ГЛАВА 5 Возрождение промышленности на христианском Западе в период расцвета Средневековья

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВА 5

Возрождение промышленности на христианском Западе в период расцвета Средневековья

В период раннего феодализма (X и XI в.) промышленная деятельность находилась еще в зачаточном состоянии. При господствовавшем в то время натуральном поместном укладе экономики редко проводилось различие между трудом ремесленника и трудом крестьянина, и промышленный труд был ограничен пределами семьи или поместья. Существовали только две разновидности промышленного производства – домашнее (семейное) и поместное (в крупных имениях).

В первом случае каждая семейная группа старалась изготовить необходимые вещи для себя и не закупать ничего на стороне. Вторым способом правящие слои общества – землевладельцы и духовенство – получали для себя товары, изготовленные многочисленными группами крепостных работников разных профессий, для которых их занятие было наследственным в семье, – это были мельники, пекари, пивовары, ткачи, портные, кожевники, сапожники, каменщики, плотники, кузнецы, гончары, оружейники и даже золотых дел мастера. Например, пекари из имений, принадлежавших капитулу (то есть братии. – Пер.) собора Святого Павла в Лондоне, должны были поставлять для его каноников (то есть соборных священников. – Пер.) 40 тысяч буханок хлеба в год, а пивовары этих же имений поставляли соборному священству 67 800 галлонов пива. Как крепостной земледелец должен был платить господину за аренду земли натурой и услугами, так и крепостной ремесленник был обязан выполнять для господина работу по своему ремеслу или платить ему налог готовыми изделиями. При таком порядке промышленное производство было вынуждено выпускать мало продукции и оставалось чуждым прогрессу, поскольку не существовало индивидуальной выгоды, способной его стимулировать. Существовали также, отдельно от господствующего промышленного производства в мастерских поместий, остатки сословия городских ремесленников, особенно в Италии и Франции. Они работали в пригородах или в черте города. Но здесь так же, как и в сельской местности, ремесленник был подневольным человеком и находился под властью феодала; у него было мало клиентов и узкое поле деятельности.

С XI в. началось, под влиянием многих факторов, коренное прогрессивное преобразование структуры промышленного производства. Самое сильное влияние оказал подъем денежной экономики и торговли: он дал и посредникам, и ремесленникам то, чего у них раньше не было, – капитал, достаточное количество сырья и широкие рынки. Поэтому вначале купцов и ремесленников часто объединяли в одну категорию «торговцев» (mercatores). Именно в тех областях Запада, где снова возникла торговля, промышленность также получила первый импульс к возрождению, и города, ставшие колыбелью для коммерции, также стали питательной средой и для промышленного производства, которое вырвалось из сонных феодальных имений. В течение многих веков промышленность развивалась в форме городского производства, которое с этих пор затмевало собой и домашнее, и поместное производство, привлекало в свои мастерские сельских тружеников и привело к огромному увеличению числа ремесленников.

В это же время расширялся круг потребителей товаров и поле деятельности для обмена, а это стимулировало рост производства в мастерских. И в мирное, и в военное время Запад через коммерцию, через путешествия, через Крестовые походы знакомился с методами промышленного производства и с более совершенными византийскими и мусульманскими формами организации промышленности. Он прошел эту школу и вскоре сравнялся со своими учителями, а в некоторых случаях превзошел их. Италия и Франция, в свою очередь, стали великими инициаторами и движителями прогресса и промышленной революции. Этой революции способствовали также умные действия монахов (в особенности из французских орденов), правителей и городских правительств.

Изменились даже орудия производства. Все шире использовалась сила ветра и воды, и в некоторых отраслях промышленности наряду с ручным трудом стала применяться механизация. Ручной труд достиг высокого уровня мастерства в текстильном производстве и в художественных ремеслах, которые часто достигали ни с чем не сравнимого совершенства благодаря старательному обучению работников и высокому уровню исполнения.

