Александр Македонский и греки

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Александр Македонский и греки

Война приносила всем участникам предприятия довольно значительные прибыли. Поэтому вожди греков, македонцев, персов, евреев, египтян и вели бесконечные войны. Двойную функцию войны определил Исократ: «Война эта единственная, она лучше мира, более похожа на зрелище, чем на поход, полезна обеим сторонам – как желающим иметь мир, так и желающим вести войну. Ибо одним можно безбоязненно пользоваться своею собственностью, а другим – приобрести большое богатство из чужого имущества». Эта идея была чрезвычайно популярной среди торгашей и военных. Ну а настроения мирных тружеников выразил еще Лукреций:

И уже пахарь-старик,

головою качая, со вздохом

Чаще и чаще глядит на бесплодность

тяжелой работы.

Если же с прошлым начнет

настоящее сравнивать время,

То постоянно тогда восхваляет

родителей долю.

Тяжелые битвы греков против персов, но еще в большей мере Пелопоннесские войны (гражданские войны) нанесли огромный материальный и человеческий урон всему греческому миру. Единство греков было серьезнейшим образом подорвано, а с ним исчезли и все шансы одолеть столь серьезного противника, как Македония. Ведь та находилась в гораздо более удобном стратегическом положении, чем греки. Хаммонд пишет: «Главные сухопутные коммуникации Европы проходят в стороне от Греции. Таким образом, контроль за сухопутными коммуникациями на Балканах, а также за важнейшим выходом Балканских стран к морю находится в руках Македонии. Преимуществами ее положения воспользовались великие македонские цари и римляне периода республики. Македония находится в центре коммуникаций Греции с материком. Однако греческим государствам никогда не удавалось полностью покорить Македонию, и в итоге они так и не стали военной силой, способной доминировать на Балканском полуострове. Вместо этого они в поисках богатств и власти обратили свои взоры на море». Конечно, море и тогда, доставляя товары, являлось источником прибыли, но окончательно не решало судьбу войн.

Карта северной Эгеи с Македонией и ее соседями

Македонская агрессия против греков увенчалась успехом отнюдь не случайно… Причина не только в хитрости и мощи Филиппа. Ведь тот, как писал Плутарх, хотя и покорил ее силой оружия, не смог все же «принудить греков смириться и покорно нести свое бремя». Греки готовы были сопротивляться вторжениям оккупантов. Но македоняне нанесли удар в солнечное сплетение системы, в систему управления Греции. Филипп «перевернул и смешал там все, оставив страну в великом разброде и волнении, вызванном непривычным порядком вещей». К тому же, и в этом тайна их быстрых побед, интервенты обрели верных союзников в лице олигархической буржуазии полисов. Той давно было наплевать на родину, свой народ, на традиции и веру отцов. Богатство заменило им и то, и другое, и третье. Массовая безработица плодила бедняков в ужасающих размерах. Власть имущие и олигархи тут уж стали бояться собственный народ куда больше, чем даже самых ненавистных оккупантов.

Олимпиада, мать Александра. Барельеф

То, что не удалось сделать грекам (т.е. объединить греков), сделали македонцы – Филипп и Александр. Александр был достойным сыном своего отца. Он появился на свет от брака Филиппа и Олимпиады. Легенды доносят, что он был прямым потомком Ахилла, героя легендарной Троянской войны. Накануне той ночи, когда новобрачные уединились в покоях, Олимпиаде привиделось, что раздался удар грома и молния ударила ей в чрево, от этого удара вспыхнул огонь. Филиппу же привиделось, что он после соития запечатал чрево жены печатью, на которой был вырезан лев. Все эти сны истолковали так, что будущее дитя «будет обладать отважным, львиным характером». Говорили также, что видели змея, обвившегося вокруг тела спящей Олимпиады. Впоследствии возникли разного рода домыслы, будто бы сын ее родился от божественного змея. Говорили, сама мать открыла Александру тайну его рождения перед персидским походом. Известно, что Олимпиада ревностнее других была привержена всякого рода орфическим таинствам и оргиям в честь Диониса. В этих шествиях часто несли змей, что наводило неподдельный страх и на мужчин. Подобные увлечения охладили страсть Филиппа, что стал реже бывать в спальне жены. Его можно понять: ведь когда не знаешь, кого найдешь в постели (женщину или змею), даже самая пылкая страсть может улетучиться в мгновение ока… Александр появился на свет в тот день, когда был сожжен храм Артемиды Эфесской. Находившиеся в Эфесе маги сочли это величайшим несчастьем, они кричали, что «этот день породил горе и великое бедствие для Азии» (Плутарх).

С младенческих лет Александр проявил способности, которые интерпретировали каждый по-своему. Так, рассказывают, что когда двор Филиппа посетила афинская делегация, та узрела 10-летнего Александра, игравшего на арфе и певшего. Увидев все это, яростный противник Македонии, Демосфен, будто бы насмешливо бросил в его адрес: сей маменькин сынок вряд ли будет когда-либо представлять серьезную опасность для Греции. Однако то, что Александр был воспитан отцом в греческом духе, не помешало ему в дальнейшем стать властелином Греции. Он с детства стремился не только достичь славы отца, но и превзойти ее. Плутарх писал, что Александр, слыша об очередной победе отца или же захвате им нового города, мрачно говорил сверстникам, что его отец успеет захватить все, так что ему ничего в жизни не останется, «не удастся совершить ничего великого и блестящего».

