ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ МОРЯКА ВСЕГДА РЯДОМ

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ МОРЯКА ВСЕГДА РЯДОМ

Нигде человек не был так близок к смерти, как в море на корабле. Не зря древний мудрец сказал, что люди делятся на три категории: на живых, на мёртвых и на тех, кто плавает. Это постоянное зыбкое существование на грани жизни и смерти и вырабатывало у моряков особое отношение как к жизни, так и к смерти, примечать любые приметы и изобретать особые ритуалы, способствующие продлению первого состояния и предотвращению второго.

Начиная, по крайней мере, с XVIII века на европейских флотах существовала незыблемая традиция встречать свой смертный час в чистой одежде. Помните строки из песни Александра Розенбаума:

…По первому сроку оденьтесь, братишки,

По первому сроку!

Положено в чистом на бой выходить морякам…

Поэтому при приближении сильного шторма (или перед боем) все моряки, от капитана до последнего юнги включительно, по возможности переодевались в самую чистую и новую одежду. В более позднее время командиры военных кораблей шли в бой, стоя на мостиках своих линкоров, крейсеров и эсминцев в полной парадной форме при кортике и всех орденах.

Данная традиция имела как сакральный, так и вполне утилитарный смысл. Что касается сакральной стороны данной традиции, то переодевание в новые одежды было данью уважения к Богу, перед судом которого моряку, возможно, предстояло, в скором времени предстать. Помимо этого чистая одежда при ранении давала меньше шансов получить заражение от попавшей в рану одежды. Менее грязным оторванным лоскутом можно было в случае надобности перевязать и рану.

То, что командиры кораблей и офицеры в более позднее время одевались в бой, как на парад, помимо всего прочего подчёркивало и их личное отношение к сражению как к некому великому таинству борьбы жизни и смерти и было даже определённым фрондёрством перед лицом последней.

На судах всего мира считалось, что неудачи всегда будут неотступно преследовать судно с мертвецом на борту. Именно поэтому тело усопшего всегда стараются побыстрее предать волнам. Впрочем, и без всякой мистики разлагающийся труп представлял угрозу здоровью живых, если вспомнить, что никаких холодильников и рефрижераторных камер в старые времена не было. Некоторые моряки верят, что мёртвое тело на борту замедляет скорость корабля. Уронить за борт ведро или швабру тоже считается очень дурной приметой — к скорому покойнику. Неудачи и смерти будут преследовать судно, сменившее название, поэтому моряки всегда с неохотой нанимаются на такие суда. Большинство моряков не любит проходить на кораблях районы, где произошло кораблекрушение, из опасения, что на них нападут духи погибших.

Всем с детства известно, что пальцем показывать нельзя. В старое время на испанских, английских и голландских судах за такую привычку могли и отлупить. Считалось, что указание пальцем на кого-либо при нахождении судна в море могло привлечь к данному человеку внимание морских богов, а значит и скорую смерть. Особенно плохой приметой считалось тыканье пальцем на небо — это может разгневать богов и принести шторм или штиль. И в каждом порту все знают, что указывать пальцем на судно, выходящее из него, значит обречь его на гибель.

И моряки, и жители приморских районов всегда твёрдо верили, что приливы и отливы влияют на жизнь и поведение людей. Так, считалось, что если человек родился во время прилива — он будет счастлив, а если во время отлива — наоборот. Если смерть придёт во время отлива — она будет легка, а во время прилива — тяжела. Жениться тоже следовало во время прилива, иначе могло не быть детей. В Восточной Англии больных выносили на берег моря во время прилива. Считалось, что это способствует выздоровлению.

Во многих европейских странах, прежде чем выйти в море, капитаны внимательно осматривали лица своих матросов. Если обнаруживали человека с голубой жилкой на носу, то его отстраняли от плавания. Считалось, что такой моряк утонет сразу же после выхода в открытое море. Это поверье и сегодня живо в Западной Англии.

Плохой приметой всегда считалась потеря в море тряпки или ведра. Валлийские моряки очень опасаются краж на своих судах, причём не только по вполне очевидной причине, а ещё и потому, что с украденным добром с судна уходит и часть удачи. Поэтому для возвращения украденного применялись всевозможные меры и тратились большие деньги. Норвежские мореходы и сегодня очень боятся обнаружить утром свою посуду перевёрнутой вверх дном. Многие после этого отказываются выходить в море. Говорят, что в былые времена мальчишки-юнги ловко пользовались этим суеверием, выгадывая таким образом несколько лишних суток отдыха.

