Глава XXXIX Поход против Византии

Глава XXXIX

Поход против Византии

1. Подготовка похода.

Внезапная смерть Генриха VI в сентябре 1197 г. развязала гражданскую войну в Германии за королевскую корону между братом императора Штауфеном Филиппом Швабским и Вельфом Оттоном IV. У сына императора, малолетнего короля Фридриха II, на корону не было никаких надежд. К тому же в королевстве Сицилия началось восстание местных баронов против немцев, пришедших туда с императором, и королевство снова перешло под ленное верховенство папы. Во Франции продолжалась война между Ричардом Львиное Сердце и Филиппом II, а после смерти первого — между королем Иоанном и его племянником Артуром Бретонским, которого поддерживал французский король.

Со времени Третьего крестового похода на Западе распространилось мнение, представленное Петром Кантором, теологом из капитула Нотр-Дам-де-Пари, что богатые, во главе которых стоят короли, недостойны подлинного покаяния и освобождения Гроба Господня, их крестовые походы обречены на неудачу, только бедные и чистые суть избранные Богом, только они могут освободить Святую Землю. Эту идею поддержал в своих проповедях, начатых с 1195 г., ученик Петра, приходской священник Фульк из Нейи, прославившийся своим красноречием.

8 января 1198 г. умер папа Целестин, и в тот же день на папский престол под именем Иннокентия III был избран самый молодой из кардиналов — 37-летний Лотарь, из семьи графов Сеньи. Новый папа был человеком честолюбивым, умным, дальновидным, получившим хорошее теологическое и церковно-правовое образование. Он видел перед собой две задачи: полностью восстановить королевство Иерусалим и подчинить власти римской церкви королей Запада, причем решение первой задачи должно было помочь ему в решении второй. Пример пап Григория VII и Урбана II стоял у него перед глазами.

Его мысли сводились к следующему: единственным до конца успешным крестовым походом был Первый, в котором короли не участвовали. Второй и Третий походы, в которых короли принимали участие, не добились успеха из-за межнационального соперничества. Поэтому следующий крестовый поход нельзя оставлять в руках королей, право объявления похода и руководство им должно принадлежать папе. Как и Первый, новый поход должен объединить под руководством представителя папы баронов разных стран и итальянские морские республики, которые представят для этого транспортные средства.

В августе 1198 г. папа провозгласил новый крестовый поход. Он обратился с посланиями к высшему духовенству, знати и итальянским городам. Короли, указывал папа, должны примириться, чтобы не мешать походу своими войнами. Их папа к участию в походе не призывал. Широко образованный папа не получил, к сожалению, экономического образования. Он не понял, что за сто лет обстановка в Западной Европе коренным образом изменилась — неизмеримо выросла мощь королей, без их военной и экономической поддержки крестовый поход не мог теперь обойтись.

Проповедь крестового похода была поручена легату-кардиналу Петру из Капуи, принявшему крест, и Фульку из Нейи. Последний обличал пороки и предлагал взявшим крест принести очищающее покаяние, отдавая предпочтение призыву бедноты перед князьями мира, отягощенными грехами. Его призывы идеально ложились в схему крестового похода Иннокентия III. Эта идея в дальнейшем отправила в крестовый поход детей.

В конце ноября 1199 г. у замка Экри (Асфельд-ла-Виль) графа Тибо III Шампанского на реке Эн состоялся блестящий турнир, на который съехалась знать северо-восточной и центральной Франции. Когда закончились сражения, присутствующие начали обсуждать призыв папы и проповеди Фулька из Нейи. (Вопреки множественным повторениям в исторических работах, самого Фулька на собрании не было.) Собравшиеся, и первыми среди них двоюродные братья, графы Тибо Шампанский и Луи I де Блуа, взяли крест, к ним присоединились Симон де Монфор, Рено де Монмирай и множество других. Тень недавно погибшего Ричарда Львиное Сердце, несгибаемого воина-крестоносца, витала над собравшимися, из которых многие были его друзьями, соратниками и сторонниками и теперь хотели оставить свои земли под защитой церкви, боясь репрессий со стороны мстительного короля Филиппа. Папе было отправлено послание, извещавшее его о произошедшем.

Их примеру вскоре последовали многие рыцари, дворяне и священнослужители из северной и центральной Франции, в том числе зять Тибо, граф Бодуэн Фландрский. Помимо английского короля, герцога Бургундского и графа Тулузского, указанные три графа были главными вассалами короля Франции. Вместе с Бодуэном крест взяли его братья Генрих и Эсташ, а также друзья и соратники короля Ричарда по Третьему крестовому походу, графы Гюг де Сен-Поль и Жофруа дю Перш вместе с братом Этьеном. Жофруа, правда, умер еще до выхода в поход.

В Суассоне и Компьене было проведено несколько собраний. Руководителем похода был признан 21-летний граф Тибо Шампанский. Он был не только племянником королей Франции и Англии, но и братом недавно погибшего правителя королевства Иерусалим Генриха Шампанского. По идее, высказанной ранее королем Ричардом, удар задумали нанести по Египту, самому уязвимому месту государства Айюбидов. Было решено отправляться морем, так как сухопутная дорога по Балканам и Анатолии была труднопроходимой и отняла бы много сил. Это тоже была идея Ричарда. Транспортные средства решили достать у итальянских морских республик. Так как Пиза и Генуя в это время воевали друг с другом, было решено обратиться к Венеции. Папа горячо приветствовал сообщение о предстоящем крестовом походе и позднее ввел в его пользу новый налог в размере 2,5% от церковных доходов. Налог предполагался одноразовым, но в 1215 г. был возобновлен.

