Глава четвёртая Митрополиты Пётр и Сергий

Глава четвёртая

Митрополиты Пётр и Сергий

1

Письмо Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра (Полянского) Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Нижегородскому Сергию (Страгородскому):

«Ваше Высокопреосвященство, простите великодушно, если настоящим письмом я нарушу душевный покой Вашего Высокопреосвященства. Мне сообщают о тяжёлых обстоятельствах, складывающихся для Церкви в связи с переходом границ доверенной Вам церковной власти. Очень скорблю, что Вы не потрудились посвятить меня в свои планы по управлению Церковью. А между тем Вам известно, что от местоблюстительства я не отказывался и, следовательно, Высшее Церковное Управление и общее руководство церковной жизнью сохранил за собою. В то же время смею заверить, что с должностью заместителя Вам предоставлены полномочия только для распоряжения текущими делами, быть только охранителем текущего порядка. Я глубоко уверен, что без предварительного сношения со мною Вы не предпримете ни одного ответственного решения, каких-либо учредительных прав я Вам не предоставлял, пока со мною местоблюстительство и пока здравствует митрополит Кирилл и в то же время был жив митрополит Агафангел. Поэтому же я и не счёл нужным в своём распоряжении о назначении кандидатов в заместители упомянуть об ограничении их обязанностей, для меня не было сомнений, что заместитель прав установленных не заменит, а лишь заместит, явит собой, так сказать, тот центральный орган, через который местоблюститель мог бы иметь общение с паствой. Проводимая же Вами система управления не только исключает это, но и самую потребность в существовании местоблюстителя, таких больших шагов церковное создание, конечно, одобрить не может. Не допускал я оговорок, ограничивающих обязанности заместителя, и по чувству глубокого уважения и доверия к назначенным кандидатам, и прежде всего к Вам, имея в виду при этом и Вашу мудрость. Мне тяжело перечислять все подробности отрицательного отношения к Вашему управлению: о чём раздаются протесты и вопли со стороны верующих, от иерархов и мирян. Картина церковных разделений изображается потрясающей. Долг и совесть не позволяют мне оставаться безучастным к такому прискорбному явлению, побуждая обратиться к Вашему Высокопреосвяществу с убедительной просьбой исправить допущенную ошибку, поставившую Церковь в унизительное положение, вызвавшее в ней раздоры и разделения и омрачившее репутацию её предстоятелей. Равным образом прошу устранить и прочие мероприятия, превысившие Ваши полномочия. Такая Ваша решимость, надеюсь, создаст доброе настроение в Церкви и успокоит измученные души чад её, а по отношению к Вам для общего нашего утешения сохранит то расположение, каким Вы заслуженно пользовались и как церковный деятель, и как человек. Возложите всё упование на Господа, и Его помощь всегда будет с Вами. Со своей стороны я, как первостоятель Церкви, призываю всех священнослужителей и церковных деятелей проявить во всём, что касается гражданского законодательства и управления, полную лояльность. Они обязаны беспрекословно подчиняться правительственным распоряжениям, если те не нарушают святой веры и вообще не противны христианской совести; и не должны заниматься какой-либо противоправительственной деятельностью, не должны выражать ни в храмах, ни в частных беседах ни одобрения, ни порицания их действий и вообще вмешиваться в дело, не относящееся к Церкви. Смею, однако, надеяться, что действительность не может указать среди представителей православного епископата и клира случай подобной нелояльности. Ни в моё непосредственное управление, ни после не было слышно ни об одном политическом преступлении со стороны духовных лиц. Если бы эти преступления имели место, то, надо полагать, виновные подверглись бы гласному судебному процессу; но на судах политических преступников не упоминается о представителях духовенства. Я охотно готов признать, что и само правительство давно убедилось в аполитичности Православной Церкви, и Вы, Владыка, можете себе представить: с каким воплем у нас должны отнестись священнослужители, особенно томящиеся в тюрьмах и ссылках, к голословному заявлению о словах и делах, а затем и о постигшей многих горькой участи. Между прочим, мне пишут, что епископ Василий о делах от моего имени представил Вам доклад. Должен заметить, что ни ему, ни другому моему сожителю я не давал никаких поручений, касающихся церковных дел. О себе лично скажу, что я прошёл все виды страданий, которые можно себе представить, казалось, что у меня одно время года — время скорби, но Господь, видимо не оставляет меня. Он поддерживает мои силы, ослабляемые тяжёлыми условиями изгнания, и вносит в душу упокоение, которое, если и отправляется, то только болью о Церкви. Милость Божия да будет с Вами, Вашего Высокопреосвященства Послушник Митрополит Пётр декабрь 1929 г.».

Второе письмо Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра (Полянского) к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Нижегородскому Сергию (Страгородскому):

«Высокопреосвященнейший Владыко!

Представился случай написать Вам в дополнение к письму, отправленному заказным по Вашему московскому адресу. То письмо писал, сильно недомогая, а после и совсем себя плохо почувствовал. Требовалось бы сделать маленькие вставки. Когда пришла почта — редкий наш посетитель, — началась суета, да так и сделал, совсем запамятовав о вставках. В одном месте пропущено выражение: «для общего нашего утешения». Это там, где говорится о сохранении расположения к Вам.

В другом месте между словами: «среди клира» — нужно вставить: «представителей православного епископата и клира…». Это в абзаце об отношении к соввласти. В том же абзаце, помнится, неладно с отрицанием «не». Но эти недочёты сути, конечно, не изменяют. Я постоянно думаю о том, чтобы Вы являлись прибежищем для всех истинно-верующих людей. Признаюсь, что из всех огорчительных известий, какие мне приходилось получать, самыми огорчительными были сообщения о том, что множество верующих остаются за стенами храмов, в которых возносится Ваше имя. Исполнен я душевной боли и о возникших раздорах вокруг Вашего управления и других печальных явлениях. Может быть, эти сообщения пристрастны, может, я достаточно не знаком с характером и стремлением лиц, пишущих мне. Но известия о духовном смятении идут из разных мест и главным образом от клириков и мирян, оказывающих на меня сильное давление.

