СКАНДИНАВСКИЕ СТРАНЫ В XVII ВЕКЕ
СКАНДИНАВСКИЕ СТРАНЫ В XVII ВЕКЕ
В раннее Новое время политическая ситуация в Северной Европе значительно изменилась по сравнению со Средневековьем. С середины XVI в. здесь осталось только два самостоятельных государства: Шведское королевство и Датская монархия, включавшая также Норвегию с Исландией. Изменилось и соотношение сил: на ведущие позиции постепенно вышла Швеция, для которой XVII в. и начало XVIII столетия стали «эпохой великодержавия» (швед, stormaktstiden) — периодом военных успехов, территориальной экспансии, борьбы за гегемонию на Балтике.
Во внутренней истории скандинавских монархий основное содержание периода составили: централизация; борьба дворянства (в первую очередь крупного) за сохранение и преумножение экономического и политического могущества; развитие крупного предпринимательства (по мнению многих историков, генезис капитализма) и борьба ранней буржуазии за свои права, а также связанное с перечисленными процессами формирование абсолютизма.
В скандинавском варианте генезиса абсолютизма можно выделить несколько этапов. На первом (примерно конец XV — середина XVI в.) скандинавские правители — государи «ренессансного» типа — добились успехов в усилении центральной власти. На втором этапе (середина XVI — середина XVII в.) централизация продолжалась, причем власть была разделена между королем и магнатами. Следствием борьбы и одновременно сотрудничества короны и аристократов явилось неустойчивое равновесие сил. Иногда такую систему называют «monarchia mixta» (смешанная монархия).
В борьбе с ведущими магнатами скандинавские короли нередко опирались на мелкое и среднее дворянство, а также на состоятельное, но непривилегированное сословие — раннюю буржуазию. В этой связи на стадии «смешанной» монархии были важны всесословные собрания — риксдаги.
Наконец, во второй половине XVII в. в Дании и Швеции оформился абсолютизм в «чистом» виде. Аристократы лишились многих формальных и фактических привилегий. Усилились позиции буржуазии. Большую роль стал играть узкий круг сподвижников, фаворитов и доверенных лиц монарха. Были проведены реформы центрального и местного управления. Впоследствии, в XVIII в., скандинавское самодержавие приняло апробированную в других странах форму просвещенного абсолютизма.
* * *
Сравнительно точные данные о численности населения Швеции доступны только с 20-х годов XVIII в. Тогда в королевстве (включая Финляндию) проживало 1800 тысяч человек. В Дании (включая области на Скандинавском полуострове) в середине XVII в. насчитывалось около 850 тысяч человек.
Североевропейское общество XVII в. по-прежнему являлось аграрным. В Швеции подавляющее большинство населения (более 95 %) составляли крестьяне: самостоятельные хозяева-бонды, арендаторы-ландбу, беднота. Около 2 % — духовные лица и дворяне; 3 % — бюргеры и горные мастера. В Дании крестьяне, в основном арендаторы, составляли более трех четвертей населения. Около 12 % датчан XVII в. были горожанами, 5 % — духовными лицами. Датское дворянство являлось немногочисленным — всего 0,2 % (примерно 1800 человек). Скандинавские города оставались небольшими. Лишь столицы Копенгаген (около 25 тысяч) и Стокгольм (15 тысяч) являлись относительно крупными (средними по европейским меркам) населенными пунктами.
Петер Исаакс. Портрет короля Дании Кристиана IV. Ок. 1611–1616 гг. Национальный исторический музей, замок Фредериксборг
В этом консервативном социуме все же происходили перемены, связанные отчасти с внутренними процессами, отчасти с реформами «сверху». Монархи, их сподвижники и партнеры из дворян и бюргеров занимались промышленностью и торговлей, основывали компании, организовывали мануфактуры. Строились новые города: так, был основан крупный порт на Северном море — Гётеборг. В Швеции и Норвегии развивалась горно-металлургическая промышленность, где внедрялись новые технологии и методы организации труда. Прогрессировали отрасли промышленности, связанные с потребностями армии и флота: производство пушек, сукна, пороха, дегтя.
В связи с развитием промышленности и торговли, а также совершенствованием государственного управления и военного дела в Скандинавские страны прибывало все больше иностранцев. Это были предприниматели с капиталами, связями, знаниями и идеями, а также инженеры, мастера, офицеры и другие специалисты. Перемены затронули и аграрный сектор: происходили изменения в статусе земли, приоритетах землевладельцев, положении крестьян, характере сельского труда.
И конечно, драматичной являлась политическая борьба. Во внешнеполитической игре ставкой были земли, пошлины и налоги, контрибуции и стратегические позиции, власть и престиж. Во внутренней политике Швеции и Дании в XVII в. доминировали две взаимосвязанные темы: распределение власти и способы пополнения казны.