От трех графов были посланы в Венецию шесть послов, и среди них маршал Шампани Жофруа де Виллардуэн, будущий официальный историограф похода. (Другим описателем похода стал Робер де Клари, «бедный рыцарь», как он сам себя называл, из Пикардии.) Впервые в истории дипломатии послам были вручены незаполненные, но подписанные, с подвешенными печатями пергаменты договора, то есть им была предоставлена полная свобода в переговорах.

В Германии крест проповедовал Мартин, аббат монастыря в Пэрисе (Эльзас). Там, в Германии, несмотря на гражданскую войну, крест взяли епископ Конрад Хальберштадтский и граф Бертольд Каценеленбогенский с многочисленными соседями. В северной Италии за ними последовали некоторые бароны во главе с маркизом Бонифацием Монферратским. Семья Монферратов имела крепкие связи с Востоком. Отец Бонифация, Вильгельм, умер в Палестине, из его старших братьев первый, Вильгельм, женатый на Сибилле Иерусалимской, был отцом короля-ребенка Бодуэна V, второй, Конрад, был женат на королеве Изабелле Иерусалимской, родившей от него наследницу престола Марию, третий, Райнер, — на дочери императора Мануила Марии, последние были убиты при захвате императорского престола Андроником.

Послы крестоносцев прибыли в Венецию. Там их встретил дож Энрико Дандоло, полуслепой 80-летний старик, которого годы не лишили ясного ума, смелости и предприимчивости. Купец полностью переиграл несведущих в торговых делах рыцарей. Был заключен договор, предусматривавший, что Венеция за сумму в 85 тысяч кельнских марок должна предоставить крестовому походу к 28 июня 1202 г. транспортные средства и продовольствие на год для 4,5 тысяч рыцарей и их коней, 9 тысяч оруженосцев и 20 тысяч пехотинцев и, кроме того, за свой счет — «из любви к Богу» — 50 галер, которые будут сопровождать крестовый поход, и за это Венеция получит половину завоеванного. Деньги должны быть переданы в четыре приема. Количество воинов было названо послами и оказалось впоследствии значительно завышенным. В секретном дополнении к договору целью похода был назван Египет.

Жофруа де Виллардуэн, возвратившийся в Труа в последней декаде мая 1201 г., застал своего сеньора умирающим. Тибо Шампанский успел завещать большие суммы денег крестоносцам-шампанцам и крестовому походу в целом и умер 28 мая, оставив свою жену, Бланку Наваррскую, беременной сыном. Руководство походом было предложено герцогу Эду Бургундскому, а затем графу Тибо Барле-Дюку, но они оба отказались. Тогда вспомнили о взявшем крест маркизе Бонифации Монферратском. Тот согласился, в июне 1201 г. прибыл в Суассон, был избран руководителем похода и 18 августа принял крест из рук епископа Суассонского Нивелона и Фулька из Нейи. Возможно, избранию Бонифация содействовал его родственник, король Франции, не желавший видеть во главе похода какого-нибудь приятеля короля Ричарда. Монферраты были также родственниками и всегда верными союзниками Штауфенов, наследственных противников папы. При маркизе-руководителе поход вышел из-под контроля папы.

Из Суассона маркиз Бонифаций отправился в Бургундию и в Германию на Рейн, агитируя за вступление в крестовую армию, а затем в декабре — к своему другу и родственнику Филиппу Швабскому. У Филиппа Швабского на Востоке были личные интересы, причем как в Сирии, так и в Константинополе.

Когда император Генрих VI в 1194 г. завоевал королевство Сицилия, в его руки попала юная вдова наследника престола Рожера — Ирина, дочь императора Исаака II Ангела, и Генрих отдал ее в жены брату, Филиппу Швабскому. Через несколько месяцев после свадьбы Филиппа, в 1195 г., его тесть Исаак Ангел был свергнут с трона своим братом Алексеем. Последний взошел на престол под именем Алексея III. Исаак II был ослеплен и вместе со своим сыном-подростком Алексеем брошен в тюрьму. Весной 1202 г. при помощи пизанцев 19-летний Алексей бежал из тюрьмы и прибыл к папе. Папа отказался поддержать его, потому что, во-первых, надеялся на объединение церквей при содействии Алексея III, а во-вторых, опасался слишком близкого родства царевича Алексея со Штауфеном Филиппом Швабским. Кроме того, «мальчишка по летам и уму», как выразился греческий историк Никита Акоминат, или Хониат (из фригийского города Хоны), не произвел на папу благоприятного впечатления. Алексей отправился к своему зятю Филиппу Швабскому. Филипп хорошо принял принца, но, ведя войну с Оттоном IV Вельфом за германский трон, не мог действенно ему помочь. Возникла мысль о том, что Алексея может посадить на трон крестоносная армия, остановившись на время в Константинополе на своем пути на Восток.

В апреле 1202 г., не дожидаясь сбора всей армии, из Марселя в Акру отправились бургундцы и провансальцы во главе с епископом Готье Отенским и Гигом, графом де Форезом. В начале июня из Фландрии вышли корабли графа Бодуэна Фландрского с его людьми под командой Жана де Неля, шатлена (коменданта) Брюгге. Эскадра должна была присоединиться к графу Бодуэну в Венеции, но прошла прямо на Акру.

