три преемника Караиндаша, как и он, названы в переписке из Эль-Амарны, причем второй из них, Куригальзу I, был самым важным касситским царем. Он установил хорошие отношения с Аменофисом III и организовал успешную кампанию против Элама: это было древнее государство, связанное с Шумером и всегда, во времена слабости Вавилона, склонное вмешиваться в дела Южной Вавилонии. Куригальзу, однако, взял инициативу и твердо контролировал свой район, в котором занялся восстановлением храмов – в Уруке, Уре и Эриду. В истории его имя осталось благодаря строительству новой укрепленной столицы. Ее остатки находятся в Акаркуфе – недалеко от Багдада. Ее зиккурат (см. фото 6) – доминирующая черта ландшафта – главная достопримечательность для всех туристов, посещающих Ирак.

Своим прочным положением Куригальзу был в какой-то степени обязан тому факту, что царство Митанни к тому времени было существенно ослаблено целым комплексом событий. После убийства Мурсили I династическая неразбериха и политическая и военная слабость хеттов сначала позволили хурритским принцам установить контроль над значительной частью Северной Сирии, откуда велись систематические набеги на хеттскую территорию, а собственно царство Митанни, являясь союзником Египта, контролировало некоторые хеттские приграничные земли. Эта ситуация завершилась с восхождением на престол около 1375 г. до н. э. энергичного правителя Суппилулиумы, начало правления которого примерно совпало с династическим кризисом в наследовании митаннийского престола. После смерти в 1390 г. до н. э. Шуттарны II, сына и преемника Артатамы, который, как и его отец, был тесно связан с Египтом, царство было расколото гражданской войной, и наследник был убит антиегипетской партией. Следующий сын – Тушратта – в конце концов сумел занять трон Митанни, но прежняя хурритская родина, расположенная к югу от озера Ван, откололась и образовала отдельное царство под управлением младшего брата Тушратты – тоже Артатамы. Артатама получил поддержку Суппилулиумы в неудачном вторжении в собственно Митанни, а Тушратта возродил прежний союз с Египтом. К несчастью для Митанни, религиозные конфликты, обострившиеся в Египте в период правления Эхнатона (1367 – 1350 до н. э.), уже отвлекли царское внимание от иностранных дел, и Тушратта получил лишь незначительную помощь в ходе последующих событий.

Началась война между Тушраттой и Суппилулиумой, который вторгся на север Сирии, захватив власть над рядом хурритских городов, прежних вассалов Митанни и Египта. Любопытно, что Суппилулиума никогда напрямую не нападал на землю Митанни, и было выдвинуто предположение, что это являлось намеренной политической линией, продиктованной желанием избежать действий, которые могли бы объединить мелких хурритских правителей на стороне Митанни. После весьма неспокойного правления, к концу которого он вернул себе большую часть территории к западу от Евфрата, утраченной ранее, Тушратта был убит (ок. 1350 г. до н. э.) сыном, активистом партии, поддерживавшей Артатаму, заявившего о своих правах на митаннийский престол. Младший сын Тушратты по имени Маттиваза, однако, сумел спастись и, после неудачной попытки найти убежище в Вавилонии, сдался на милость Суппилулиумы, который находился в сильном, но потенциально неловком положении, поскольку от него теперь зависели и законные и незаконные претенденты на трон Митанни.

От обрушившихся на Митанни неприятностей выиграла Ассирия. На какое-то время Ассирия оказалась в зависимости от Митанни, но борьба за престол после смерти Шуттарны II, когда Артатама вроде бы поддержал нападение на Тушратту, позволила ей в какой-то мере восстановить свою независимость. Бурнабуриаш II, второй преемник Куригальзу I на троне Вавилона, после восстановления отношений с Египтом пожаловался, когда Ашшур-убаллит I из Ассирии прислал независимого посла, который был принят при египетском дворе. Это предполагает две вещи: во-первых, Ассирия начала подниматься как государство международного значения, и во-вторых, Вавилония безуспешно пыталась сменить Митанни на месте сюзерена Ассирии. Между тем факт возрождения Ассирии пришлось принять, а союз между Вавилоном и Сирией был установлен благодаря браку дочери Ашшур-убаллита и второго Кара-индаша, сына и наследника Бурнабуриаша II. Ассирия, таким образом, стала силой, с которой нельзя было не считаться, и, возможно, признание Суппилулиумой необходимости надежного буфера против этого возрождающегося государства в конечном счете заставило его помочь Маттивазе, законному наследнику Тушратты, который уже 10 лет томился в ожидании при его дворе, желая силой оружия вернуть трон Митанни. Правда, царство теперь изрядно уменьшилось, поскольку в Каркемише уже правил хеттский наместник.

Известны три следующих хурритских правителя Митанни (в уменьшенном виде царство обычно называют Ханигальбат), но эпоха Митанни осталась в прошлом. Шаттуара I потерпел поражение и стал вассалом Адад-нирари I (1307 – 1275 до н. э.), а его преемник взбунтовался, но тоже был разбит. В конечном счете царству Ханигальбат пришел конец, и оно превратилось в ассирийскую провинцию, когда Салманасар I (1274 – 1245 до н. э.) покорил его последнего царя Шаттуару II. Эта победа имела некоторый социологический интерес, потому что более 14 тысяч пленных было депортировано. Так было положено начало политике депортации, которая позднее широко проводилась в Ассирийской державе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.