В Швеции в отношении первого из этих вопросов перемены наступили в 1611 г., когда умер король Карл IX, занимавший независимую позицию в отношениях с государственным советом — риксродом. Наследник, Густав II Адольф (король Швеции в 1611–1632 гг.), к моменту восхождения на престол являлся несовершеннолетним. Для аристократов настало время реванша. Юный Густав Адольф стал полномочным монархом, но был вынужден принять на себя обязательства-кондиции, сформулированные лидером магнатов Акселем Оксеншерной. Король обещал не издавать законы, не объявлять войну, не заключать мир и не вступать в союзы без согласия риксрода и сословий. Налагая экстраординарные подати и объявляя рекрутские наборы, король должен был ставить в известность риксрод и совещаться с представителями населения. Оговаривалось, что на высшие должности могут назначаться только дворяне. Король обещал не злоупотреблять созывами риксдагов (к которым часто апеллировал Карл IX). Так монарх лишался свободы маневра, которую давало обращение к сословиям.
За формальными привилегиями последовала реальная перемена — реорганизация управления. Важные вопросы теперь решались на прямом совещании короля с риксродом. Центральное управление перешло к коллегиям, возглавленным высшими должностными лицами из дворян. К коллегиям была приравнена и государственная канцелярия, усовершенствованная Акселем Оксеншерной, который вступил в должность канцлера. Была проведена и реформа местного управления.
Реформы коснулись и риксдага: в 1617 г. были регламентированы прения на всесословных собраниях: король предъявляет письменный запрос, делегаты совещаются по куриям, дают ответы и в случае разногласий стремятся прийти к общему мнению. Если добиться единства не удалось, король имеет право предпочесть ответ, который сочтет лучшим. Фактически такой распорядок давал королю возможность контролировать прения.
Было преобразовано дворянство. Указ от 1626 г. о Рыцарском доме (палате шведского дворянства) внес изменения как в порядок принятия дворянством коллегиальных решений, так и в структуру сословия. Его поделили на три группы, заседавшие по трем куриям: графы и бароны; рыцари; низшие дворяне. При обсуждении государственных вопросов аристократы, фактически представленные двумя куриями, имели преимущество перед мелкими и средними дворянами.
Вообще преобразования, главными творцами которых являлись Оксеншерна и, со временем, одаренный, честолюбивый и деятельный король Густав Адольф, распространились на многие сферы. Так, была проведена реформа образования, которое стало трехступенчатым: начальная школа; гимназия либо реальное училище; университет. Обучение стало разносторонним и приняло более светский характер: главной целью теперь являлась подготовка государственных служащих, воспитанных в патриотическом духе.
Одной из заслуг Густава Адольфа являлась модернизация армии. Реорганизация пехоты заключалась в создании на основе рекрутских наборов так называемых областных полков, приписанных к крупным регионам страны. Кавалерия же создавалась преимущественно из наемников; содержали их гражданские лица, которые за это освобождались от налогов. Солдаты — мушкетеры и пикинеры — получили новейшее легкое вооружение; артиллерия оснастилась мобильными орудиями. При всей эффективности модернизированной армии в условиях затяжных кровопролитных войн требовались дополнительные формирования, и приходилось прибегать к вербовке наемников.
«Смешанная», королевско-дворянская монархия сформировалась и в Дании — еще во второй половине XVI в. Казалось, ничто не предвещало изменений на рубеже XVI–XVII вв., когда полноту власти обрел король Кристиан IV. При коронации (1596) монарх, по обычаю, обязался блюсти кондиции, отражавшие интересы магнатов. Но вскоре одаренный и энергичный Кристиан IV начал проводить самостоятельную политику. Возникли противоречия с ригсродом, особенно по вопросам внешней политики. Король сотрудничал с ним, однако использовал разногласия внутри него, созывал нерегулярно, назначал на высшие должности своих доверенных лиц.
Главным предметом расхождений являлись отношения со Швецией. Схожие разногласия присутствовали и в Швеции. Магнаты обеих стран стремились к традиционным отношениям, при которых многие споры решались в переговорах между датскими и шведскими аристократами. Такой мирный процесс усиливал магнатов, служил их сословным интересам и нередко избавлял от бремени военных расходов. Монархи, напротив, стремились к агрессивной внешней политике, при которой увеличивалась армия и расширялись полномочия короля как ее главнокомандующего.
Действуя решительно, Кристиан IV добился усиления своих позиций. Предпосылкой тому служило оздоровление государственного бюджета: король мог действовать свободно, не совещаясь с магнатами о пополнении казны и не испрашивая их одобрения в расходах. Кроме того, датский король являлся еще и голштинским герцогом и в качестве такового мог проводить внешнюю политику, не согласованную с датскими советниками. Это давало монарху еще большую свободу действий.
