Глава XXVII

Глава XXVII

Перепись казаков. Налог на соль. Столкновение атамана Бахмутского городка Булавина с полковником Изюмского полка. Убийство булавинцами князя Долгорукого и стрельцов. Булавин в Боровском городке. Царские войска идут против Булавина. Булавин в Черкасске. Кровавая расправа с атаманом. Приказ царя князю Долгорукому. Атаман Зерщиков осаждает Булавина в Черкасске. Самоубийство Булавина. Некрасовцы. Устрашение Донского войска Петром.

В 1703-м году из Москвы на Дон были присланы чиновники для переписи казаков. Они обязывали станичных атаманов подпиской не принимать беглых из России людей. Казаки просили оставить тех, которые пришли в 1695-м году. Им в этом было отказано. На Дон был послан воевода для уничтожения построенных по речке Айдеру городков.

За два года перед тем на западной окраине Дона произошли кровавые события. В 1701-м году в России стали брать налог на соль. Налог этот не касался Войска Донского, как самостоятельного государства. В Бахмутском городке у казаков были свои солеварни. Против Бахмутского городка стоял слободской Изюмский полк малороссийских казаков. Полковник этого полка, Шидловский, стал требовать от казаков уплаты налога на соль. Произошла ссора. За казаков заступился станичный атаман Кондратий Булавин. Изюмскому полку было приказано силою отобрать от казаков их солеварни. Булавин их не отдал, поднял казаков и разорил угодья Изюмского полка.

Войсковой атаман Максимов поддержал Булавина, заявив, что тот творит правое дело, но, по долгу службы, отписал о событиях в Бахмутском городке в Москву. Из Москвы прислали воеводу с наказом отобрать спорные солеварни от казаков в казну.

Булавин отправился на Хопер, где много было голутвенных казаков, где давно шло брожение, и стал поднимать их вступиться за свои права.

На Хопре в это время находился воевода князь Долгорукий с бригадою пехоты. Его полки стояли малыми частями по станицам и хуторам и были заняты переписью беглых людей.

Воевода и его офицеры пьянствовали и безобразничали по станицам. Казаки были хмуры и озлоблены. Когда появился к ним Булавин, тайно поддерживаемый Максимовым, стали к нему сходиться голутвенные казаки.

Глухою темною ночью, осенью 1708-го года, Булавин с отрядом отчаянных казаков подкрался к Шульгинскому городку, где находились главные силы князя Долгорукого и овладел городком. Князь Долгорукий и с ним 10 офицеров и 1000 солдат были перебиты казаками.

Пожарным быстрым пламенем загорелся мятеж по северу Дона. 20 000 беглых людей пристало к Булавину. Все — безлошадная, плохо одетая, безоружная голытьба, надеющаяся получить все от похода и войны. Булавин пошел во главе этой вольницы по Дону.

Атаман старого Боровского городка встретил Булавина с хлебом, вином и медом и радушно принимал его в станичной избе.

При Булавине была старшина, правительство с полковником Лоскутом, пришлецом из России, из города Валуек, ходившим в разбои еще с Разиным, человеком бывалым.

У станичного атамана в его курене пошла деловая беседа.

— Заколыхали вы всем государством, — говорил Булавину Боровский атаман. — Что будет делать, когда придут войска с Руси? И сами пропадете, и нам с вами пропадать.

— Не бойся, — отвечал Булавин, — начато мое дело непросто. Был я в Астрахани и в Запорожье, был и на Тереке. Астраханцы, Запорожцы и Терчане присягу дали, что помогут мне. Мне и гетман Мазепа тоже обещал. Не покинут нас… Мы пойдем по казачьим городкам по Дону, и будем к себе казаков приворачивать, а которые к нам не пойдут, таких мы, назад вернувшись, будем жечь и резать. Пойдем и на Украину, там богато конями, оружием, одеждой — всего наберем. Возьмем Азов и Таганрог, освободим ссыльных и каторжных и на весну — айда! На Воронеж и на Москву!

Лоскут поддержал Булавина.

— Не бойсь, — сказал он, — я при Кондратии Афанасьевиче прямой Стенька Разин. Но не как тот Стенька, что без ума голову потерял. Мы своих голов не потеряем. Мы вас толком поведем.

И точно — Булавин переписывался с Мазепой, умело распространял по станицам и хуторам слухи, что скоро будут казаков «писать в регулярство» — брать в солдаты, брить бороды, стричь по-солдатски.

— Придет Тихому Дону конец, — говорил Булавин Боровскому атаману, — если не восстанет он, как один, против Петра и не прогонит со своих земель Русские войска.

Атаман собрал станичный круг. Боровская станица передалась на сторону Булавина.

Пошел мятеж по всему северу Дона. Станицы по Хопру, Медведице, Бузулуку и Донцу, где много раскольников, бежавших из Москвы, не признавали другого атамана, как Булавина.

Поднялось волнение и в Черкасске. Казаки открыто говорили:

— Правду пишет Булавин. Какой он мятежник. Он только стоит за свое, за казачье. Наш Азов московские люди не по праву от нас забрали. Гулять по морю запрещено. Чем дальше жить — ума не приложим. В Азове бреют людям бороды, стрельцов пишут в солдаты. Сегодня стрельцов — завтра, гляди, доберутся и до нас — казаков.