Своё ритуальное отношение на старом флоте было и к ножу. Даже само слово «нож» произносить было строжайше запрещено. Рыбаки втыкали ножи в мачты для удачной рыбной ловли. Ножи не рекомендовалось оставлять на палубе: считалось, что от этого они быстро тупятся. Если капитан не желал, чтобы кто-то тревожил его покой, он попросту втыкал с внешней стороны своей входной двери нож или кортик. Не принято было среди моряков и дарить друг другу ножи. Считалось, что острый нож перерезает настоящую дружбу, а потому за подаренный нож необходимо было дать хоть какую-то монету.

Особым местом на судне всегда были трапы. Их из почтения всегда надлежало пробегать бегом. Если же на трапе встречались два человека, то обоих ждала неудача. Поэтому кто-то всегда должен был пропустить вперёд товарища. Если же этого не получалось, то, пробегая мимо друг друга, следовало хотя бы скрестить пальцы. Если моряк спотыкался, поднимаясь по трапу, значит, его ждала удача, но если то же происходило по пути вниз — ничего хорошего споткнувшемуся в перспективе не светило.

Во времена парусного флота особым было отношение к судовому колоколу. Считалось, что именно в нём воплощена душа корабля. Моряки верили, что колокол обязательно должен зазвонить в момент гибели корабля. Английская писательница М. Кортни рассказывает о том, что некий таинственный колокол всегда отбивает четыре и восемь склянок на морском кладбище близ Лендз-Энда. Звук этот доносится из могилы капитана, который отказался покинуть свой тонущий у корнуолльских берегов корабль. Он погиб ровно в полночь и перед смертью успел в последний раз отбить склянки. Услышать этот звук было плохой приметой. М. Кортни пишет, что один моряк хотел проверить правдивость слуха и пришёл ночью на капитанскую могилу. Колокол он услышал, а на следующий день погиб в море.

Отголоском «колокольной легенды» служит поверье, существующее на многих европейских флотах и гласящее, что морякам нельзя громко чокаться хрустальными бокалами: хрустальный звон предвещает кораблекрушение или смерть кого-нибудь из членов экипажа. Если уж звона избежать не удалось, то необходимо как можно быстрее прикоснуться пальцем к кромке бокала и погасить звук. Если это сделать достаточно быстро, то несчастье можно предотвратить.

Не менее трепетное отношение у моряков всегда было к носовым корабельным украшениям. Существовало поверье, что корабль не может затонуть, пока имеет носовое украшение. Известен любопытный факт. В 1928 году снимался фильм о судах-ловушках, в качестве реквизита привели на буксире старый парусник «Эми». Но корабль по неизвестной причине упорно не хотел тонуть. Разъяснение внёс старый боцман, объяснивший, что пока с «Эми» не снимут носовое украшение, она останется на плаву. Старику поверили, украшение сняли, и парусник сразу же затонул.

Ещё один классический пример — судьба чайного клипера «Катти Сарк». Начало у клипера было не слишком удачным. Судно ещё не было достроено в 1869 году, а фирма, строившая его, уже обанкротилась. И тогда недостроенный клипер приобрёл некто Джон Уиллис. Чтобы переломить несчастливую судьбу судна, он придумал поистине гениальный ход. Он дал клиперу название «Си Уич», что значит «морская ведьма», а кроме того, заказал носовую фигуру в виде очаровательной ведьмы-соблазнительницы в короткой рубашке. При регистрации клипера выяснилось, что какая-то «морская ведьма» уже скитается по океанам, и тогда Уиллис, недолго думая, назвал своё судно «Катти Сарк», что на шотландском диалекте означает «короткая рубашка». Название клипера было шокирующим: ведь остальные судовладельцы традиционно именовали свои суда выспренне: «Утренняя фея», «Вестник рассвета» и т.д. Может, именно поэтому «Катти Сарк» вскоре стала весьма популярной среди простого люда. А если к этому добавить и то, что клипер отличался выдающимися скоростными и мореходными качествами, то нет ничего удивительного в том, что «Катти Сарк» стала настоящей народной любимицей. Не раз она выходила победительницей в головокружительных кругосветных гонках чайных клиперов. Она пережила немало жесточайших штормов, хотя не раз была на волосок от гибели. «Катти Сарк» стояла в сухом доке в Гринвиче. На стенке дока было выбито: «Здесь сохраняется „Катти Сарк“ как памятник своего времени. Как дань уважения людям и кораблям эпохи паруса». А совсем недавно легендарной «Катти Сарк» не стало. Прославленный клипер сгорел прямо в доке. При этом за несколько дней до пожара с клипера была снята на реставрацию его знаменитая носовая фигура. Сегодня это единственное, что осталось от «Катти Сарк». Вот и не верь после этого, что именно носовая фигура в виде хорошенькой ведьмы в короткой рубашке более 100 лет оберегала свой корабль…