Сотрудничая с ригсродом, но ограничив его власть, Кристиан IV продолжал политику предшественников, целью которой являлась централизация. Была предпринята попытка унифицировать законодательство, увенчавшаяся частичным успехом. Централизация сопровождалась усложнением аппарата, ростом бюрократии. Для удовлетворения потребности в компетентных должностных лицах в Дании, как и в Швеции, была проведена реформа образования. Централизации служила и ленная политика: Кристиан IV увеличивал долю ленов, жалуемых на условиях отчета перед королем, обогащая и усиливая корону, ограничивая доходы и полномочия ленников.
Добившись успехов во внутренней политике, датский король попытался активно действовать на международной арене. В 1611 г. Дания объявила войну Швеции. Момент был выбран удачно: часть шведской армии участвовала в интервенции в Россию. Датские войска захватили порт Кальмар — один из важнейших шведских форпостов на Балтике (отсюда название конфликта — «Кальмарская война»), а затем овладели шведскими крепостями на Североморском побережье. Но развить успех не удалось; флот датчан потерпел неудачу, пытаясь взять Стокгольм. И хотя мир (1614) был заключен на условиях, почетных для Дании, ресурсы страны истощились. А в 1617 г. Столбовским миром закончился и шведско-русский конфликт.
Заключив мир с Данией и Россией, Густав Адольф развязал себе руки для войны еще с одним противником Швеции — Польшей. Повод к конфликту заключался в династическом споре: польская ветвь династии Васа (или Ваза) претендовала на шведский трон. Но главной причиной стала борьба за прибалтийские земли, города и торговые пути. В 1621 г. Густав Адольф завоевал Ригу. Шведская армия овладела Лифляндией, а в 1626 г. нанесла решающее поражение польским войскам. По условиям перемирия, заключенного в 1629 г., Швеция получила Лифляндию, а также (сроком на шесть лет) несколько городов на Балтике, важных в стратегическом и экономическом отношении.
Вехой во внешней политике скандинавских государств XVII в. стал главный международный конфликт столетия — Тридцатилетняя война (подробно о ней в главе о международных отношениях). Причины участия Швеции и Дании в этой войне были отчасти религиозными (поддержка протестантских государств), отчасти политико-стратегическими (борьба за территории, ресурсы и влияние в Центральной и Северной Европе).
Первым из скандинавских монархов в Тридцатилетнюю войну вступил Кристиан IV. В 1625 г. при поддержке Голландии и Англии он вторгся в Северную Германию. Но уже в 1626 г. он потерпел поражение от войск Католической лиги, был вынужден выйти из борьбы и заключить мир.
В 1626 г. в войну вступил и Густав Адольф, начав борьбу с императором за обладание Штральзундом. Пойдя на союз со Штральзундом и разместив в нем войска, Густав Адольф получил возможность использовать этот город-порт в боевых действиях. В 1629 г., заключив перемирие с Польшей, Густав Адольф получил разрешение риксрода на боевые действия в Германии, которые он уже и так вел de facto. В 1630 г. шведское войско вторглось в Германию. У Густава Адольфа на тот момент почти не было союзников. Дания и германские государства, с которыми король вел переговоры о союзе, заняли нейтральную позицию, не желая играть роль сателлитов Швеции. Помощь извне все же поступила — в виде субсидий от Франции. Затем, по мере военных успехов Швеции, к ней стали примыкать имперские города и княжества: Магдебург, Гессен, Померания, Бранденбург, Саксония.
Кульминацией шведских успехов стала победа при Брейтенфельде (1631). Она подняла престиж Густава Адольфа, привлекла на его сторону новых союзников в Германии. Планы короля приобрели грандиозный размах: теперь он хотел не только присоединить к Швеции новые территории, но и возглавить вечный союз протестантских государей — corpus evangelicorum.
От мечты о таком союзе пришлось отказаться после гибели Густава Адольфа в битве при Лютцене и последовавших за ней военных неудач шведов и их союзников. Все же Оксеншерне, возглавившему шведов, удалось выправить положение. Получив новые субсидии от Франции, шведы возобновили наступление. Но целью теперь были только территориальные приобретения, которые Швеция и получила по Вестфальскому миру 1648 г.
Под занавес войны, в 1643 г., шведы, воспользовавшись моментом, напали на Данию, атаковав ее одновременно с немецкой и шведской территории, а также с моря. Потерпев несколько поражений, датчане были вынуждены подписать Брёмсебруский мир 1648 г. К Швеции отошли восточнонорвежские провинции Херьедален и Иемтланд, стратегически важные острова на Балтике Готланд и Эзель, а также область Халланд. Мир в Брёмсебру знаменовал поворот в истории отношений Швеции и Дании: раньше чаще приходилось обороняться Швеции, теперь роли поменялись.
