Глава 22. ДАЛЬНЯЯ БЛОКАДА ФРАНКИСТОВ (НОЯБРЬ 1937 — ЯНВАРЬ 1939 гг.)
Глава 22. ДАЛЬНЯЯ БЛОКАДА ФРАНКИСТОВ (НОЯБРЬ 1937 — ЯНВАРЬ 1939 гг.)
Ликвидация Северного фронта позволила франкистам перебросить все свои морские силы (34 корабля) в Средиземное море. Они сосредоточились в заливе Польенса на Майорке, командовал ими вице-адмирал Ф. Морено (флагман «Canarias»).
Имея в своем распоряжении несколько удобных портов и многочисленную авиацию (тоже базирующуюся на Балеарах), эти силы могли успешно осуществлять полную блокаду республиканского побережья. А для того, чтобы свести к минимуму возможность прямых столкновений с еще достаточно сильным республиканским флотом, командование франкистов объявило 28 ноября 1937 года так называемую «дальнюю» блокаду портов. Линия этой блокады на востоке шла от острова Керкенна (возле порта Сфакс в Тунисе) до Мальты, от Мальты до Сицилии, от Сицилии до Сардинии, от Сардинии через Тосканские острова до побережья Италии; на западе она проходила между Сеутой и Альхесирасом.
Путь конвоев из СССР
Целью блокады являлось полное прекращение поставок оружия, боеприпасов и военного снаряжения для республиканцев. Кроме того, франкисты хотели принудить судоходные компании третьих стран расторгнуть договоры на перевозку либо поднять цены за фрахт.
На восточной линии блокадную службу несли крейсеры, вспомогательные крейсеры, большие минные заградители и канонерки; на западной — миноносцы и сторожевики.
Блокадная служба облегчалась тем, что в восточной части Средиземного моря франкисты располагали сетью тайных пунктов наблюдения. Их агенты информировали патрульные корабли о движении транспортных судов; к тому же географические условия (проливы и узкие проходы) не позволяли этим судам оставаться незамеченными. Помимо этого, корабли франкистов наводили на транспорты итальянские самолеты и флот. Поэтому блокада осуществлялась без особого напряжения сил (в среднем, на восточной линии постоянно находились два корабля, на западной — три). Во время штормов корабли укрывались в итальянских портах или же на своих базах.
11 октября 1937 года в состав национального флота вошли два эсминца, переданные Италией — «Ceuta» (бывший «Falco») и «Melilla» (бывший «Aquila»), водоизмещением по 1594 тонны, вооруженные пятью 120-мм орудиями. В феврале 1938 года был достроен большой минный заградитель «Marte» (2100 т), через месяц вступила в строй канонерка «Calvo Sotelo» (1600 т).
***
В этот же период произошли серьезные кадровые и организационные перемены в республиканском флоте. На рубеже 1937?1938 годов были сняты с руководящих постов люди, выдвинувшиеся в первый период войны (в первую очередь коммунисты); на многих кораблях были ликвидированы должности политкомиссаров, списаны на берег матросы — участники борьбы с прежним офицерским корпусом, прекращена политработа, либо же ее стали проводить в националистическом духе.
Инициатором таких перемен стал министр обороны Прието (I. Prieto), враждебно настроенный по отношению к коммунистам и анархистам. Он хотел перестроить вооруженные силы республики по образцу таких буржуазно-демократических государств, как Франция и США. В этом его поддерживали старые офицерские кадры, опасавшиеся дальнейшего развития революции, и генеральный комиссар флота Б. Алонсо, тоже являвшийся убежденным противником коммунистов и анархистов.
В начале 1938 года был отправлен в отставку командующий флотом М. Буиса. Новый командующий, капитан-лейтенант Луис де Убьето (L. Ubieto), еще меньше подходил для этой должности, чем прежний. Он пользовался доверием министра Прието, но других нужных качеств ему не хватало. Разумеется, все это не пошло флоту на пользу.
С начала 1938 года он должен был решать следующие задачи: а) обеспечивать прибрежные коммуникации между портами восточного побережья; б) взаимодействовать с армией в деле обороны побережья; в) воевать с флотом франкистов; г) действовать на их морских коммуникациях; д) противостоять дальней блокаде.
Увы, эта последняя задача была практически невыполнима, особенно на востоке. Здесь линия была слишком удалена (в среднем, на 500?700 миль) от республиканских портов, а дальние рейды, с учетом того, что в тылу остается база противника в Пальме, влекли за собой угрозу оказаться отрезанными от Картахены и Барселоны. К тому же у республиканцев не было подводных лодок и гидросамолетов дальнего действия, необходимых для такого предприятия. Эту ситуацию могло как-то поправить перебазирование части сил флота в Маон (на остров Менорка), однако этого не произошло.
Легче было действовать на западной линии блокады, удаленной от республиканских баз примерно на 200 миль, хотя здесь угрозу представляли многочисленные береговые батареи по обоим берегам Гибралтарского пролива. Вдобавок, присутствие в этом районе иностранных военных кораблей и торговых судов могло привести к множеству дипломатических конфликтов.
Тем не менее, республиканский флот ежедневно осуществлял боевые действия. На первый план вышли ночные поиски противника с целью торпедных атак, которые производили легкие силы.
К концу 1937 года была сформирована дозорная и противолодочная флотилия района Альмерии, чем завершилось создание так называемой мобильной морской охраны побережья. Теперь она состояла из четырех флотилий: 1) Каталонии (район от Сербере до Тортосы); 2) Валенсии (от Тортосы до Ла-Нао); 3) Картахены (от Ла-Нао до Аквилас); 4) Альмерии (от Аквилас до Альмерии), находившихся в оперативном подчинении у комендантов соответствующих военно-морских баз.