На мой взгляд, ввиду чрезвычайных условий жизни Церкви, когда нормальные правила управления подвергаются всяким колебаниям, необходимо поставить церковную жизнь на тот путь, на котором она стояла в первое Ваше заместительство. Вот и благоволите вернуться к той, всеми уважаемой Вашей деятельности. Я, конечно, далёк от мысли, что Вы решитесь вообще отказаться от исполнения возложенного на Вас послушания — это послужило бы не для блага Церкви. Повторяю, что очень скорблю, что Вы не писали мне и не посвятили в свои намерения. Раз поступают письма от других, то, несомненно, дошло бы и Ваше. Пишу Вам откровенно, как самому близкому мне Архипастырю, которому многим обязан в прошлом и от святительской руки которого принял постриг и благодать священства. Не подумайте, Владыко, что в центре моего внимания находятся суждения моих соседей — Архипастырей. Не скрою, что как только они прибыли в Обдорск, почтили меня общим письмом; но последнее состояло исключительно из одних приветствий. Затем, около уже года, ничего о них не слышу.

Моё здоровье сильно ослабело борьбой с суровыми климатическими условиями. Неоднократно ходатайствовал о переселении в другой пункт, более или менее обеспеченный сносным климатом и наличием медицинской помощи, которая здесь слишком слаба, — успеха нет. Все домашние тягости несу сам: около меня нет постоянного человека. На старости лет приходится подвижничать по-пустынному. Господь устроил, таким образом, дело внутреннего упорядочения. Прошу Вас помолиться Господу Богу, чтобы подкрепил мои силы и помог мне жить в безропотном послушании Его Святой Воле.

Вашего Высокопреосвященства покорный слуга Митрополит Пётр. 26 февраля 1930 г., Хэ, Обдорского района».

2

12 апреля 1925 года патриарх Тихон был погребён… В этот же весенний день в Донском монастыре состоялось совещание православных архиереев, съехавшихся на похороны.

Было вскрыто и оглашено завещание патриарха, в котором его обязанности передавались Местоблюстителю митрополиту Кириллу (Смирнову), в случае же невозможности для него вступить в должность — митрополиту Агафангелу (Преображенскому), или митрополиту Петру (Полянскому). Также в случае лишения возможности принять на себя обязанности Патриаршего Местоблюстителя.

Такая предусмотрительность почившего святителя оказалась вовсе не напрасной, так как митрополиты Кирилл и Агафангел находились в ссылке. Поэтому во исполнение воли почившего Тихона Патриаршим Местоблюстителем был признан митрополит Пётр Крутицкий. В акте, составленном тут же, первую подпись поставил митрополит Нижегородский Сергий. Всего же акт удостоверили 58 архиереев.

Самому Тучкову новый избранник был в каком-то роде симпатичен. Вежливый, мягкий и обходительный — он внушал Евгению Александровичу некую надежду на положительную с ним работу. Он казался ему человеком со слабой волей. Но, безусловно, необходимо было внимательно присмотреться и немножко подождать. Что, собственно, и сделал опытный чекист. Однако время работает всё же на того, кто хотя бы что-то делает. И Тучков бросает первый пробный камень, «не в бровь, а в глаз»: организовывает интервью Патриаршего Местоблюстителя газете «Известия».

— Среди населения циркулируют слухи, что «завещание» патриарха Тихона неподлинное, — прямо в лоб спрашивает корреспондент.

— Слухи эти никакого основания не имеют. Если об этом и говорят, то 2–3 кликуши с Сухаревки. Что же касается верующих, то они в подлинности «Завещания» не сомневаются, — ровно и спокойно отвечает местоблюститель.

— Когда вы намерены осуществить чистку контрреволюционного духовенства и черносотенных приходов, а также созвать комиссию для суда над зарубежными архиереями? — звучит следующий вопрос.

— Для меня как Местоблюстителя патриаршего престола воля патриарха Тихона священна. Но я один не правомочен провести в жизнь эти пункты завещания.

Но кроме слов начались и реальные дела. Митрополит Пётр, как утверждает историк В. Цыпин, «помогал многим заключённым и сосланным: отправлял деньги митрополиту Казанскому Кириллу, архиепископу Никандру, своему предшественнику по Крутицкой кафедре, томившемуся в ссылке в Туркестане, секретарю патриарха Тихона Петру Гурьеву и другим изгнанникам. Он благословил приходы жертвовать в пользу заключённых священнослужителей».

Такая деятельность митрополита Петра не могла не вызвать неудовольствие у богоборцев из ГПУ. Поэтому незамедлительно в 6-м отделении Тучкова чекисты приступили к разработке плана его устранения от должности местоблюстителя. Провоцировался и новый раскол Церкви. В печати стали появляться статьи с клеветой на митрополита Петра и обвинением его в контрреволюционности. А митрополит Введенский на обновленческом лжесоборе в Москве вообще огласил заведомо ложный документ, сфабрикованный в ГПУ, разоблачающий связь митрополита Петра с заграницей.

И всё же чекистами были поставлены главные условия, при выполнении которых они пообещали нормализовать юридическое положение Церкви. Их было всего четыре: 1) издание декларации, призывающей верующих к лояльному отношению к советской власти; 2) устранение неугодных власти архиереев; 3) осуждение заграничных епископов и 4) контакт с правительством в лице представителя ГПУ. Естественно, в лице Евгения Александровича Тучкова.