Отчасти различными, отчасти схожими для Дании и Швеции стали внутренние последствия Тридцатилетней войны. Для датского короля такими последствиями стали пошатнувшиеся позиции в отношениях с магнатами и вынужденные реформы. Напротив, укрепились позиции магнатов и зажиточных бюргеров. Усилились и противоречия между бюргерством и дворянством. Поражения показали необходимость военной реформы, в результате которой была создана армия смешанного типа — из иноземных наемников, дворянской конницы и датских крестьян-рекрутов. Возросшие расходы на оборону усилили позиции ригсрода, с которым Кристиану IV пришлось согласовывать свою политику. И хотя датское общество и государство продолжали развиваться, ослабленная войнами и внутренними раздорами Дания к середине XVII в. переживала не лучшие времена.
Для Швеции результаты войны оказались значительно лучше. Усилились связи с остальной Европой, были усвоены достижения науки и культуры. В частности, создана регулярная почта, стала выходить первая газета, появились (впервые в истории Швеции) постоянные дипломатические представительства за рубежом. Потребности армии и военные расходы привели к реорганизации экспортных отраслей экономики. Бюджет, в соответствии с принципами меркантилизма, пополнялся за счет пошлин и акцизов.
В аграрном секторе веянием новой эпохи для Швеции стала практика отчуждения государственных земель в частную собственность. Она практиковалась вместо сошедших на нет ленных пожалований. Предметом дарений могли быть коронные угодья: при этом крестьянин-арендатор короны становился арендатором дворянской земли. Осуществлялась и продажа коронных земель дворянам: в этом случае крестьянин-арендатор имел право выкупить у короны арендуемый участок и перейти в разряд самостоятельных хозяев — бондов. Сделки купли-продажи стали совершаться и в отношении тягловой земли. Предметом продажи в данном случае являлась не сама земля, а право взимать на ней налоги. В результате таких сделок корона, получив временный выигрыш в виде наличности, передала в частные руки доходы с двух третей всех обрабатываемых земель страны. Больше всех за счет таких сделок обогатились представители преуспевающих дворянских родов — Оксеншерна, Делагарди, Брахе (Браге), а также предприниматели-иностранцы.
Именно в это время в Швеции сложился слой крупных помещиков нового поколения — обладателей обширных угодий и роскошных усадеб. Часть земель находилась в собственности помещика; на другой части он лишь взимал в свою пользу налоги, а наделы оставались (по крайней мере, формально) в собственности бондов. Но фактически эти бонды попадали в зависимость от помещика и нередко становились жертвами его произвола.
Смерть Густава Адольфа (1632) повлекла серьезные политические последствия. Наследнице престола, дочери короля Кристине, исполнилось в ту пору шесть лет. Остро встал вопрос о создании регентского правительства.
Ситуацией воспользовался Аксель Оксеншерна, заявив, что Густав Адольф якобы поручил ему создать проект политических реформ и сформировать временное правительство. «Воля» монарха была исполнена; в правительство вошел Оксеншерна и двое его родственников. Реформы, в 1634 г. одобренные риксдагом, зафиксировали численность риксрода в 25 человек. Управление страной сосредоточилось в пяти коллегиях, заседавших в Стокгольме. Был создан высший государственный суд. Взаимодействие с сословиями официально приобрело характер консультаций с элитой; риксдаг отошел на второй план. В целом реформы Оксеншерны имели олигархический характер, служили интересам узкого круга особо могущественных магнатов.
С этой олигархической системой пришлось вести борьбу королеве Кристине (1644–1654), которая по достижении совершеннолетия стала править страной. Кристина старалась обрести поддержку за пределами «оксеншерновской» фракции: делала крупные земельные дарения дворянам-фаворитам, щедро раздавала графские и баронские титулы, аноблировала людей из податного сословия, пыталась ограничить личное влияние Оксеншерны. Отношения королевы и канцлера (ее бывшего воспитателя!) значительно ухудшились. Тем временем Кристина приняла тайное решение не вступать в брак, а корону передать кузену и жениху пфальцграфу Карлу Густаву.
Между тем накопились новые социально-политические проблемы. Главным являлся вопрос об источниках покрытия государственных расходов. Разрешить противоречия (усиленные неурожаем и дороговизной) должен был риксдаг 1650 г. На риксдаге депутаты от податных сословных групп потребовали ограничить права дворянства и произвести редукцию отчужденных в его пользу владений. Однако требования сословий были использованы как козырь в политической игре королевы. Вступившись за дворян, она добилась, чтобы те в порядке благодарности признали Карла Густава наследником шведского престола. В 1654 г. королева, перейдя в католичество, сложила с себя корону и покинула Швецию. Причины такого решения по сей день не ясны. Вероятно, к ним относились и политические соображения, и религиозные идеи, которые королева могла почерпнуть от своего духовника Юханнеса Маттиэ, сторонника религиозного синкретизма — учения о единстве христианской церкви, разделенной на враждующие конфессии.