Самыми активными отраслями промышленного производства в этой городской среде были те, которые можно объединить под названием мелкое ремесленное производство. Стал формироваться особый класс людей, не зависевших от какого-либо имения, отличавшийся от класса земледельцев. Эти люди обладали техническими знаниями и жили за счет своего ремесла, которое в Средние века называли их искусством. При таком экономическом укладе ремесленник (который на английском и французском языках назывался artisan от слова art – искусство) иногда работал один, а иногда вместе с несколькими помощниками в своей мастерской. Он был главой своего предприятия и выбирал себе профессию свободно, в зависимости от своих способностей. Но главным было то, что он работал на рынок – для жителей всего города или всего края, а не только господина и господского поместья. Выплачивая определенные денежные сборы своим бывшим господам, такие ремесленники покупали этим право распоряжаться трудом своих рук. Ремесленник был собственником своих инструментов и изготовленной им продукции.

Они занимались своим ремеслом в разных условиях. Иногда ремесленник работал дома один или вместе с членами своей семьи над заказами, выполнение которых не требовало узкой специализации. Эта приспособленная к условиям города разновидность домашней промышленности справлялась с удовлетворением потребностей узкого круга потребителей. Но рядом с домашней промышленностью развивался наемный труд, и феодалы позволяли увеличиваться числу наемных работников, чтобы получать с них налоги. Этот труд был организован более независимо. Ремесленник работал по заказу сдельно или поденно в своем помещении или в чужом доме, материалы ему присылали заказчики, но инструменты были его собственные. Ему не были нужны ни капиталы, ни посредники: заказчик сам платил ему деньгами или натурой. У него не всегда была работа, но, по крайней мере, он был совершенно свободен и брал всю плату за работу себе. Однако ни домашние, ни наемные рабочие не занимались тем активным производством товаров для рынка, а эволюция средневековой экономики шла так, что именно такое производство становилось необходимым. Поэтому значение и домашнего, и наемного труда уменьшилось: они отступили перед новой разновидностью производства, где работники трудились в мастерских. Название этой новой индустрии – craft – позже стало обозначать в английском языке любую мелкую городскую промышленность и теперь переводится как «ремесло».

В этой индустрии мастерских ремесленник становился мелким предпринимателем. Центром его деятельности была принадлежавшая ему мастерская, в которой он работал вместе с помощниками – членами своей семьи или небольшим числом учеников или спутников (compagnons). Он владел всеми средствами производства: во-первых, у него был капитал – сырье и инструменты, которые он получал или приобретал у других, а во-вторых, был труд, который он предоставлял себе сам при поддержке небольшого числа помощников. Из-за своего скромного размера такое предприятие обходилось без заемного капитала, и поэтому ремесленник мог сам пользоваться всей продукцией, которую создавал его труд. Иногда ремесленник работал по договорной цене для клиентов, которые давали ему заказы, иногда работал на местный или региональный рынок, а изготовленный товар либо выставлял на прилавке перед мастерской, либо сам нес на рыночную площадь, либо продавал напрямую купцу. Он никогда не производил больше, чем обычно мог продать, и потому его прибыль была невелика. Но зато она была стабильной, и он не делил ее ни с кем. По этой причине именно такая разновидность ремесла оказалась наиболее привлекательной для основной массы ремесленников, когда они освободились от феодалов. Благодаря ей ремесленники, как говорит красочная немецкая поговорка, «создали себе золотое поле» и смогли дать выход энергии, которую породили в их душах личная выгода и свобода.

В форме свободного ремесла труд в Средние века стал производительным и разнообразным. Он легко расширялся, когда этого требовало развитие специализации или нужды рынка. Он мог разделиться на столько отдельных профессий, сколько требовали технология производства и спрос. Например, в XIII в. только в шерстяной промышленности было двадцать пять профессий. Но разделение и специализация труда вовсе не вели, как в наше время, к концентрации производства. В Средние века оно лишь увеличивало число мелких городских мастерских, не изменяя их природу и не представляя угрозы для структуры маленьких мастерских. Таким образом, прогресс промышленности осуществляло множество индивидуальных предприятий, которые возникали повсюду и непрерывно увеличивали производство. Они обеспечивали потребителей хорошо изготовленными товарами по ценам, по-прежнему высоким, но все же доступным для них. Мелкой промышленности и сословию городских ремесленников в тот период Средних веков выпала честь осуществить великолепное промышленное развитие и проложить путь крупной промышленности нового времени.