Но митрополит Пётр отказался. Тогда в ноябре — декабре 1925 года были арестованы все епископы — его сторонники, тогда же, ожидая уже собственного ареста со дня на день, он писал: «Меня ожидают труды, суд людской, но не всегда милостливый. Не боюсь труда — его я любил и люблю, не страшусь и суда человеческого — неблагосклонность его испытали не в пример лучшие и достойнейшие личности. Опасаюсь одного: ошибок, опущений и невольных несправедливостей, — вот что пугает меня. Ответственность своего долга глубоко сознаю. Это потребно в каждом деле, но в нашем — пастырском — особенно».

3

На этот раз Тучкову подготовили два дела. Первое было на митрополита Петра.

«Пётр Фёдорович Полянский. Родился 28 (10 июля) июня 1862 г. в селе Сторожевом, Коротоякского уезда, Воронежской губернии в семье приходского священника. Учился в местном духовном училище, которое окончил в 1885 г. по первому разряду.

1885–1887 гг. — псаломщик при церкви села Девицы в Коротоякском уезде Воронежской епархии.

1892 г. — окончил Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия, полученной за работу «Объяснение первого послания св. Апостола Павла к Тимофею».

В студенческие годы:

1892 г. — помощник инспектора Московской духовной академии. Преподавал Закон Божий в частном женском училище Сергиева Посада, секретарь Общества спасения на водах.

1895 г. — церковный староста в селе Сторожевом Воронежской епархии. За особое усердие в бпагоукрашении приходского храма Богоявления он был удостоен архипастырской признательности.

1896 г. — преподаватель греческого языка в Звенигородском духовном училище. В декабре 1896 г. назначен смотрителем Жировицкого духовного училища. Привёл училище в блестящее состояние. Участвовал в первой всероссийской переписи населения, исполнял обязанности члена-соревнователя Попечительства о народной трезвости, почётного мирового судьи Слонимского округа. За время службы был награждён орденами Св. Станислава 3-й и 2-й степеней. Тогда же познакомился с епископом Тихоном (Белавиным).

1906 г. — младший помощник правителя дел Учебного Комитета при Святейшем Синоде в Санкт-Петербурге. Член Учебного Комитета. Ревизор духовных учебных заведений. За время служения в Учебном Комитете обследовал состояние духовных семинарий, епархиальных женских училищ в Курской, Новгородской, Вологодской, Костромской, Минской и в ряде других епархий, побывал в Сибири, на Урале, в Закавказье.

1916 г. — действительный статский советник. Награждён орденом Св. Владимира.

1918 г. — состоял в секретариате Поместного собора. Переехал в Москву.

Некоторые дополнения к биографии:

В 1897 г. — магистр богословия. Тема диссертации: «Первое послание св. Апостола Павла к Тимофею. Опыт историкоэкзегетического исследования».

Проживая в Москве, в доме своего брата священника церкви Николы-на-Столпах Василия Полянского, работал главным бухгалтером в кооперативной артели «Богатырь».

Затем принял предложение патриарха Тихона принять постриг, священство и епископство и стать его помощником в делах церковного управления.

Был пострижен в монашество митрополитом Сергием (Страгородским). С ним был дружен ещё со времён учёбы в Московской духовной академии.

8 октября 1920 года хиротонисан (патриархом Тихоном) и другими архиереями во епископа Подольского, викария Московской епархии. Сразу после хиротонии был арестован и сослан в Великий Устюг. Проживал у знакомого священника, затем в сторожке при городском соборе. Совершал Божественные литургии в сослужении великоустюжского духовенства.

Вернувшись из ссылки в Москву, стал ближайшим помощником патриарха Тихона и был возведён в 1923 г. в сан архиепископа. В 1924 г. возведён в сан митрополита Крутицкого и включён в состав Временного Патриаршего Синода.

На совещании епископов, состоявшемся в Свято-Даниловом монастыре в конце сентября 1923 г., высказывался против компромисса с обновленцами.

В студенческие годы отличался благодушием, покладистостью, доброжелательностью.

Принимая предложение на постриг, своим родственникам категорически заявил: «Я не могу отказаться. Если я откажусь, то я буду предателем Церкви, но когда сошашусь, — я знаю, я подпишу сам себе смертный приговор».

— С этим генералом всё понятно, — непонятно кому вслух сказал Тучков. Рядом никого не было. Затем он взял второе дело, которое долго листал, прежде чем начал внимательно изучать заинтересовавшую его страницу.

«Иван Николаевич Страгородский. Родился 11 (23) января 1867 г. в Нижегородской губернии в городе Арзамасе, в семье протоиерея, где получил глубокое религиозное воспитание. Первоначальное образование получил в приходском, а затем в Арзамасском духовном училище.

1886 г. — окончил Нижегородскую духовную семинарию и поступил в Петербургскую духовную академию.

1890 г. — пострижен в монашество с именем Сергий в честь преподобного Сергия Валаамского. Тогда же на 4-ом курсе академии рукоположен во иеромонаха.

1890 г. — окончил академию со степенью кандидата богословия за сочинение «Православное учение о вере и добрых делах». Назначен членом Православной духовной миссии в Японии.

1891 г. — судовой священник на корабле «Память Азова».

1893 г. — исполняющий обязанности доцента по кафедре Священного писания Ветхого Завета в Петербургской духовной академии. Исполняющий должность инспектора Московской духовной академии.

1894 г. — возведён в сан архимандрита и назначен настоятелем Русской посольской церкви в Афинах. Удостоен степени магистра богословия за диссертацию «Православное учение о спасению).

1897 г. — вторично назначен в Японию помощником начальника Православной духовной миссии.

1899 г. — ректор Петербургской духовной семинарии, инспектор Петербургской духовной академии.

1901 г. — ректор Петербургской духовной академии. Хиротонисан во епископа Ямбургского, викария С.-Петербургской епархии.

1905 г. — Николай II утвердил доклад Святейшего Синода «О бытии Преосвященному Ямбургскому Сергию архиепископом Финляндским и Выборгским».