Когда Карл X Густав (1654–1660) взошел на престол, в шведском обществе сохранялись все противоречия и проблемы. Податное сословие требовало ограничить привилегии дворянства и произвести редукцию. Дворяне, в свою очередь, настаивали, чтобы монарх гарантировал соблюдение их прав. Король дал дворянам такие гарантии, но их практическое значение было невелико. Он не утвердил реформы Оксеншерны, а в 1655 г. созвал риксдаг, который принял решение о редукции четверти земель короны, подаренных дворянству после смерти Густава Адольфа. До приведения решения в исполнение дворянам надлежало выплачивать королю сумму, равную четверти доходов с владений, подлежащих редукции.
В Дании, как и в Швеции, существенные перемены произошли в связи со сменой суверена. В 1648 г. умер Кристиан IV — монарх, чье правление составило эпоху в жизни страны. Риксдаг избрал новым королем сына Кристиана IV. Фредерик III (1648–1670) обязался блюсти кондиции, ограничившие власть монарха. Формально король во многих отношениях стал подотчетен ригсроду, был обязан согласовывать с ним внешнюю политику, меры по формированию армии и флота, введение чрезвычайных налогов. Во многих случаях ригсрод имел право вето. Запрещалось принимать на службу советников-иноземцев. Ригсрод закрепил за собой право выдвигать кандидатов на вакантные должности государственных советников. Так, формально ригсрод получил значительную власть.
Но при этих уступках за королем сохранились значительные полномочия и связанные с ними реальные возможности. Монарху принадлежало решающее слово при назначении должностных лиц. Он распоряжался регулярными доходами короны и являлся верховным главнокомандующим.
Напротив, положение датского дворянства — формально блестящее — на деле было отнюдь не идеальным. Свобода от налогов, которой пользовались дворяне, возбуждала неприязнь у податных слоев общества. Представители этих слоев жаловались королю на несправедливость. А между тем формально декларированная свобода от налогов являлась на практике весьма относительной: датским дворянам приходилось осуществлять так называемые добровольные вспоможения, дабы пополнить бюджет. Часть этого бремени приходилось нести мелким дворянам, что порождало их недовольство. Другая проблема заключалась в том, что ригсрод, взявший на себя функции правительства, исторически являлся прежде всего политическим органом; его члены не обладали в должной мере управленческими и хозяйственными навыками. Этим были недовольны представители других сословных групп, желавших получить доступ к управлению — потенциальные чиновники. И не только потенциальные: в Дании и Норвегии уже имелись востребованные профессионалы, выходцы из бюргерского сословия.
В довершение всего ригсрод раздирали противоречия, которые сглаживались при жизни авторитетного суверена Кристиана IV, но после его смерти обострились. Одно из противоречий, между группой датских магнатов и норвежским наместником Ханнибалом Сехестедом, приобрело характер противостояния метрополии и колонии. Сехестед и Кристиан IV были заинтересованы в относительной внутренней самостоятельности Норвегии. Наместник, в обход ригсрода, подчинялся непосредственно королю. При Фредерике III датские магнаты упразднили этот порядок. Сехестед был отозван из Норвегии, новый наместник проявлял лояльность по отношению к ригсроду, а частичной автономии Норвегии был положен конец.
Хозяйство Дании с середины XVII в. переживало затяжной, продолжавшийся почти столетие упадок, вызванный отчасти военным разорением, отчасти общим для Европы падением цен на сельскохозяйственную продукцию. Дания преодолевала последствия международного кризиса дольше, чем Англия, Нидерланды или Швеция. К этому добавлялись неудачная конъюнктура и нехватка оборотных средств, из-за чего датские купцы, экспортеры скота и зерна, проигрывали конкурентную борьбу иностранным оптовикам.
Эти негативные явления сказались на положении датских городов, большинство которых почти полностью зависели от экспорта скота и зерна. Кризис экспорта в сочетании с налоговым гнетом со стороны государства привел к длительному упадку мелких и средних городов. Значительно лучше было положение Копенгагена, чья торгово-купеческая верхушка обладала более значительными капиталами и тесно сотрудничала с правительством.
Что касается сельского хозяйства Дании, то в нем ярко проявились две тенденции: массовая приватизация коронных земель и увеличение домениального барщинного хозяйства. Крестьяне, становясь барщинниками, получали свободу от налогов государству и ренты помещику ценой попадания в личную зависимость от землевладельца.
Власти пытались оздоровить экономику, применяя протекционистские меры, основывая торговые компании, регламентируя городское хозяйство. Но все это приводило лишь к временным улучшениям. Нехватка финансов вынуждала правительство отказываться от протекционистских мер: повышать пошлины на датские товары, восстанавливать внутренние таможни. Организация производства затруднялась из-за недостатка квалифицированной рабочей силы. Торговые компании прекращали свою деятельность вследствие нехватки капиталов: банковское дело в Дании еще не получило развития, а деньги многих богатых датских бюргеров вкладывались в недвижимость, приносившую умеренный, но стабильный доход. Пополнять бюджет (основные статьи расходов — содержание армии и двора) приходилось за счет займов и налогов. Но традиционных, «старых» налогов не хватало. Возможный выход заключался в том, чтобы приравнять дворян к податному населению, заставив платить поземельные налоги с поместий.