Аристотель – учитель полководца

Поучительна история обучения Александра Македонского, «победителя мира», великого полководца древности. Это наглядный пример того, как осязаемо увидеть плоды учения и наставничества в жизни воинов и политиков. Хотя в этой же связи возникает другая важная проблема: взаимоотношение мудрейших людей – ученых, историков, философов, литераторов – с сильными мира сего, с властью. Какой путь в жизни избрать ученому? Путь спокойного, холодного и ироничного наблюдения (с высот созерцательного Олимпа) за тем, что вершит власть, путь союза с властью или критики в надежде, что власть станет чуть умнее благодаря наукам и гению? И тут частичный ответ на вопрос могла бы дать история взаимоотношений великого философа Аристотеля и знаменитого полководца Александра Македонского. Пред нами, с одной стороны – 13-летний мальчик, с другой – зрелый муж, умудренный, не потерявший вкуса к знанию и совершенству (Аристотелю тогда исполнилось 40 лет). Лучшее сочетание возрастов и возможностей для эффективного преподавания.

Философ Аристотель

Уникальна возможность – донести философию мудреца до политика. Насколько же преуспел Аристотель (384—322 гг. до н.э.) в обучении своего самого знаменитого ученика? «Аристос» по-гречески значит «лучший, достойнейший, благородный». Родом он был из старинной семьи врачей (отец Никомах служил придворным врачом македонского царя Аминта). Как известно, Аристотель с 18 лет учился в Академии Платона, находясь в ее стенах до самой смерти учителя. Аристотель был знаком с демокритовско-гиппократовскими методами, разбудившими в нем страсть к наблюдению и анализу. Вскоре он проявил себя не только как яркий философ, но и как талантливый педагог. Славу ему принесли речи «о красноречии» против Исократа. Между платониками и Исократом шла тогда острейшая конкурентная борьба. Важнейшим рубиконом в жизни Аристотеля стал вызов его ко двору Филиппа Македонского (343 г. до н.э.). Там он стал воспитателем 13-летнего сына царя, – будущего великого Александра. Каков же был результат наставничества? Можно ли обучить царя, главнокомандующего, премьера, президента не только знаниям или навыкам, но хорошим нравам и достойной морали? Чрезвычайно трудно. Тем более что период обучения царя был довольно кратким. Когда Филиппа убил телохранитель (336 г. до н.э.), Александру волей-неволей пришлось взвалить на себя бремя управления государством. После этого учеба «цезаря» как таковая, собственно, закончилась.

Александр Македонский (356—323 гг. до н.э.), став учеником Аристотеля, соединял в себе две души или два начала. Вот что писал Плутарх в «Избранных жизнеописаниях» о некоторых положительных чертах царя: «Мне кажется, что и любовь к врачеванию Александру более, чем кто-либо другой, внушил Аристотель. Царь интересовался не только отвлеченной стороной этой науки, но, как можно заключить из его писем, приходил на помощь заболевшим друзьям, назначая различные способы лечения и лечебный режим. Вообще Александр от природы был склонен к изучению наук и чтению книг. Он считал, и говорил об этом, что изучение «Илиады» – хорошее средство для достижения военной доблести. Список «Илиады», исправленной Аристотелем и известный под названием «Илиада из шкатулки», он всегда имел при себе, храня его под подушкой, вместе с кинжалом… Так как в глубине Азии Александр не имел под рукой книг, Гарпал по приказу царя прислал ему сочинения Филиста, многие из трагедий Еврипида, Софокла и Эсхила, дифирамбы Телеста и Филоксена. Александр сначала восхищался Аристотелем и, по его собственным словам, любил учителя ничуть не меньше, чем отца, говоря, что Филиппу он обязан тем, что живет, а Аристотелю тем, что живет достойно».

Шлем воина

Александра в походе сопровождали крупные придворные историки, дипломаты, литераторы (Аристобул, Пиррон, Анаксарх, Каллисфен). В задачу их входило запечатлеть для потомства бессмертные деяния царя и вести научные исследования. Дневник похода, который вел Евмен, стал важным историческим документом той эпохи. Культурно-образовательные итоги его завоевательных походов также были важны. По словам И. Шифмана, поход сделал возможной греческую колонизацию Востока, создал условия для интенсивного культурного взаимодействия греков и народов Востока. Во многом благодаря походу сложилась и эллинистическая цивилизация, ставшая впоследствии фундаментом двух культур: европейской и ближневосточной арабской. Поход Александра способствовал разрушению части перегородок между народами Восточного Средиземноморья. Он пытался заложить основы идеологии, что нашла выражение в словах – «несть ни эллина, ни иудея». Поход Александра на Восток раздвинул географический горизонт греков, сделал возможными контакты Греции с отдаленными частями тогдашнего мира, сыграв заметную роль в развитии естественных наук. И это далеко не все, что можно отнести к его последствиям.

Как же мыслил себе ход воспитания учитель? И чего желал царственный ученик? Аристотель-педагог считал, что человек должен стремиться не к практической мудрости, воплощающейся в каких-то отвлеченных этических добродетелях, но к высшей форме жизни и деятельности, к «созерцательной жизни» (bios theoretikos), что развивает интеллект и мудрость. Поэтому в курс обучения Александра входили такие предметы, как философия, литература, география. Среди читаемых им книг – Геродот, Еврипид, Ксенофонт, Пиндар. Александр писал Аристотелю: «Я хотел бы превосходить других не столько могуществом, сколько знаниями о высших предметах». И надо заметить, что Аристотель сумел передать ему основательные знания медицины, так что впоследствии царь сам лечил больных друзей диетой и лекарствами. Без курса обучения у учителя Аристотеля Александр вряд ли стал бы покровителем наук. Даже скудный анализ их взаимоотношений (философа и царя) свидетельствует, что польза от этого была, и немалая. Аристотель хотел видеть в Александре будущего просвещенного гегемона эллинов. Итогом его трудов стали и некоторые полезные вещи для школ и наук. Во-первых, высшая школа, Ликей, под негласным покровительством Александра Македонского процветала. Тот даровал Аристотелю на одни только зоологические изыскания 800 талантов (в то время талант был равен 1500 золотых рублей). Царь помогал ему и в проведении опытов всем, чем мог. Это тем более было важно, что аристотелевский Ликей (в отличие от платоновской Академии) был ориентирован на практическую деятельность. И на эти цели была выделена немалая сумма из персидских денег. И все же, это во-вторых, Александр предпочел отвлеченным философским спорам радость военных побед. Почему это произошло? Может, внутреннему идеалу царя более отвечала военная деятельность (energia), а не досужая болтовня за чашкой вина или даже научные эксперименты? Главная причина, конечно, иная: «царское дело» – это управление страной и битва.