Фульк из Нейи, передавший крестоносцам большую сумму собранных им денег, умер вскоре после отправления армии в поход. В июне 1202 г. крестоносцы собрались в Венеции. Их было почти в три раза меньше, чем было заявлено послами, всего 12-13 тысяч, из них около полутора тысяч рыцарей. Однако венецианцы не понизили назначенную сумму. Крестоносцы отдали все, что собрали, и «все, что у них было» и остались должны 34 тысячи марок. Венецианцы отказались предоставить корабли до тех пор, пока они не выплатят всю сумму. Так сказалось отсутствие денежных средств королей. Крестоносцев разместили на острове Святого Николая (Лидо). Решение напасть на Египет вызвало недовольство значительной части крестоносцев, в особенности низшего сословия, считавших спасение Святой Земли единственной достойной задачей. Это недовольство разжигалось венецианцами, у которых были тесные торговые связи с Египтом. Венецианские купцы, поставлявшие на остров продовольствие по дорогой цене, все время грозили, что вообще прекратят поставки, если крестоносцы немедленно не выплатят все долги, так что к началу осени крестоносцы были готовы принять любые условия, предложенные венецианцами.

Прибывшего летом 1202 г. папского легата во Франции Петра Капуанского дож встретил неприязненно. Энрико Дандоло боялся папского влияния на поход и, когда Петр выразил желание присоединиться к походу, предложил ему отправляться в поход простым священником или возвращаться обратно. В качестве папского легата Петр отбыл в Палестину.

Некоторое количество крестоносцев во главе с Ренаром де Дампьером нашли корабль и отправились в Акру. Они не остались в Святой Земле и, возвращаясь домой, попали в засаду у занятой мусульманами Латакии и были разгромлены. Выкупленный из плена Ренар с уцелевшими спутниками присоединился к крестоносцам.

2. Штурм Зары.

Уже несколько десятков лет продолжалась вяло текущая война за Далмацию между венецианцами и королями Венгрии. Бела III в 1186 г. овладел тамошним ключевым городом Зара (Задар) с помощью восставших жителей. Дож Энрико Дандоло предложил отсрочить выплату долга, если крестоносцы согласятся его отвоевать. Город служил убежищем морским разбойникам и причинял большой ущерб венецианской торговле, однако принадлежал христианскому королю, который готовился принять участие в крестовом походе. Папа, услышав об этом, отправил посланцев с запретом нападать на город. Но Бонифаций, который летом безрезультатно ездил к папе за дополнительными средствами, вместе с подавляющим большинством крестоносцев принял предложение Энрико. Сопротивление оппозиции было преодолено. Как только венецианцы и крестоносцы пришли к соглашению о нападении на Зару, в соборе Святого Марка состоялась праздничная церемония, на которой дож и большое количество венецианцев приняли крест.

Рис. Дож Энрико Дандоло.

8 ноября флот вышел в море из Венеции и через два дня, 10 ноября, прибыл к Заре. Была прорвана цепь, загораживавшая гавань, и крестоносцы высадились на берег. Жители Зары отправили посланцев к нападавшим и предъявили им папские письма, запрещавшие наносить городу вред под угрозой отлучения от церкви. Однако дож, ненавидевший жителей города за измену, сказал, что даже отлучение не остановит его. Часть западных крестоносцев отказалась принимать участие в осаде, некоторые возвратились домой. Однако большинство в предвкушении добычи присоединилось к венецианцам. 24 ноября, после ожесточенного штурма, продолжавшегося пять дней, город сдался. Он был разграблен, стены его снесены, жители по большей части изгнаны. Во время дележа добычи дело дошло до потасовки между крестоносцами и венецианцами. «И столь великая разгорелась схватка, что на каждой улице бились воины мечами, копьями, арбалетами и дротиками, и множество было убитых и раненых. Так прошла большая часть ночи, и с большим трудом бившихся все же разняли» (Жофруа де Виллардуэн).

Так как на море поднялись зимние шторма, решили перезимовать в Заре. Город был поделен пополам между венецианцами и крестоносцами. К папе отправилась миссия крестоносцев с объяснением случившегося. Папа отлучил всю армию от церкви, правда, затем снял отлучение с французов и германцев, учитывая их безвыходное положение, оставив отлученными венецианцев. При этом папа позволил крестоносцам поддерживать отношения с отлученными, чтобы первые смогли и далее использовать венецианский флот. Папа запретил в дальнейшем крестоносцам нападать на христиан. Он всеми силами хотел спасти свой крестовый поход и поступился принципами, не подвергнув крестоносцев решительному осуждению. В перспективе это нанесло огромный вред всему движению крестовых походов.

На рубеже 1202/03 гг. в Зару прибыли посланцы короля Филиппа Швабского и Алексея, предложившие западным князьям помочь возвратить трон принцу, за что от его имени обещали подчинить греческую церковь Риму, выплатить долг венецианцам, снабдить поход необходимыми деньгами (в общей сложности 200 тысяч марок) и продовольствием и поддержать его 10 тысячами византийских солдат. По настоянию Бонифация предложение послов было передано Дандоло, которого оно очень обрадовало. При обсуждении предложения западная армия раскололась, однако большинство предводителей, в том числе епископы, склонились к принятию предложения. Их аргументами были необходимость восстановления законного императора, приведение отступников-греков под руку Рима и неисчислимые священные реликвии и мирские богатства империи. Способствовало этому также то, что на всем протяжении крестовых походов раскольники-греки считались в Западной Европе предателями христианства. Окончательно сопротивление части крестоносцев было подавлено бандами баронских ленников. Непримиренные Симон де Монфор и Ги, аббат монастыря Ле-Во в Серне под Парижем, отправились домой, Рено де Монмирай — в Палестину, где долго не задержался и присоединился к крестоносцам.