Однако с XIII в. стала возникать и сама крупная промышленность – в малом числе специализированных отраслей промышленного производства, в местах, где была развита крупная международная торговля, – в Нидерландах, Италии и Северной Франции. Именно там появились первые предприятия – работавшие на международный рынок суконные мануфактуры в Генте, Ипре, Лилле, Дуэ, Амьене и Флоренции, шелкоткацкие мастерские в Венеции и мастерские по изготовлению медных изделий в Динане (город в Бельгии на реке Маас. – Пер.). Богатые предприниматели и даже могущественные корпорации стали действовать в том же направлении. Так, например, поступила в Тоскане гильдия Arte di Calimala, которая в XII и XIII вв. была монополистами в приобретении английской шерсти и поступавших из Фландрии и Северной Франции сукон-полуфабрикатов. Члены этой гильдии доделывали, окрашивали и подготавливали эти ткани, а затем отправляли их на все рынки Средиземного моря. Так же делал и флорентийский союз купцов и производителей, известный под названием Arte d?lia Lana (Гильдия шерсти. – Пер.), который соперничал с Калималой и организовал на берегах реки Арно все разнообразные виды производства шерстяных изделий.

В других странах крупнейшие купцы – во Фландрии и Брабанте они назывались poorters или coomannen – обеспечивали условия для работы мастерских ремесленникам-одиночкам. В Ипре 140 торговцев тканями обеспечивали работой целый промышленный округ. Иногда – как это было в Амьене и в рейнских городах – в торговле тканями существовали, наряду с крупными коммерсантами, более мелкие посредники (gewandschneiders). Во Флоренции шерстяное дело приобрело такую сложную структуру, что кроме торговцев тканями, которые вели коммерческие дела с мануфактурами, существовали особые продавцы шерсти (lanivendoli), которые покупали шерсть оптом, промывали ее и продавали в розницу, и продавцы камвольной пряжи (stamauiol?), продававшие шерсть, которую они перед этим пряли, били и чесали.

Зарождавшаяся таким образом крупная промышленность, была ли она сложной или простой по структуре, во всех случаях отличалась от мелкой промышленности несколькими характерными признаками. Ее предприятия еще не были фабриками и заводами. Купцам-предпринимателям для ведения дел было достаточно иметь контору в своем доме, где было несколько счетоводов, слуг и посыльных, и один склад для сырья и готовых товаров. Однако в этой простейшей форме крупной промышленности капитал уже отделился от труда. Купец-предприниматель был единственным владельцем материалов, иногда предоставлял инструменты и всегда распоряжался заказами. Только он покупал и продавал изготовленный товар. Рабочие – прядильщицы и прядильщики, чесальщики, ворсильщики, ткачихи и ткачи, красильщики – были всего лишь орудиями производства в руках этого капиталиста, который платил им, руководил ими и по своей воле ускорял, замедлял или останавливал работу. С этого времени рождавшаяся на свет крупная индустрия оказывала на общество далеко не самое полезное влияние, однако она обеспечила сильный и быстрый рост тех видов производства, в которых возникла.

Происходивший в эти три столетия подъем в промышленности, которая шла по следам поднимавшейся торговли, распространился на все отрасли производства от добычи и переработки полезных ископаемых к мануфактурам и от предметов первой необходимости к предметам роскоши. Чтобы иметь в обращении достаточно денег для новой денежной экономики, люди опять начали разрабатывать золотые и серебряные рудники, возрождая старые методы добычи или опытным путем открывая новые. Золотоискатели добывали отполированные водой крупицы золота из речного песка в Альпах, Севеннах (невысокие горы на юге Франции. – Пер.) и Пиренеях.

