Глава восьмая

Глава восьмая

В октябре 1967-го года был обнародован первый отчет по пропаже грузов в аэропорту Кеннеди, согласно которому за последние десять месяцев пропали грузы на общую сумму в два миллиона двести тысяч долларов.

Эта цифра не включала в себя сотни угонов за пределами аэропорта и кражи на сумму менее чем в тысячу долларов.

В итоговую сумму также не входили неликвидные товары на два с половиной миллиона долларов, украденные у авиалинии "Транс Уорлд". Товары стоимостью в два миллиона двести сорок пять тысяч восемьсот шестьдесят восемь долларов, украденные за последние десять месяцев, забрали прямиком со складов и комнат охраны "Эйр Карго Сентер".

К тому времени "Эйр Карго Сентер" стал крупнейшим подобным центром во всем мире. Комплекс из тринадцати зданий - складов и погрузочных платформ для грузовиков - занимал сто пятьдесят акров.

Офисные здания сдавались двадцати восьми авиакомпаниям, агентствам авиаперевозок, таможенным брокерам, федеральной инспекции и транспортным компаниям.

Каждая авиакомпания держала свои ценности в особо охраняемых комнатах, некоторые из которых были обшиты сталью или покрыты шлакобетоном, остальные же - проволочным каркасом. Вдобавок у авиакомпаний имелась своя охрана, или же они нанимали частные детективные агентства, чтобы те охраняли их ценности на работающем двадцать четыре часа в сутки комплексе.

Помимо охраны авиакомпаний управление обычно держало в аэропорту до ста тринадцати полицейских.

Тут также находились таможенные офицеры, федералы, а полицейские из 103-го участка регулярно патрулировали аэропорт.

Но за десятимесячный период, указанный в отчете, было совершено до сорока пяти ограблений, включая кражу одежды, слитков палладия, жемчуга, часов, музыкальных инструментов, гидравлических помп, сигарет, порнографических записей, лекарств, париков и алмазов, плюс четыреста восемьдесят тысяч долларов в наличке, которые украли незадолго до полуночи в субботу, восьмого апреля, из закрытой и охраняемой комнаты в складском помещении "Эйр Франс".

"Я поднялся благодаря "Эйр Франс". Никому еще не удавалось вынести из аэропорта такую сумму денег, и сделал я это без оружия. Все началось в конце января 1967-го года. Я продавал в аэропорту сигареты.

У меня был постоянный маршрут, и одной из лучших остановок считался грузовой док "Эйр Франс". Бобби МакМэхон, заведующий складом, был одним из моих лучших клиентов.

Время от времени он приносил нам товар, и мы покупали у него парфюмерию, одежду и драгоценности. Бобби МакМэхон так долго работал в "Эйр Франс", что его прозвали "Фрэнчи", и не существовало ни одной детали грузовых операций, которой он бы не знал.

Глянув на накладные и коносаменты, он мог определить, что за товар прибывает или отправляется. Поскольку он возглавлял ночную смену, то мог пройти куда угодно и взять что угодно.

Там и так никто ни за кем не приглядывал, а у Фрэнчи был карт-бланш. Однажды он заявился с коробкой размером с метр на полметра, полной шелковых платьев. Джимми продал их в швейном квартале за восемь тысяч долларов, а Фрэнчи получил свою долю. Фрэнчи всегда имел долю с любого товара, который нам приносил, или с дела, на которое давал наводку.

Прихожу я однажды в аэропорт, и Фрэнчи сообщает мне про деньги, которые должны прибыть.

Он рассказал, что на месте старой комнаты из проволочного каркаса собираются построить новую усиленную комнату из бетонных блоков. А пока что все ценное имущество хранится в офисе, в самом начале склада.

Фрэнчи добавил, что деньги прибудут упакованными по шестьдесят тысяч в белых брезентовых мешках с красными печатями.

Он рассказал о том, что обычно самолеты привозят из-за океана три-четыре мешка, которые по понедельникам увозят на бронированных грузовиках. Три-четыре парня с пистолетами легко смогут забрать деньги.