Получив известие о решении, принятом крестоносцами, папа оказался в большом затруднении. С одной стороны, было ясно, что изменивший направление поход не принесет пользы и славы церкви, с другой стороны, он мог иметь последствием воссоединение церквей и оказание греками эффективной помощи крестоносцам. Поэтому папа ограничился двусмысленным распоряжением: крестоносцам запрещалось нападать на христиан, «если только те не будут очевидным образом мешать священной войне или не появится какая-либо необходимая причина, по которой вы сочтете нужным действовать иначе». Слова Иннокентия III, что, хотя греки и провинились перед Богом и церковью, не дело паломников их наказывать, внушили последним надежду, что папа простит им нападение на Константинополь.

3. Взятие Константинополя.

25 апреля в Зару прибыл принц Алексей, и еще через несколько дней флот крестоносцев вышел в море из Зары. Флот остановился на некоторое время в Диррахии, где Алексей был признан императором, а затем — на Корфу, где он подписал договор с крестоносцами. 24 июня 1203 г. корабли обошли Пелопоннес и прошли через Эгейское море в Дарданеллы. Они захватили Абидос на азиатском берегу. Затем они высадились во Фракии, где забрали поспевший урожай и перевезли его через Дарданеллы в укрепленный Абидос, после чего прошли Мраморным морем и бросили якорь перед Халкидоном, напротив Константинополя. Через два дня они прошли дальше в Босфор и заняли дворец Скутари на азиатском берегу.

Написаны горы исторических трудов относительно причины изменения направления крестового похода. Спорящие стороны придерживаются двух позиций, которые можно определить как теория заговора и теория стечения обстоятельств. В свою очередь, сторонники теории заговора разделяются при определении инициаторов заговора: одни считают виновником Дандоло, другие — Филиппа Швабского и Бонифация, третьи — их всех.

Начало теории заговора с обвинением Дандоло положил кипрский хронист Эрнуль в первой четверти XIII в., написав, чтобы снять вину со своих земляков-французов, что еще перед отплытием из Венеции венецианцы заключили торговый договор с Египтом и обещали изменить направление похода. Однако к началу XX в. исследователи выяснили, что указанный договор был заключен только в 1208 г. Нельзя, правда, отрицать, что холодный, умный и дальновидный политик Дандоло не видел для себя никакой пользы в крестовом походе, тем более в Египет, у которого с Венецией была оживленная торговля, и хотел добиться больших торговых привилегий в Константинополе для своего города и лишить их своих соперников, пизанцев и генуэзцев.

Другие сторонники теории заговора видели виновников в Филиппе Швабском и его родственнике Бонифации Монферратском. Однако не следует забывать, что Филипп в это время вел ожесточенную войну с Оттоном IV и, отослав своего шурина Алексея в Зару к крестоносцам, фактически расписался в том, что ничем не может ему помочь. Впрочем, он, возможно, надеялся извлечь выгоду позднее, при успехе предприятия.

Теория стечения обстоятельств основывается на описании похода де Виллардуэном: крестоносцы, не имея флота, наняли его у Венеции; не имея денег, чтобы полностью расплатиться, помогли венецианцам захватить Зару; а затем предложение внезапно появившегося в Заре принца Алексея склонило крестоносцев к походу на Константинополь.

С нашей точки зрения и венецианцы, и Штауфен, и многие из крестоносцев нашли желательным сначала посадить на престол дружественного императора, а затем и завоевать Константинополь, но предприятие никем заранее не планировалось. Решающую роль сыграло отсутствие денег у крестоносцев. К этому привело ошибочное решение папы, в основном осознанное и частично вынужденное, не привлекать к крестовому походу королей, обладавших теперь большим экономическим и военным могуществом. Осознанное, потому что папа сам хотел руководить крестовым походом; вынужденное, потому что в самых сильных странах Западной Европы, Франции и Германии, шли войны с участием королей. Довершили дело желание папы во что бы то ни стало сохранить поход и отсутствие у него принципиальной позиции жесткого запрета войны против христиан.

Император Алексей III был ничем не лучше своего никчемного брата Исаака II, которого он сверг. Ленивый и безвольный, он отстранился от управления государством, которым правила теперь императрица Евфросиния со своими любовниками. Подданные были задавлены тяжелейшими налогами, которые бездумно и расточительно тратились императорским двором. Армия ослабела, флот был «превращен в серебро». В провинциях и на островах наместники или богатые землевладельцы правили независимо. Болгары и валахи в постоянных набегах грабили Фракию и Македонию. В 1203 г. болгарский князь Иоанн II Калоян был коронован в Тырнове царской (королевской) короной Львом, папским легатом-кардиналом Санто-Кроче.

В Скутари к армии крестоносцев прибыл посланец императора ломбардец Никколо Росси, который от имени Алексея III предложил им под угрозой уничтожения следовать дальше в Святую Землю. От имени крестоносцев ему ответил известный златоуст, рыцарь-трубадур Конон де Бетюн, который, кстати, был одним из шести послов, отправленных в Венецию. Он предложил императору сдаться и передать трон законному владельцу, принцу Алексею.

На другой день флот крестоносцев подошел под стены Константинополя. Жофруа де Виллардуэн передает то глубокое впечатление, которое произвел город на крестоносцев: «Многие из смотревших на Константинополь доселе его не видели и даже помыслить не могли, что может на свете быть такой богатый город, они увидели высокие стены и могучие башни, ограждавшие город, и высокие церкви, которых было столько, что невозможно было поверить, если бы не видели их собственными глазами, и в длину и ширину был тот город больше, чем какой-либо другой. И знайте, что не было такого храбреца, который не содрогнулся бы, и это было вовсе не удивительно, ибо с тех пор, как сотворен мир, никогда столь великое дело не предпринималось таким малым числом людей».

