СМЕНА ЯЗЫКА

СМЕНА ЯЗЫКА

Литвинский (западнобалтский) язык в результате смешения с волынским диалектом стал славянским, хотя и сохранял, по подсчетам Е. Ф. Карского, до 80–83 % балтской лексики. Одно из свидетельств смены языка литвинов — фамилии, которые были закреплены в первой переписи населения 1509 года. Родовые фамилии давались тогда от имени отца, а имена эти были сплошь литвинскими, западнобалтскими. Но дети имели имена уже православные или католические. Например: Миколай Гедминтович, Ян Корбутович, Стефан Монвилович — в Переписи войска ВКЛ через два десятилетия. Причем, что значат имена Гедминт, Корбут, Монвил и прочие — уже никто и не знает.

Подобная смена языка — дело обычное для народов Европы. И она не является показателем массовой миграции к нам неких «славян». Наоборот, часто мигранты как раз принимают язык местного населения, хотя численно его превышают. Это связано только с ролью языка в данном регионе. Например, волжские булгары (народ тюркской группы) во главе с ханом Аспарухом пришли на территорию нынешней Болгарии во второй половине VII века, где к тому времени местное население уже было «ославянено» (перешло на славянский язык). Этническое взаимодействие древних балканских племен и тюрок-булгар привело к рождению этноса болгар, который в настоящее время считается славянским.

А иные славяне отказывались от славянского языка через пару-тройку поколений. Например, по сведениям в «Указателе земельных наделов епископства Ратцебург» в 1230 году в деревнях, зарегистрированных как немецкие, многие жители имели славянские имена и фамилии. Однако уже к 1281 году среди полабских славян были распространены немецкие имена (см.: Иванова-Бучатская  Ю. В. Символы Северной Германии. Славяно-германский этнокультурный синтез в междуречье Эльбы и Одера. СПб., 2006, с. 38).

И топонимы там остались славянские: Барков, Белов, Старград, Вустров, Гюстров, Дашов, Каммин, Лютцов, Милов, Миров, Плюшов, Тетеров и прочие в том же духе. На острове Рюген (Русин) топонимы славянского происхождения составляют 58 % от общего числа.

Древние топонимы и гидронимы Беларуси балтские, а исторической Московии — финно-угорские. Впрочем, современный вид топонимов существенно изменился к нашему времени: Витьба — Витбеск — Витебск; Пина — Пинеск — Пинск; Менка — Менеск — Менск — Минск; Бересце — Брест; Гомий — Гомель; Плесква — Плесков — Псков.

Эти изменения не связаны ни с какими «волнами мигрантов», а отражают лишь языковую эволюцию местного населения. Но у невежественных обывателей создается сегодня впечатление, что в прошлом — то есть в начальный период ВКЛ — на наших землях жило какое-то совсем иное население, которым правили какие-то «этнически нам чуждые» князья с «этнически чуждыми» именами типа Ягайло, Витовт, Альгерд. Хотя эти имена были народными в то далекое время.

Зато массовое сознание бездумно считает «беларускими» (или «русскими», «славянскими») греческие и еврейские имена Иоанн (Ян, Иван, Джон), Дмитрий, Александр, Василий, Григорий и т. п. Получается абсурд.

Другие «умники», сознавая этот абсурд, в фантастических фильмах, изображающих древних беларусов некими «славянами-русичами», наделяют наших предков карикатурными именами Болеслав, Гореслав, Мирослав, Мудрослав и т. п.

Не было у древних язычников-балтов таких имен, и быть не могло. Еще в XIX веке летувисский историк С. Даукантас связывал славянизацию кривичей с «русским» фактором и указывал на дославянский балтский язык кривичей:

«Род кревов (krievai) так соединился с русами, что разговаривает по-русски, а не по-своему. Кревы… говорили на том же языке, что и литовцы, жемойты, леты, пруссы. В стране кревов было два языка — один письменный, так называемый русский, второй — людской, так называемый кревский».

У наших языческих предков имена были только двух типов: у горожан и бояр (дружинников) — балтские (как и у князей). А простолюдинам давали с рождения тоже балтские имена, но реально все они имели КЛИЧКИ, отражавшие некие их личные качества. Причем клички эти часто имели балтское окончание на «-ич», что тогда в нашем языке соответствовало форме нынешнего русского языка «-тый». Вот некоторые имена простолюдинов из документов раннего периода ВКЛ: Арбузович (Арбузатый ныне по-русски, то есть толстый), Блудкинич, Волосович, Дудик, Завидыч, Клекачевич, Носович, Претич, Прикупович, Твердятич, Худота и т. п.

Кстати говоря, в древнем Риме личных имен было всего 18, остальные — клички. А женщины вообще не имели личных имен, при двух дочерях старшая именовалась Маior, младшая Мinor, если были еще дочери, то их называли Тretia (Третья), Qarta (Четвертая) и т. д. А все имена кончались на «-us», соответствуя нашим кличкам на «-ич», их Тitus у нас Титич. К примеру, не являлось в Риме именем, но было кличкой Ваlbus — картавый. Точно так у наших предков имя-кличка Балбич или Балбаш означала картавый.

В XVI веке Михалон Литвин из Вильни в своем трактате подчеркивал, что лексика языка литвинов (балтская в нынешнем понимании) близка латинскому языку, а потому «благородная» в сравнении с «рутенским языком, который истории не имеет». Он явно переживал, видя повсеместный переход литвинов (беларусов) на «рутенский» язык. И переживал не зря. Этот переход послужил одним из оснований для мифа о том, что «тогда правили чуждые этнически литовцы».

Во-вторых, Михалон Литвин прав в том, что литвинский язык предков отражает связь с Европой и в цивилизационном плане обладает большей ценностью, чем язык русинов Волыни, на который наши предки перешли по административным и религиозным причинам. Литвин, правда, ошибался в своем объяснении схожести балтского языка и латыни. Он придерживался гипотезы, что латынь сюда принесли некие римские колонисты. На самом деле все наоборот: это литвинский (балтский) язык старше латыни, а похож на нее только потому, что еще более древний и восходит к истокам истории индоевропейцев. Один этот факт сегодня трудно понять и осознать беларусам, которые имеют совершенно искаженные представления о своем прошлом.

Впрочем, по нынешним представлениям обывателей и официальных «идеологов», нас 2000 лет вообще не было. Мы появились то ли в 1944 году, то ли в 1919. Нашему народу минимум 3500 лет, но мы почему-то считаем себя «юным образованием». Хотя на самом деле от старости должен песок сыпаться…