Я был сильно взволнован. Я поехал в "Робертс" и рассказал все Джимми. Он знал, что Фрэнчи обладает первосортной информацией, и в те же выходные Рэймонд Монтемурро, его брат Монти, Томми ДеСимоне и я отправились совершить налет на склад.

Джонни Савино с Джимми ждали нас в доме последнего. Как обычно мы взяли машины напрокат и нацепили на них поддельные номера. Затем мы прямиком направились к офису, и, прибыв, незамедлительно заметили, что там слишком много народу.

Вокруг крутилось около двадцати пяти - тридцати человек. Переглянувшись, мы попытались определить, возможно ли их обойти, но все безуспешно.

В начале комплекса находился офис, но сразу за погрузочной платформой - склад, забитый товаром на палетах, в коробках и ящиках, уложенных до самого потолка. Там было слишком много суеты и передвижений, о которых мы ничего не знали.

Мы отбросили в сторону мысль о налете. Затем посмотрели на брезентовые мешки. Они лежали у самой стены, где строился сейф. Прекрасные мешочки, полные денег.

Один лишь их вид сводил меня с ума. Они выглядели так прекрасно, что нам не хотелось все терять. Мы поступили правильно, убравшись восвояси.

Встретившись с Фрэнчи, я сообщил ему, что необходимо найти другой вариант. Он объяснил, что это весьма затруднительно, поскольку он никогда не знал, когда поступают деньги. Временами по две недели ничего не приходило, а затем могли в день прийти две посылки и в тот же день отправиться в банк.

Деньги шли от американских туристов и солдат, которые обращали американскую наличку во французские деньги. Французы отсылали деньги в Америку и вносили на счета в американских банках. В основном присылали немеченые ста и пятидесятидолларовые купюры. Куш нашей мечты.

Тем временем каждый раз, как я наведывался в аэропорт, чтобы продать сигареты, я останавливался поговорить с Фрэнчи. Пока мы разговаривали, я смотрел, как рабочие заканчивают строительство хранилища, и однажды его завершили.

К нему было два ключа. Фрэнчи? Нет, тут нас ждала неудача. Один из ключей руководство отдало охраннику из частного агентства; у него была прическа ежиком, и он очень серьезно относился к своей работе.

Он обожал быть копом. Обожал сторожить двери. Парень никогда не выпускал ключ из поля зрения. Если Фрэнчи требовалось что-то занести в комнату, охранник никогда не давал ему ключ; он открывал дверь, ждал, пока Фрэнчи закончит, и собственноручно закрывал дверь.

Он носил ключ на кольце, пристегнутом к ремню. Второй ключ принадлежал контроллеру всей операции, а тот работал в дневную смену.

Мы могли прижать парня и забрать его ключи, но проблема заключалась в том, что мы не знали, когда деньги окажутся на месте. Нам следовало иметь собственные ключи, чтобы сразу же попасть туда после предупреждения Фрэнчи.

Если мы прижмем парня и отнимем ключи, то тогда их просто заменят, к тому же мы всполошим их, дав понять, что знаем о деньгах. Я прикинул, что нам следует забрать только ключи, и попросил Фрэнчи втереться в доверие к парню.

Купить ему выпивку. Потрепаться. Тем временем Фрэнчи дал мне адрес парня. Он жил в меблированных комнатах на Рокуэйз-булевард, неподалеку от Либерти-авеню, через улицу от гамбургерной "Уайт-Кастл".

Однажды, когда охранник отдыхал, мы вместе с Раймондом Монтемурро целый день прождали, когда он выйдет из дома. Когда парень ушел, мы взломали его квартиру в поисках ключа. Мы намеревались достать ключ, сделать копию и вернуть его на место, чтобы никто не узнал. Затем, когда прибудут деньги, у нас бы оказался ключ к целому состоянию.

Мы обыскали каждый ящичек в квартире, но не смогли найти ключ. Сукин сын, должно быть, таскал его с собой весь выходной. Я не мог поверить своим глазам.

Меня ждало целое состояние, а на пути к нему стоит чокнутый охранник с зарплатой в сто баксов в неделю. Вторая проблема состояла в том, что Джимми начал терять терпение.