В отличие от мятежников, республиканцы имели весьма ограниченные возможности для увеличения своих морских сил. В январе 1938 года в строй вступил только эсминец «Ulloa», а формирование тактических соединений из торпедных катеров и катеров-охотников было затруднено. Эти катера поставлял СССР, но дальняя блокада сильно препятствовала поставкам.
С октября 1937 года доставка военных грузов через Средиземное море прекратилась.
С декабря месяца транспорты шли из Ленинграда или Мурманска в Гавр и в Бордо, а оттуда железнодорожным транзитом через Францию. Однако неприязненная позиция французского правительства привела к тому, что грузы поступали спорадически (часть их вообще не дошла до республиканцев, а была задержана на границе)[57].
Действия на морских коммуникациях
Объявление дальней блокады вызвало противодействие прежде всего британского правительства (29 ноября), которое заявило, что его транспортные суда отныне будут конвоировать корабли Королевского флота.
Поскольку протест был выражен в умеренных выражениях, а незадолго до того Великобритания и правительство Франко обменялись дипломатическими представителями (12 ноября), то в европейской прессе появились спекуляции на тему — признает ли Англия франкистов «воюющей стороной». Подобные настроения журналистов усилились в связи с заходом британского тяжелого крейсера «Sauthampton» в Пальму 8 февраля 1938 года.
В действиях против республиканских портов и торгового судоходства особую активность в этот период проявляла франкистская авиация. В ноябре и декабре 1937 года, а также в январе 1938 происходили бомбежки Барселоны, Таррагона, Неуса, Кастельона, Валенсии и Аликанте. 4 февраля самолеты франкистов потопили в районе Барселоны британский пароход «Alcira», а 22 февраля во время бомбежки Валенсии повредили одно британское и одно французское судно.
Снова появились (хотя и в меньшем количестве, чем в августе и сентябре 1937 г.) «неизвестные» подводные лодки. 11 января они потопили в районе мыса Сан-Антонио голландский пароход «Hannah» (он стал жертвой субмарины «General Моlа»), 21 января атаковали британский пароход «Clonlara», а 31 января потопили идущий в Барселону британский пароход «Endymion» (жертва субмарины «General Sanjurjo»).
Вследствие этих нападений 3 февраля 1938 года Великобритания, Франция и Италия (!) сделали совместное заявление об уничтожении любой субмарины, идущей в подводном положении западнее Мальты.
Надводные корабли франкистов за период с 17 декабря 1937 г. по 25 января 1938 г. задержали 7 судов. Из них 3 были освобождены в результате вмешательства британских и французских военных кораблей, а американский танкер «Nantucket Chief» был отпущен после конфискации груза.
Для дезорганизации внешней торговли республики национальное правительство в Саламанке уведомило 6 декабря, что торговые суда нейтральных стран, перевозящие овощи и фрукты из республиканских портов, тоже подлежат затоплению либо конфискации.
***
Самой серьезной операцией, предпринятой флотом франкистов против береговых объектов, стал рейд 24 января группы кораблей (крейсеры «Canarias» и «Cervera», эсминцы «Ceuta» и «Melilla») и 8-и гидросамолетов в пограничный с Францией район. Рейд заключался в артобстреле и воздушной бомбежке портов Боу и Сервера.
При этом франкистские корабли вошли во французские территориальные воды, а гидросамолеты атаковали эскортный корабль «Poursuivante», в связи с чем тем и другим дали отпор французские береговые батареи и зенитная артиллерия.
Республиканский флот, занятый боевой учебой и текущим ремонтом, в течение зимы не предпринимал серьезных акций, лишь 7 и 9 декабря его самолеты бомбили Пальму.
Чтобы упредить планируемое мятежниками наступление на Мадрид, республиканские войска начали 15 декабря 1937 года наступательную операцию под Теруэлем. Ожесточенные бои, длившиеся до 23 февраля 1938 года, действительно сорвали планы франкистов. Однако в скором будущем именно Теруэль стал исходным пунктом их нового наступления, нацеленного в этот раз к морю (до морского берега было от города 126 км) и предпринятого с целью отделения от республики ее северо-восточных провинций. В этом районе была сосредоточена весьма значительная часть сил мятежников (200 тысяч солдат, 700 орудий, 200 танков, 600 самолетов).
Сражение у мыса Палос
Имея у себя наиболее мощные корабли (два тяжелых крейсера) и обладая сильной авиацией, командование франкистов намеревалось уничтожить самые ценные боевые единицы республиканского флота — крейсеры.
В то же время республиканцы, желая устранить серьезную угрозу своим коммуникациям со стороны тяжелых крейсеров мятежников, решили уничтожить их на балеарских базах атакой легких сил (торпедных катеров и эсминцев). И хотя сама встреча противников произошла случайно, ей предшествовали разведывательные полеты авиации. В первые дни марта два республиканских самолета совершили разведывательный полет над Майоркой. Анализ сделанных снимков показал, что крейсеры мятежников стоят в бухте Пальма за боновым заграждением.
Приняв во внимание рекомендации советских советников, командующий республиканским флотом Л. Убьето, решил атаковать их торпедными катерами прямо на якорной стоянке. В ночь с 4 на 5 марта, в соответствие с планом, корабли ударной группы (3 торпедных катера и 4 эсминца) перешли из Картахены в Валенсию.
Однако франкистская разведка получила сведения о планируемой атаке республиканцев, и командование национального флота решило ее упредить. Из Пальмы вышел отряд под командованием вице-адмирала М. де Вьерна (М. devierna). Он имел следующий состав: крейсеры «Саnаrias», «Baleares» (флагман) и «Cervera»; эсминцы «Ceuta», «Melilla» и «Velasco», минные заградители «Jupiter» и «Marte» (528 мин на борту). Всего 57 орудий калибра от 102 до 203 мм и 48 торпедных аппаратов калибра от 450 до 533 мм.