Х. Гелль. Аристотель и его ученик Александр

Вторая часть их взаимоотношений касается советнической деятельности философа. Тут дело сложнее, ибо царям трудно советовать. Приведу письмо, которое считают письмом Аристотеля к царю Александру. Он пишет: «Многие мудрецы доказывали, что желание добра позволяет приобщиться к участи богов, потому что на возвращении дара и дарении держится жизнь людей, состоящая в том, что они отдают, принимают и снова воздают. Поэтому прекрасно и справедливо жалеть и миловать всех незаслуженно несчастных, ведь жалость есть признак кроткой души, а жестокость признак невоспитанной, и особенно добрых; ведь безобразно и жестоко презирать впавшую в несчастье добродетель… Старайся же быть скор на добрые дела и медлителен на гнев: первое – царственно и милостиво, второе – отвратительно и свойственно варварам. Впрочем, делай, что считаешь правильным, не презирая полезных мнений». Если в начале их дружбы царь внимал учителю, как простой ловец истины, то в дальнейшем он склонился к мысли, что есть знания скрытые и недоступные даже философам. Если его наставнику в области военных и физических упражнений, верному служаке Леониду, Александр, завоевав Восток, прислал не менее 18 тонн пряностей, ладана и мирры (удовлетворив «надежду, что учитель поселил в душе мальчика»), то, разумеется, труднее было удовлетворить духовные и интеллектуальные надежды своего великого учителя – Аристотеля.

Карта походов Александра Македонского

Особенно если принять во внимание некоторые стороны его взглядов. Так, в сфере конкретной политики Аристотель выделял 3 основные демократические акции: 1) запрещение рабства за долги; 2) предоставление права жаловаться на суд лицам, посторонним потерпевшему; 3) апелляция к народному суду. «Последнее, как говорят, более всего повело к усилению массы, потому что, ставши верховным судьей, народ делается неограниченным властелином в государстве». Весь этот демократический соус, конечно, выглядел нелепо в глазах царя – повелителя мира. Так же нелепо выглядит введение в стране, руководствующейся тысячелетней традицией царей, суда присяжных.

Хотя вряд ли Александру удалось бы создать империю без усвоения полученных им от философа важных знаний. Опираясь на знания и опыт наставников, тот показал себя талантливым стратегом и умелым администратором. Понимая, что Восток – материя особая, Александр выработал свой стиль управления. Суть оного – учет специфики регионов, обычаев, нравов. Подтверждение того, что он искренне пытался понять нравы и систему ценностей Востока, служит и его известная «беседа» с брахманами-софистами (индийские мудрецы). О ней рассказывают многие: Арриан, Страбон, Плутарх. Хотя иные отрицают факт беседы. Арриан считал, что софисты ответили всего на один вопрос. Плутарх же говорит о беседе Александра с плененными им гимнософистами. Зная нрав полководца, можно предположить, что беседа скорее всего походила на допрос. Мегасфен же пишет, что завоеватель мира не нашел ничего умнее как стал угрожать мудрецам. Если учесть, что встретились люди, говорящие на разных языках, воспитанные в совершенно разных культурах, мыслящие в разных плоскостях, вряд ли такая беседа могла быть сколь-либо плодотворной. Позднее факт встречи был сообщен культурному сообществу киниками-греками. В описании киников Александр рисуется жестоким завоевателем, что в общем и целом соответствует действительности. По их мнению, в споре с мудрецами Индии, что близки в своих воззрениях киникам, Александр потерпел жестокое поражение.

В случае с Александром Македонским Аристотелю не удалось реализовать свои идеи. Ученик, не успев построить Александрию, тут же поспешил объявить себя богом. Стоило царю ознакомиться с обычаями восточных сатрапов, как он ввел их и у себя при дворе. Аристотель писал ему: «Время не сможет здесь ничего затмить, потому что прекрасные советы учений и увещаний имеют своим зрителем вечность. Старайся поэтому превратить власть не в высокомерие, а в добрые дела сообразно добродетели, выше которой в жизни ничего не может быть. Человек, смертный по природе, после неизбежной смерти может благодаря величию своих дел стяжать бессмертную память. Помни одно: ты воспитан не неразумно, как некоторые, получившие нелепые убеждения; у тебя и знатный род, и унаследованное царство, и надежное образование, и повсеместная слава. И насколько ты выделяешься дарами судьбы, настолько же ты должен и первенствовать в доблести и прекрасных делах. Впрочем, твори полезное, довершая задуманное». У философа и политика-завоевателя различные представления о том, что следует считать «доблестью» и что является подлинно «прекрасными делами». И всегда ли надо следовать тому, чему учит греческая философия? Так, Аристотель внушал ему, что в варварах следует видеть лишь животных или растения, а вовсе не соратников и друзей. Философ рекомендовал, что одними народами надо управлять «гегемонически», а другими – «деспотически». Но полководец и политик, конечно же, не мог себе позволить такой вольности, реализуя идею «всемирной империи».

