Д. В. Емлютин[75] Из книги «В южном массиве брянских лесов»

Д. В. Емлютин[75]

Из книги «В южном массиве брянских лесов»

…Перешедшие на нашу сторону полицейские раскрывали буквально всю подноготную Локотского и Шемякино-Тарасовского гарнизонов. Не только где, когда, кто в какие часы бывает, но и рассказывали, кого из полицаев следует уничтожить, а кого оставить.

Началась подробная разработка предстоящего дела. Согласовывали, какую огневую точку и кто будет уничтожать, как вести огонь, чтобы не задеть своих. На полицейских возложили обязанность — дать партизанам пропуск, самим стать у огневых точек с тем, чтобы стрелять вверх при нашем наступлении. Уничтожить огневые точки, которые закрыты. Полицаи обещали также дать проводников. Они снабдили нас картой, где были нанесены огневые точки и склады боеприпасов. Сообщили порядок смены караула, проверки постов и систему паролей.

Не теряя времени, мы решили разгромить фашистское сборище в ночь с двадцать девятого на тридцатое апреля[76].

По тщательно разработанному плану, в операции должны были участвовать отряды «За власть Советов» под командованием Попова и Паничева, имени Калинина под командованием Новикова и Голыбина, отряд «Большевик» под командованием Ерофеева и три группы самообороны.

На совещании с командирами и комиссарами отрядов шли дебаты: начальник штаба Федоров предлагал начать операцию в полночь. Паничев же говорил, что надо подождать до двух часов ночи, «когда уснут по-настоящему».

Командир отряда имени Калинина Голыбин и его комиссар Новиков никак не могли примириться с тем, что они получили, на их взгляд, скромное задание: находиться в засаде на случай, если немцы начнут подбрасывать подкрепление к Тарасовке.

— Мы просили, — закричали оба, — включить нас громить немецкий гарнизон, а в засаду посадить группу самообороны.

И опять радость нахлынула мне в душу. Партизаны на военную операцию смотрят как на искусство. Я понял, что мы выросли, достигли высокого мастерства и теперь нам, как говорится, сам черт не страшен. С такими кадрами можно решать любую задачу.

По сигналу начальника штаба Федорова партизаны одновременно ворвались в штаб и дома, где мирно спали фашисты и полицейские. Предателей стаскивали с кроватей в одном белье, собирали в заранее намеченном пункте. Всего нами было захвачено 153 гитлеровца, и лишь немногим карателям удалось убежать[77].

Пять часов спустя два батальона карателей решили отомстить нам. Шесть самолетов, две бронемашины поддерживали их. Им удалось потеснить отряд «Большевик», но большой ценой. Фашисты нанесли также некоторый урон группам самообороны. Тогда мы, в свою очередь, решили разгромить карателей, вырвать у них инициативу на этом участке партизанского фронта[78].

Днем совершенно неожиданно для фашистов партизаны подошли к станции Холмечи и с трех сторон атаковали ее.

Батальон немцев, охранявший станцию, был застигнут врасплох. Солдаты метались в панике и попадали под прицельный огонь партизан. За несколько минут они расстреляли более семидесяти немцев, подорвали танк и бронемашину, взорвали станцию и путевое хозяйство. Захватив портфель с секретными документами, партизаны ушли, потеряв в этой операции шестнадцать человек ранеными и пять убитыми.

В ночь на Первое мая отряд товарища Вылова пробрался глухими тропами в тыл к противнику. Пройдя 15 километров, он с ходу ударил по немцам. Услышав стрельбу у себя в тылу, каратели бросились наутек в направлении Кокаревки. Но здесь они наткнулись на приготовившийся к атаке другой отряд. Из Тарасовки, Шемякино и Кокаревки наши отряды перешли в наступление и наголову разгромили карателей. Разрозненные остатки их батальонов бежали кто куда.

А затем по случаю праздника Первого мая и победы над карателями в селе Чернь мы провели демонстрацию трудящихся и парад партизан…