Особенно много золотого песка они добывали в Роне, Рейне и По. Они брались за разработку шахт с серебряными, свинцовыми и содержащими серебро медными рудами в Верхней Италии, Тоскане, Сардинии, Калабрии, Верхнем Арагоне, Дофине, Савойе, Оверни, Вивере, Эльзасе, Дербишире, но наибольшее значение имели шахты в горах Фихтельгебирге, Эрцгебирге (Рудные горы) и Гарце. Наступили счастливые дни для немецких рудничных городов – Фрайберга, Аннаберга и Гослара, жители которых в совершенстве знали горное дело. Горняки искали и разрабатывали пласты пород, содержавшие металлические руды. Железорудные рудники работали в немецких Гарце, Вестфалии и Штирии, в английском Суссексе, нидерландском Намюре, французских Нормандии, Верхней Шампани, Дофине, Берри, Верхнем Пуату и Перигоре, испанской Бискайе, в итальянских Бергамо и Калабрии, на острове Сицилия и в первую очередь на острове Эльба, где возникли первые горнодобывающие компании.

Свинец поступал на Запад из Дербишира, а Корнуолл был почти монопольным поставщиком олова, хотя примерно с 1240 г. с ним соперничала Чехия. Англия и Германия выгодно использовали свои медные рудники, Испания – шахты с ртутными рудами возле города Альмаден, заново открытые в XIII в., а Италия – слои серы и квасцов возле городов Вольтерра и Поццуоли и на острове Искья. Гранильщики и шлифовальщики посылали людей за редкими прекрасными камнями в Пиренеи, Овернь и Астурию. В Италии, в Пиренеях, в Турне, Геннегау, Брабанте, Верхней Бургундии, Иль-де-Франс, окрестностях города Кан и в Вестфалии были каменоломни, из которых архитекторы получали камень для сооружавшихся везде огромных зданий. Жители Запада начали осознавать, какую ценность представляют для них каменноугольные шахты, хотя еще продолжали использовать растительное топливо. В Ньюкасле и Дареме, в Геннегау, но в первую очередь в Льежском бассейне, Нижнем Лангедоке и Сентонже добыча каменного угля оказалась рентабельной. Эксплуатация мелких соляных озер, соляных источников и солончаков достигла невероятно высокого уровня. За 600 лет в окрестностях Зальцбурга было добыто 10 миллионов тонн соли. Продукция соляных озер в Лимбурге, Швабии, Лотарингии и Франш-Конте удовлетворяла значительную часть потребности Европы в соли. Но в первую очередь соль для европейских потребителей добывали из солончаков в окрестностях Нанта, Нижнем Пуату и Сентонже, и с конца XIII в. все больше торговых флотов из Северной и Западной Европы стало приходить в эти края. На юге Португалия, Испания, область нижнего течения реки По и Королевство обеих Сицилии снабжали солью средиземноморский рынок.