Битва при Гранике

Еще при жизни Филиппа стало ясно, что между жизненными целями и задачами ученого и царя-завоевателя, каковыми были Аристотель или Филипп с Александром, лежала бездна, преодолеть которую трудно. На словах те превозносят Аристотеля. В книге «Цветы литературы» Аль-Хусри приводится такой разговор: «Спросили Александра Великого: – Почему ты уважаешь своего учителя больше, чем родного отца? – Отец подарил мне жизнь бренную, – ответил Александр, – а учитель – вечную». Александр рвался к власти, к славе победителя-громовержца и воина… Молодость мужественна. Аристотель считал, что Сократ не прав, называя мужество знанием. Знание становится наукой благодаря опыту. «Стало быть, мужество не наука». Но при чем тут мужество или наука? У царя на первом месте одна наука – искусство управлять и властвовать (и по возможности с наибольшой пользой для его народа). Поэтому серьезные разногласия между учителем и учеником были неизбежны.

К примеру, Аристотель в одном из ранних писем дает наказ царю Филиппу: «Выведи гарнизоны из городов, дай эллинам свободу управления; заблудшим дай раскаяние, благомыслящих немедленно надели дарами. Действуя так, и не однажды, а всегда, ты надежнейшим образом сохранишь и будешь иметь в безопасности здание своей власти». Надо ли доказывать, что подобный текст выглядит (в свете тех жесточайших реалий) не только наивно, но и глупо. Разве Аристотель не понимал, что вывести гарнизоны из городов равносильно их потере (в тогдашнем мире, где все или почти все держалось на силе и мощи армий или золоте, как и ныне). Дать свободу управления в тогдашнем мире значило – потерять провинции. Выполнение такого требования Аристотеля не могло привести в тех условиях к позитивным результатам. А разве не так же бездарные лидеры России (1985—2000 гг.), живя в отвлеченном «мире грёз», пошли на полное разрушение мощной державы. Хотя заметим, СССР – более крепкое и жизнеспособное объединение, нежели Империя Александра! И это все яснее становится (уже сегодня) многим нашим собратьям и друзьям.

Греческая музыка

Слов нет, стремясь одолеть врага, привлечь симпатии «интеллигенции», он использовал достижения науки. Процесс ускорился, когда Аристотель, которого ссужал деньгами Александр Македонский, привел в систему все отрасли науки и установил главный метод исследования – предварительный отбор данных для анализа. Шахермайр замечает: «Без обучения в Миезе он (Александр) никогда не стал бы покровителем наук… Без уроков Аристотеля связь царя с греческой духовной культурой никогда не могла бы стать сильной и глубокой. Но самое важное: без Аристотеля концепция мирового государства не была бы выработана столь рано и в такой четкой форме. Именно благодаря учителю Александр воспринял мир как единое целое… Аристотель стремился организовать научное мышление людей. Александр при помощи той же организации хотел поднять человечество на высшую ступень развития». Приведу еще один пример. В Индию с ним ходил Пирон из Эллиды (360—270 гг. до н.э.). Опираясь на идеи Демокрита о чувственных качествах, на уклончивый релятивизм софистов и учение киренаиков, он создал теорию, утверждая, что человеческий разум вообще не способен постичь внутреннюю сущность вещей и ухватить смысл того, что происходит в мире. И так как разным людям одни и те же объекты кажутся различными, то нельзя узнать и то, чье мнение правильно, а чье – нет. Любой посылке можно противопоставить то или иное утверждение. В итоге то и другое может быть справедливо или ошибочно. Поэтому ни в чем нельзя быть до конца уверенным. «Мудрый человек» – это тот, кто воздерживается от окончательных и резких суждений. А значит, что вместо того чтобы говорить: «Это так», лучше осторожно заявить: «Мне так кажется» или «Вполне возможно». Александр Македонский не знал сомнений, по крайней мере в политике. Философы лишь укрепляли его в самомнении, пренебрежении к закону. Ведь философы создавали умозрительные системы, а он сумел увеличить в четыре раза границы эллинского мира. Царь действовал нетрадиционно, пуская в ход не только силу своего войска и гения, но и инструментарий идеологии искусств.

Войско Александра Македонского в походе

Представляется, что беря с собой в походы ученых, инженеров, деятелей искусств, Александр преследовал практические цели. Уже тогда без инженера не обходилось ни одно военное мероприятие. Потому и македонский царь не мог шагу ступить без их помощи. Одним из наиболее характерных примеров роли, значения инженерной службы стал захват им Тира. Выходцы из Тира основали знаменитый Карфаген. Являясь самым богатым городом Финикии, а, возможно, и всего Средиземноморья, город считался неприступным. Он был построен на скалистом острове в море (по-еврейски название острова звучало как «Сор», т. е. «скала», ныне Сур). Остров расположен довольно далеко от берега. Учитывая, что тут скопились огромные богатства, это был лакомый кусок для всех завоевателей. Тир безрезультатно осаждали 5 лет ассирийцы, 13 лет штурмовали его стены войска вавилонского царя Навуходоносора, пока не овладели им с помощью измены и голода (в городе к тому времени поедали даже трупы людей). И вот перед решением такой же задачи встал царь Александр. По словам Арриана и Плутарха, Александр решил захватить Тир потому, что принял за Геракла местное божество Мелькарта (тот протягивал к нему якобы руки). Думается, дело обстояло гораздо проще: полководец решил протянуть руки к сокровищам Тира. Созвав инженеров, он выслушал их идеи. Те хотели подступиться к скалистому острову в море с помощью моста. Мост осажденные постоянно сжигали с помощью града стрел и частых вылазок. Тогда инженеры придумали следующее решение. Они стали насыпать огромную земляную дамбу под защитой громадных щитов («черепах»). Осажденные тирцы беспомощно наблюдали, как грозная земляная змея приближается к городу. Войско македонцев сколотило огромные башни на колесах, высотой в 50 метров (20-этажный дом). На верхних площадках установили «секретное оружие» – бочки с кипящим маслом и разбрызгивателями, которые поражали защитников крепости. Через семь месяцев строительство дамбы завершилось и город был взят штурмом. Не помогло горожанам и то, что они опутали своего бога Аполлона веревками, дабы тот не перебежал к Александру. Всех жителей Тира продали в рабство, как это ранее было проделано с гражданами Фив.