Итак, и в Швеции, и в Дании к середине XVII в. обозначились кризисные явления, во многом вызвавшие кардинальную политическую перемену — установление абсолютизма. Этому предшествовали и отчасти способствовали шведско-датские войны конца 1650 г.
Результаты предыдущей войны со шведами, конечно, никоим образом не устраивали датчан. Реальной была и опасность новой агрессии со стороны Швеции. В связи с этим Дания заключила оборонительный союз с Голландией. Для новой войны имелись многочисленные причины. Швеция со времен Тридцатилетней войны содержала наемное войско в Германии, которое следовало использовать для военных действий и обеспечить за счет военной добычи. К тому же у шведов имелся честолюбивый и одаренный главнокомандующий — король Карл X Густав. А новые территории Шведского королевства являлись удобным плацдармом для войны против Дании.
В свою очередь, датчане стремились к реваншу, а традиционной причиной противостояния являлось соперничество на Балтике. Момент оказался благоприятным: часть шведской армии участвовала в трудной для Швеции войне с Польшей. В Дании начались военные приготовления: был усилен флот, построены новые и реконструированы старые крепости, проведена реформа армии: сокращено постоянное наемное войско, а на сэкономленные средства создана армия из крестьян-рекрутов. Реформа оказалась неудачной: новобранцы не обладали опытом, и к тому же помещики, ответственные за призыв, нередко уклонялись от отдачи крестьян в рекруты. Положение усугублялось бездарностью командиров и злоупотреблениями должностных лиц.
Как бы то ни было, приготовления были произведены. 1 июня 1657 г. король Фредерик III, объявив войну Швеции, начал наступление. Карл X Густав получил возможность перебросить войска из разоренной Польши в “хлебную” Данию и, перейдя в контрнаступление, развязать формально оборонительную, а по сути завоевательную войну. В краткий срок шведы овладели Ютландским полуостровом, взяли штурмом важнейшие крепости. Правда, на море датчане были сильнее, и важнейшие датские острова — Зеландия, Лолланн, Фюн — казались неприступными. Но морозная зима 1657–1658 гг. помогла шведам: их армия по льду перешла проливы и овладела островами. Охваченные паникой датчане спешно подписали Роскилльский мирный договор, по которому к Швеции отошли значительные территории в Дании и Норвегии, в частности весь Юг Скандинавского полуострова. Балтийское море объявлялось закрытым для нескандинавских судов.
Роскилльский договор, конечно, не мог обеспечить прочный мир между королевствами. Со стороны Дании этот договор носил вынужденный, чрезвычайный и потому временный характер. Шведам же не терпелось поставить победную точку: сделать Балтийское море шведской внутренней акваторией (mare claustrum) и в как можно большей степени подчинить себе датчан.
В Дании военные неудачи усиливали критику дворян, на которых возлагалась ответственность за поражение. Столичные буржуа требовали сделать дворянство податным сословием, разрешить переход дворянской земли в собственность бюргеров и придать Копенгагену особый статус. Но тут вспыхнула новая шведско-датская война, на сей раз начатая шведами. Поскольку в данном случае Швеция несомненно являлась агрессором, Дания могла рассчитывать на международную поддержку. Поэтому шведскому королю была необходима молниеносная война, которая завершилась бы захватом Копенгагена. В этом случае иностранные державы были бы поставлены перед фактом полной и безоговорочной победы Швеции.
Надежды шведов не сбылись. Им удалось осадить Копенгаген, но гарнизон и бюргерство города сопротивлялись организованно, умело и отважно: ведь речь шла уже не об отдельных потерях и уступках, а о судьбе страны. Кроме того, бюргеров вдохновили недавно обретенные свободы: Копенгаген стал вольным городом — особым субъектом датского королевства, участвующим в управлении страной. Столичные патриции получили доступ к государственным должностям. У копенгагенских бюргеров, помимо патриотических чувств, имелся и ощутимый прагматический стимул к борьбе.
Осада датской столицы, равно как и вся война, приняла затяжной характер; попытка решающего штурма окончилась неудачей. Началась партизанская война. На сторону Дании встали Англия и Нидерланды. Швеция была вынуждена подписать новый мирный договор, отказавшись от части новоприсоединенных территорий в Норвегии и, самое главное, от притязаний на контроль над Балтикой. Более всех выиграли Нидерланды, Англия и другие морские державы, получившие свободный доступ в Балтийское море.
Для обоих скандинавских королевств войны 50-х годов XVII в. явились катализаторами общественных перемен: показали относительную слабость аристократии, силу буржуазии, противоречия между этими двумя сословными группами; способствовали укоренению мысли о необходимости реформ.