Хотя металлургия мало продвинулась вперед в использовании руд и выплавке и обработке металлов, поскольку имела в своем распоряжении только растительное топливо (древесный уголь), примитивную плавильную печь, молот и руки кузнеца, под действием необходимости металлургическое производство шло вперед огромными шагами. Маленьких кузниц становилось все больше, и они возникали во всех местностях, где были условия, необходимые для их работы, – лес, руда и быстрая река. Иногда эти мастерские даже работали на экспорт. Изготовители шлемов, доспехов, щитов, мечей и другого оружия процветали в Италии – в Милане, Павии, Венеции, Лукке, Флоренции и Неаполе; в Испании – в Толедо, Валенсии и Сарагосе; во Франции – в Гиени (Гюйене), Перигоре, Пуату, Дофине, Лангедоке и в Лионе и его окрестностях; в Германии – во Франконии, Саксонии, Штирии и Каринтии. Много металлургических заводов было в Барселоне, Вике (город в испанской провинции Каталония. – Пер.), Лериде, Жероне (город в Каталонии. – Пер.), но прежде всего в Бискайе. Также обстояли дела в альпийских областях Италии, Франции и Германии, в восточных и центральных французских провинциях, на землях возле Мааса и в Центральной Германии. Все больше приобретали известность литейные мастерские Лотарингии. Испанская Валенсия была известна умелыми мастерами-медниками, а мастера из Динана и Юи (город в Бельгии на реке Маас недалеко от Льежа. – Пер.) выпускали в своих мастерских прекрасные изделия из желтой меди, которые расходились по всей Европе и в честь Динана получили название динандри. Область вокруг города Шатору, Овернь, Бре и Верхняя Шампань начали производить ножи, Париж – изделия из железа и меди. В Германии, Франции и Италии изготавливали кованые изделия из железа, скобяные и слесарные изделия. В XIII в. великий французский художник Виллар де Оннекур (это был знаменитый архитектор, который стал известен потомству своим альбомом рисунков. – Пер.) изобрел часы с гирями и спуском и этим подготовил будущий прогресс часового дела.

Огромный шаг в своем развитии сделали пищевые отрасли промышленности и большинство обрабатывающих отраслей, а также отрасли, производившие предметы роскоши и произведения прикладных искусств. Это показывает, каким мощным было движение богатства на тогдашнем Западе и какой сильной была там коммерческая активность. Городские изготовители продовольственных изделий – их предприятия относились к разряду мелких мастерских – стали многочисленными и довели разделение труда до высочайшей степени. В сельских местностях было изобилие мельниц, поскольку всюду умели использовать силу воды, а с XII в. появились и ветряки. В 1086 г. Книга Судного дня отметила 5 тысяч водяных мельниц только в одной Англии, а в XIII в. в одном лишь пригороде Ипра существовало 120 ветряных мельниц. В более крупных городах корпорации мясников, пекарей, изготовителей выпечки, владельцев харчевен и множества им подобных стали многочисленными и сильными союзами. Итальянцы уже производили на экспорт сухари для моряков и пироги. Каталония, Галисия, Англия и Нидерланды экспортировали соленую еду, а Фландрия и Англия пиво. Были основаны первые мануфактуры по изготовлению сахара, варенья и сиропов в подражание таким же производствам у арабов, в Провансе, в Андалусии и Восточной Испании.

В изготовлении тканей, мебели, украшений и произведений искусства Запад стал соперником, а вскоре и удачливым покорителем Востока. Завоевание огромного рынка промышленных товаров начали суконные мануфактуры. В этой области ведущее положение заняла Италия, которая отняла у Византийской империи монополию на производство тонких тканей. Существуют данные, что с XII в. в Милане было 60 тысяч рабочих этой отрасли; там действовала знаменитая гильдия Umiliati («Смиренные». – Пер.), и эта деятельность распространилась на Венецию, Болонью, Мо-дену и Верону. В Вероне к 1300 г. производилось 30 тысяч штук сукна в год, не считая чулок и шапок. Лукка, Сиена, Пиза, Палермо и Неаполь, в свою очередь, тоже организовали мастерские, но их вскоре превзошли мануфактуры Флоренции, где в XII в. Arte di Calimala начала обработку сукон, импортированных с Запада, и где в XIII в. могущественная Шерстяная гильдия (Arte d?lia Lana) организовала крупнейшую мануфактуру по производству тонких сукон и стала экспортировать ее продукцию во все страны христианского мира. К 1306 г. город на реке Арно производил в год в своих 300 мастерских больше 100 тысяч штук шерстяного сукна общей стоимостью миллион золотых флоринов. В 1336 году треть населения Флоренции (30 тысяч работников) жила за счет этой промышленности, ежегодный доход от которой оценивали в 1 миллион 200 тысяч золотых флоринов.