Что касается цвета, то моряки всех европейских флотов традиционно не любили, казалось бы, столь близкий им синий. Эту стойкую нелюбовь моряки объясняли довольно витиевато: синий цвет связан не столько с поверхностью моря, где плавают корабли, но и с её глубинами. В глубинах же морей, как известно, обитает всевозможная нечистая сила, поэтому именно синий цвет и символизирует место обитания злых духов, от которых всякому здравомыслящему моряку лучше держаться подальше. Предпочтение отдавалось трём цветам: чёрному, белому и золотому. Эти цвета и сегодня преобладают в форме моряков всего моря. Сочетание чёрного с золотом символизирует почти монашескую отрешённость от земных дел и принадлежность к совершенно обособленному «ордену» служителей океана. Сочетание же белого и золотого проникнуто подсознательной ностальгией моряков о веке парусов и преклонением перед красотой сочетания солнечного цвета с белизной облаков и пеной волн.

Одно из самых любопытных суеверий утверждает, что не следует стучать по стеклянному стакану так, чтобы он зазвенел, ибо это сулит смерть в море. Во Франции верят, что, если моряк утонул, его жена услышит капель рядом с кроватью.

Со стародавних времён моряки стараются не ступать на палубу левой ногой при сходе с трапа.

Любопытно отметить, что даже и сегодня во всех военно-морских флотах мира отдают дань древним традициям; так, число залпов в любом салюте всегда только нечётное. Почему нечётное? Потому что со времён Пифагора нечётные числа считались «числами жизни», а чётные — «числами смерти». Именно поэтому салют в честь какой-либо важной особы или торжества наполнялся вполне понятным смыслом.

Среди женщин очень популярна примета, по которой прикоснуться к воротнику моряка означает привлечь удачу, и многие моряки сознательно задерживаются на берегу, надеясь на касание женской руки. Моряк может привлечь на свою сторону удачу ещё одним весьма оригинальным способом. Перед выходом из дома надо погладить лобок жены или подружки. Этот весьма старый и популярный среди моряков ритуал носит ласковое название «погладить булочку». Что тут можно сказать? Весьма изысканно и мило…

Были, впрочем, и совсем уж нелепые приметы. Например, чихание при отплытии на левом борту — признак предстоящего кораблекрушения, а чихание на правом — удача в плавании. Если моряк, стоя на левом борту, чувствовал, что не в силах сдержать своего чиха, он был обязан бросать любую работу и бегом мчаться на правый борт. В противном случае бедолага мог нарваться на кулаки собственных товарищей. Среди русских мореходов до сих пор бытует не менее курьёзное поверье: не рекомендуется прикуривать третьим от одной и той же спички, ибо тогда один из прикуривавших обязательно скоро умрёт. В годы Великой Отечественной войны это поверье распространилось вначале среди лётчиков военно-морской авиации, а затем и среди лётчиков всех советских ВВС.

Согласно древней легенде, у английских моряков существовала Либерланд (Свободная страна) — мифическая страна изобилия, рай для моряков, умерших на земле, и Фиддлерс Грин (Поющие кущи) — рай для моряков, погибших в море. Наверное, существует свой рай и для моряков всех других наций. В этом моряцком рае корабли всегда благополучно возвращаются домой, шторма и несчастья обходят их стороной, все капитаны добры к матросам и щедры на выпивку, а дома вернувшихся встречают любимые женщины…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.