4.1. Левый фланг Разгром 113-й стрелковой дивизии

4.1. Левый фланг

Разгром 113-й стрелковой дивизии

На центральном и южном участках белостокского выступа, занимаемых войсками 10-й армии, положение было более устойчивым. Однако и здесь, не сумев удержать пограничные рубежи, советские части в первой (и частично — во второй) половине дня начали отход на ряде направлений. Против армии германское командование выставило 12 пехотных дивизий, из них 8 — против ее левого фланга[217]. Все 8 принадлежали 4-й полевой армии фельдмаршала Ганса Гюнтера фон Клюге и составляли 7, 9 и 13-й армейские корпуса. Именно на южном (левом) фланге армии немцы достигли наибольшего успеха в первый день боевых действий. Когда сильно пострадавшая при первом ударе — от воздушных налетов и огня артиллерии — 113-я стрелковая дивизия была собрана и приведена в относительный порядок, ее части выступили на северо-запад для занятия обороны согласно своему плану прикрытия госграницы. Несмотря на тяжелое ранение, комдив генерал-майор Х. Н. Алавердов проявил собранность и волю. Он был грамотным, подготовленным командиром, незадолго до войны с отличием закончившим Академию Генерального штаба РККА. Но несколькими часами позже, на марше, его дивизия внезапно была атакована во фланг передовыми частями 9-го армейского корпуса вермахта (командир корпуса — генерал-лейтенант Гейер). Разворачиваться в боевой порядок пришлось в крайне невыгодных условиях. 113-я потерпела жестокое поражение и, как единый организм, прекратила существование. Ее отдельные отряды продолжали сражаться с противником на южных опушках Беловежской пущи еще несколько дней. Смяв и расчленив советскую дивизию, авангард 9-го корпуса двинулся дальше и вышел на рубеж реки Нужец. Там он был остановлен развернувшимися для обороны частями 13-го мехкорпуса генерала П. Н. Ахлюстина и 9-й железнодорожной бригады майора В. Е. Матишева. Какие-либо другие подробности разгрома 113-й отсутствуют, есть лишь некоторые данные по комсоставу. Пропали без вести: зам. командира дивизии по строевой части полковник Я. И. Гончаров, начальник штаба полковник К. В. Кирюшин, начхим капитан Н. Н. Демидов, начальник 2-го отделения капитан М. К. Кишкин, начальник связи майор Н. С. Кретов. Известны также: зам. командира по политчасти полковой комиссар П. М. Новиков, командир 679-го стрелкового полка майор К. К. Джахуа, замполит того же полка батальонный комиссар Новиков, командир 725-го стрелкового полка полковник М. В. Тумашев, командир 451-го легкоартиллерийского полка майор В. В. Игнатьев, зам. командира 513-го СП майор Х. Э. Мурзакаев. А. Г. Короткевич из 679-го полка вспоминал, что 3-й батальон находился в районе Цехановиа в укрепрайоне и отступал потом на Бельск. По словам П. Г. Полынского из 725-го полка, 1-й батальон, в котором он служил, находился в районе Семятиче и на рассвете 22 июня подвергся бомбежке. В 4 часа прилетел одиночный самолет, увидел огонек (повара уже готовили завтрак) и нанес бомбовый удар. Убил всех поваров, разбил котлы и кухни. Все вскочили, быстро оделись, разобрали винтовки. Была паника, пока не прибежали командиры; они сообщили, что Германия напала на СССР. Командиры повели их к складу боепитания в 2 км от лагеря, но прошли только полпути, как склад взлетел на воздух. Осталось только то, что имелось: по три обоймы на винтовку, по диску — «на ручник». У Буга окопались и заняли оборону, имели приказ не стрелять. Над головами летали самолеты бомбить Брест. Комбат капитан (фамилия утратилась) послал Полынского в штаб полка: узнать пароли и место сбора полка. Тот шел оврагами и горевшей рожью, под огнем. На старом месте штаба не оказалось, было только несколько человек, «маяки». Спросили, из какого батальона, приказали — сидеть до утра. Вернулся и доложил обо всем комбату. До полуночи просидели, потом отошли на восток, в сторону Бреста.