Армия Алексея III насчитывала примерно 70 тысяч против армии крестоносцев из 35-40 тысяч, однако состояла из недисциплинированных наемников; франкские полки были ненадежны, славянские и печенежские полки не хотели идти в бой, пока им не будет выплачено задолженное жалование. Опереться император мог только на полки варяжской гвардии, состоявшие из англосаксов и датчан, и на вступивших в его армию пизанцев, заклятых врагов венецианцев.

5 июля 1203 г. крестоносцы высадились в предместье Галата (Пера), по другую сторону Золотого Рога от Константинополя. Мощная железная цепь, преграждавшая кораблям вход в бухту Золотой Рог, тянулась от башни на берегу моря в Галате к одной из башен Акрополя (крепости) в городе. Механизм подъема и опускания цепи находился в Акропольской башне, в Галатской башне цепь была закреплена наглухо. Греческая армия бежала, не выдержав столкновения. Ожесточенное сопротивление крестоносцам оказала варяжская гвардия, оборонявшая Галатскую башню. Башня пала на следующий день, и заграждавшая цепь была прорвана.

Флот венецианцев вошел в бухту и сжег старые плохо оснащенные греческие корабли. Через несколько дней крестоносцы восстановили разрушенный греками мост в узкой части Золотого Рога, перешли по нему к городу и стали лагерем между Влахернскими воротами и Замком Боэмунда (монастырем, где останавливался князь во время Первого крестового похода). Венецианский флот прикрывал их со стороны Золотого Рога. На кораблях готовили к штурму лестницы и камнеметательные машины.

Рис. Штурм Константинополя крестоносцами.

В течение нескольких дней крестоносцам пришлось отбивать непрерывные вылазки византийцев, среди предводителей которых особенно выделялся храбростью и энергией зять Алексея III Феодор Ласкарь. В четверг, 17 июля, крестоносцы с суши и венецианцы с кораблей в бухте начали штурм города. Французы поднялись на стену, но были отброшены, более удачным стал штурм венецианцев, которых воодушевлял первым высадившийся на берег под знаменем святого Марка старик Энрико Дандоло. Венецианцы захватили одну из прибрежных башен и затем овладели участком стены. В ночь на 18 июля струсивший император Алексей III бежал из города в Адрианополь, прихватив с собой дочь и мешок с драгоценностями.

В ту же ночь греческие военачальники, оставшиеся без императора, приняли хитрое решение. Они освободили из тюрьмы прежнего ослепленного императора Исаака II и снова посадили его на трон. Крестоносцы потребовали, чтобы в качестве соимператора на трон был возведен также и принц Алексей и чтобы оба императора признали договор, заключенный в Заре. Исаак согласился. 1 августа Алексей IV был коронован в соправители отца в соборе Святой Софии в присутствии видных баронов-крестоносцев.

Рис. Алексей IV.

Алексей уговорил крестоносцев возвратиться в Галату, да и сами они опасались оставаться в огромном враждебном городе. Вскоре стало очевидно, что Алексей не может выполнить данные обязательства: духовенство упорно отказывалось ввести латинский обряд, и в императорской казне не было денег. Императоры ввели новые налоги и конфисковали и переплавили в серебро церковную утварь, чтобы расплатиться с крестоносцами. Однако им удалось собрать только половину обещанной суммы (100 тысяч марок). «Уезжая в сопровождении немногих в палатки варваров, Алексей пьянствовал вместе с латинцами и целыми днями играл с ними в кости», — рассказывает хронист Никита Хониат. Слепой Исаак дни и ночи проводил в беседах с астрологами.

Отношения между крестоносцами и греками все более обострялись. Греки с ненавистью смотрели как на надменных франкских рыцарей, посещавших город, так и на издавна поселившихся в нем итальянских колонистов. Дело дошло до кровавых столкновений. Несколько французских рыцарей под воздействием религиозного рвения подожгли мечеть, от чего выгорело несколько городских кварталов. Не чувствуя себя больше в городе в безопасности от ненависти греков, 15 тысяч итальянцев, в том числе и пизанцы, перешли в лагерь крестоносцев с женами и детьми. Отношения испортились вконец, и Дандоло пообещал втоптать Алексея в грязь, из которой его извлекли. Начались вылазки греков из города и стычки с франками. В начале января греки предприняли попытку с помощью флотилии брандеров сжечь венецианский флот, чего с большим трудом удалось избежать. Вперед выдвинулся в качестве военного руководителя другой зять императора Алексея III, Алексей Дука Мурзуфл (Хмурый), человек умный и энергичный. Жалкое правление обоих императоров вызывало во всех слоях населения ненависть и презрение. В конце января в Константинополе начались народные волнения, три дня в городе бесчинствовала анархия. Армия перешла на сторону Мурзуфла. Восставшие ворвались во дворец, императоры были свергнуты и брошены в темницу. Через несколько дней Алексей был задушен, а Исаак умер сам от горя и жестокого обращения. Мурзуфл занял престол под именем Алексея V.

Рис. Алексей V.

Теперь франки уже не могли рассчитывать на выполнение договора. Венецианцы давно уже советовали рыцарям взять город штурмом и посадить там своего императора. Теперь предложение было принято. На роль императора подходили Дандоло, маркиз Бонифаций Монферратский и граф Бодуэн Фландрский. В марте дож и «сиятельнейшие князья» во главе с Бонифацием и Бодуэном подписали договор partitio imperii (о разделе империи), по которому должна была решиться дальнейшая судьба Византийской империи. Договор начинался словами: «Прежде всего мы, именем Христа, должны вооруженной рукой завоевать город». После того как город будет взят, комитет из шести венецианцев и шести франков должен избрать императора «во славу Бога, святой Римской церкви и империи». Если императором будет избран франк, что казалось более предпочтительным, то патриархом должен стать венецианец, который получит Софийский собор. Императору должна подчиняться вся Византийская империя, но принадлежать ему должна только четверть столицы и империи и два столичных дворца. Остальные три четверти должны быть поделены пополам между рыцарями и венецианцами. Все, получившие наделы, должны принести императору ленную присягу, от которой будет освобожден только дож Дандоло. Никто уже не хотел продолжения крестового похода.