1906 г. — участвовал в сессии Святейшего Синода, председательствовал в Учебном Комитете. Почётный член Петербургской духовной академии.

1907 г. — возглавил созданную Святейшим Синодом Комиссию по исправлении богослужебных книг.

1911 г. — член Святейшего Синода.

1912 г. — Высочайше утверждён председателем новоучреждённого Предсоборного совещания при Святейшем Синоде. Награждён бриллиантовым крестом для ношения на клобуке.

1913 г. — Председатель Миссионерского Совета при Святейшем Синоде.

1915 г. — по личной просьбе освобождён от этой должности.

1917 г. — был единственным членом Святейшего Синода, оставленным Н. В. Львовым после роспуска старого состава, хотя своим братьям-епископам обещал, что в новый состав Св. Синода, образованного Львовым, не пойдёт.

Определением Святейшего Синода, после избрания клиром и мирянами епархии, утверждён архиепископом Владимирским и Шуйским, сменив на кафедре уволенного на покой по требованию духовенства епархии за «деспотическое» управление и грубое обращение с духовенством архиепископа Алексия (Дородницына). Возведён в сан митрополита. Избран членом Учредительного Собрания по нижегородскому округу. Участия в работе Собрания не принимал.

Некоторые дополнения к биографии:

В январе 1921 г. был арестован и несколько месяцев находился в Бутырской тюрьме.

На свободу был выпущен по поручительству лишённого сана бывшего архиепископа Владимира (Путяты), за что обещал восстановить того в сане.

Основанием для ареста митрополита послужил бракоразводный процесс. После отказа Путяте в восстановлении в сане был выслан в Нижний Новгород.

В июне 1922 г. совместно с Нижегородским архиепископом Евдокимом (Мещерским) и Костромским архиепископом Серафимом (Мещеряковым), публично признали обновленческое ВЦУ единственной канонической церковной властью в так называемом Меморандуме трёх.

До 1923 г. пребывал в обновленческом расколе. Был членом Высшего Церковного Управления. Был принят по покаянии в лоно Патриаршей Церкви самим Патриархом Тихоном. Чин покаяния, в отличие от такового, принесённого большинством прочих епископов, проходил публично, за литургией в день Успения в Донском монастыре.

Будучи ректором Санкт-Петербургской духовной академии, был замечен на могиле революционного лейтенанта Шмидта поющим «вечную память» вместе с революционно настроенными студентами.

До революции сочувствие оказывал всем сословиям. Хитёр, осторожен, скрытен. Всегда сочувствовал революционерам».

— А вот с этим мы поработаем плотнее, — снова самому себе сказал Тучков. — Фрукт очень даже любопытный, хоть и не простой. Но с подходцем-то очень даже может получиться.

Тучков закурил папиросу, встал из-за стола и прошёлся по кабинету.

— Мы его обязательно уговорим, а того, несговорчивого, сгноим в лагерях. Если, конечно, он сам этого захочет.

Разговор Евгения Александровича с самим собой оборвал громкий стук в дверь…

— Войдите!

4

Очередная шахматная партия Тучкова не стала какой-то замысловато особенной. Всё, как обычно, всё, как всегда…

9 декабря 1925 года по постановлению Комиссии по проведению Декрета об отделении Церкви от государства при ЦК ВКП(б) митрополит Петр был арестован. Во время следствия он содержался во внутренней тюрьме на Лубянке, а затем в Суздальском политизоляторе.

В отличие от патриарха Тихона при допросе митрополита Полянского велась полная стенограмма. Сходство в обоих случаях было лишь в том, что в допросах снова принимали участие несколько следователей и сам Тучков. Все они старались сразу же ошеломить владыку своим напором и каверзными вопросами…

* * *

Следователь: Какой разговор был у вас с епископом Прокопием, Парфением и Пахомием в комнате архимандрита Поликарпа после обеда 30/VIII по ст. ст.?

Митрополит Пётр: Был разговор, но о чём — не помню.

Следователь: Не приходилось ли вам при этой беседе говорить с этими епископами о митрополите Михаиле?

Митрополит Пётр: Была ли речь о митрополите Михаиле в какой форме — истинно не помню… Вообще же мне на эту тему приходилось говорить, во-первых, с делегациями от украинских церковников, указывающих мне то, что у них нет своего церковного центра; во-вторых, приходилось мне говорить с некоторыми старейшими епископами, как-то: с Пахомием, Прокопием и другими. В результате всего этого после возвращения Михаила в Москву я написал и послал Михаилу в Москву своё подтверждение о продлении возложенных на него патриархом обязанностей украинского экзарха и управляющего Киевской митрополии.

Следователь: Задавал ли вам кто-нибудь вопросы о том, что не смещён ещё с Киевской митрополичьей кафедры заведомый враг соввласти Киевский митрополит Антоний Храповицкий?

Митрополит Пётр: Никто таких вопросов мне никогда не задавал.

Следователь: А не задавал ли вам такого вопроса приблизительно месяц назад в вашей квартире епископ Тихон Шарапов при докладе вам о польских церковных делах?

Митрополит Пётр: Не помню.

Следователь: Есть ли архиереи в вашем подчинении, находящиеся в СССР, имеющие звание Киевского митрополита?

Митрополит Пётр: Нет.

Следователь: Существует ли вообще звание Киевского митрополита?

Митрополит Пётр: Такой сан существует.

Следователь: Кто же был выбран Киевским митрополитом?

Митрополит Пётр: Насколько я помню, таким состоял Антоний Храповицкий, и насколько я помню, он был выбран духовенством и мирянами Киевской епархии.

Следователь: Смещался ли он кем?

Митрополит Пётр: Я считаю его не состоящим Киевским митрополитом.

Следователь: Я ставлю вопрос так: единолично его кто-нибудь смещал?

Митрополит Пётр: Я этого не знаю, я его не смещал и поэтому его таким и не считаю.