Отряд направился к мысу Палос, в 15 милях к северо-востоку от Картахены.
Вьерна планировал на рассвете 6 марта перехватить выходящие в море корабли республиканцев и уничтожить их в дневном бою, используя перевес в тяжелой артиллерии (вес бортового залпа его крейсеров составлял 2048 кг, республиканских крейсеров — 700 кг). Дополнительной целью операции была установка минного заграждения на подходах к Картахене.
Ничего не зная о выходе отряда Вьерна, 5 марта около 18.00 вышла в море республиканская эскадра под командованием Л. Убьето, которая должна была прикрывать ударную группу «Gravina» (эсминцы «Gravina», «Lazaga», «Almirante Miranda», «Ulloa»), предназначенную для атаки рейда Пальмы. В ее состав вошли крейсеры «Libertad» (флагман) и «Mendez Nunez», а также 6 эсминцев — группа «Sanchez» («Sanchez Barcaiztegui», «Almirante Antequera» и «Lepanto») и группа «Jorge Juan» («Jorge Juan», «Escano» и «Almirante Valdes»). Всего 48 орудий калибра от 102 до 152 мм и 60 торпедных аппаратов калибра 533 мм.
Поздно вечером Убьето получил сообщение, что в районе Валенсии бушует шторм силой до 7 баллов, в связи с чем торпедные катера не могут выйти в море и атаку на Пальму следует отменить. Посовещавшись со своим советником (капитан-лейтенантом Н.А. Питерским), Убьето решил все же не возвращаться назад, а идти к Пальме для ночного поиска противника. Поэтому его эскадра взяла курс на северо-восток.
Тем временем Вьерна, намереваясь провести дневное сражение, решил на рассвете прийти в район Картахены. Поэтому он оставил в тылу под охраной эсминцев медлительные заградители (они шли не быстрее 18 узлов), а сам с крейсерами, кильватерной колонной («Canarias», «Ваlеаres», «Cervera») 30-узловым ходом двинулся к мысу Палос.
Незадолго до полуночи от соединения Убьеты отделилась группа «Jorge Juan», двинувшаяся на свободный поиск в район Ивисы. Республиканские крейсеры теперь шли кильватерной колонной («Libertad», «Mendez Nunez»), имея слева по борту группу «Sanchez».
Двигаясь встречными курсами, оба соединения наткнулись друг на друга 6 марта между 0.35 и 0.40 (на расстоянии около 70 миль от мыса Палос). Сигнальщики с «Sanchez», Идущего во главе своей группы, при свете звезд заметили пенный след колонны кораблей, а потом распознали темные силуэты франкистских крейсеров.
Передав это известие на «Libertad», «Sanchez» выпустил по кораблям противника две торпеды, но не попал, а идущие со скоростью 25 узлов корабли разминулись, не успев толком оценить ситуацию.
Около 0.50 Убьето получил радиограмму с «Sanchez» и опасаясь, что противник может отрезать обратную дорогу группе «Jorge Juan», изменил курс. Республиканские крейсеры повернули вправо и, дав полный ход, пытались перерезать дорогу крейсерам мятежников и одновременно отойти поближе к Картахене.
Сражение у мыса Палос 6 марта 1938 года
Вьерна достаточно быстро понял, что республиканцы хотят прижать его к берегу, отрезав путь в открытое море. Чтобы вырваться из ловушки, он двинулся полным ходом на юго-восток, оставив эскадру Убьето позади. Этим маневром он хотел избежать ночного сражения и, удалившись от берегов, дождаться рассвета, когда благодаря своей тяжелой артиллерии мог добиться весомого успеха.
Республиканцы, однако, не прекращали погоню, хотя наиболее тихоходный «Mendez Nunez» (29 узлов) начал отставать. После полуторачасовой гонки они нагнали противника. Эсминец «Sanchez», шедший во главе своей группы, и в дальнейшем постоянно находившийся слева по борту от «Libertad», около 2.13 с дистанции 2,8 км снова обнаружил мятежников, оставшись при этом незамеченным, поскольку все внимание противника привлекли республиканские крейсеры.
Почти одновременно с франкистами сигнальщики «Libertad» опознали крейсеры Вьерна, однако те первыми открыли огонь с дистанции 4?5 км. Артиллерийский поединок длился недолго. Достаточно сказать, что «Libertad» успел выпустить по «Canarias» всего лишь 27 снарядов калибра 152 мм, добившись трех попаданий. Франкисты использовали осветительные снаряды, а республиканцы — прожекторы.
В момент артиллерийской дуэли республиканские и франкистские крейсеры, вследствие маневрирования, шли встречными курсами. При этом крейсеры Убьето оказались слева от крейсеров Вьерна, а эсминцы республиканцев — справа от них.
Используя ситуацию, эсминцы с дистанции 2 км по очереди выпустили торпеды в оба тяжелых крейсера («Sanchez» — 4 торпеды, «Antuquera» — 5, «Lepanto» — 3). Примерно в 2.20 две торпеды взорвались возле борта шедшего вторым в строю крейсера «Baleares».
Корабль охватило пламя, поскольку одна из этих торпед попала в цистерну с мазутом и он, дав крен на левый борт, стал тонуть. Увидев это, остальные корабли, бросив флагмана на произвол судьбы, обратились в бегство.
Но Убьето не преследовал врага и даже не стал добивать тяжело поврежденный «Baleares». Решив, что пылающий крейсер неминуемо потонет, он двинулся в Картахену, куда пришел в 7 часов утра. Он также не использовал возможность послать вдогонку за отступавшим противником группу эсминцев «Jorge Juan», которая возвращалась от острова Ивиса и располагала 18 торпедами. Успешная торпедная атака этой группы могла превратить серьезное поражение отряда противника в его полный разгром.