Теперь нужно было овладеть городом. Венецианцы убедили рыцарей, что лучше штурмовать город с кораблей, со стороны Золотого Рога. Первый штурм, 9 апреля, был отбит с большими потерями. Алексей Мурзуфл личным участием воодушевлял оборонявшихся. В понедельник, 12 апреля, рано утром начался второй штурм. Упорное сражение продолжалось несколько часов. Только после полудня двум кораблям, «Пилигрим» и «Парадиз», связанным между собой цепями, удалось подойти близко к стене и зацепиться за ее зубцы штурмовыми лестницами. Крестоносцы овладели сначала участком стены, а потом и башней. В это же время отряду рыцаря Петра Амьенского удалось взломать секирами и ломами старые заложенные камнем городские ворота. В город ворвались крестоносцы. Греки отступили, продолжая сражаться. Вечером, опасаясь численного превосходства греков, крестоносцы подожгли город. Выгорела часть города вдоль Золотого Рога, по словам де Виллардуэна, «там сгорело домов больше, чем в было их в трех самых больших городах королевства Франции». Пожар окончательно подорвал моральный дух защитников. Ночью Мурзуфл с женой бежал через Золотые ворота и затем на корабле прибыл к тестю Алексею III. Когда стало известно, что он бежал, знать собралась в Софийском соборе и предложила корону Феодору Ласкарю. Он встретился с патриархом на площади между собором и императорским дворцом, у Золотого Камня, обозначавшего начало византийских дорог. Он обратился к варяжской гвардии со страстным призывом спасти город, утверждая, что у новых господ им будет гораздо хуже, чем у греческого императора. Однако ни варяги, ни народ больше не хотели воевать. Освещаемый пожаром, он вместе с патриархом и оставшейся знатью поспешил к Дворцовой гавани и сел там на корабль, направившийся к азиатскому берегу.

Утром 13 апреля крестоносцы заняли центральную и южную части города, куда не решались вступить с вечера. Дож и видные бароны, расположившиеся в Большом императорском дворце, объявили солдатам, что отдают им город на три дня. На протяжении трех дней в городе царили убийства, насилия и грабеж.

И если, по меркам Средневековья, убитых было не очень много, не более двух тысяч, то вакханалия насилия и грабежа превысила все мыслимые пределы. Крестоносцы врывались в дома, не щадили ни монастырей, ни церквей, ни библиотек. Все, что не могло быть унесено, уничтожалось. От рук варваров и в огне пожара погибли бесценные произведения искусства. Венецианцы лучше французов понимали их ценность, они увезли домой бесчисленное количество сокровищ, в том числе квадригу Лисиппа, придворного скульптора Александра Македонского, стоявшую над императорской ложей на ипподроме и ныне украшающую собор Святого Марка. В Святой Софии пьяные солдаты рвали на куски тканные серебром алтарные завесы, играли в кости на мраморных досках с изображением ангелов, пили вино из алтарных сосудов, а одна шлюха танцевала на престоле патриарха и пела непристойную французскую песню. Священнослужители начали охоту за реликвиями. Гунтер из Пэриса с наивностью рассказывает, как его аббат Мартин в храме Христа Пантократора (Всевластителя), угрожая смертью греческому священнику, заставил его показать место, где были спрятаны священные реликвии, которые произвели на аббата значительно более сильное впечатление, чем все сокровища Греции. «И он поспешно и жадно запустил обе руки в хранилище и очень осторожно начал наполнять брюшной карман рясы церковными святынями». Видимо, аббат был очень крепким человеком, так как в кармане его рясы уместились след Крови Господа, часть Святого Креста, немалая кость святого Иоанна, рука святого Иакова, ступня святого Козьмы, зуб святого Лаврентия и еще святые останки 36 святых — 28 мужчин и 8 женщин, а также каменные обломки из 16 святых мест. Епископ Конрад Хальберштадтский, возвратившись на родину в Саксонию, привез с собой телегу, нагруженную константинопольскими реликвиями.

Через три дня был восстановлен порядок. Все, взятое в городе, было приказано снести в три церкви, было запрещено под угрозой смертной казни и отлучения присваивать себе что-либо из добычи, несколько солдат и даже один рыцарь, нарушившие приказ, были повешены. Согласно договору четверть добычи была оставлена будущему императору, три восьмых получили венецианцы, и три восьмых — рыцари, из которых 50 тысяч марок было передано венецианцам в уплату долга, после чего рыцарям досталось по двадцати марок серебром, конным воинам — по десяти, а пехотинцам по пяти. По словам де Виллардуэна, «без того, что было передано венецианцам, паломникам осталось четыреста тысяч марок серебром и 10 тысяч лошадей», то есть вся добыча деньгами, взятая в Константинополе, составила 1 миллион 200 тысяч марок серебром.

Маршал Шампани Жофруа де Виллардуэн засвидетельствовал, «что с тех пор, как стоит мир, не было столько захвачено ни в одном городе». Хронист Никита Хониат оплакал падение города в жалобной песне, пронизанной мотивами из ветхозаветного «Плача Иеремии»: «О город, город, око всех городов, предмет рассказов во всем мире, зрелище превыше мира, кормилец церквей, вождь веры, путеводитель православия, попечитель просвещения, вместилище всякого блага! И ты испил чашу гнева от руки Господней, и ты сделался жертвой огня, еще более лютого, чем огонь, ниспавший древле на пять городов!»