Следователь: Смещался ли он вами?

Митрополит Пётр: На это я не имею право.

Следователь: Минуточку, минуточку.

Митрополит Пётр: Надо же пояснить, на это имеет право Украинский Собор.

Следователь: Все ли его считают не смещённым митрополитом?

Митрополит Пётр: А почём я знаю.

Следователь: А как по-вашему?

Митрополит Пётр: Я не знаю. Для того чтобы сместить, нужен Собор, и в сипу создавшегося положения вещей я лично не считаю его митрополитом Киевским.

Следователь: Для того чтобы назначить или устранить, нужен юридический акт. Был ли такой акт?

Митрополит Пётр: Нет, такого акта не было, я не помню.

Следователь: Можете ли вы считать лишённым его звания юридически?

Митрополит Пётр: Я могу считать его смещённым в силу создавшихся обстоятельств.

Следователь: Можете ли вы считать его смещённым и лишённым сана, когда акта не было, ведь его не было?

Митрополит Пётр: Не было, кроме того, его можно считать смещённым как врага советской власти, и он сам себя сместил по положению вещей: во-первых, уехал из епархии и находился в отсутствии семь лет.

Следователь: Почему же вы считаете его контрреволюционером?

Митрополит Пётр: По его контрреволюционным поступкам.

Следователь: Какие же это поступки?

Митрополит Пётр: Вам лучше знать.

Следователь: А всё-таки?

Митрополит Пётр: Со слов Евгения Александровича.

Следователь: Почему же вы всё-таки считаете его контрреволюционером, я вас спрашиваю?

Митрополит Пётр: По тем поступкам, о которых мне сообщил Евгений Александрович.

Следователь: Значит, только на основании той информации, которую вы получили от Евгения Александровича?

Митрополит Пётр: А то как же, ведь заграничных газет я не читаю.

Следователь: Значит, вы говорите, с одной стороны, что он формально не смещён, что акта никакого не было, вы никакие распоряжения не давали?

Митрополит Пётр: Он назначен законным путём, когда ещё и Украины не было.

Следователь: Вы говорите, что такого звания архиерея у нас нет?

Митрополит Пётр: Звания Киевского митрополита — да, так.

Следователь: Почему же вы не назначаете нового Киевского митрополита вместо Антония, вы уже ответили нам, что Киевского митрополита надо выбирать, а для этого старого надо устранить?

Митрополит Пётр: Нет, зачем же, выбирать.

Следователь: Вы как будто софистику проповедуете.

Митрополит Пётр: Да, на выборах они и решат, кого выбирать.

Следователь: Извините, пожалуйста, мы должны соблюдать логику, надо звание выбирать на месте.

Митрополит Пётр: А может быть, они его выберут, а если выберут другого, то, значит, он отходит.

Следователь: Значит, вы говорите, что это место сейчас не замещено?

Митрополит Пётр: Как же, оно свободно.

Следователь: Как же оно свободно, ведь вы же ссылались на положение вещей, ведь он устранён, а где об этом юридический акт, вы это подтвердили?

Митрополит Пётр: Мне это было нужно, тогда был патриарх, а ему подтверждать это было не нужно.

Следователь: Почему это не нужно?

Митрополит Пётр: Потому, что патриарх имел с ним дело, и потому, что при патриархе этот вопрос стоял.

Следователь: А при вас не стоял?

Митрополит Пётр: При мне — нет.

Следователь: А как же вы назначали Киевского митрополита?

Митрополит Пётр: Я подтвердил то, что было.

Следователь: Да ведь кого вы подтверждали, о чём патриарх писал?

Митрополит Пётр: Но этот же вопрос перед патриархом стоял, и передо мной стоял тоже.

Следователь: Так вот, вы назначаете управляющего, ведь так стоял вопрос о митрополите?

Митрополит Пётр: Туда назначен Михаил экзархом Украины и временно управляющим.

Следователь: Значит, он митрополит?

Митрополит Пётр: Это должен решить Собор, а я назначить митрополита Киевского не компетентен, эта компетенция Собора Украинского.

Следователь: Значит, выходит, что Собор Украинский мог опять его назначить?

Митрополит Пётр: Это их дело, он может его назначить.

Следователь: Имеет ли Собор юридическое право его оставить?

Митрополит Пётр: Не знаю.

Следователь: А всё-таки представьте себе.

Митрополит Пётр: Почём же я знаю, я хотел сказать, что дело Украинского Собора или его оставить, или его сместить и назначить нового.

Следователь: Значит, вы сейчас говорите, что эта должность свободная, и в это же время вы должны знать, что на это должна быть воля Собора, как вы могли туда кого-нибудь назначить?

Митрополит Пётр: Я туда и никого не назначал, кроме как временно исполняющего должность.

Следователь: Значит, основным митрополитом считается Антоний Храповицкий?

Митрополит Пётр: Я не знаю.

Следователь: Значит, вы говорите, что Украинский Собор может его сместить, значит, может и его подтвердить?

Митрополит Пётр: Я не знаю.

Следователь: А как с вашей точки зрения?

Митрополит Пётр: С моей точки зрения, не может.

Следователь: Это с фактической, а с юридической, представьте, что он опять его изберёт.

Митрополит Пётр: Не думаю, чтобы он стал его избирать.

Следователь: Ведь он может выбрать любого кандидата. Что бы вы сделали, если этот Собор постановил снова назначить Антония Киевским митрополитом?

Митрополит Пётр: Я бы не утвердил.

Следователь: А он имеет это право сделать?

Митрополит Пётр: Не знаю.

Следователь: Дайте мне протокол Михаила. Вот как показывает экзарх Киевский, или он лжёт?

Митрополит Пётр: Может быть, да нет, зачем же.

Тов. Тучков читает выписку из показания митрополита Михаила.

