СТРЕМЛЕНИЕ К ГОСПОДСТВУ

СТРЕМЛЕНИЕ К ГОСПОДСТВУ

Одним из приоритетов Саладина было противодействие росту власти и влияния Кылыч-Арслана II, сельджукского султана Анатолии. После разгрома византийцев при Мириокефалоне в 1176 году он был настроен агрессивно и имел некоторые основания утверждать, что является истинным поборником исламского джихада. Саладин развернул масштабную пропаганду, направленную на дискредитацию сельджукского лидера, утверждая, что он противник единства мусульман. Султан даже объяснил Багдаду свое перемирие с франками 1180 года тем, что не может одновременно противостоять двум большим угрозам — со стороны латинян и Кылыч-Арслана. Летом 1180 года Саладин оставил в Дамаске своего племянника Фаррух-Шаха, повел войска на север и заключил союз с рядом городов Верхнего Евфрата, чтобы ограничить амбиции Кылыч-Арслана Малой Азией. Султан также использовал военное давление, чтобы вынудить последнего армянского правителя Киликии Рубена III заключить договор о ненападении, тем самым эффективно нейтрализовав армянских христиан как противников экспансии Айюбидов.

Примерно в то же время политическую обстановку изменила серия смертей. В 1180 году умер византийский император Мануил Комнин, оставив одиннадцатилетнего сына и наследника, которого двумя годами позже сменил кузен Мануила Андроник Комнин. Этот период был отмечен постепенным ухудшением отношений между греками и крестоносными государствами, что отвечало интересам Саладина. В 1181 году византийцы заключили мирный договор с султаном — первый знак их перехода к политике нейтралитета в Леванте. После захвата власти Андроником в 1182 году последовали массовые убийства латинян, живших и торговавших в Константинополе, и новый император не предпринял никаких усилий к восстановлению связей с Утремером.

Аналогичные сдвиги имели место и на Востоке. В 1180 году халиф Аббасидов и его визирь тоже умерли. Понимая, что это может предвещать опасное ослабление его поддержки в Багдаде, Саладин принялся тщательно налаживать связи с новым халифом аль-Насиром. И у Зангидов не обошлось без потерь. Летом 1180 года умер правитель Мосула Саиф ад-Дин, его преемником стал его младший брат Изз ад-Дин. А в конце 1181 года умер от болезни сын и официальный наследник Нур ад-Дина аль-Салих. Ему было девятнадцать лет. Это событие имело принципиальную важность для будущих планов Саладина. В последние годы появились признаки того, что аль-Салих может превратиться в потенциально опасного противника, особенно после смерти Гумуштегина, ставшей результатом дворцовых интриг. Являясь номинальным главой Зангидов, аль-Салих был символом династии и пользовался симпатией населения Алеппо. Проживи аль-Салих дольше, он стал бы серьезным препятствием к возвышению Айюбидов. В любом случае его присутствие ослабило бы претензии Саладина на роль единственного справедливого защитника и поборника ислама и, вполне возможно, уничтожило бы надежды султана на поглощение Северной Сирии без открытого военного противостояния. Хотя власть в Алеппо вскоре перешла к старшему брату Саиф ад-Дина Имад ад-Дину Занги из Синджара, кончина аль-Салиха тем не менее дала Саладину давно ожидаемую возможность расширить свою власть в мусульманском мире.[189]

Саладин тщательно готовился к новой кампании против Зангидов из Алеппо и Мосула. Проведя большую часть 1181 года и начало 1182-го в Египте, Саладин отправился в Сирию весной 1182 года, оставив управлять Нильским регионом аль-Адиля и Карагуша. Встревоженный новостями о том, что султан в мае пройдет через Трансиорданию, в первую очередь опасаясь, что может быть уничтожен созревающий урожай, Рено де Шатийон убедил Бодуэна IV собрать армию в Кераке. Если Саладин поведет свои войска мимо замка, но не атакует, военных действий не будет.