4. Создание империи.

Теперь нужно было выбрать императора. Дандоло не претендовал на эту должность: он уже был главой Венеции, и к тому же венецианцам было не по силам защитить такую большую страну без французов, которые, обидевшись, могли возвратиться домой. Бонифаций, чтобы обеспечить свое избрание, женился на молодой красивой вдове императора Исаака II Маргарите Венгерской, дочери короля Белы III и внучке Людовика VII, у которой от первого брака был сын Мануил Ангел. Бонифаций стал теперь его отчимом и как бы опекуном законного наследника. Греки уже начали называть его императором-маркизом. Однако большинство французов было против него. Не хотели видеть жесткого и неуступчивого Бонифация императором и венецианцы, к тому же он был их ближайшим соседом в Италии и родственником их наследственных врагов Штауфенов, а теперь еще и венгерских Арпадов. 9 мая комитет Двенадцати (в том числе шесть венецианцев) большинством в один голос избрал императором Бодуэна IX Фландрского-Геннегауского, отвергнув дожа Дандоло и Бонифация, причем решающим был голос венецианца. Вененцианцы, по всей видимости, полностью контролировали процедуру выборов. 16 мая Бодуэн в Софийском соборе был помазан и коронован короной императора Мануила как первый император Романии, Латинской империи Константинополя по латинскому обряду, и подписал документы об избрании, по византийскому обычаю, красными чернилами. На коронации присутствовал недавно прибывший папский легат Петр Сен-Марсельский, епископ Вифлеемский. Патриархом избрали венецианца Томмазо Морозини, получившего собор Святой Софии.

Личные земли императора включали южную часть Фракии и северо-западную часть Анатолии, то есть земли, лежавшие по обеим берегам Босфора, Мраморного моря и Дарданелл, а также несколько островов в Эгейском море, в том числе Лесбос, Хиос и Самос. Бонифаций потребовал, вместо предложенных ему земель в Азии, земли в Македонии и Фессалии как наследство от своего брата Райнера, будто бы переданное последнему его тестем, императором Мануилом. Его поддержали венецианцы, которым он продал причитавшийся ему остров Крит. Он стал королем королевства Фессалоники с ленным подчинением императору. В Анатолии получил герцогство Никейское граф Луи де Блуа.

Венеция получила большую часть Константинополя, а также гавани на Адриатическом побережье, на Пелопоннесе и во Фракии, Ионические острова, большую часть островов в Эгейском море и остров Крит (то есть контроль над всем морским путем из Венеции в Константинополь). Дож Венеции получил высший византийский титул деспота и стал именоваться «Владетель четверти с половиной [четверти] империи Романия» — то есть трех восьмых. Этот титул оставался за дожами до середины XIV в. Должность латинского патриарха Константинополя, несмотря на все старания пап, стала теперь принадлежать венецианцам.

Три договора, от марта и октября 1204 г. и от октября 1205 г., составили основу государственного устройства Латинской империи, каждый император перед коронацией должен был присягнуть этим договорам. С самого начала император был лишен власти, так как был отстранен от раздачи 600 ленов и высших должностей, то есть не мог создать собственной армии, раздача производилась смешанной франко-венецианской комиссией. На основании договора от октября 1205 г. венецианцы были обязаны принимать участие в военной службе, и в качестве верховного органа был создан смешанный франко-венецианский государственный совет, на котором председательствовал император, а его заместителем был подеста (градоначальник), правитель венецианской части государства. Совет руководил военными предприятиями и мог отменять административные распоряжения императора. Основной закон империи был изложен в Assises de Romania (Ассизах Романии), на которые повлияли, видимо, Иерусалимские ассизы. Высокий суд улаживал споры императора с ленниками. Таким образом, император был не более чем председателем наследственного собрания дворян.

Формально был провозглашен союз церквей, но греки в вопросах веры и обряда остались непреклонными. Греческие высшие священнослужители были по большей части заменены латинцами. Были основаны новые епископства, цистерцианцы и новый орден францисканцев начали основывать свои монастыри.

Большая часть церковных владений была конфискована, первоначально православным церквам вне Константинополя оставили только пятнадцатую часть церковных владений, затем она была увеличена до одиннадцатой части. Латинское население должно было выплачивать церковную десятину, православные — тридцатую часть. Нужно отметить, что, помимо раздоров между католическим клиром и православным, налицо были раздоры между латинскими прелатами, а также между ними и светскими баронами, норовившими ограбить монастыри и завладеть церковными землями.

Никто из крестоносцев больше не помышлял о крестовом походе. Папа и Западная Европа сначала с большим воодушевлением приветствовали падение civitas diu profana (давно уже оскверненного города). Теперь Святая Земля должна была бы получить действенную помощь от сильного франкского государства на месте Византии и смог бы осуществиться столь желанный союз православной церкви с римской. Когда папа затем получил более точную и обширную информацию, он ужаснулся и был страшно возмущен. Гнев папы еще более усилился, когда он узнал, что с его правами руководителя похода не посчитались и государство и церкви были разделены, а его легат Петр Сен-Марсельский освободил крестоносцев от обязанности дальнейшего похода в Святую Землю. Полный возмущения, он написал в Константинополь, перечисляя злодеяния крестоносцев, но был вынужден смириться, все еще надеясь на помощь, которую новое государство окажет Святой Земле.