Александр Македонский. Скульптура Леохара

Говоря о великом царе и великом философе, надо четко понимать, сколь различны их функции и роли. Один (царь) – правит, строит или разрушает, другой (философ) – думает, советует или критикует. Поэтому естественно, что при всем пиетете к своему учителю, предлагавшему ему видеть в варварах животных и держать себя с ними как хозяин, Александр в этом вопросе не мог и не хотел идти этим путем. Ему ближе философ Зенон, стремившийся к объединению греков и варваров. Александр пытался, используя силу оружия и армии, тем не менее вступить на путь объединения народов. За этим стремлением уравнять различные расы и народы, возможно, стояла и подлинно великая идея – о равенстве людей, некоем «братстве», в котором нет места различию между победителями и побежденными. Люди могут жить одной дружной семьей вне зависимости от их нравов, привычек, религий, языков, одежд и т.д. «Доблесть Александра, – пишут философы, – как раз и заключалась в том, чтобы воплотить философию в жизнь, взвалив на себя ношу, достойную не просто царя, но бога, а именно, собрать все народы в один мир, некий единый космос (heni cosmoi cosmesanta pantas anthropoys), связанный общностью власти и обычаев». Невольно тут напрашивается вопрос: а не были ли эти мечты и планы скорее плодом работы ума будущих его интерпретаторов, нежели целью самого Александра?!

Александр Македонский в битве против персидских войск

Александра в походах сопровождали ученые, художники, музыканты. Художник античности Апеллес, сопровождавший Александра, рисовал его в образе Зевса, что держит в руках молнии. Скульптор Леохар изобразил в виде божества, подобного богу Аполлону. Но живой и реальный Александр – это империалист, царь-разбойник, имевший задатки государственного деятеля и великого полководца. Он стремился к мировому господству. Аппиан так охарактеризовал созданное им государство: «При Александре же Македонском государство стало выдающимся по величине и обширности, удаче и быстроте военных действий и едва не дошло до безграничного и неподражаемого, но по кратковременности своего могущества уподобилось блестящей вспышке молнии; ведь даже тогда, когда оно распалось на многие сатрапии, некоторые его части были весьма блестящи». Список городов и стран, покоренных Александром Великим, неуклонно рос (как и его аппетиты) – Милет, Исс, Тир, Египет, Вавилон, Персеполь, Мидия, долина Инда. И все же то была лишь небольшая толика мира.

Здесь вы должны себе ясно представить внутреннюю подоплеку действий сторон. С одной стороны, это желания македонцев, бывших «медвежьим углом» Греции, воплотить давнюю затаенную мечту греков – овладеть Азией и ее сокровищами. Мысль выразил Исократ, обратившись к македонскому царю Филиппу со словами: «Перенесем богатства Азии в Европу, а бедствия Эллады – в Азию». Этого хотели многие. К стремлению обогатиться прибавилось желание и отомстить персам за их вторжения в Грецию, за жертвы и страдания греков. После того как македонцы одолели греков в битве при Херонее (338 г. до н. э.), собравшийся в Коринфе общегреческий конгресс подтвердил главенство Македонии и вручил Филиппу «жезл главнокомандующего». Поход в Азию становился делом решенным. Мотив возмездия был предлогом, действительной же причиной намеченного предприятия стал передел мира. Филипп и Александр действовали в схожем направлении, но разными методами. Римский автор Помпей Трог писал: «Способы побеждать у того и другого были различны. Александр вел войны открыто. Филипп пользовался военными хитростями. Он радовался, если ему удавалось обмануть врагов. Александр – если удавалось разбить их в открытом бою… Благодаря этим чертам характера отец заложил основы мировой державы, а сын закончил дело». С другой стороны, многие греческие полисы, которые недавно и сами являлись гегемонами греческого мира (Спарта, Афины, Фивы, Коринф), разумеется, были не в восторге от «железной пяты» Филиппа, а затем и Александра. Отсюда и восстания против македонцев (Фивы и др.). Александру удалось на какое-то время удержать греков в пределах своего влияния. Но надолго ли?! И вовсе не случайно на стороне персов будут выступать многие греки. И это не только потому, что вольнолюбивая Греция «звенела в карманах» персидским серебром и золотом. Она куда больше, как нам представляется, боялась «звона македонских кандалов» на ногах ее свободы. Стоит привести хотя бы такой многозначительный ответ коринфянина Демарата, данный на вопрос царя Филиппа: «Как ладят между собой греки?» Подтекст был таков. Филипп надеялся услышать предложение стать гарантом мира и единения Греции в лице Македонии. Но Демарант заявил: «Что и говорить, Филипп, кому как не тебе заботиться о Греции, тебе, который в свой собственный дом внес распрю и беды!» (вздумав жениться на молодой девчонке, Филипп в гневе чуть не убил сына, Александра).