В Дании поводом для реформ стал огромный государственный долг, причем в данном случае в качестве кредиторов выступил узкий круг копенгагенских предпринимателей и иностранных финансистов. Кредиторы требовали гарантий уплаты; разоренная войной страна, не имея возможности собрать требуемые средства в виде налогов, оказалась на грани банкротства.
Для решения этой проблемы было созвано всесословное собрание 1660 г., ставшее в датской истории эпохальным. Перед участниками — дворянами, клириками и бюргерами — был поставлен вопрос: как изыскать средства на государственные расходы и покрытие долга. Правительство предложило меры: налог на ряд потребительских товаров, сокращение военных расходов.
В ходе обсуждения в куриях выявились разногласия между бюргерством и духовенством, с одной стороны, и дворянством — с другой. Бюргеры и клирики потребовали, чтобы дворяне наравне со всеми платили налоги и тем способствовали выходу страны из кризиса. Дворяне воспротивились; найти общий язык не удалось, и в дальнейшем дебаты велись только в куриях, без выработки общей платформы. Такое развитие событий было выгодно королю, который активно общался с каждой из курий по отдельности и воздействовал на них через доверенных лиц.
В ходе дебатов дворяне заявили, что готовы на уступки. Бюргеры же выступили с широкой программой: режим экономии; частичное принудительное сокращение суммы долга; кардинальная реформа управления, в результате которой бюргеры должны получить доступ к государственным должностям.
В ходе одного из совещаний депутатов от бюргерства и духовенства возник план введения в Дании наследственной монархии. Изложив этот план письменно, бюргеры и клирики представили его на рассмотрение дворян. Получив отрицательный ответ, они предъявили тот же план королю. Тот ответил согласием и незамедлительно приказал оцепить Копенгаген войсками и привести армию в повышенную боевую готовность. Депутаты дворянской курии, поставленные, по существу, перед фактом военного переворота, дали добро на реформу. Затем, с одобрения комиссии, составленной из бюргеров, духовных лиц и лояльных дворян, король денонсировал кондиции и пообещал издать закон об основах собственного правления. В начале 1661 г. был создан акт, согласно которому король Дании и Норвегии провозглашался абсолютным монархом этих стран. Акт был разослан по Дании, Норвегии и Исландии, где был скреплен подписями представителей сословий.
Так наступил заключительный, решающий этап в становлении датского абсолютизма. Была фактически упразднена старая сословная система: дворянство утратило свободу от налогов. Духовенство и бюргерство получили доступ к государственным должностям. Еще более усилились позиции копенгагенского бюргерства, которое получило статус особого сословия. Был создан «закон о короле», закрепивший принципы самодержавного правления. Датский монарх получил неограниченную власть. Управление Данией-Норвегией сосредоточилось в коллегиях — органах, типичных для абсолютистской системы. Коллегии были разделены по профессионально-отраслевому признаку. Членами коллегий являлись как дворяне, так и буржуа. На местном уровне также была проведена реформа. Лены преобразовались в амты — округа, управляемые королевскими чиновниками-амтманами. А сбор налогов в этих округах перешел в ведение других чиновников. Благодаря таким мерам центр усиливал контроль над регионами.
Установление абсолютизма внесло ясность в официальный статус Норвегии, в котором ранее имелись противоречия и спорные моменты. Теперь Норвегия стала юридически полноценным королевством — субъектом дуалистической датско-норвежской наследственной монархии. Но перемена коснулась лишь формального статуса: страна не имела реальной автономии и по-прежнему управлялась из Копенгагена.
Что касается судьбы датского дворянского сословия, то многие «старые» дворяне продолжали сотрудничать с королем. Но их представительство в органах власти — государственном совете, коллегиях, амтствах — в конце XVII в. неуклонно уменьшалось. Напротив, росла доля «новых» дворян. Дания-Норвегия в значительной степени оставалась государством помещиков, но сами помещики зачастую были новые — аноблированные буржуа.
В Швеции самодержавное правление было введено позже, чем в Дании — в 80-е годы XVII в., но при схожих обстоятельствах. Так же как и в Дании, реформы в Швеции были ускорены военными неудачами и финансовыми трудностями. Как и в Дании, реформе здесь предшествовали острые политические дебаты с участием монарха и сословий.
Различие заключалось в идейно-правовом «сценарии» перехода к абсолютизму. В Дании, в соответствии с представлениями о естественном праве и договорных обязательствах подданных и правителя, этот переход был оформлен как волеизъявление сословий, делегировавших свои полномочия монарху. В Швеции правовым основанием реформы послужила новая интерпретация древнего законоуложения — Ландслага, где говорилось, что король должен совещаться с государственным советом — риксродом. Это предписание порождало различные толкования. Если бы удалось провозгласить, что король волен совещаться с риксродом только когда ему это угодно, и притом вправе оставлять окончательное решение за собой, то монарх без помощи каких-либо специальных доктрин, de facto, получал практически неограниченные полномочия и становился абсолютным монархом.
