ЧЕМ ХОРОШ ЕЛЬЦИН?

ЧЕМ ХОРОШ ЕЛЬЦИН?

Б. КАГАРЛИЦКИЙ НАПИСАЛ информационный материал для иностранной прессы, в котором излагалась позиция радикалов. Здесь уже чувствуется влияние полемики с умеренными, и идеализации Ельцина нет: «Ельцина всегда считали неудобным… Его стиль – популизм, радикализм, зачастую авторитаризм – вызывал недовольство в бюрократической среде… В то же время среди москвичей он завоевал реальную популярность как деятель, серьезно интересующийся судьбами города.

Программа Ельцина, как она формулировалась в ряде выступлений, может быть сведена к ряду пунктов.

1. Борьба против коррупции и привилегий. Ельцин известен как главный противник закрытых распределителей, специализированных столовых и буфетов. Он демонстративно отказался пользоваться этими заведениями, вынудив значительную часть московского аппарата следовать его примеру. Это вызвало сильное раздражение не только среди консерваторов, но и среди реформистских выдвиженцев, которые, напротив, надеялись воспользоваться преимуществами своего нового положения.

2. Ельцин выступал за радикальное сокращение партийного аппарата, причем речь шла не об уменьшении численности, а об упразднении ряда звеньев. На XXVII съезде он высказался за сокращение аппарата ЦК, что было самым радикальным предложением на съезде. В Москве он заявил о необходимости упразднить партийные органы (соответствующие отделы горкомов и райкомов), которые дублируют функции советских и хозяйственных органов. Это означало устранение партийного аппарата от административной власти (и превращение «партии» в политическую партию в европейском смысле слова).

3. Он энергично занимался муниципальными делами Москвы, чего его предшественники не делали. Он добился увеличения в городе числа автобусов для ликвидации давки в транспорте. Он потребовал начать переселение москвичей из старых пятиэтажных некомфортабельных домов, построенных при Хрущеве, в современные здания. Эти дома в народе называют «хрущобы» (по аналогии со словом «трущобы»), в них нет лифтов, низкие потолки, неудобная планировка. Кроме того, эти здания сильно износились, их строили в начале 60-х, не заботясь о качестве, лишь бы ликвидировать ужасающий жилищный кризис тех лет.

4. Ельцин запретил ввоз в Москву лимитчиков – рабочих из других городов. Ввоз лимитчиков вел к тому, что предприятия не стремились повышать производительность труда, население города стремительно росло (возник новый жилищный кризис), рабочие-москвичи рассматривали лимитчиков как деклассированный элемент, говорили, что в случае конфликта с администрацией лимитчики никогда не проявляют солидарности с коллегами (похоже на проблему турок в ФРГ или южан в Турине?). Хозяйственные менеджеры были крайне недовольны прекращением «лимита», и каждое предприятие стало требовать «исключения из общего правила только для себя». Ельцин вел непрерывную борьбу за выполнение своего решения.

5. Он попытался сократить число предприятий в Москве, убрать «грязные» производства, заводы, работающие на привозном сырье и привозном труде, лишь бы разместить в другом месте. Был составлен список, но он постоянно сокращался, причем даже те предприятия, которые остались в списке, не собирались никуда переезжать.

6. Он попытался сократить число научно-исследовательских институтов. Многие из них на протяжении всего своего существования приносили одни убытки (причем речь идет именно о прикладных и практических разработках, которые никогда не внедрялись либо, внедряясь, оказывались убыточными). Эта борьба не дала эффекта, число НИИ продолжало расти.

Общая тенденция, наметившаяся с осени 1987 года, – компромисс либералов и консерваторов при одновременном усилении последних. И речь М. С. Горбачева в Мурманске, где повторялись аргументы о повышении цен, традиционные для консерваторов (западные авторы совершенно ошибочно приписывают авторство этой идеи либералам и связывают ее с рынком, тогда как речь идет о централизованном перераспределении), и юбилейная речь отражали этот компромисс. В таких условиях «неудобный Ельцин» оказался важным политическим фактором.

В своей речи он показал неэффективность перестройки в Москве, неудачу предпринятых им попыток улучшения города, подчеркнул, что снабжение продовольствием не улучшилось. Он прямо обвинил Лигачева во вмешательстве в дела городской парторганизации и в поощрении антиельцинской оппозиции в московском аппарате.

Андрей Исаев, член совета клуба «Община»: «Москвичи должны участвовать в решении судьбы своего руководителя. Это не чисто кадровый вопрос, решается судьба города, судьба перестройки в городе».

Григорий Пельман (один из руководителей Клуба социальных инициатив): «Дело Ельцина показывает, насколько у нас еще не развита структура демократического принятия решений».

Борис Кагарлицкий, координатор Федерации социалистических клубов, член совета Клуба социальных инициатив: «Самое ужасное, что москвичи оказались принуждены узнавать о кризисе руководства в собственном городе из западного радио. Причем „голоса“ передавали советскую официальную информацию, которая не дошла до нас обычным путем. Это информационный апартеид, с которым необходимо бороться».

Этот материал был распространен в виде листовки и в Москве, показав, что неформалы могут лучше сформулировать позицию Ельцина, чем он сам. Так радикалы стали претендовать на роль «выносных мозгов» оппозиционно настроенной номенклатуры.