А. Мюллер. Свадьба Александра и Статеиры, дочери Дария

Говоря о роли и значении походов Александра Македонского (и вообще о его личности), нельзя забывать, сколь многим он обязан отцу – Филиппу. Тот основал Коринфский союз, запланировал азиатский поход и начал его. Его дело продолжил Александр. Хотя бешеный и необузданный нрав отца вполне передался и его сыну. В нем явственно обозначились те же черты завоевателя. В качестве примера можно упомянуть отрывок из «Истории Александра Македонского» Курция Руфа. Царь читает там своим воинам «лекцию», описывая яркими красками, что ожидает их на Востоке. «Они, мол, прошедшие по всему миру, покорят себе не только персов, но и все остальные народы: Бактрия и Индия станут македонскими провинциями. То, что они видят теперь, – это наименьшая часть их добычи; победа откроет перед ними все. Их уделом будет не бесплодный труд на крутых скалах Иллирии и камнях Фракии, но весь Восток станет их добычей. Им почти не понадобятся мечи: вражескую армию, дрожащую от страха, они смогут отогнать щитами… Обращаясь к грекам, он напоминал им, что война против Греции была начата народами Персии, сначала по дерзости Дария, а затем Ксеркса, потребовавших от них земли и воды, чтобы не оставить сдавшимся ни глотка из их источников, ни привычного куска хлеба. Дважды были разрушены и сожжены греческие храмы, осаждались города и нарушались все божеские и человеческие законы. Иллирийцам же и фракийцам, привыкшим жить грабежом, он приказывал смотреть на вражеское войско, сверкающее золотом и пурпуром, несущее на себе добычу, а не оружие; пусть они, как мужи, отнимут золото у этих по-женски слабых народов и обменяют свои голые скалы, промерзшие от вечного холода, на богатые поля и луга персов».

Александр разобьет войско Дария, разрушит легендарную столицу персидских царей – Персеполь. Но самое замечательном в этом отрывке иное. Как прекрасный психолог, царь к каждому слушателю постарался найти свой волшебный ключик. Грекам он напомнил, что они мстят губителям и гонителям родной страны. В начальный период войн панэллинская идея еще задавала тон в политике полководца. Солдатам удачи, или наемникам, он показал, что они получат взамен за свои раны и возможные увечья. И хотя войско, победившее стольких царей, добыло «больше славы, чем денег», но как могло оно возразить своему царю, убивавшему всех недовольных! В свою очередь, охваченный безумной идеей Александр не мог понять нормальных чувств хлебопашцев, ремесленников, скотоводов, которым смертельно надоели эти войны и битвы, лишения и страдания. Они мечтали об одном – поскорее вернуться домой.

Лисипп. Римская копия. Мрамор

Александр создавал форпосты греко-македонской цивилизации в виде городов (Александрия). Для этого отдал ключевые должности в империи близким лицам из числа греков-македонцев, хотя его войско было разноплеменным. Для ускорения процесса единения народов он обратился к семье как эффективному посреднику. В Сузах, куда вернулось измученное походами войско, Александр приказал 10 тыс. воинов единовременно сочетаться браком с азиатками, каждой паре молодоженов сделав свадебный подарок. Массовое бракосочетание его воинов с женщинами Востока ставило перед собой разные цели, но имело и главное, хотя и скрытое намерение. Такой целью являлся бы совместный поход македонцев, греков, персов против «западной цивилизации». Ведь помимо сугубо политического значения «армейская свадьба» имела этнический смысл. Смешение кровей должно было умиротворить и сблизить враждующие народы. Можно представить, какой психологический эффект имела эта акция в глазах окружавших толп. Казалось, свершилось бракосочетание самого бога войны, неистового Марса, с прекраснейшей из богинь, любимейшей дочерью Зевса – Афродитой. Союз македонцев, греков, азиатов (при наличии иных факторов, нежели военный роман) мог стать прелюдией к созданию величественнейшей из империй! Ведь с семенем любви должны быть переданы и «плоды эллинизма». Это чем-то напоминает мне усилия великого русского народа по единению Евразии! Хотя Александру до него, пожалуй, далеко.

П. Миньяр. Великодушие Александра Македонского

Ни о каком серьезном единении народов и речи тогда быть не могло, как не было речи о каком-то историческом повороте во взаимоотношениях между победителями и побежденными, «какого мир до того не знал» (А. Ранович). Широко рекламируемая акция группового брака народов, символизирующая «брак Европы и Азии», и закончилась полнейшим фиаско. Разумеется, воины охотно приняли подарки царя, а с доставшимися им в «жены» женщинами поступили так, как они обычно и поступали с пленницами (испив «бокал любви», бросили). Они вели себя, как и их вождь, оставивший беременной жену Роксану, которую полонил в Средней Азии. Была у него и еще одна жена, старшая дочь Дария. Конь Буцефал был ему дороже всех женщин, ибо в его честь он назвал город в Индии. После смерти Александра персы были изгнаны из свиты, а его империя развалилась. Ничто не говорит, что на смертном одре Александр успел сделать какие-либо распоряжения о регентстве, порядке наследования в государстве и т.п. С его последним вздохом начались раздоры между вельможами, мятеж войск, разрушение и падение его государства.