Он принялся говорить о том, что когда в следующий раз Фрэнчи известит нас о деньгах, мы схватим парня и заберем ключ. Я был, как пить дать, уверен, что Джимми прикончит парня. Это заставляло меня стараться сильней.

Парень жил в типичной квартире холостяка. Она удручала. Она была запущенной.

У него повсюду валялись детективные журналы, да и журналов с женщинами хватало. Ему было около сорока, а на лице застыло типичное выражение неудачника. Он носил очки и был худым. Фрэнчи же представлял ему прямую противоположность - здоровый, грубоватый и веселый парень.

Он был женат и жил вместе с прекрасной семьей где-то в Хэмпстеде. Фрэнчи был компанейским парнем. Он рассказывал смешные истории. Именно его назначили начальником смены. Я понимал, что для охранника это важно.

Сотрудникам всегда нравится зависать вместе с боссом. Я рассказал Фрэнчи о журналах с женщинами. Добавил, что, возможно, мы сумеем умаслить парня девушкой.

И вот Фрэнчи пригласил парня на выпивку в мотель "Джейд-Ист", которой находился возле магистрали. Фрэнчи принялся говорить о девушках, и парень определенно заинтересовался.

Фрэнчи повел разговор о своей подружке, которая, по его словам, была настоящей распутницей. Она просто обожала трахаться. Охранник чуть с ума не сошел, слушая сальные истории Фрэнчи.

На следующий день мы привели потрясную проститутку из Бронкса. Она работала на клиентов Ральфа Атласа.

Атлас был первоклассным букмекером, и его клиентуру составляли богачи из швейного квартала и с Уолл-стрит. Брала девушка сто пятьдесят долларов за ночь, что по тем временам было очень дорого.

Выглядела она как Натали Вуд [25]. У нее были темные волосы, шикарная фигура и красивые большие глаза. Она не выглядела как проститутка. Скорее как студентка или стюардесса.

В ту ночь Фрэнчи привел охранника встретиться с его "девушкой" в "Джейд-Исте". Она сразу же начала заигрывать с парнем. Фрэнчи, прикинувшись простачком, извинился, сказав, что ему надо вернуться на работу, и девушка повела охранника наверх в постель.

В ту ночь мы не трогали ключ. Нам хотелось посмотреть, сработает ли план. Я хотел понять, уязвим ли парень. Оказалось, что да.

В следующие выходные мы с Томми вновь сняли девушку и повели её в "Джейд-Ист". На этот раз нам хотелось понять, смогут ли Фрэнчи с девицей отвлечь охранника от ключа.

В подвале "Джейд-Ист" располагались отдельные сауны и джакузи, и если бы нам удалось заставить их пробыть там достаточно времени, чтобы мы могли взять ключ, сделать дубликат и вернуть его на место, то дело было бы в шляпе.

Но вначале нам хотелось сделать пробный заход. Фрэнчи должен был оставить ключ от комнаты под пепельницей в холле и, раздвинув жалюзи, подать нам сигнал, что они направляются вниз.

Все прекрасно сработало. Они пробыли внизу полтора часа, чего с лихвой хватило бы, чтобы сделать дубликат.

Позже той ночью позвонил Фрэнчи. Он узнал, что в следующую пятницу в аэропорт прибудут от четырехсот до семисот тысяч долларов в наличке.

Больше никаких пробных заходов. Настало время сделать это. В следующую пятницу мы с Томми вновь сняли девушку, но теперь она стала что-то подозревать. Она поняла, что мы затеваем нечто незаконное, но не могла разгадать что.

На этот раз, чтобы создать более уютную атмосферу, я прикупил для троицы махровые халаты, чтобы те надели их в сауне. Халаты мы передали девушке, чтобы дала им от себя в подарок.

Она оказалась великолепной актрисой. Они условились встретиться в мотеле к половине шестого.

Но Фрэнчи с охранником выбрались в "Джейд-Ист" только к шести часам. К тому времени мы уже начали беспокоиться.

Все шло с запозданием. Мы нашли поблизости слесаря, который делал дубликаты ключей, но он закрывался в семь. Стоило прибыть Фрэнчи с охранником, как мы направили к ним девицу, наказав ей поторопить их.