Лишившись прикрытия крейсеров, минные заградители франкистов вместе с сопровождавшими их эсминцами, тоже легли на обратный курс. Итак, план франкистского командования окончательно провалился.
Между тем, горящий «Baleares» не затонул. На рассвете около него оказались два британских эсминца, патрулировавших в этом районе, «Boreas» и «Kempenfelt», которые приступили к спасению экипажа. Вернулся также и «Canarias», который намеревался отбуксировать поврежденный крейсер в один из портов Гибралтарского пролива (в Сеуту или в Кадис).
Легкий крейсер «Mendez Nunez»
Однако, когда он взял «Baleares» на буксир и потащил за собой, в воздухе появились республиканские самолеты-разведчики, которые Убьето направил к месту ночного боя.
Получив сообщение о том, что крейсер остается на плаву, главный авиационный советник Т.В. Малашкевич отправил против него все имевшиеся в районе Картахены исправные бомбардировщики (3 эскадрильи по 9 самолетов типа СБ)[58].
Эскадрилья М. Лисова, которая вылетела из Сан-Клементе, обнаружила корабли мятежников в 7.18. Самолеты, несмотря на сильный огонь зенитной артиллерии, произвели два бомбовые атаки с высоты 3500 метров. «Canarias» отдал буксир и маневрированием старался уклониться от падавших бомб. Все они упали возле борта «Baleares», а также между его кормой и британскими эсминцами. Осколки одной из них убили на «Boreas» одного матроса и троих ранили.
В 12.40 эскадрилья А. Стешина совершила второй налет, тоже с высоты 3500 метров. Как минимум одна 250-килограммовая бомба попала в «Baleares», который лег на борт и стал тонуть кормой. Небольшие повреждения получил и «Canarias».
Эскадрилья Л. Мендиола, которая в 13.30 намеревалась провести третью по счету бомбежку, обнаружила лишь большое пятно мазута на поверхности моря — последний след «Baleares». Из его экипажа численностью 765 человек британские корабли спасли 12 офицеров и 360 матросов. Среди погибших оказался и командующий отрядом мятежников вице-адмирал Вьерна.
На следующий день республиканские самолеты совершили контрольный вылет к месту гибели «Baleares». Там они по ошибке атаковали британские эсминцы «Blanche» и «Brillant», приняв их за корабли мятежников, но попаданий не добились.
***
Поражение в бою возле мыса Палос стало серьезным ударом для флота франкистов. Почти полтора месяца после этого он не проявлял никакой боевой активности, занимаясь ремонтом кораблей и заменой деморализованных экипажей.
Зато повышенную активность проявляла авиация, особенно итальянская, которая совершала массированные налеты на порты республиканцев.
Одновременно, 9 марта, как и предполагалось, франкисты начали наступление в районе Уэска — Теруэль по направлению к морю (арагонская операция).
Итальянская авиация 15 марта бомбила Таррагону, а 16?18 марта по особому распоряжению Муссолини совершила 17 налетов (через каждые три часа) на Барселону. Во время этих налетов погибли более тысячи человек, еще четыре тысячи были ранены, сам город подвергся значительным разрушениям. Кроме того, авиация совершила налеты на Кастельон-де-ла-Плана (17 марта), Сагунто и Беникарло (21 марта).
15 апреля они взяли Винарос и Беникарло, благодаря чему вышли на морской берег и полосой шириной в 30 км отрезали от территории республики ее северную часть — Каталонию.
Немецкие самолеты из легиона «Кондор» 17 апреля дважды бомбили Картахену. В этих налетах участвовали 67 самолетов, сбросившие более 250 бомб весом от 100 до 500 кг. Повреждения получили крейсеры «Libertad» и «Mendez Nunez», эсминец «Gravina». 25 апреля во время бомбардировки Валенсии были повреждены 4 британских коммерческих судна. Повторный налет на порт произошел 30 апреля, причем снова получили повреждения находившиеся там британские суда.
***
Республиканский флот начал в этот период ощущать нехватку зенитных орудий, торпед (в среднем на каждый эсминец осталось по 5?6 торпед), снарядов и топлива. Многие корабли уже исчерпали ресурсы вспомогательных механизмов.
Наиболее плохим техническим состоянием отличались подводные лодки, которые могли совершать походы длительностью не более 5?7 суток, вместо положенных по нормативам 45?50. Подвергавшиеся непрерывным бомбежкам базы не обеспечивали флоту надлежащих условий стоянки и ремонта. Купленные в СССР новые торпедные катера, которые шли по железной дороге из Гавра, были задержаны на французской границе.
22 марта 1938 г., после длительного ремонта, приступил к ходовым испытаниям крейсер «Cervantes», но это никак не увеличило боевой потенциал республиканского флота, поскольку не прошло и месяца, как на ремонт ушел «Libertad».
Напротив, флот мятежников, медленно, но верно набирал силы. Постепенно преимущество переходило на его сторону. Слабая авиация республиканцев, занятая в боях на арагонском фронте, могла направлять против кораблей мятежников лишь; значительные силы. В районе Алмерии 10 апреля ее самолеты сбросили бомбы на франкистскую либо итальянскую субмарину и нанесли ей повреждения.
В конце апреля 1938 года в Картахену вернулась из Бордо подводная лодка «С-4» под командованием капитан-лейтенанта И.А. Бурмистрова (псевдоним Л. Мартинес). После окончания ремонта, 18 апреля, субмарина вышла в море на ходовые испытания под надзором французской канонерки «Diligente». Но Мартинес (Бурмистров) применил хитрость. Он неожиданно погрузился и взял курс на юг. Спустя несколько часов поднял перископ, убедился, что французский корабль уже ушел и всплыл. Дальнейший путь «С-4» проделала в надводном положении. Гибралтарский пролив она форсировала ночью.
