Противоречия по оси «США– Китай» и другие аспекты глобальной политики

Противоречия по оси «США– Китай» и другие аспекты глобальной политики

В первое десятилетие сложилась сложная взаимозависимость между США и Китаем: динамичный экономический рост последнего был в определяющей мере стран с экспортом китайских товаров на американский рынок и обратным движением американских инвестиций и технологий в китайское производство и колоссальный рынок, дающий высокие прибыли американским корпорациям. В результате сформировалась прочная взаимозависимость между КНР и США. Она стала необходимой, но при одновременном нарастании противоречий по широкому кругу экономических, торговых, международных и двусторонних отношений, включая собственно политические. И вряд ли стоит утверждать, что неустойчивое равновесие выгодно одной из них. Скорее всего, при устойчивости и долговременности тенденции ускоренного укрепления Китай может занять позиции второй супердержавы (как СССР). Это – на первом этапе – до конца второго десятилетия. На втором этапе – с начала 3-го десятилетия, Китай станет первой супердержавой мира. Поэтому китайское руководство правильно отвергло предложение США формально провозгласить свое намерение «разделить вместе с США ответственность за мировые дела», полагая, что само развитие Китая ведет к этому. Эта страна живет по иным временным измерениям, для ее народа что 10 лет, что 100 лет – однотипные измерения. Хотя есть и некоторые конкретные величины: в 2016 г. ВВП Китая превысит величину ВВП США.

Другой важнейший вопрос, связанный с укреплением Китая – останется ли она социалистической страной или нет? Если останется – мир ждут крупнейшие социально-политические перемены – десятки стран мира станут подражать Китаю, как ранее это происходило с США.

Экономическую экспансию эта страна осуществляет на всех континентах. Быстро наращивается сотрудничество с США и ЕС. В апреле 2010 г. в Пекин прибыл глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу; итогом его переговоров с премьером КНР Вэнь Цзябао стало решение сократить барьеры в торговле между ЕС и Китаем. А накануне с руководством КНР встретился президент Франции Н. Саркози, восстановивший связи с Китаем после двухлетнего перерыва. Интенсивный характер приобрели китайско-германские экономические отношения, похоже, Китай отдает приоритет в ЕС именно Германии. На фоне обнаружившихся торговых противоречий с США Пекин стремится превратить Европу в главный источник инвестиций и технологий для модернизации своей быстрорастущей экономики. «Стратегическое партнерство между Европой и Китаем в условиях глобализации актуально как никогда. ЕС и КНР – крупные глобальные игроки, мы обязаны взаимодействовать в вопросах, где наши интересы совпадают», – заявил Баррозу после переговоров с премьером КНР.

Для ЕС главной проблемой является колоссальный дефицит в торговле с КНР: только в 2010 г. европейцы импортировали из Поднебесной товаров на 75 млрд долл., экспортировали менее чем на 65 млрд долл.; отрицательное сальдо в торговле стало устойчивым явлением. Китай буквально наводняет потребительские рынки Европы всевозможными товарами, включая электронику, одежду, игрушки и т.д. Брюссель, как и Вашингтон, считает, что в этом виноват заниженный курс юаня, который помогает китайским экспортерам. В итоге все последние годы ЕС выстраивал таможенные барьеры на пути дешевых китайских товаров, спасая собственных производителей, которым и так нелегко в посткризисное время. Кроме того, ЕС хотел бы добиться от КНР уступок по вопросу изменения климата: Китай на саммите в Копенгагене (2009) отказался брать на себя обязательства по сокращению выбросов углекислого газа, блокировав подготовленный под эгидой ООН меморандум.