^{Общий ход боевых действий на Западном фронте}

Утром 25 июня в районе Картуз-Береза — батальон оказался в полосе соседней 4-й армии — был большой бой. П. Г. Полынский был тяжело ранен в руку и ногу, позже ногу ампутировали. Утром 26 июня пополз, искал что поесть. К нему подошел некто в форме солдата, назвался политруком, спросил, из какого он батальона. Он назвал номер, «политрук» ответил, что их командир ранен в живот и попал в плен. Посоветовал и самому сдаться в плен, а потом ушел на восток. Рядовой Полынский был подобран немцами на поле боя и сдан в лазарет лагеря военнопленных в районе Гродно. Своего комбата, действительно раненного в живот, видел, но офицеров держали отдельно.

Арестованный генерал армии Д. Г. Павлов, рассказывая на допросе о первых часах войны, сообщил также, что, как ему доложил начальник оперативного отдела штаба Семенов, «в районе Семятиче был застигнут и окружен противником батальон связи 113-й дивизии». Имеются еще сведения об артиллерийской батарее 513-го стрелкового полка, четверо суток державшей оборону у местечка Березино. Командир батареи, Герой Советского Союза, лейтенант С. М. Журавлев в неравном бою был контужен и захвачен в плен[218]. Прочтя про Березино, я несколько удивился. Городок находится примерно в 80 км западнее Минска, там, где шоссе Минск — Могилев пересекает реку Березину. Где Буг и где Березина? Но оказалось, что командование войск, оборонявших столицу Белоруссии, организовало в городке Червень формировочный пункт для сколачивания боеспособных отрядов из остаточных групп 3, 4 и 10-й армий, вышедших в район Минска. Туда, в частности, попали артиллеристы из 444-го корпусного артполка (4-й стрелковый корпус 3-й армии). Как вспоминал курсант 1-й учебной батареи Ф. Ф. Ипатов, после боев на реке Неман их подразделение, потерявшее всю технику и перебравшееся через реку по плотам лесосплава, вышло к Минску. При отступлении подобрали брошенное 45-мм противотанковое орудие. Комендант города, подчинявшийся начальнику минского гарнизона генерал-майору И. Н. Руссиянову (командиру 100-й ордена Ленина стрелковой дивизии), направил их в Червень, откуда они убыли на оборону моста именно в Березино. И. Т. Логанов из 27-й стрелковой дивизии помнит, что 26 июня на Березине их группа влилась в состав именно руссияновского соединения. Известно также, что командир 4-го воздушно-десантного корпуса генерал-майор А. С. Жадов, имея приказ удержать Березина с его важным в военном отношении мостом, сумел выделить для этого только 7-ю бригаду и 3-й батальон 214-й бригады. Сил было явно мало, и комкор подчинил себе все войска, которые собирались на Березине. В районе моста он выставил заслон, который останавливал всех отходящих к реке военнослужащих и направлял их на усиление обороны. Вскоре из этих разрозненных групп и просто одиночных бойцов был сформирован сводный полк, подчиненный командованию корпуса[219]. Этот факт отмечен и в оперсводке штаба фронта № 16 от 3 июля 1941 г.: «В районе Березино из отходящих с фронта групп и одиночек сформировано пять батальонов, которые заняли оборонительные участки по восточному берегу р. Березина». Поэтому представляется вполне вероятным, что полковая батарея и какие-то другие подразделения из 113-й дивизии могли после отхода на восток и короткой передышки занять оборону на Березине и драться уже в составе группы войск генерала Жадова. Установлено также, что майор Мурзакаев в конце июля возглавлял 407-й полк 108-й дивизии, оборонявшей Минск и вырвавшейся из окружения; полковник Тумашев командовал 444-м полком той же дивизии, 2 ноября 1944 г. стал генералом; майор Игнатьев в августе значился в резерве комначсостава Западного фронта, 11 июля 1945 г. ему было присвоено звание генерал-майор артиллерии. Но эти факты ничего не дают для прояснения действий 113-й дивизии в первый день войны.