Действия авиации и флота в период боев на Приморском фронте
Разгром республиканских войск на арагонском фронте вызвал отставку тогдашнего министра обороны И. Прието. Его пост занял премьер-министр Хуан Негрин, который одновременно стал главнокомандующим всех вооруженных сил.
Тем временем 23 апреля мятежники начали новое наступление, целью которого являлся захват Валенсии, важного порта, лежащего немного южнее траверза Пальмы. И хотя город мятежники не взяли (25 июля наступление было прервано из-за начала сражения на реке Эбро), теперь в их руках оказалась более чем 200-километровая прибрежная полоса, что еще более ухудшило общее положение республики.
В связи с наступлением на восточном побережье, флот франкистов тоже активизировал боевые действия. Эсминцы, канонерки и сторожевики под прикрытием крейсеров «Canarias» и «Cervera» обеспечивали поддержку своих войск в районе побережья.
На рассвете 27 апреля 2 эсминца и 2 канонерки обстреляли правый фланг республиканской армии в районе Торребланка. Получасовой обстрел, во время которого были выпущены 250?300 снарядов (102?120 мм), привел к тому, что республиканцы оставили Алькосебру, благодаря чему мятежники смогли возобновить наступление.
11 июня две канонерки франкистов обстреливали фланг республиканской армии под Кастельон-де-ла-Плана, поддерживая свои войска, наступавшие на город, а 14?15 июня приняли прямое участие в штурме города.
Корабли франкистов совершали, кроме того, рейды к каталонскому побережью. Во время одного из них, ночью 26 мая, столкнулись друг с другом и получили серьезные повреждения эсминцы «Huesca» и «Teruel». Ремонт «Huesca» длился до середины июня 1938 г., а «Teruel» — до 5 января 1939 года. Но зато 1 июля после ремонта и модернизации вступил в строй легкий крейсер «Navarra» (бывший «Republica»), а в начале августа вышел из ремонта бывший республиканский эсминец «Ciscar».
28 июля отряд франкистов в составе крейсеров «Canarias» и «Navarra» и двух эсминцев произвел вылазку к Сагунто, однако был атакован 6 республиканскими самолетами и лег на обратный курс. Новая атака авиации, произведенная через час, привела к тому, что мятежники окончательно отказались от обстрела Сагунто. Предпринятый спустя два дня рейд того же соединения на Картахену завершился повреждением крейсера «Canarias» 100-кг авиабомбой.
На морской коммуникации между Барселоной и Меноркой действовали 3 торпедных катера франкистов — «Badajoz», «Oviedo» и «Requete». Чтобы по ошибке не атаковать гражданские суда третьих стран (в попытке задобрить Великобританию и Францию, чтобы добиться признания прав воюющей стороны), франкисты ограничили действия своих подводных лодок, используя их исключительно против военных кораблей республиканцев. По этой причине они вернули Италии 4 подводные лодки, полученные от нее в четвертом квартале 1937 года.
Борьбой с торговым флотом теперь занималась в основном франкистская авиация, которая почти непрерывно бомбила порты республиканцев на восточном побережье. В период с 25 апреля по 25 июня она атаковала 28 судов третьих стран, потопив 11 из них, причем погибли 17 моряков, а во время июльских налетов на порты были повреждены 7 британских судов.
По сравнению с успехами авиации, действия флота выглядели более чем скромно: 31 мая корабли мятежников задержали советское судно «Каганович», а 3 июля в районе Валенсии советский танкер «Чернов» с грузом 6 тысяч тонн нефти («Canarias»).
Нападения на британские суда вызвали многочисленные запросы в Палате общин. Вынужденный отвечать, премьер Невилл Чемберлен заявил, что правительство не может обеспечить охрану судов, поэтому их владельцы и капитаны сами должны оценивать риск и нести ответственность за принятые решения.
Тем не менее, британское правительство потребовало от Франко объяснений с целью избежать таких нападений в будущем. Национальное правительство в Саламанке заявило в ответ, что британские суда были потоплены случайно и предложило, чтобы в будущем все торговые суда заходили в какой-то один избранный порт, например Аликанте, где может быть создана не подвергающаяся бомбежкам нейтральная зона.
После занятия небольших портов Альфакес, Виньярос и Кастельон-де-ла-Плана, сюда была переброшена часть легких надводных сил. Они перерезали каботажную линию между Барселоной и Валенсией, что поставило под угрозу снабжение центральной и южной областей оружием и материалами, необходимыми для военной промышленности. Ситуацию еще больше ухудшило то обстоятельство, что 13 июня Франция закрыла свою границу с Испанией.
Разделение территории республики в полной мере выявило недостатки в организации командования республиканским флотом. Так, командующий флотом, подчиненный министру обороны (который одновременно являлся премьер-министром), находился в Картахене, тогда как морской генеральный штаб (МГШ), подчиненный начальнику генерального штаба, пребывал в Барселоне.
В оперативном плане начальник МГШ Педро Прадо был подчинен министру обороны, как главнокомандующему вооруженными силами, на равных правах с командующим флотом. Поскольку между ними отсутствовало служебное подчинение, всякое планирование морских и десантных операций носило не директивный, а рекомендательный характер и осуществлялось на основе взаимной договоренности.
Кроме того, министр обороны Хуан Негрин, сугубо штатский человек, был очень мало знаком с морским делом. Поэтому командующий флотом вице-адмирал (бывший капитан-лейтенант) Луис де Убьето всегда мог сбить его с толка и убедить в правильности своих решений, которые часто принимались под влиянием субъективных факторов и нередко шли вразрез с интересами республики. В частности, он утверждал, что не может рисковать, слишком часто посылая корабли в море, поскольку в случае их потери противник на следующий же день окончательно задушит блокадой порты республики.
В результате такого решения корабли стояли в Картахене, подвергаясь бомбежкам, а франкисты почти безнаказанно бороздили воды у восточных берегов Испании. Взгляды Убьето разделял и заместитель начальника МГШ Х. Санчес, сочувствовавший франкистам.