Она обняла обоих. Фэрнчи потел и закатывал глаза к потолку, потому что понимал, что мы опаздываем. Охранник был медлительным и упрямым парнем.

Каждый раз, когда Фрэнчи пытался расшевелить парня, тот словно примерзал к одному месту. Становился заторможенным. Теперь его пыталась расшевелить девушка, но лишь к половине седьмого они направились в свой номер, чтобы переодеться для сауны.

Стоило им спуститься, как я поднялся наверх. Я заглянул под пепельницу в холле. Под ней был ключ. Я открыл дверь, и там, рядом со штанами парня, лежала его связка ключей. Я схватил связку и ринулся вниз.

В машине меня уже поджидал Джимми, и мы помчались из мотеля к слесарю. Мастерская находилась на Рокуэйз-булевард, рядом с Джамайка-авеню. Мы мчались, как угорелые, но когда приехали, парень уже собрался закрываться.

Нам пришлось стучать в дверь и умолять его. Мы не знали, который из ключей нам нужен, поэтому заказали дубликаты всех восемнадцати.

Парень принялся за работу, и когда закончил, дал нам пятнадцать дубликатов. Я спросил насчет оставшихся трех, на что он ответил, что у него нет подходящих форм. Пятнадцать из восемнадцати - неплохой расклад, но в этом деле мне не хотелось рисковать.

Мы помчались назад в мотель, я взлетел наверх, положил ключи на прежнее место, закрыл дверь, и положил ключ от двери под пепельницу.

Томми разделся до пояса и сделал круг по сауне, чтобы Фрэнчи его заметил. То был сигнал, что комната свободна.

В субботу утром я первым делом встретился с Фрэнчи возле склада. Он забрал все пятнадцать ключей, чтобы убедиться, что у нас есть нужный. Вернулся он, улыбаясь.

Не только ключ подошел, но он еще и увидел мешки, которые мы поджидали. Фрэнчи сказал, что ограбление лучше всего провести незадолго до полуночи. Это время смены, и множество народа будет крутиться вокруг, а охрана сделает перерыв на кофе в другом конце склада.

Фрэнчи также добавил, что из-за еврейского праздника в понедельник за деньгами из банка не заедут до полудня. Это прозвучало как бальзам на душу.

Отсрочка в инкассации, которую обычно проводили в воскресную ночь, означала, что пропажу не обнаружат до понедельника. А значит, копы не узнают, когда именно пропали деньги.

Люди могут запомнить одного или двух незнакомцев в течение одной ночи, но не за три дня. Слишком уж продолжительный срок, чтобы засечь кого-то на месте преступления.

В запасе у нас оставалось двенадцать часов. Весь день я не выпускал ключ из рук. Я был так счастлив, что купил для мешков самый большой чемодан, который только смог найти.

Без двадцати двенадцать в субботу мы с Томми въехали на парковку склада. Мы взяли машину с фальшивыми номерами и дождались начала смены.

Фрэнчи сказал, что будет поджидать нас возле разгрузочной платформы, а войти мы должны, словно возвращаем чемодан в офис. Согласно замыслу Фрэнчи притворится, будто меня не знает, но если возникнут проблемы, он придет их уладить.

Фрэнчи заверил, что меня никто не остановит, поскольку множество людей часто приходило или выходило с чемоданами, которые потерялись или по ошибке были направлены не туда.

Я взобрался на платформу и прошел в офис, заметив, что Фрэнчи бродит неподалеку. Я увидел комнату и подошел к стальной двери. С тех самых пор, как я вышел из машины, в руке я держал ключ.

Я вставил его, провернул один раз и вошел внутрь. Комната выглядела, как большой темный сортир. Я прихватил с собой карманный фонарик, потому что не хотел зажигать свет.

На полу лежали семь белых брезентовых мешков. Я рассмотрел красные печати. Раскрыв чемодан, я закинул внутрь все семь мешков и вышел наружу.

Чемодан был таким тяжелым, что я едва передвигался. Но Фрэнчи позже утверждал, что решил, будто я ушел налегке, поскольку я буквально пулей вылетел из склада.