Глава 11 Фридрих Великий и неприемлемое решение

Глава 11

Фридрих Великий и неприемлемое решение

I

Когда Фридрих II, позже названный Великим, в 1740 году взошел на прусский трон, унаследованное им государство территориально и по численности населения было немногим больше Португалии. Оно расползлось по всей северо-восточной Германии мелкими фрагментами без естественных преград, которые служили бы опорой для крепостей. Плачевное наследство досталось ему от Тридцатилетней войны, когда все армии годами маршировали, куда им вздумается, не считаясь с нейтралитетом, за исключением немногих случаев, когда нейтральные княжества располагали убедительными вооруженными силами, чтобы внушить уважение к своим границам. Иоганн Георг Саксонский сохранял нейтралитет, пока император Фердинанд не вынудил его примкнуть к одной из сторон; Георг Вильгельм Бранденбургский пытался сохранить нейтралитет, но ему не хватило сил. Урок не прошел даром для пришедших вслед за ним сильных и властных Гогенцоллернов, которые превратили курфюршество Бранденбургское в Прусское королевство, и для отца Фридриха II – Фридриха-Вильгельма I, не самого кроткого представителя этой династии. Кроме того, Фридрих-Вильгельм был настоящим знатоком военного дела. В дни своей молодости он сражался под предводительством Мальборо и Евгения Савойского при Мальплаке и полностью разделял мнение, что война является одним из важнейших дел главы государства.

Войны кончились, но Фридрих-Вильгельм вел себя так, будто ожидал начала войны со дня на день. Ряд экономических реформ по сокращению средств, выделяемых на финансовую и административную сферу, включая содержание собственного двора, который едва был более пышным, чем двор сельского помещика, превратил его казну из беднейшей в Европе в одну из самых богатых. Сэкономленные средства пошли на снаряжение и вооружение армии из 80 тысяч человек, почти равную вооруженным силам Священной Римской империи и составлявшую 4 процента от населения Пруссии. Несмотря на воинскую повинность, в том числе дворянских семейств, обязанных с детства отдавать своих отпрысков мужского пола на службу в офицерских корпусах, маленькая Пруссия была не способна выделить такое количество солдат для армии. Вербовщики Фридриха-Вильгельма курсировали по всей Европе в поисках кандидатов, а если те не шли служить добровольно, их похищали. Особой опасности подвергались статные мужчины высокого роста; король много сил потратил на то, чтобы собрать полк гигантов для личной гвардии. Однажды его вербовщики даже выкрали итальянского священника очень высокого роста прямо во время мессы.

Армии, характерные для эпохи равновесия сил, были продуктом общества, стремящегося всеми силами усовершенствовать свой производительный механизм. Даже в Пруссии с ее дефицитом солдат ремесленники и торговцы освобождались от воинской повинности. Средний класс платил налоги на содержание армии, а солдат для нее поставляли низшие уровни общества – крестьяне, бродяги, безработные. Вследствие этого повсюду в войсках практиковалась самая суровая дисциплина; но нигде она не была столь суровой, как у Фридриха-Вильгельма. За дерзость по отношению к офицеру обычным наказанием был прогон сквозь строй; солдата, поднявшего руку на своего командира, расстреливали на месте без суда и следствия. С такими дисциплинарными мерами хорошо сочеталась бесконечная муштра, продолжавшаяся в прусской армии с утра до ночи, пока люди не начинали двигаться словно роботы – инстинктивно, не задумываясь.

Кроме этого, было сокращено количество движений, необходимых, чтобы зарядить мушкет и выстрелить из него, а также введен новый железный шомпол, изобретенный другом и офицером Фридриха-Вильгельма принцем Леопольдом Анхальт-Дессауским. В других армиях применялись деревянные шомпола.

Остальная Европа с насмешкой взирала на эти чудачества: полк гигантов был смехотворен; армия, постоянно занимавшаяся муштрой, но никогда не сражавшаяся, считалась королевской прихотью, вроде коллекционирования камей, и имела почти такой же практический смысл. В официальном докладе, представленном императору Священной Римской империи, говорилось, что прусские солдаты подвергаются таким жестоким поркам, что после первого же выстрела они непременно дезертируют.

Но 20 октября 1740 года император Священной Римской империи умер.