У Пекина тоже накопился к Брюсселю ряд требований. Главное из них – признание рыночного характера экономики КНР, что лишило бы ЕС оснований вводить различного рода таможенные барьеры на пути китайских товаров. И это – несмотря на то, что Китай является членом ВТО. Связанная с этим проблема заключается в том, что Пекин стремится импортировать из Европы больше высоких технологий и одновременно приобретать европейские активы, чему препятствует Еврокомиссия. Наконец, КНР добивается отмены эмбарго на поставку европейских вооружений, введенного еще в 1989 году. Последние переговоры показывают, что стороны готовы сближать позиции по большинству из этих вопросов. Так, премьер Вэнь и глава Еврокомиссии Баррозу заявили, что будут работать над снижением торговых барьеров. «ЕС приветствует инвестиции китайских предприятий в Европе и готов создавать для них благоприятные условия», – пообещал глава Еврокомиссии. Еще более наглядным примером усилившегося сближения Европы и Китая стал визит в Китай президента Франции Н. Саркози, который прибыл в Пекин за день до Ж. М. Баррозу и провел переговоры с председателем КНР Ху Цзиньтао. В самом начале президентской карьеры в 2007 г. господин Саркози назвал активные связи с Китаем одним из приоритетов своей внешней политики и побывал в этой стране три раза. Но в 2008 году отношения резко испортились: в марте в Тибете произошли волнения, которые были жестко подавлены китайскими властями. Президент Саркози тогда не только высказался в поддержку культурной самобытности Тибета, но и встретился с духовным лидером местных буддистов далай-ламой. Пекин немедленно заморозил отношения с Парижем и даже перенес саммит ЕС – Китай на полгода, дождавшись, пока Франция уступит Чехии пост председателя ЕС. В вышедшей весной 2009 г. книге «Китай сердится», которая разошлась миллионными тиражами, Франция была названа одним из главных врагов КНР в мире. И лишь на саммите G-20 в Лондоне Никола Саркози встретился с Ху Цзиньтао и постарался помириться: он публично заявил, что Тибет является неотъемлемой частью КНР – извинения были приняты.

Помимо экономики, ведущую роль приобретает стратегический диалог ЕС – Китай. Этот диалог стартовал сравнительно недавно – в 1994 г., а со второй половины 90-х гг. начались ежегодные двусторонние саммиты. Каждая из сторон пришла к выводу, что взаимодействие с партнером повышает ее собственный геополитический вес. В итоге сегодня Евросоюз занимает почетное третье место в неофициальной «табели о рангах» китайской внешней политики, пропустив вперед США и Россию. По крайней мере, так высказываются в Пекине китайские дипломаты. Налаживанию такого взаимодействия и будут способствовать доверительные беседы китайских лидеров с Мануэлом Баррозу и баронессой Эштон – ее китайские собеседники сравнивали с «чистым листом бумаги, на котором можно писать красивые иероглифы».

Китай укрепляет торгово-экономическое сотрудничество с Украиной. 20 июня в Киев в рамках государственного визита прибыл председатель КНР Ху Цзиньтао. Два лидера, президент Украины Виктор Янукович и председатель КНР подписали Соглашение о стратегическом партнерстве. Визит китайской делегации, ранее побывавшей в Астане (на саммитеШОС) и России (на Петербургском экономическом форуме), рассматривался обеими сторонами как очень важный этап, кладущий начало более интенсивным отношениям между двумя странами. (В период президентства Виктора Ющенко они были фактически заморожены.)

Надо отметить, эти отношения стали развиваться в последнее время стремительно; так, «Экспортно-импортный банк Китая» подписал с Украиной соглашение на 2 млрд долл. кредита на развитие инфраструктурных объектов в Киевской области; китайская сторона с 2010 г. осуществляет инвестирование в строительство скоростного железнодорожного сообщения между Киевским вокзалом и столичным аэропортом «Борисполь». Объект должен быть сдан к началу чемпионата Европы по футболу. На переговорах обсуждались совместные проекты в авиапромышленности, космической отрасли, сельском хозяйстве, проект строительства в Одессе терминала по приему сжиженного газа и др. Соглашение о стратегическом партнерстве, вероятно, выведет двусторонние отношения на новый уровень тесного взаимодействия Украины и Китая.

В то же время отношения России как с Китаем, так и с Украиной буквально зациклились вокруг газовых проектов, и их нерешенность блокирует более тесное сотрудничество по широкому кругу вопросов. В таких ситуациях и начинаются поиски более надежного сотрудничества с иными странами, формируется другой географический вектор ориентации. Похоже, Украина при Януковиче, разочаровавшись в надежности связей с Россией, начинает новый дрейф в сторону Единой Европы и НАТО, одновременно укрепляя свои внешние связи с другими крупными игроками на мировой арене, в частности с Китаем.

Но Китай – это далеко не единственная страна, оказывающая влияние на регионально-геополитические процессы в мире. Например, Турция, как отмечают аналитики, всего лишь за несколько последних лет превратилась в одного из ключевых лидеров исламского мира и в наиболее влиятельную на Ближнем Востоке региональную державу. В поле притяжения Турции втягиваются и Центральноазиатские страны и Азербайджан. Можно только сожалеть, что Армения, стремясь удержать оккупированные территории Азербайджана, упустила шанс серьезного сближения с этой страной. Соответственно Турция перестала быть всего лишь западным форпостом НАТО, она быстро превращается во влиятельный политический и экономический центр Евразии.