«Я назначен был Киевским митрополитом Патриархом Тихоном и Высшим Церковным Советом в 1921 году; это совпало с непризнанием Патриархом Карловацкого собора, о чём он мне, несколько месяцев спустя, переслал мне письмо… после моего избрания. В 1922 году состоялось на Украине совещание церковников, в числе около 7 епископов, в том числе и меня, а всего около 70 человек. На этом совещании было вынесено пожелание, чтобы митрополита Антония Храповицкого, митрополита Киевского, считать устранённым от управления и звания митрополита Киевского. Однако Патриарх Тихон в том же, а может быть в 1923 или 1924 году аннулировал это постановление, прислав соответствующий акт, на имя Полтавского епископа Григория в ответ на его запрос; что Киевская митрополия остаётся за Антонием, видно из того, что Патриарх в этом документе заявил о непризнании им всех вынесенных на упомянутом совещании пожеланий.

Таким образом я не мог быть Киевским митрополитом, или, вернее говоря, носить титул «митрополита Киевского и Галицкого», титул, который, следовательно, остаётся за Антонием Храповицким».

Следователь: Ну об этом мы потом поговорим, из этого видно, что вы здесь изложили свою точку зрения на Антония Храповицкого.

Митрополит Пётр: В этом акте я написал следующее.

Следователь: Мы это читали и без вас.

Митрополит Пётр: Я не имел в виду Антония Храповицкого, а имел в виду только то, что было сделано патриархом.

Следователь: Значит, он лжёт.

Митрополит Пётр: Нет, зачем же лжёт, он просто неправильно толкует.

Следователь: Значит, он не лжёт, но и толкует, и неправильно.

Митрополит Пётр: Ну да, можно и не лгать и быть неправильным.

Следователь: Однако он с головой. В каком акте выразилось, что Антоний контрреволюционер?

Митрополит Пётр: Я считал, что он сам себя устранил.

Следователь: А вы его устраняли?

Митрополит Пётр: Этого я не имею права без Собора.

Следователь: Значит, вы его не устраняли?

Митрополит Пётр: Нет, я не устранял, что правда, то правда, я не считаю его митрополитом в силу его положения, в силу его отношения к Киевской митрополии и в силу окружающих его обстоятельств.

Следователь: Подтвердили ли вы свою точку зрения, как глава церкви, и в каких это актах отразилось, это вопрос в лоб?

Митрополит Пётр: Я один не полномочен и со дня на день ожидал Синода, до сих пор эту точку зрения я не подтвердил, и до сих пор я ничего в этом направлении не предпринимал и никаких актов не давал.

Следователь: Да, это правильно.

Митрополит Пётр: Так как я считал себя некомпетентным в решении этого вопроса и я имел в виду поставить его на очереди на Синоде.

Следователь: Ну, это очередь большая, вот, смотрите, теперь у Госспирта очереди конца нет. Вы говорите, что это ваше личное мнение?

Митрополит Пётр: Какое?

Следователь: Что он митрополит.

Митрополит Пётр: Да, моё. Он митрополит, но только не Киевский.

Следователь: И вы собирались это мнение претворить в жизнь перед Синодом?

Митрополит Пётр: Собирался.

Следователь: Вы говорили в порядке частной информации между епископами, что он не митрополит Киевский, ваше личное мнение?

Митрополит Пётр: Не помню, может быть, говорил, а, может быть, и нет. Я этого не помню.

Следователь: А когда Синод будет?

Митрополит Пётр: Да ведь обещал Евгений Александрович.

Следователь: Значит, вы не помните, делились ли вы своим мнением с епископами, следовательно, вы этому вопросу значение не придавали?

Митрополит Пётр: Нет.

Следователь: Были ли за ваше время прецеденты смещения и увольнения с кафедр?

Митрополит Пётр: Смещений не было, но назначения были викарных, а епархиального — ни одного. Да, не было.

Следователь: Не назначали, значит.

Митрополит Пётр: Не назначал.

Следователь: А припомните-ка.

Митрополит Пётр: Позвольте, может быть, временно поручал одному, другому, третьему. Укажите мне, на что вы думаете.

Следователь: Как прикажете считать прецедент назначения митрополита Петра Крутицким?

Митрополит Пётр: Это патриарх, это его воля.

Следователь: Значит, прецеденты назначения в церковной жизни были, а были ли прецеденты в назначении митрополитов?

Митрополит Пётр: Нет, митрополитов не было, а были возведения, а митрополита мне дали как выслугу.

Следователь: Были ли прецеденты назначения епархиальных архиереев или митрополитов единоличной властью без выборов?

Митрополит Пётр: Вы этого не смешивайте, там митрополит Украины.

Следователь: Выходит, митрополит — это звание, а управлять — это отдельная статья, мы говорим про звание митрополита Киевского.

Митрополит Пётр: Епархиальный архиерей был назначен не епархиально.

Следователь: Было, значит, так-то, покорный слуга.

Митрополит Пётр: Я был не митрополит, я был епископ, а потом дали как выслугу.

Следователь: Но вы пять лет не прослужили. Но всё-таки вам сан дали.

Митрополит Пётр: Первый был Серафим, когда ему дали.

Следователь: Теперь мы запишем такой ответ, что да, прецеденты в даче митрополичьих санов единоличной властью были епархиальным архиереям, это весьма существенно.

Митрополит Пётр: Притом за выслугу лет.

Следователь: Вот насчёт лет у вас выходит нескладно.

Митрополит Пётр: А раньше что я делал? К примеру, я митрополит Пётр Крутицкий, потом Серафим Тверской и Тихон Уральский.

Следователь: Да позвольте, значит, вы меня не хотите понять?

Митрополит Пётр: Да как же там особое положение.

Следователь: Извините, вы нам очки не втирайте.

Митрополит Пётр: Вы возьмите положение 17-го года, значит, вы не знаете, раз говорите?

