6

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

6

Театр-варьете, четверг 22 ноября 1849 г.

Поток зрителей вытекал через мраморное фойе, разливаясь через железные ворота театра-варьете под цокот копыт лошадей, запряженных в экипажи. Было девять часов вечера. Несмотря на дождь, тротуары были заполнены толпами людей, и кафе оживали. Фонари на экипажах и уличные фонари рассеивали нити жемчужин света, пляшущие вдоль бульвара.

Король богемы покинул театр под руку с молодой актрисой. Мими была укутана в темный плащ. Насколько он мог разобрать, она смыла грим с лица, хотя по-прежнему казалась ему цветной гравюрой, подаренной на память. Она казалась хрупкой, но полной жизни, как выздоравливающий, который впервые после долгой болезни вышел из дому. Когда она залезала в фиакр, он услышал шелест ее нижних юбок. Он улыбнулся ей сквозь бороду, плача одним глазом, и подумал, может ли он называть ее Мими. Вполне возможно, старая театральная традиция давала автору право насладиться интимной близостью с ведущей актрисой в день премьеры…

Когда экипаж поворачивал за угол улицы Дрюо, он качнулся, и Анри почувствовал тепло ее тела рядом со своим. Мими деликатно отодвинулась от него… Потребуется какое-то время, чтобы определить свое место в этом новом мире и приобрести необходимые внешние атрибуты. Сердце мадемуазель Тюийе было крепостью, которую невозможно было завоевать без долгой дорогостоящей осады. Он закурил сигару и насладился моментом. Опустив окошко, чтобы выпустить дым, он увидел двух влюбленных, стоящих рядом с жаровней продавца горячих каштанов, и карманников, крутящихся вокруг толпы.

Актриса попрощалась с ним, пока Анри платил вознице фиакра. Он прошел пешком назад мимо театра и редакции «Корсара-Сатаны», затем перешел через реку и добрался до крошечной комнаты под протекающей крышей в доме номер 9 на улице Турен-Сен-Жермен. Вкус руки в перчатке мадемуазель Тюийе все еще был на его губах. Он сел за изъеденный жучками письменный стол, на котором он обессмертил Люсиль, и написал другу: «Ты не можешь себе представить, каково это – оказаться впервые в жизни сидящим рядом с женщиной, которая приятно пахнет».

Несколько дней спустя, когда «Жизнь богемы» по-прежнему заполняла залы варьете, Анри Мюрже собрал все, что ему напоминало о его любовных связях, и переселился в роскошные апартаменты в доме номер 48 по улице Нотр-Дам-де-Лорет. Это была новая улица без прошлого и с ровным асфальтовым покрытием, проложенная на пустыре в том месте, где правый берег Сены поднимается к Монмартру. Похоронные процессии использовали ее как кратчайший путь к кладбищу. Она пользовалась особой популярностью у обманчиво элегантных женщин, известных как demi-mondaines[4], экипажи которых приезжали и уезжали, и у состоятельных художников, которым нравилось думать, что они тоже когда-то жили богемной жизнью.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.