***
Снабжение Каталонии могло происходить исключительно морским путем, поэтому важнейшей задачей оставалось обеспечение безопасности каботажных коммуникаций. Портами отправления и назначения являлись Барселона и Таррагона (Каталония), Валенсия и Картахена (Альмерия), Маон (остров Менорка) и порты французского побережья.
При МГШ была создана конвойная секция, которая занималась транспортировкой военных материалов. Она располагала 8?10 транспортными судами с военными экипажами. Для обеспечения прохода этих конвоев из состава флота в мае 1938 года была выделена (и непосредственно подчинена начальнику МГШ) флотилия в составе 1?2 подводных лодок и 3 торпедных катеров на постоянной основе и 3?4 эсминцев, временно предававшихся ей для конкретных проводок. Эсминцы были перебазированы в Таррагону, а потом в Барселону.
В силу такого разделения морские силы республики осуществляли раздельные операции как бы на двух разных акваториях. Из-за своего малого хода (10?13 узлов) транспорты выходили из Барселоны (либо из Валенсии) с таким расчетом, чтобы ночью пройти вдоль занятого мятежниками побережья и утром оказаться в точке рандеву, где их дожидались корабли охранения. При этом широко использовались средства маскировки (смена окраски и названий, чужие флаги), часто навстречу транспортам посылалась подводная лодка, которая ночью сопровождала их в надводном положении.
Коммуникации между Францией и Каталонией обеспечивала Каталонская флотилия ПЛО (10?12 единиц). Зато немалые трудности представляло судоходство на линиях между Барселоной и Маоном, между Картахеной и Маоном, из-за присутствия сил мятежников в расположенной неподалеку Пальме. Как правило, переход из Барселоны занимал одну ночь, а его безопасность обеспечивали подводные лодки и торпедные катера.
Однако большая часть транспортов шла самостоятельно под покровом ночи (для доставки грузов использовались также парусники со вспомогательными моторами). Из Картахены сухогрузы шли поодиночке, как правило, с интервалом в несколько дней, замаскировавшись под суда третьих стран. Днем они шли на восток под флагом нейтральной страны, а ночью меняли курс на Маон.
Флотилия района Каталонии, подчиненная МГШ, тоже пыталась действовать на морских коммуникациях франкистов между Пальмой и портами восточного побережья. Однако она была слабой в количественном и качественном отношениях, и вдобавок связана по рукам и ногам строгими правилами совершения атак, поэтому ее действия не могли причинить какой-нибудь ущерб мятежникам.
Например, ночью 26 апреля подлодка «С-1» около 1.10 атаковала двумя торпедами в районе Кастельон — Тортоса крейсер «Cervera». Низкое качество торпед (одна потонула сразу после залпа, а другая, у которой был неисправен рулевой механизм, прошла в нескольких метрах перед носом цели) спасло крейсер от гибели.
Во мраке ночи выходили на свободный поиск торпедные катера, которые до рассвета ходили малым ходом вдоль берега. Однако отсутствие разведывательной авиации приводило к тому, что эти выходы на охоту привели лишь к преждевременной выработке ресурсов моторов, вследствие чего катера 1 июля стали на ремонт, продолжавшийся три месяца.
Республиканская авиация несколько раз бомбила Пальму (в частности, 30 мая были повреждены 2 транспорта), кроме того, она дважды бомбила Сеуту и Малагу, но без серьезных результатов. Бомбежки эти вскоре были прекращены, поскольку республиканское правительство опасалось ответных налетов франкистской авиации на открытые города (особенно на Барселону).
***
Важной, но не нерешенной задачей оставалось увеличение боевого потенциала республиканского флота, тем более, что постоянные налеты фашистской авиации уменьшили число находившихся в строю кораблей. Например, в мае, во время бомбежки Барселоны получил повреждения один из торпедных катеров, а 17 июля во время бомбардировки Картахены были повреждены крейсер «Cervantes» и эсминец «Valdes». 15 июня в результате прямого попадания авиабомбы в районе Валенсии затонула канонерка «Laya» (франкисты вскоре ее подняли и сдали на слом).
В период с середины апреля до середины октября 1938 года в республиканском флоте постоянно несли боевую службу 1 крейсер, 6?8 эсминцев, 1 подводная лодка и 3 торпедных катера (до 1 июля), не считая вооруженных траулеров, катеров-охотников и вспомогательных судов. Республиканский флот стал явно уступать флоту мятежников не только качественно, но и количественно.
Определенным успехом республиканцев стал прорыв в Картахену из Сен-Назера ремонтировавшейся там подводной лодки «С-2» (она перешла в Сен-Назер из Бреста после произошедших там событий). Лодкой командовал советский капитан-лейтенант Н.П. Египко (псевдоним Матисс).
Ремонт лодки вследствие саботажа, недисциплинированности части экипажа (анархисты) и препятствий, чинимых французскими властями, продлился на 2 месяца дольше по сравнению с ремонтом «С-4».
Не получив согласия на проведение ходовых испытаний после окончания ремонта, Египко самостоятельно провел их прямо в порту и ночью 17 июня вышел в море, не спрашивая разрешения французских властей. Через неделю (24 июня) он в погруженном положении преодолел Гибралтарский пролив и на следующий день успешно достиг базы.
Действия флота в период битвы на Эбро
Чтобы затормозить франкистское наступление на Валенсию, республиканцы 25 июля начали свое наступление на реке Эбро. В нем приняли участие и подразделения республиканского флота, особенно во время форсирования реки, когда им пришлось готовить средства для переправы (лодки, моторки, паромы, понтоны). Переправу сухопутных войск обеспечивали водолазы и батальон морской пехоты.