С XII в. с Италией начали соперничать Нидерланды. Фландрия и Брабант стали крупными промышленными центрами, где ткали шерстяные сукна, и слово «фламандец» приобрело значение «ткач». Сент-Омер, Дуэ, Лилль, Брюгге, Камбре, Валансьен, Лувен (Лёвен), Сен-Трон (Синт-Трёйден), Юи, Маастрихт, Ипр и Гент отправляли на крупнейшие рынки Востока и Запада свои тонкие ткани, саржи, «брюнетки», полосатые, однотонные или смешанные ткани, окрашенные в яркие тона – зеленые, красные, синие и фиолетовые, которые всюду пользовались огромным спросом. В Ипре в 1313 г. мануфактуры увеличили объем своего производства до 92 500 штук ткани. В Генте за станками для изготовления сукон работали 2300 ткачей. В этой промышленности видное место занимала также Франция, и производство сукон стало самым важным видом ее промышленной деятельности. Оно процветало в Пикардии в Амьене и Сен-Кантене, в Иль-де-Франс – в Бове, Шартре, Санлисе, Сен-Дени и Париже; в Шампани – в Провене (где в XIII в. работало 3200 ткацких станков), Реймсе, Шалоне и Труа; в Нормандии – в Руане, Эльбёфе, Павийи, Монтивилье, Дарнетале, Берне, Онфлёре, Верноне, Омале, Лез-Андели и Кане; в Центральной Франции – в Бурже, в Лангедоке – в Тулузе, Каркасоне, Нарбоне, Безье и Монпелье, которые начинали экспортировать свои изделия в Левант. Ткани из Руссильона и Каталонии, Нижнего Арагона и Валенсии стали соперничать с такими же изделиями Южной Франции. В германских странах прославились шерстяные мануфактуры Базеля, Страсбурга, Кельна, Аугсбурга и Магдебурга, а также алые сукна из Регенсбурга и Пассау. Фламандцы и французские цистерцианцы принесли это искусство в Северную Германию. Оно стало распространяться даже в Англии, которая в XIII в. экспортировала саржи из Стамфорда.

На основе маленьких семейных мастерских стали возникать мануфактуры, работавшие со льном и коноплей. Они работали очень активно, поскольку все шире распространялось ношение льняного белья, и торговле было нужно все больше льняного полотна. Жители Южной Италии и Каталонии научились у арабов (здесь: собирательное название подданных мусульманских стран, образовавшихся после распада халифата. – Ред.) и византийцев изготавливать тонкие льняные ткани. Эта отрасль процветала во Франции – в Шампани, Нормандии, Мэне, Иль-де-Франс и Бургундии, и льняные ткани из этих земель экспортировались во все страны христианского мира.

В Нидерландах мануфактурное производство стало переселяться из сельских округов в города Фландрии. В Германии Кельн, Сент-Галлен, Швабия, Франкония и Тюрингия соперничали с французскими городами и провинциями. Наварра, Гипускоа и, в первую очередь, Бретань производили отличную парусину. Появились даже первые хлопчатобумажные ткани, которые назывались муслины или фустианы. Это были подражания изделиям византийцев и арабов, а изготавливали их в Италии, в испанской Валенсии, в лангедокском Каркасоне и в провансальском Арле. Народы Запада похитили у жителей Востока и тайны изготовления шелковых тканей. Уже в XI в. их стали производить в Лукке, в XII, благодаря Рожеру II, – в Палермо. Примеру этих городов в XIII в. последовали Лучера, Реджо, Неаполь, Венеция и Флоренция, а в начале XIV Цюрих. Христианская Испания унаследовала арабские шелковые мануфактуры в Альмерии, Валенсии, Картахене, Хаэне (город в Андалусии. – Пер.) и Севилье. Западные красильщики – итальянцы, французы и фламандцы – стали успешно соперничать с восточными. Изготовление ковров перестало быть монополией арабов и византийцев. Испанские города Куэнка и Чинчилья стали продолжателями сарацинских традиций этого ремесла. Во Флоренции началось изготовление многоцветных ковров и ковриков. Ковры с низкой основой впервые были сотканы в мастерских Пуатье и Лиможа, а потом сделали богатыми мастерские Парижа, Реймса, Амьена, Арраса и Лилля. Наряду с ковриками местного типа появились «турецкие» ковры с бархатным ворсом, а позже – в начале XIV в. – ковры с высокой основой. Вышивание стало по-настояшему художественным ремеслом. Византия, законодательница мод, в XIII в. была свергнута с этого престола (после разгрома крестоносцами 4-го Крестового похода в 1204 г. – Ред.). Ее место заняли Италия и Франция, но главным законодателем в моде стал Париж.

