«Тело кабинета», или Как раздобыть мешочек храбрости
«Тело кабинета», или Как раздобыть мешочек храбрости
Вернемся к началу анненского царствования, когда началась упорная борьба за место в высшем правительственном органе – Кабинете министров. Туда не удалось пролезть ни оказавшему в 1730 году услугу Анне Павлу Ягужинскому, ни Миниху, зато совсем легко туда проник князь Алексей Михайлович Черкасский – человек дородный, ленивый и казавшийся не особенно умным. А между тем фигура эта весьма любопытна. С 1731 года он солидно восседал на заседаниях Кабинета. Назначение в Кабинет было для Черкасского резким прыжком вверх по служебным ступенькам. В тяжелые времена реформ и переворотов особенно трудно удержаться на вершине власти и почти невозможно дожить без опалы и отставки до своей естественной кончины. Еще труднее до самого конца быть «в милости», окруженным официальным почетом, утешенным и приободренным неизменной лаской государя. К числу таких редких счастливцев русской истории относится князь Алексей Михайлович Черкасский.
Современники и потомки суровы к Черкасскому. В нем они не видят никаких достоинств. Язвительный князь М.М.Щербатов писал о Черкасском: «Сей человек – весьма посредственный разумом своим, ленив, незнающ в делах и, одним словом, таскающий, а не носящий имя свое и гордящийся единым своим богатством». Сын боярина Михаила Яковлевича, он был потомком выходца из ханского рода Большой Кабарды, связанного родственными узами со знатнейшими родами России: один из его прадедов был женат на тетке первого царя династии Михаила Романова. Сам Алексей Михайлович был женат первым браком на двоюродной сестре Петра Великого, Аграфене Львовне Нарышкиной – дочери боярина Льва Кирилловича Нарышкина, а после ее смерти его супругой стала Мария Юрьевна Трубецкая – сестра фельдмаршала и боярина князя И.Ю.Трубецкого.
Многие современники видели в нем лишь ленивца и глупца, который делал карьеру благодаря удачному стечению обстоятельств да умению ловко дремать с открытыми глазами на бесчисленных заседаниях. Черкасский был «телом» правительства, тогда как «душой» считали других – более честолюбивых, ловких, пронырливых, вроде Шафирова, Остермана или потом, уже при Анне, Артемия Волынского. Но они, эти ловкачи и умники, вдруг куда-то исчезали, проваливались, а Черкасский из года в год неизменно и невозмутимо вел заседания, пересидев всех своих друзей и недругов, да еще пятерых самодержцев.
Первое, о чем обычно сообщают биографы Черкасского после описания тучности, так это о его фантастическом богатстве. Действительно, он был богатейшим человеком России, владельцем поместий величиной с иные европейские державы и десятков тысяч крепостных крестьян. Умственные и деловые качества Черкасского современники даже не обсуждали – так это было всем очевидно.
И все же ни богатство, ни знатность, ни родство, ни тучность, ни тем более глупость обычно не спасали от опалы, гнева или недовольства самодержца. В личности Черкасского есть своя загадка. Приметим, что с юношеских лет он занимался государственными делами вместе с отцом, тобольским воеводой, боярином князем Михаилом Яковлевичем, и, как второй воевода, управлял Сибирью. В петровское время ему давали разные поручения, в том числе и руководство Городовой канцелярией. Это было такое учреждение, в котором не очень-то подремлешь на заседании, – как известно, в строительных управлениях во все времена дым стоит коромыслом А Черкасский руководил строительным ведомством целых семь лет! И царь был им доволен. Возможно, Черкасский не был так инициативен, как другие, ему, как писал один из современников, не хватало «мешочка смелости», но он явно сидел на своем месте, умел подбирать людей и успешно вел непростое дело.
Конечно, после смерти Петра Великого многие сановники задремали, расслабились. Но, как видно из документов, Черкасский дремал в полглаза. Этот флегматичный толстяк мог вдруг проснуться и сказать несколько слов, которые в устах несуетного и молчаливого вельможи звучали особенно весомо и авторитетно. Напомню читателю, как в начале 1730 года, когда верховники во главе с князьями Голицыными и Долгорукими фактически ограничили самодержавную власть императрицы Анны в свою пользу, все вдруг с удивлением услышали громкий голос князя Черкасского. Как уже сказано выше, на встрече дворянства с верховниками именно он, а не кто-то другой, смело вышел вперед и потребовал от Верховного тайного совета, чтобы будущее государственное устройство России обсуждали не в кулуарах, не в узком кругу, а в среде дворянства. Потом он превратил свой богатый дом в своеобразный штаб дворянских прожектеров и сам был автором проекта о восстановлении самодержавия. Вот и «мешочек смелости» нашелся!
«Затейка» верховников таким образом провалилась, а самодержавие было восстановлено. Все стало как прежде, и Черкасский мог вновь мирно дремать на заседаниях – императрица Анны Иоанновна, получив самодержавное полновластие, этой услуги Черкасскому не забыла. Любопытно, что шляхетская активность Черкасского в памятном 1730 году не была поставлена ему «в строку» при Анне (ведь тогда он не был сторонником неограниченной власти императрицы!), а, наоборот, была воспринята как борьба с верховниками, что послужило ему, как и В.Н.Татищеву и некоторым другим активистам шляхетского движения, пропуском к чинам и должностям правления императрицы Анны. Такой человек, как Черкасский, – родовитый, тесно связанный родственными и служебными узами со многими знатными вельможами, богатый и влиятельный – был весьма нужен Анне.
Став кабинет-министром, он, хотя с 1734 года был даже канцлером империи, вел себя скромно и незаметно, подпевая сильнейшим да прислушиваясь к советам своего формального подчиненного – вице-канцлера Остермана. Всю оставшуюся жизнь один из лидеров 1730 года «таскал свое имя», мирно досидел на своем высочайшем в чиновной иерархии месте до самой смерти в 1742 году, уже при новой императрице Елизавете Петровне, которая, как и все ее предшественники на троне, уважала солидного Черкасского. Наверное, в таком поведении Черкасского и состояло непонятое окружающими величайшее искусство политического выживания без пожирания ближних своих.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.