Параллельные планы

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Параллельные планы

За время отсутствия на моем столе скопилось множество телеграмм. Самым важным было сообщение из Парижа от посла Хольма, что 5 февраля там состоялось заседание Верховного совета стран Запада, о подготовке которого мы были информированы. На нем было принято единогласное решение направить войска в Финляндию и учредить представительства в Стокгольме и Осло для обеспечения транзита через эти страны. Состоялось также обсуждение операции в районе Петсамо. Но более подробная информация об этих планах отсутствовала; ничего не было известно о силах, которые предполагается использовать в этой операции.

Ситуация стала еще более запутанной. Нам надо было сделать выбор из трех возможностей: мирные переговоры, военная помощь Швеции или «западный» вариант. Положение было критическим, хотя можно было усмотреть и преимущество в том, чтобы оценить все три альтернативы сразу. Но меня полученные новости не обрадовали. Я сделал все возможное, чтобы расчистить путь к миру, и опасался, что новое предложение Запада отдалит нас от желанного мира. К тому же я был поражен действиями посла Хольма в Париже. Не имея специальных полномочий, он и полковник Паасонен рьяно пытались добиться западной помощи.

В тот же день, 7 февраля, генерал Вальден принес мне письмо от маршала Маннергейма с докладом о посещении ставки Верховного главнокомандования генералом Лингом из Великобритании и другими военными представителями Запада. Маршала отнюдь не привели в восторг планы по осуществлению операции в районе Петсамо, поскольку такая операция только подтолкнула бы Германию выступить на стороне СССР. Вальден был в высшей степени возмущен этим планом и решением Верховного совета, о котором он впервые узнал. Он настаивал, чтобы послу Хольма была немедленно отправлена телеграмма с требованием сообщить все подробности плана. Но я отложил отправку телеграммы до тех пор, пока мы сами поймем, какие шаги нам следует предпринять.

Стокгольм я покидал с ощущением неудачи от бесед с советским послом. Но 8 февраля пришла телеграмма от Эркко, в которой он сообщал, что Молотов через посредника запрашивал о том, какой именно остров Финляндия готова предложить Советскому Союзу. Очевидно, в Москве были по-прежнему заинтересованы в продолжении переговоров, но только при условии, что будет принято их требование о предоставлении базы при входе в Финский залив. Эркко также сообщил, что он продолжает нажим на Стокгольм для отправки в Финляндию военного подкрепления; сегодня шведский кабинет министров соберется для рассмотрения этого вопроса.

Паасикиви, который прежде твердо выступал за скорейшее заключение мира, стал колебаться в выборе перспективы. Если в сотрудничестве с западными силами мы смогли бы ослабить Советский Союз, это стало бы громадным историческим событием. Могло ли такое значительное дело выпасть на долю маленькой Финляндии? В этом случае новая граница с СССР могла бы пройти от Ладожского озера через Онежское и далее к Белому морю. Такие возможности грезились ему в первые минуты энтузиазма.

Среди дня в мой офис пришли Рюти и Вальден для обсуждения новой проблемы, но не смогли определить, какой остров мы готовы предложить. Следовало запросить Париж и Лондон о плане их операции, но не связывать себя участием в ней. Было решено оказывать давление на Швецию относительно военной помощи. Во время нашего разговора Рюти высказал надежду, что удастся использовать помощь Запада для оказания давления на Советский Союз и Швецию!

Без промедления я направил в Париж и Лондон просьбу об информации. Из ответов следовало, что помощь будет неограниченной, а Стокгольм и Осло не будут просить о разрешении транзита по территории этих стран. Когда все будет готово, Швецию и Норвегию предполагалось поставить перед свершившимся фактом.

До сих пор переговоры в Стокгольме велись в обстановке строгой секретности. Я не осмеливался ни словом перемолвиться о них с членами кабинета министров. Я знал, что среди них вряд ли можно встретить положительное отношение к возобновлению мирных переговоров. Из моих сограждан об этих переговорах знали только Рюти, Паасикиви и Вальден — те, кто стремился к миру. Но теперь я счел за лучшее доложить обо всем президенту Каллио. Восьмого февраля я посетил его во второй половине дня и подробно проинформировал о ситуации с переговорами в Стокгольме. Каллио вовсе не был рад.

Вечером позвонила из Стокгольма госпожа Вуолийоки и спросила, когда я смогу сообщить мадам Коллонтай об острове, который предполагалось передать. Она сообщила, что Советский Союз требует моего личного заверения в том, что если предложение будет сделано, то затем оно будет одобрено финским парламентом. Я обещал дать ответ 12 февраля, а пока выяснить, встретит ли мое предложение поддержку.

На следующее утро я связался по телефону со Стокгольмом и сообщил Эркко, что дам ответ на советский запрос относительно острова 12 февраля. Я также сказал, что решения, принятые Верховным советом в Париже, серьезно осложняют наши планы относительно переговоров. Гюнтер не должен пока знать о них. Эркко сообщил, что шведский кабинет министров обсуждает отправку вспомогательных сил в Финляндию. Он также узнал через мадам Коллонтай, что Советский Союз продолжает настаивать на передаче полуострова Ханко.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.