Изготовлением изделий из мехов, шкур и кожи занимались во многих местностях, где процветали дубление и выделка кож, особенно в Италии, Франции и Германии, Развитие этого ремесла привело к открытию бесчисленного множества мастерских. Самые прославленные изготовители меховых изделий на продажу работали в Париже, седел, сбруи и обуви – в Париже, Флоренции, Неаполе, Валенсии, Кордове, Сарагосе и Барселоне, а изделий из позолоченной кожи – в Кордове и Венеции, а также в Королевстве обеих Сицилии и во Франции.

На Западе постепенно возникало промышленное кораблестроение. Французские, итальянские и фламандские столяры унаследовали от византийцев искусство изготовления мебели, и точно так же в XIII в. итальянские и испанские мастера мозаичных и керамических работ сменили греческих (византийских) в Палермо, Пезаро, Лучере, Валенсии, Толедо, Севилье, Калатаюде (город в Испании к юго-западу от Сарагосы. – Пер.) и на острове Мальорка. Во Франции возникли стекольные мастерские, где изготавливали обычное стекло; жители Венеции уже в XI в. похитили у византийцев секрет изготовления зеркал и художественного стекла, а в 1292 г. основали знаменитые мастерские в Мурано. В этот же период парижские и итальянские резчики по слоновой кости превзошли своих византийских предшественников.

И наконец, в художественных ремеслах Запад тоже обогнал Восток и стал лидером как по оригинальности замыслов, так и по объему производства. В этой области, по общему признанию, всех превзошла Франция. Она наполнила христианский мир восхитительными зданиями в романском и готическом стилях, скульптурами, настенными росписями и изделиями из цветного стекла. Ее мастера ремесел, обученные в сотнях мастерских не только в аббатствах и городах, но и в сельских округах, приезжали во все страны, а за ними следовали тысячи обычных ремесленников, и своей работой они доказывали превосходство французской индустрии (opus francigenum). Именно Франция дала христианскому миру шедевры ювелирного искусства, изделия с выемчатой (champlev?es) и перегородчатой (cloisonn?es) эмалью (непревзойденными мастерами изделий с перегородчатой эмалью и других были ювелиры Руси – до разгрома страны монголо-татарами Батыя в 1237–1241 гг. – Ред.) и богато украшенные миниатюрами рукописи. Эта страна была госпожой не только искусств, но и наук. В ней было бесчисленное множество мастерских, где изготавливали пергамент и переписывали рукописи, пока эти дорогостоящие средства передачи мысли от одного человека к другому не были вытеснены новым дешевым веществом, облегчившим распространение трудов человеческого разума, – то есть были созданы мануфактуры, производившие бумагу. Они возникли, вместе с мануфактурами по производству тканей из хлопка, как подражание арабам в XIII в. в Палермо, Хативе (город в Испании к югу от Валенсии. – Пер.) и Валенсии, а позже в различных французских провинциях.

Деятельность преобразовала западный мир. Многочисленные художники и ремесленники создавали, возрождали или развивали разнообразные виды промышленных работ, отняли первенство в промышленной области у пришедших в упадок стран – Византии и мусульманских государств Востока и дали Западу новые источники богатства. Так торговые и промышленные слои западного общества вышли на арену истории. Теперь они были готовы завоевать себе место в обществе, соответствующее их новой, все более важной роли в нем.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.