Поскольку войскам, участвовавшим в боях, требовалось непрерывно доставлять оружие, боеприпасы и снаряжение, оба флота были заняты охраной своих транспортов и одновременно охотились за транспортными судами противника.
Большинство боевых действий в этом время происходило в акватории между испанским берегом и Балеарами. Республиканский флот использовал в качестве маневренных баз своих легких сил Валенсию, Маон, Таррагону и Барселону, а национальный флот — Пальму, Алькудию и Польенсу.
Республиканские транспорты шли исключительно в безлунные ночи, поэтому франкистам, несмотря на то, что они использовали все наличные силы, не удалось перехватить на трассе Барселона — Валенсия ни одного судна.
Был, правда, один случай в августе, когда вспомогательный крейсер франкистов «Маr Cantabrico» остановил один транспорт республиканцев, шедший в Валенсию под французским флагом и с фальшивым французским названием. Но на вопросы, заданные в мегафон по-испански, с транспорта не ответили. Когда вопросы повторили по-французски, франкистам ответили на том же языке, сообщив вымышленный порт назначения (Танжер) и судовладельца. Франкисты поверили, и отпустили «француза» с миром.
Некоторых успехов добились корабли, занятые дальней блокадой. 18 сентября они задержали и отконвоировали в Пальму советское судно «Ташкент», 25 октября норвежские суда «Irania» и «Mexico» (в районе Сицилии), а 21 ноября еще одно норвежское судно «Petter» (в районе острова Пантеллерия).
Немногого добились и республиканцы, хотя причиной их неудач была слишком малая численность кораблей, действовавших на коммуникациях, а также их скверное техническое состояние. Например, подводная лодка «С-2» после перебазирования в Маон несла в сентябре патрульную службу на подходах к Пальме. Но уже через неделю ей пришлось вернуться на базу из-за неполадок в изношенных механизмах.
Временно приданные эсминцы (3?4 единицы в период с мая по сентябрь) использовались для перевозки золота и других ценностей из Картахены в Барселону. Всего они перевезли около 1500 тонн ценного груза.
***
Более успешно действовала авиация мятежников, хотя после британских протестов число потопленных ею судов сократилось. В августе, во время бомбежек республиканских портов, затонул британский пароход «Lake Lugano» (7 августа в Паламосе), а в открытом море были потоплены британский пароход «Stanforth» (19 августа в районе Барселоны) и французский пароход «Artois» (подорвался на мине 14 августа в Гибралтарском проливе). Получили повреждения в результате воздушных налетов в августе 3 судна, в сентябре — 11, в октябре — 6, в ноябре — 12.
В результате бомбежек понес потери и республиканский флот. 9 октября во время налета на Барселону затонула подводная лодка «С-1» (ее подняли 16 октября, но уже не ремонтировали), а 4 ноября во время налета на Картахену получил повреждения крейсер «Libertad».
Одновременно закончилась неудачей попытка прорыва через Гибралтарский пролив эсминца «Diez», возвращавшегося из Франции после ремонта. 20 августа он вышел из Гавра и, двигаясь со скоростью 15?18 узлов, в ночь с 25 на 26 августа оказался на траверзе Кадиса. Здесь он наткнулся на сторожевики франкистов «San Fausto» и «Соn», которые потопил огнем своих орудий, а уцелевших членов экипажей (23 человека) взял на борт.
Но на рассвете 27 августа, когда эсминец проходил мимо Сеуты, его заметили корабли мятежников (крейсер «Canarias» и 4 эсминца). Начался бой, во время которого «Diez» получил несколько попаданий. Один 203-мм снаряд попал в носовую часть и взорвался в кубрике, где находились пленные франкисты. Все они погибли. На некоторое время эсминец потерял ход, у него была уничтожена радиостанция, вышла из строя система корабельной связи; 3 человека погибли, 10 были ранены.
В связи с этим командир корабля поставил дымовую завесу и вышел из боя. Используя утренний туман, он укрылся в Гибралтаре. Тогда мятежники заблокировали залив Альхесирас, чтобы не эсминец не смог выйти из порта после ремонта. На рейде встали их эсминцы «Ciscar» и «Velasco», минный заградитель «Jupiter», а «Canarias» ушел в Сеуту.
30 августа британские власти, сославшись на свой нейтралитет, отказали поврежденному эсминцу в ремонтных работах. Спустя некоторое время им занялась бригада французских ремонтников, прибывшая из Гавра.
***
После завершения битвы на Эбро (ноябрь 1938 года) в распоряжении противников находились следующие военно-морские силы (не считая мобилизованных гражданских судов).
Республиканцы: 3 легких крейсера, 13 эсминцев (из них 5 в ремонте), 2 подводные лодки, 4 миноносца, 3 торпедных катера;
Мятежники: 1 тяжелый крейсер, 2 легких крейсера, 6 эсминцев, 2 подводные лодки, 5 миноносцев, 6 канонерок, 4 больших минных заградителя («Vulcano» вступил в строй в декабре 1938 г.), 6 торпедных катеров.
Франкистские корабли располагали более сильной зенитной артиллерией, современными гидрофонами и радиостанциями, имели полный боекомплект снарядов и торпед.
В то же время кораблям республиканцев не хватало зенитных орудий, боеприпасов (крейсерам пришлось передать свои торпеды эсминцам, было мало снарядов для орудий средних калибров), запчастей (главные и вспомогательные механизмы были сильно изношены), а также радиоаппаратуры, гидрофонов и горючего.
Действия рейдеров франкистов
Поздней осенью 1938 года движение республиканских и советских судов на линии из Черного моря прекратилось. В связи с этим, национальный флот перешел к крейсерским действиям в водах северо-западной Европы.
Эти действия вели 15 вспомогательных крейсеров, переоборудованных из крупных и средних торговых судов, обладавших большой дальностью плавания (вооружение состояло из 2?4 орудий калибра 102?152 мм и 4?8 зенитных автоматов калибра 20?40 мм).