Следователь: Вот ваш коллега говорит об этом по-другому. Теперь вот какой вопрос, почему же так получается, если были единоличные назначения, почему же нельзя устранить единолично Антония Храповицкого и назначить на его место другого, не дожидаясь Собора, которого, кроме того, вы сами считаете заведомым контрреволюционером, дайте нам такой ответ?

Митрополит Пётр: Во-первых, потому, что эти митрополиты являются лишь только управляющими одной епархии, данной ему, и эти епархии давались не по должности сана митрополита, а по выслуге, как награда, а сан митрополита давался как награда. Что же касается Украины, то он является митрополитом Украины, целой автономной области.

Следователь: Позвольте, значит, он митрополит Киевский и всей Украины? Разрешите мне повторить ваши же слова, когда вы выбирали Киевского митрополита, тогда Украины не было, а потом на Соборе он был признан Украинским, на Соборе 17-го года.

Митрополит Пётр: Да, и тогда ему присвоили две панагии. А затем возник вопрос об автономии Украины на Соборе 17-го года, и вот когда Украине дали автономию, тогда митрополит Киевский получил уже новые привилегии, и там же, на Соборе, его подтвердили.

Следователь: Украина подчинена вам?

Митрополит Пётр: Она автономная область.

Следователь: Подчинена ли она патриарху всея Руси?

Митрополит Пётр: Она управляется сама, ему только представляют акт на благословление.

Следователь: Значит, он сидит на входящем и исходящем. Выходит так, что патриарх всея Руси, но только не Украины, значит, всё-таки она подчиняется патриарху всея Руси?

Митрополит Пётр: Как каждая автономия — постольку-поскольку.

Следователь: Если украинская церковь сделает канонически неправильный поступок, патриарх имеет право наложить свою руку?

Митрополит Пётр: Они сами накладывают.

Следователь: С Иоанникием что вы сделали?

Митрополит Пётр: Запретил ему служить, он уволен.

Следователь: Вы подтвердили этот акт, как же он служит?

Митрополит Пётр: Он частный епископ. Прежде всего на Украину он был послан экзархом, потом он был переведён в Омск, и он этому не подчинился, и патриархом он был уволен с должности экзарха.

Следователь: Имеет ли право патриарх всея Руси распространять своё влияние на Украину? Вы уже сказали нет, а теперь говорите, что святейший патриарх Тихон назначил экзарха Украины.

Митрополит Пётр: И я назначил Михаила, различайте моменты, при митрополите Киевском экзархе Украины должен быть Синод, этот Синод имеет автономию, все дела, назначения, определения, увольнения также, а к патриарху идёт только к сведению на благословление.

Следователь: Мы говорим не о нормальном положении, а говорим о теперешней обстановке и отвлечёнными вещами мы не занимаемся, это всё ведётся в связи к предыдущему вопросу. Почему вы считаете Антония контрреволюционером, а сами назначаете его экзархом? Вы мне скажите, вы утверждаете, что без Украинского Собора не сможете сместить Антония?

Митрополит Пётр: Не его, а митрополита Киевского.

Следователь: А вот митрополит Пётр мог высказать своё суждение по тем вопросам. Которые были бы обязательны?

Митрополит Пётр: По этому вопросу я вам всё писал.

Следователь: Почему бы вам так не сделать. Мы тоже кое-что понимаем? Вы продолжаете утверждать, что смогли сместить Антония только с ведома Собора или Синода?

Митрополит Пётр: Ну, не смог сместить Антония Храповицкого, это моя точка зрения, к тому же которого не считал митрополитом Киевским, да, считал я так.

Следователь: Нам известно, что единоличной властью был смещён и было запрещено священнослужение бывшему временно исполняющему должность экзарха Украины епископу Иоанникию. Чем же вы объясните такие разноречивые толкования?

Митрополит Пётр: А тем, что, во-первых, я не увольнял этого Иоанникия, а уволил его патриарх, я не патриарх и этого не мог сделать.

Следователь: Вы признаёте, что он был уволен единоличной властью патриарха?

Митрополит Пётр: Да, а потом он был послан патриархом как временный заместитель.

Следователь: Это неважно.

Митрополит Пётр: Тут надо разбирать моменты.

Следователь: Разберёмся. Что такое экзарх?

Митрополит Пётр: Экзарх — это митрополит, которого посылают туда, где нет митрополита, где церковь вдовствует, да, я признаю, что он был уволен патриархом единолично, а мною было подтверждено запрещение священнослужения.

Следователь: Почему же вы тогда не можете смещать Антония Храповицкого?

Митрополит Пётр: Потому что экзарх есть лицо временное.

Следователь: Вы запретили ему священнослужение как митрополиту, у них разница только в чинах, почему же, коль скоро у них один титул, одному можно запретить, а другому нет?

Митрополит Пётр: Потому что один нам подчинён, а другой — нет.

Следователь: Почему же не можете запретить Антонию?

Митрополит Пётр: Потому что я себя не считаю компетентным, истинно не считаю компетентным.

Следователь: Почему же считается компетентным запретить Иоанникию?

Митрополит Пётр: Да нужно же разбирать, Иоанникию запретил патриарх.

Следователь: Нет, вы запретили.

Митрополит Пётр: Я подтвердил, потому что экзарх есть мой чиновник особых поручений, экзарх — мой посланник.

Следователь: Почему же вы одному могли, а другим нет?

Митрополит Пётр: Я не знаю почему, потому что с ним оперировал патриарх.

Следователь: Здорово, что вы нам такое говорите, оперировал патриарх. (Смех.) Вы говорите, по политическим мотивам вы не сможете устранять.

Митрополит Пётр: Я хотел только сказать, что он нарушал церковные каноны. За Антонием никаких церковных преступлений нет, а за политические преступления мы не можем его устранить. Иоанникий нарушил церковные каноны, а этот не нарушал канонов: от патриарха не отказался и на нём церковных преступлений нет.