П. Веронезе. Семья Дария перед победителем

Многие склонны представлять его величайшим героем (так он выглядит на одном из портретов Лисиппа). Асклепиад писал: «Полный отважности взор Александра и весь его облик вылил из меди Лисипп». Восхваляет его и Плутарх: «А говоря об Александре, не будет ли справедливо признать, что родивший его бог вложил в него сочетание многих доблестей, и он обладал самоуважением Кира, скромностью Агесилая, мудростью Фемистокла, опытностью Филиппа, отвагой Брасида, красноречием и государственным умом Перикла? Если же сравнивать его с героями древности, то мы увидим, что он сдержаннее Агамемнона: тот предпочел пленницу законной супруге, а он и до женитьбы не сближался с пленницами; великодушнее Ахилла: тот взял какие-то деньги за выдачу непогребенного тела Гектора – он же устроил Дарию торжественные похороны; и тот принял от друзей богатые дары в уплату за прекращение своего гнева, а он обогащал побежденных врагов; благочестивее Диомеда: тот был готов сражаться с богами, а он считал себя всеми своими свершениями обязанным богам; своим близким желаннее Одиссея: от скорби по Одиссею умерла мать, а смерти Александра не смогла перенести умершая вслед за ним мать Дария». Говорили, что он превосходит щедростью Солона и Перикла, так как те отменили долги, а Александр сам заплатил чужой долг заимодавцам. Те строили храмы на деньги афинян, он же – на деньги варваров и т.д.

Когда Александр вернулся из похода в Индию и обнаружил, что гробница Кира, основателя Персидской империи, разграблена, приказал Аристобулу восстановить усыпальницу, заменить украденные сокровища факсимильными, заблокировать вход и запечатать его царской печатью (Страбон). Милостив он был не только к побежденным врагам-мужчинам, но особенно к женщинам (по-царски обошелся с пленными дочерьми и женой Дария). Александр старался пресекать типичные для его времени акты насилия и жестокости в отношении женщин. Услышав, что два македонца из отряда Пармениона надругались над женами двух наемников, он отдал письменный приказ: «Если дело будет разбираться, придать их смерти, как диких зверей, которые позорят человеческий род». В другой раз, когда Атропат, наместник Мидии, прислал ему в подарок сотню девушек, Александр отослал их, дабы избежать «возможных попыток их обесчестить со стороны македонян или варваров». Такое отношение к дамам древнему миру незнакомо. Мир совершенно не мог такого понять, ведь в обычную практику входили захваты и насилия над всеми побежденными врагами, а женщин воин рассматривал как самую сладкую и приятную добычу. А тут командующий, вдобавок ко всему еще и сам красавец, приказывает людям, как было им сказано при захвате Персеполя, «держаться подальше от женщин и их украшений». Такое поведение отличало его от всех.

Филот, сын Пармениона

Но и идеализировать Александра Македонского не стоит… Все-таки он оставлял за собой кровь и пепел. В ярости он убил друга детства Клита, командира царской илы, отборного отряда македонской конницы, спасшего его в битве при Гранике. Тот донимал и укорял его за то, что он уподобляется богу, присваивая только себе заслуги их побед. Царю не понравился стих из Еврипида, что прочел ему Клит: «Не те прославлены, которые трудились, а вождь один себе хвалу берет». Но более всего возмущало Клита и других ревнителей греческо-македонской старины то, что царь вводит персидские порядки: «Мы считаем счастливыми тех, кто умер еще до того, как македоняне оказались в таком положении, что вынуждены обращаться к персам, чтобы получить доступ к царю». Греки видели в проявлениях раболепия черты, характерные для подданных Персидской империи, что «в душе низки и полны раболепного страха». Когда острый на язык Каллисфен (историк, ритор, ученик Аристотеля) не пал перед ним ниц, Александр приказал повесить его, обвинив в тайном заговоре. Когда военачальник Кассандр расхохотался, видя, как персы бросились к ногам Александра, царь, вцепившись обеими руками тому в голову, в ярости ударил его. Защитники Александра оправдывают его поведение речами о заговоре. И приводят пример его полководца – Пармениона. Александр сместил его с поста командующего и оставил в Экбатанах охранять сокровища. Конечно, это уязвило старого вояку, которому было 70 лет. Возможно, тот выражал недовольство. Хотя в эти годы надо думать уже больше о душе, нежели о ратной славе. Тогда Александр приказал полководцам Мидии умертвить Пармениона. Смерть Пармениона была «чистой воды убийством». Был ли заговор с целью покушения на жизнь Александра, сказать трудно. Говорят, сын Пармениона, Филот, впоследствии признался и был казнен. Понятно желание Александра избавиться от отца и сына во избежание проблем. В политике такое часто случалось. Сталин казнил ряд маршалов, боясь, что те готовили заговор с целью свергнуть его власть. Ныне же не казнят и тех, кто того заслуживает.

Александр принимает лавры победителя

Александр был жесток, беспощаден и вызывал у людей неподдельный страх. Ему ничего не стоило казнить любого сатрапа, если он считал его виновным. Войдя в Персеполис, в священный город персов (31 января 330 г. до н.э.), город, сравнимый с Меккой и Иерусалимом, он разрешил воякам безнаказанно грабить и убивать, хотя гарнизон города с согласия командира капитулировал без боя. Вы помните, он уничтожил Фивы, которые осмелились поднять восстание против владыки мира. На их сторону стали Афины и персы. Фивы возглавили освободительную войну греков против македонского тирана. Дитя аристотелевской философии разрушило крупнейший город Беотии, семивратные Фивы. Ахматова скажет в стихотворении, рисуя образ царя Александра: «Наверно, страшен был и грозен юный царь, когда он произнес: «Ты уничтожишь Фивы». Итог был печален для Фив: город, считавшийся местом рождения Дионисия и Геракла, родина Антигоны и Эдипа, был захвачен и превращен в развалины. 6000 фиванцев погибли в бою, а 30 000 греческих воинов были проданы в рабство. Победители пощадили только одно здание Фив – дом поэта Пиндара. Проходивший военную службу в Афинах в 324—322 годах до н.э. Эпикур признался бывшему рабу Мису в ненависти к оккупантам из Македонии: «О, если бы впоследствии свергнуть самых злейших врагов наших – македонян!»