Базируясь на Эль-Ферроль, Хихон, а также на германские порты Эмден и Вильгельмсхафен, они патрулировали в восточной Атлантике (особенно в районе Бордо), в проливе Ла-Манш, в Северном море и в проливе Скагеррак. Эти рейдсры охотились за республиканскими судами, доставлявшими советское оружие и другие военные грузы из Мурманска и Архангельска во французские порты. Но ввиду сильно сократившихся объемов поставок, результативность их действий оказалась ничтожной.
Наибольших успехов рейдеры добились в начала ноября. 2 ноября в 7?10 милях от восточного побережья Англии вспомогательный крейсер «Nador» (бывший «Ciudad de Valencia») атаковал большой транспорт республиканцев «Cantabria» (бывший «Alfonso Perez»). Поскольку судно пыталось уйти, рейдер потопил его огнем своих орудий. Часть экипажа (37 человек) была взята на палубу «Nador», остальных спасли местные рыбаки.
Спустя несколько дней вспомогательный крейсер «Ciudad de Alicante» в тех же водах, в 20 милях от устья реки Хамбер (район Халл), задержал республиканское судно «Rio Miera» и отконвоировал его в Эмден.
После падения Каталонии (февраль 1939 года), когда полностью прекратилась доставка грузов из СССР, рейдеры вернулись на свои базы.
Зона действия рейдеров франкистов
Когда война кончилась, часть их была возвращена торговому флоту, часть оставалась в составе военного флота до осени 1941 года.
Действия на море перед началом Каталонской операции
Осенью 1938 года (21 сентября) республиканское правительство Испании на заседании Лиги Наций сообщило о своем решении полностью вывести со своей территории всех солдат-иностранцев. Оно призвало франкистов сделать то же самое.
Суть дела заключалась в том, что на 1 сентября 1938 года из 570 тысяч бойцов национальной армии 168 тысяч (35 %) составляли иностранцы (марокканцы, легионеры, итальянцы, немцы и португальцы). В то же время среди 600 тысяч человек республиканцев, иностранцев было всего 22 тысячи в интербригадах (менее 4 %).
30 сентября Совет Лиги Наций решил направить в Испанию международную комиссию для контроля за выводом иностранных добровольцев, а 10 октября командование республиканской армии отдало приказ об отводе с фронта ингербригад. Однако Франко, как и следовало ожидать, отверг данную идею. Более того, 9 ноября министр иностранных дел Италии, граф Галеаццо Чиано, официально заявил, что Италия будет помогать Франко всеми средствами, в том числе людьми, «до окончательной победы».
В такой ситуации торжественные проводы бойцов интербригад, которые состоялись 28 октября в Барселоне, Мадриде и Валенсии, приобрели достаточно зловещий оттенок. Республика теряла хоть и небольшую, зато самую боеспособную часть своей армии. Это еще больше ухудшало ее и без того тяжелое военное и экономическое положение.
Битва на Эбро серьезно исчерпала резервы республики. С каждым днем все сильнее ощущалась нехватка бойцов, стрелкового оружия, артиллерии, танков, самолетов. Повсюду имела место недостача продовольствия. Заметно упал боевой дух, появились капитулянтские настроения.
Охватили они и военных флот. По примеру командующего Луиса Убьето, большая часть командного офицерского состава и комиссаров пассивно дожидалась завершения войны на суше, саботируя указания правительства и приказы министра обороны. Этот саботаж прикрывался заявлениями о необходимости сохранить флот, который, ослабленный воздушными бомбардировками, лишенный истребительной авиации, располагающий весьма слабой зенитной артиллерией, стал бы легкой добычей мятежников, если бы развернул широкомасштабные операции.
Лишь морально-политическое состояние рядовых матросов не вызывало нареканий. Они добросовестно служили республике, поддерживая, вопреки офицерской оппозиции правительство Негрина вплоть до октября 1938 года. Однако матросы не могли изменить ситуацию к лучшему.
Пассивность офицерских кадров и пассивность действий республиканского флота шли рука об руку. Ядро флота по-прежнему оставалось в Картахене, подвергаясь постоянным авиационным налетам, опровергавшим заявления Убьето о том, что он «сохраняет корабли для республики».
Ремонтные работы в условиях постоянной воздушной угрозы неизбежно осуществлялись поверхностно, а поврежденные подводные лодки вообще перестали ремонтировать. К концу 1938 года в строю числись только две субмарины, совершенно непригодные для ведения боевых действий.
В декабре была осуществлена новая реорганизация командования вооруженными силами республики. Был создан центральный штаб обороны республики (подчиненный министру обороны), который объединил генштабы сухопутных, воздушных и морских сил. Кроме того, в его подчинение перешли командующие всеми родами войск. Однако слабость правительства и отсутствие в нем единства взглядов не позволили изгнать из армии и флота пораженцев, капитулянтов, сторонников соглашения с Франко.
Не приходится удивляться, что в таких условиях республиканский флот отказался от участия в планировавшейся на 18 ноября десантной операции в Мотриле (в свою очередь, являвшейся составной частью республиканского наступления в Эстремадуре). Из-за этого, после двукратного переноса сроков (на 24 ноября и 8 декабря), пришлось вообще отменить наступление. Убьето объяснял свое решение тем, что имеет место серьезная нехватка топлива и что флот не может успешно действовать днем из-за слабой противовоздушной обороны кораблей.
Точно так же, когда англичане потребовали, чтобы ремонтировавшийся в Гибралтаре эсминец «Diez» прервал ремонт и покинул порт не позже 11 ноября, Убьето отказался послать в район пролива отряд надводных кораблей, несмотря на то, что мятежники сосредоточили там большую часть своих сил. В конечном итоге для охраны эсминца была послана практически небоеспособная подводная лодка «С-2».