Следователь: В чём же разница?

Митрополит Пётр: Разница вот в чём: Иоанникию запретили не по политическим мотивам, а по церковным, и я подтверждаю, что мною подтверждено запрещение Иоанникию по той причине, что он нарушил волю почившего патриарха по церковной линии.

Следователь: Теперь мы ищем разницу, раз факт и тот же, почему же в одном случае была могота, а в другом — недомогание, и теперь, кажется, мы нашли разницу: в одном случае вы Иоанникию запретили священнослужение, потому что он нарушил ряд канонов, раз нарушил волю патриарха, то, значит, и нарушил каноны. Храповицкий же этих канонов не нарушал, а за политические преступления вы судить не можете.

Митрополит Пётр: Нет; могаи бы, а перед кем я буду судить, дайте мне Синод, а то что же я один, и потом его сюда надо требовать.

Следователь: Значит, его нужно сюда потребовать, так, что же касается Антония, то за ним церковных нарушений нет?

Митрополит Пётр: Я не знаю за ним церковных нарушений, за политические преступления его надо судить.

Следователь: Может ли церковь судить или нет за политические преступления?

Митрополит Пётр: Может постольку-поскольку, я бы судил не за политические преступления, а постольку-поскольку своей политикой он делает зло для церкви.

Следователь: Я вас спрашиваю, можете вы судить или нет?

Митрополит Пётр: Раз он приносит своей политикой громадный ущерб церкви, то его можно судить. Я должен передать этот вопрос Синоду.

Следователь: А лично вы не можете?

Митрополит Пётр: Я лично не компетентен, и должен судить Синод, на обсуждение которого я бы и передал своё мнение. Вы мне хотите навязать своё личное мнение. Дайте мне самому говорить.

Следователь: Пожалуйста.

Митрополит Пётр: Я говорю, что за политические преступления его должен судить Синод, которому я выскажу своё личное мнение.

Следователь: В чём же выражаются его политические преступления?

Митрополит Пётр: Потому что его деятельность плачевно отражается на состоянии нашей церкви.

Следователь: Значит, вы признаёте, что своей политикой он приносит вред православной церкви.

Митрополит Пётр: Безусловно.

Следователь: Почему же вы не посоветовались ни с одним епископом по этому делу?

Митрополит Пётр: Я ждал Синода. Потому, что всякий другой мне подчинён, а этот нет.

Следователь: В каком акте или заявлении вы указывали, что Антоний именно такой человек?

Митрополит Пётр: Я с вами говорил много раз об этом.

Следователь: А был ли какой-нибудь церковный акт?

Митрополит Пётр: Как же я мог лично это делать?

Следователь: Ведь вы только что сказали, что вы могли дать акт.

Митрополит Пётр: Да, ведь Иоаниикий мой посланник, он просто епископ, не подчинившийся канонам.

Следователь: А этот, поскольку он вредит церкви, значит, он нарушает вашу волю?

Митрополит Пётр: Конечно, нарушает.

Следователь: Что же вы его не сместите?

Митрополит Пётр: Потому что он автономный.

Следователь: Да ведь они оба с Украины.

Митрополит Пётр: Оба с Украины, но один — мой посланник, а другой — нет, и со вторым должен считаться Собор.

Следователь: Как же так получается?

Митрополит Пётр: Церковные каноны очень тонкие, и в них надо разбираться.

Следователь: Что вы мне морочите голову, я не хуже вас знаю, здесь не канон, а голый факт, и вот вы мне скажите, если имеются два епископа, нарушивших каноны, одного вы можете смещать, а другого почему-то не можете.

Митрополит Пётр: Дело в том, что тот начальник всей Украины, а другой мой посланник, это мой доверенный, и я запретил ему, потому что он не оправдал звания епископа.

Следователь: Мы не говорим об исправляющих должность, мы пока говорим о сане, почему же такое, оба епископа и почему к ним разное отношение?

Митрополит Пётр: Да и Синод затруднился бы в этом случае.

Следователь: Чего там Синод, вы про себя скажите, почему вы единолично одному епископу запретили священнослужение, а другому нет?

Митрополит Пётр: Потому что один — выборный, а другой — назначенный, потому что один послан мною, и я имел это право сделать без Украинского Синода, там его нет, и я послал Иоанникия, чтобы он организовал Синод и управлял им, это есть в положении 17-го года.

Следователь: Если вы говорите, что лишение сана митрополита Храповицкого не входит в вашу компетенцию, то почему же точно такому же епископу вами единолично запрещено священнослужение?

Вы только, пожалуйста, не путайте, а то вы запутались, словно ребёнок, вы нам лучше дайте правильный ответ, который я вам подскажу из ваших же слов. Значит, вы говорите так: «Я запретил Иоанникию за то, что тот нарушил каноны, в той степени, в какой я мог запретить. Антоний же Храповицкий канонов не нарушил, и, с точки зрения церкви, за ним преступлений нет».

Митрополит Пётр: Я так и хотел сказать.

Следователь: Хотел-то хотел, а всё путаете.

Митрополит Пётр: Иоанникию было запрещено священнослужение за нарушение церковных канонов, таких нарушений за Храповицким Антонием не числится, политические же преступления не входят в компетенцию церкви, за это он и подлежит наказанию.

Следователь: Да, мы уже об этом говорили.

Митрополит Пётр: Вы знаете, я совсем больной.

Следователь: Что же такое с вами?

Митрополит Пётр: Да ведь видите, как я говорю? Горло болит, нервное, наверно, доктора мне хотели прислать — нужно бы горлового.

Следователь: Старших надо слушаться.

Митрополит Пётр: Я и слушаюсь.

Следователь: Какое же показание нужно счи

Данный текст является ознакомительным фрагментом.