Воины Александра и их путь на карте

Когда он взял Тир, по его приказу все мужчины были казнены, а женщины были проданы в рабство. Плутарх пишет: «Утешением в скорби для Александра была война, которую он превратил в охоту на людей: покорив племя коссеев, он перебил всех способных носить оружие». Ненужная, слепая жестокость. Много лет спустя Кассандр, став царем Македонии, владыкой Эллады, оказавшись однажды в Дельфах, увидел статую Александра (уже после его смерти). Он затрясся от страха, волосы его встали дыбом, и он едва пришел в себя. И эта личность стала героем истории?! Хороша «цивилизация»… Хотя вот Арриан заметил: «Те, кто считают Александра дурным человеком, пусть остаются при своем мнении; однако пусть они прежде всего будут иметь в виду не только его действия, за которые следует его порицать, но и всё им совершенное. Затем пусть оглянутся на себя, а также на то, какая судьба им выпала, и только тогда оценивают, кого же они порицают».

А. Альтдофер. Битва Александра Македонского с Дарием. Деталь. 1529 г.

Льстецы превозносили царя. Философ Анаксарх, известный своим презрительным отношением к общественному мнению, заявил: «Разве ты не знаешь, что Зевс для того посадил рядом с собой Справедливость и Правосудие, дабы все, что ни совершается повелителем, было правым и справедливым?» Он упрекал царя за то, что тот, словно раб, страшится закона и порицания людей, хотя «он сам должен быть для них и законом и мерою справедливости». Наслушавшись подобных речей, Александр, по словам Плутарха, в итоге для себя «сделал выводы»: стал в дальнейшем проявлять еще большую надменность и пренебрежение к законам.

Сдача оружия противнику

Главная цель почти всех походов Александра Македонского – неприкрытый грабеж и мародерство. Взяв под личный контроль дворцы и цитадель, где хранились сокровища Дария, он приступил к их «приватизации». В Царской сокровищнице хранилось не менее 120 000 талантов, накопленных со времен Кира Великого. Только в царской опочивальне Дария было обнаружено 8000 талантов золотом (Дарий буквально спал на золоте). Помимо денег там нашли золотой виноградный куст, символизировавший «древо жизни» династии Ахеменидов. Грин, автор книги о полководце, отмечает, что если принять за основу фунт стерлингов 1913 года, то Александр получил в Персеполисе 44 000 000 фунтов стерлингов. Это примерный национальный доход Эллинского союза за триста лет! Убедительные мотивации, спору нет, в пользу войн, грабежей, захвата чужих территорий и столиц.

Развалины дворца в Персеполисе

Грабежом царь не удовлетворился. Он объявил Персеполис «самым ненавистным городом Азии». На что рассчитывал завоеватель, надеявшийся к тому же занять трон Ахеменидов, что было просто невозможно сделать без поддержки персидской знати и жрецов-магов, тем более без поддержки народа? Но он не проявил к религии и культуре великого народа необходимой уважительности. Мало того. Вскоре он отдал распоряжение разрушить Персеполис. Конечно же, это было очень «дурное решение» (Аппиан). Не только дурное, но и гибельное для завоевателя. Разрушение сопровождалось дикими пьянками и оргиями, во время которых прекрасный дворец Ксеркса был разграблен и подожжен. Устыдившись действий кумира, в дальнейшем греческие авторы старались как-то приукрасить событие.

Красавец Антиной, погибший от вина

Сюжет довольно обычен. Александр на пиру выпил много вина. Таис Афинская (Таида), любовница Птолемея, заявила, что было бы здорово сжечь дворец Ксеркса (эта версия снимает всю первоначальную ответственность с самого Александра). Принесли факелы, и процессия пировавших направилась во дворец. У дверей некоторое время они колебались. Но тут кто-то громко закричал, что это было бы деяние, достойное одного Александра. Царь в порыве пьяного энтузиазма и, может быть, желая еще раз почувствовать себя мстителем за Элладу, первым поджег здание. Охранники, прибежавшие с ведрами воды, вместо того, чтобы гасить огонь, наблюдали за происходящим как за потехой. Вскоре всю террасу охватило пламя. Поэтому у многих возникло искушение объяснить поджог инцидентом во время пьяной оргии, о котором исполнители вскоре пожалели. Такая версия (или легенда) довольно прочно вошла в историю, и изменить ее с помощью каких-то научных аргументов сегодня трудно. Так что попытки историков представить Александра этаким античным Антиноем могут быть восприняты довольно превратно.

Антиной. Музей Неаполя

Перед сожжением дворец был основательно разграблен, македоняне вытащили из него почти все ценное – монеты, золото, ювелирные украшения; варварски разбили красивые каменные вазы, сбивали головы статуй, калеча рельефные изображения. Таким вот образом «крестовый поход» эллинов против «азиатского варварства» достиг своего «триумфального завершения»… «На сегодня нам остались только красноречивые следы пожара и то, что уцелело после него. Пламя обожгло сотни глиняных табличек (что было удачей, иначе те давно рассыпались бы в прах), глазурь рельефов с изображением процессий времен Ксеркса. Покидая дымящиеся развалины, Александр едва ли мог знать, что своим поджогом он обессмертил Персеполис». Хотя правильнее было бы сказать, что этим поступком он опозорил свое имя в истории.

Битва войск Александра с армией Пора

Данный текст является ознакомительным фрагментом.