Внутриполитическая ситуация в Швеции осложнилась, когда умер Карл X Густав. На смертном одре король утвердил состав регентского правительства при несовершеннолетнем Карле XI (1660–1697). На риксдаге 1660 г. завещание монарха было ратифицировано с рядом поправок: правительство должно совещаться с риксродом и держать ответ перед риксдагом, которому надлежало созываться регулярно — раз в четыре года. В итоге было создано сравнительно слабое временное правительство, зависевшее от дворян. Но закрепить этот политический успех дворянам не удалось.
Официально провозглашенный курс на экономию не позволял продолжать агрессивную внешнюю политику. В 60-е годы XVII в. и в начале 70-х шведские дворянские верхи стремились к миру с иностранными государствами, делали ставку на дипломатию. Как звено в этой мирной политике рассматривался заключенный в 1672 г. альянс с Францией. Реалии оказались иными: Швеция была втянута в ненужную и бесславную войну с противниками Франции — Австрией, Нидерландами, Бранденбургом, а затем и с Данией. Шведские войска потерпели несколько поражений. Военные неудачи подорвали престиж Швеции, ослабили ее международные позиции. Лишь дипломатическая поддержка Франции позволила Шведскому королевству выйти из войны на приемлемых условиях.
По завершении войны последовало временное сближение бывших противников — Швеции и Дании, не доверявших могущественным союзникам и стремившихся обрести поддержку у соседей-скандинавов. Был заключен договор об оборонительном союзе, достигнута договоренность о династическом браке. Значительных последствий это сближение не имело. Но оно показало, насколько жизнеспособной, несмотря на противоречия и конфликты, оставалась идея сотрудничества скандинавских государств.
В Швеции военное поражение привело к падению престижа риксрода. Этим воспользовался король Карл XI, который стал действовать, не совещаясь с риксродом: самостоятельно заключил мир с Данией, не обсудил детали предстоящей свадьбы с датской принцессой. На протесты членов риксрода король ответил, что не нуждался в их мнении. Так начал претворяться в жизнь принцип non rogatum: советники не должны вмешиваться, если их не спрашивают.
Разрешить противоречия предстояло на риксдаге, назначенном на осень 1680 г. Результатом дебатов стали несколько принципиальных резолюций: о расследовании злоупотреблений правительства; о редукции всех земельных дарений в зарубежных провинциях Шведского королевства; о редукции значительной части земельных дарений в метрополии; об отмене графских и баронских титулов и соответствующих привилегий.
Но этим дело не ограничилось. Уже после официального завершения риксдага делегаты в ответ на запрос короля заявили: шведский монарх волен сам решать, в каких случаях консультироваться с советниками, которые сами по себе — обычные подданные монарха. Советники вынужденно смирились с такой трактовкой своей роли. Последовали практические меры. Была сведена на нет роль государственных советников в управлении: их заменили доверенные лица короля. А результатом проведения в жизнь постановлений риксдага о расследовании и редукции стали значительные материальные потери магнатов и, соответственно, приобретения короны.
Следующий шаг был сделан на риксдаге 1682 г.: делегаты утвердили право короля самостоятельно издавать любые законы. Вопрос о том, совещаться или не совещаться с сословиями при законотворчестве, король отныне в каждом случае мог решать по своему усмотрению. В числе прочего, монарх получил право лично руководить редукцией дворянских владений.
Земли и доходы, приобретенные посредством редукции, Карл XI использовал на нужды военной и административной реформ. Была создана мощная постоянная армия на основе «надельной» системы (швед, indelningsverket). Кавалеристы и пехотные офицеры получили на свое содержание доходы с редуцированных земельных наделов. Затем система была распространена на солдат, получивших небольшие земельные участки. Результатом стало создание многотысячной и — благодаря регулярным учениям — хорошо обученной армии. Именно ей, под командованием следующего короля Карла XII было суждено вступить в Северную войну. «Надельная» система утвердилась не только в армии: подобным образом, за счет редуцированных земельных владений, теперь содержались и многие гражданские должностные лица.
Редукция, конечно, нанесла удар по дворянству. Особенно пострадали те дворяне, чьи владения в основном состояли из земель, отчужденных у короны. Лучше оказалось положение владельцев старинных средневековых поместий, ведь такие владения, разумеется, не подлежали редукции.
Что касается крестьян, многим из них реформа принесла правовое облегчение, восстановив их положение свободных сельских хозяев, не зависящих от помещика. А вот материальное положение таких крестьян вследствие реформы могло и ухудшиться: у многих из них появились строгие начальники — офицеры и чиновники, живущие за счет «надельной» системы и неукоснительно взыскивающие положенную подать.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.