Булавин поехал на Днепр поднимать Запорожцев. Он был у гетмана Мазепы, сообщил ему, что войско Донское отложилось от Москвы, получил от гетмана оружие и 8000 запорожских казаков, и пошел к Черкасску.

Занятый войною со шведами Петр, теснивший подавшегося к Украине шведского короля Карла XII, узнав о событиях на Дону, спешно собирал войска для усмирения Булавинского мятежа.

Весною 1708-го года Булавин пошел к Черкасску. Навстречу ему вышел атаман Максимов с низовыми казаками. Началась междоусобная распря на Дону — брат пошел на брата. Черкасские казаки дрались отчаянно, но сила была на стороне Булавина. Максимов стал отступать. Одна за другою низовые станицы переходили к Булавину. Войска его увеличивались. Средняя и Нижнерыковские станицы первыми изменили Максимову. Казаки открыли бунтовщикам ворота Черкасска и изрубили караулы. Булавинцы ворвались в город. Войсковому атаману Максимову и четырем старшинам отрубили головы, пятому старшине Ефрему Петрову, тому, кто привез из Москвы клейноды, накинули на шею веревки и задушили.

Булавин собрал круг из преданных ему казаков и был избран войсковым атаманом.

Между тем, собранное Петром двадцатитысячное войско под начальством гвардии полковника князя Долгорукого, брата убитого булавинцами, поспешно делая двойные переходы, шло на Дон.

19-го июня 1708-го года Петр писал князю Долгорукому: «Когда будешь в Черкасском, тогда добрых обнадежь, и чтобы выбрали атамана доброго человека, и, по совершении оном, когда пойдешь назад, то по Дону лежащие городки по сей росписи разори и над людьми чини по указу: — надлежит опустошить по Хопру сверху Пристанской по Бузулук; по Донцу сверху по Лугань; по Медведице — по Усть-Медведицкую, что на Дону. По Бузулуку — все. По Айдару — все. По Деркуле — все. По Калитам и по другим Задонным рекам — все. А по Иловле, по Иловлинской, по Дону до Донецкого, надлежит быть так, как было»…

Булавин послал навстречу царскому войску 16 000 под начальством Лучко Хохлача. Войско, составленное из необученного сброда, было легко разбито и рассеяно солдатами князя Долгорукого.

Как только в Черкасске узнали о поражении Хохлача, казаки стали покидать Булавина. Кто шел в свои станицы, кто искал спасения в отряде Долгорукого. Под Черкасском собралась часть казаков и выбрала своим атаманом Илью Зерщикова. На этом кругу было постановлено схватить Булавина и выдать его Московскому войску.

В ночь на 8-е июля казаки Зерщикова вошли в Черкасск и окружили курень, где находился Булавин. Булавин с несколькими преданными ему казаками отчаянно защищался. Он собственноручно убил двух казаков, пытавшихся ворваться в избу. Казаки Зерщикова боялись подойти к дому, где заперся Булавин. Привезли пушки и стали разрушать ядрами маленький курень. Тащили хворост, чтобы живым жечь Булавина. Бывшие при Булавине казаки, видя безнадежность сопротивления, покинули его. Булавин, оставшийся один, застрелился из пистолета.

Часть Булавинских казаков с атаманом Некрасовым подалась через степи на Кубань, оттуда пробралась на Тамань и, переправившись через пролив, отдалась в Крыму под покровительство турецкого султана. Султан принял казаков и поселил их на реке Дунаевцы в Добрудже. Позднее они были переселены в район города Бургаса, а после еще глубже в Турцию, в село Внусь, на Мраморном море, а еще позднее — в село Майнозы.

Прошло более двухсот лет. В чужой магометанской стране казаки-некрасовцы остались такими, какими были, сынами Тихого Дона и России, которых никогда не забывали. Ни вере православной, ни своему казачьему обычаю они не изменили. Они участвовали во многих войнах султана и считались храбрейшею конницей в Турции. Во время Русско-Турецкой войны 1877–78 годов некрасовцы были гребцами, перевозившими Государя Александра II-го на лодках через Дунай. Они жили в Турции, но не отуречились. Они служили у турок, но были верны Русскому Государю. В 1927-м году г. Падалкин посетил поселок некрасовских казаков в Болгарии близ города Варны. Он нашел потомков казаков Игната Некрасова такими же казаками, какими были их предки. Такова сила казачьего духа, сила веры и гордость именем Донского казака.

Атаман Зерщиков встретил князя Долгорукого у Черкасска со старшинами и станичными знаменами. Петр не доверял, однако, Зерщикову и приказал Кругу избрать Донским атаманом Петра Рамазанова бессменно.

Князь Долгорукий в точности исполнил приказ Петра об устрашении Донцов жестокими казнями. Солдаты, слободские малороссийские казаки и калмыки ходили по Дону, жгли дома, резали и вешали казаков, как то было указано Петром. По Дону были пущены плоты, уставленные виселицами с телами казненных. Около 8000 казаков было казнено. Более того погибло в боях с долгоруковскими войсками.