Когда Бодуэн взошел на престол, были еще живы три греческих императора: Алексей III Ангел, Алексей V Дука Мурзуфл и Феодор Ласкарь. Первый остановился в Адрианополе, был изгнан оттуда Бонифацием Монферратским и затем укрылся в Лариссе (Фессалия). Сюда прибыл Мурзуфл, в надежде найти у него убежище. Однако Алексей III приказал его ослепить и выгнал из города. Ослепленный Мурзуфл попался крестоносцам и был казнен в Константинополе в наказание за убийство Алексея IV Ангела. Алексей III сдался Бонифацию, ставшему королем Фессалоник, и отказался от титула императора. Вскоре он был обвинен Бонифацием в заговоре и арестован, но бежал и укрылся у сельджуков в Анатолии. С их помощью он хотел свергнуть другого своего зятя, императора Феодора Ласкаря, но попал к нему в плен и умер в тюрьме.

Остатки византийцев сформировали три государства: одно, самое значительное, — империя в Вифинии со столицей в Никее, во главе которой встали Феодор Ласкарь и его жена Анна, дочь Алексея III. Там собрались видные горожане, бежавшие из Константинополя вместе с греческим патриархом Иоанном Каматиром. После его смерти в 1206 г. духовенство, высланное из Константинополя, избрало новым патриархом Михаила Авториана, который короновал императорскими коронами Феодора и Анну. В глазах греков Никейская империя стала законной наследницей Византии. В северной Греции возник деспотат Эпир со столицей Диррахий во главе с Михаилом Ангелом, троюродным братом Алексея III. В Трапезунде, на Черном море, при поддержке царицы Тамары Грузинской была создана незначительная империя во главе с ее племянниками Алексеем и Давидом Комнинами, внуками императора Андроника.

Новая Латинская империя сразу начала войну против греков в Анатолии и в Греции. В Анатолии войсками командовал брат императора Генрих, получивший поддержку 20-тысячной толпы переселившихся сюда армян. Одержав над греками несколько побед, франки высокомерно отказались от дружбы и союза, предложенных им валашско-болгарским царем Иоанном Калояном, ненавидевшим греков, предъявили претензию на земли, захваченные болгарами, и потребовали подчинения болгарской церкви. Это было роковой ошибкой. В марте 1205 г. внезапно восстали греки в Адрианополе и других фракийских городах, занятых франками. Они перебили франкские гарнизоны и предложили Иоанну стать императором, если он одолеет крестоносцев. Император был вынужден вызвать из Анатолии своего брата Генриха с войсками, однако, не дожидаясь его и Бонфация Монферратского, он вместе с графом Луи де Блуа выступил в поход и 29 марта осадил Адрианополь. Чуть позднее к нему подошел дож Дандоло с венецианцами. Всего армия крестоносцев насчитывало 400 человек тяжелой конницы и 5 тысяч пехоты. В то же время на помощь грекам, осажденным в городе, привел большую армию, составленную из валахов, болгар и греков, Иоанн Калоян. Кроме того, он, женатый на половецкой княжне, привел с собой 14 тысяч язычников-половцев. В общем армия Иоанна была представлена в основном легкой конницей и примерно в 4 раза превышала силы Бодуэна. Сражение состоялось 14 апреля 1205 г. Рыцари отважно бросились на врага, который обратился в притворное бегство, потеряли строй и со всех сторон были окружены возвратившейся легкой вражеской конницей. В битве пали Луи де Блуа, Этьен дю Перш, Рено де Монмирай, Матье де Валенкур, папский легат-епископ Вифлеема Петр и еще 300 рыцарей и оруженосцев, император Бодуэн попал в плен и там позднее умер от ран. Удалось спастись только Жофруа де Виллардуэну и дожу Дандоло, который, потрясенный несчастьем, умер 1 июня 1205 г. и был погребен в соборе Святой Софии.

Генрих вступил в наследство сначала как регент, а затем, с 1206 г., когда стало известно о смерти Бодуэна, как император. С ним Латинской империи повезло. Это был умный государственный деятель и талантливый и осторожный полководец. Сначала он должен был почти полностью увести войска из Анатолии, чтобы суметь противостоять диким толпам царя Иоанна Калояна. На его сторону перешли греки, страдавшие от творимых болгарами грабежей и насилий. Ему удалось почти полностью освободить Фракию, и он передал в лен грекам Адрианополь и другие города.

Осенью 1204 г. Бонифаций начал завоевательную войну с греками. Он двинулся из Фессалии в Эпир и затем вторгся на Пелопоннес. Его армия состояла из ломбардцев, французов, немцев, а также греков, которых он ловкой политикой сумел привлечь на свою сторону. В центральной и южной Греции возникли как лены королевства Фессалоники владение (позднее герцогство) Афин и Фив во главе с бургундцем Отто де ла Рошем, на Пелопоннесе — княжество Ахайя, сначала во главе с Гийомом де Шанлитом, а затем с Жофруа де Виллардуэном, племянником хрониста.

Иоанн Калоян после победы над Бодуэном двинулся на юг и осадил Фессалоники. Он захватил город, но цитадель продолжала сопротивление. Король Бонифаций поспешил с юга на ее спасение. Ему удалось освободить город. Бонифаций постепенно теснил болгар и валахов и расширял свои владения в Македонии. Он заключил союз с Генрихом, признал его ленное верховенство и выдал за него свою дочь Агнесу. Летом 1207 г. император и король договорились сообща совершить осенью карательный поход против болгарского царя. Однако вскоре Бонифаций попал в болгарскую засаду и был тяжело ранен стрелой. Его люди в замешательстве отступили. Отрубленная голова Бонифация, «лучшего и благороднейшего барона и отважнейшего рыцаря», была преподнесена царю Иоанну.