Перемирие, заключенное с франками в 1180 году, теперь утратило силу, и летом Айюбиды произвели несколько осторожных нападений на латинское Иерусалимское королевство. Когда Саладин двигался через Трансиорданию, Фаррух-Шах со своей базы в Дамаске воспользовался тем, что латинская Галилея осталась практически без войск, и захватил маленькую христианскую крепость Кейв-де-Суэт — последний укрепленный аванпост в Терре-де-Суэт. Затем в июле и августе султан возглавил две экспедиции против франков. Первая — вторжение в Нижнюю Галилею и короткая осада крепости Бейсан — подтолкнула Бодуэна к сбору армии в Саффурии. Это место, расположенное на полпути между Акрой и Тивериадой, изобилующее водными источниками и богатыми пастбищами, было удобным местом сбора для христианской армии. 15 июля под безжалостным летним солнцем состоялось ничего не решившее сражение у Бейсана. Несчастный священнослужитель, несший Истинный крест, умер от теплового удара. А переправившись через Иордан, люди Саладина обнаружили, что место для лагеря попросту невыносимо — вода имела тошнотворный солоноватый вкус, а горячий воздух разносил заразу. Поэтому при первой же возможности войска вернулись в Дамаск.[190]

В августе 1182 года Саладин снова атаковал, на этот раз его целью стал прибрежный город Бейрут. Вновь построенный египетский флот уже использовался в 1179–1180 годах, угрожая латинскому судоходству в районе Акры и Триполи, но теперь султан развернул флот для организации наступления в двух направлениях. Бейрут был осажден с моря и с суши. Три дня лучники осыпали город градом стрел, а саперы делали подкопы под стены, но, когда подошла армия Бодуэна, Саладин прервал атаку и, разграбив окрестности, удалился на мусульманскую территорию.

Ни одна из кампаний 1182 года не была по-настоящему решительной. Они были своеобразной пробой сил, проверкой силы и реакции франков. Кроме того, их целью был захват максимальной добычи минимальной ценой и, по возможности, без риска. Они, если можно так сказать, задали тон на предстоящий год. Демонстрация преданности джихаду также позволила Саладину оправдать свои непрекращающиеся попытки подчинить себе мусульманскую Сирию и Месопотамию, что являлось его приоритетными задачами. В письмах Саладина халифу Багдада содержатся громкие утверждения и демагогические полемические доводы, постоянно выдвигаемые Айюбидами в этот период. Султан жаловался, что он доказал свою готовность вести священную войну против франков, но вынужден постоянно отвлекаться от правого дела из-за угрозы агрессии Зангидов. Жизненно необходимо достичь мусульманского единства, и Саладин предложил, чтобы ему дали право подчинить себе любого мусульманина, который откажется присоединиться к нему в священной войне. Одновременно правители Алеппо и Мосула из рода Зангидов характеризовались как мятежные враги государства. Султан обвинил их в захвате власти по наследству, когда по закону халиф должен даровать право управлять этими городами по своему разумению. Также он сообщил, что Изз ад-Дин Мосульский согласился на невыгодное одиннадцатилетнее перемирие с Иерусалимом (тем самым нарушив установленный десятилетний лимит на договора между мусульманами и немусульманами) и обещал платить христианам ежегодную дань в размере 10 тысяч динаров. Аналогичные обвинения позже были выдвинуты в адрес Имад аль-Дина Занги в части его отношений с Антиохией. Заручившись поддержкой халифа и сформировав общественное мнение, Саладин заложил основу для большого наступления на Зангидов.

Сигнал к действию был подан в конце лета 1182 года, когда поступило сообщение от Кеукбури из Харрана, который до сих пор поддерживал Зангидов и в 1176 году воевал против Саладина. Теперь Кеукбури предлагал Айюбидам пересечь Евфрат и объявлял о своей готовности примкнуть к ним.[191] В ответ султан собрал армию и осенью отправился вести кампанию в Ираке, не возобновив договор о перемирии с Иерусалимом.