Пропавшая Мурома

Пропавшая Мурома

Похожую трагедию, только отдаленную от наших дней куда как на больший отрезок времени, пережила и мурома. Мурома — финно-угорский народ. Муромская земля располагалась (пожалуй, и располагается) в землях Нижней Оки. На севере она граничила с так же родственной угро-финской Мерянией, на востоке — с Эрзянь Мастор и Марий Эл, на юге — также с Эрзянь Мастор, на западе — с Мещерой, бывшей долгое время в ее политическом подчинении. Но мурома не ограничивалась этим отрезком. Колонисты муромы дошли до Кольского и Скандинавского полуостровов, и город Мурманск, основанный на месте поселения муромы, тому свидетельство.

«В исторической литературе историю финно-угорской Муромы принято начинать со второй половины I тысячелетия от Рождества Христова и заканчивать XIII в. Безусловно, это безответственная и заведомо ложная позиция», — пишет российский исследователь В. В. Бейлекчи. 

 Почему ложная? Почему заведомо?

Дело в том, что все российские историки и летописцы предпочитали страны Мурому, Мерянию и Мещеру называть Московией, либо даже Московской Русью, а ее население, соответственно называли русскими. Иначе как оправдать претензии Москвы владеть и повелевать Русью: Новгородом, Полоцком, Киевом?

Уникально то, что название города Муром сохранило исконное название финно-угорских хозяев этой страны до наших дней. Пожалуй, это главная победа муромлян и во времена московской «борьбы с язычеством», и в эпоху «просвещенного малороссийского славянизма», пришедшего в Московию с украинского (на тот час русского) запада. Мурома в раннем средневековье была ключевой частью Волжского торгового пути. Это был своеобразный финно-угорский Люксембург. Здесь были торговые ставки мери, муромы, эрзян и мари.

Современная наука не может твердо сказать, откуда именно происходит мурома и как точно называли себя люди этой нации. Распространено мнение, что муромский язык был близок эрзянскому. Муромская топо- и гидронимия достаточно полно сохранены в названиях местностей, населенных пунктов, рек и озер. О муроме имеются краткие сведения в первых киевско-византийских летописях. Сохранились муромские памятники археологии — грунтовые могильники, селища-города и Чаадаевское городище.

Основным источником реконструкции истории муромы являются в первую очередь данные археологии — материалы раскопок 15 древних кладбищ, периодически производившиеся с конца прошлого века, и результаты, полученные при исследовании трех селищ.

Муромцы были прекрасными земледельцами и скотоводами, рыболовами и охотниками, вели активную торговлю со всеми близлежащими и дальними соседями. Об этом свидетельствуют многочисленные орудия труда, предметы быта и роскоши, вещи иноземного, немуромского происхождения и монеты, найденные в захоронениях и жилищах.

Предметы вооружения — наконечники копий и стрел, боевые топоры — по качеству изготовления и боевым характеристикам достигали лучших европейских образцов. Цикл эпических повествований об Илье Муромце доказывает хороший авторитет мурмян в Киеве как сильных воинов. Это все прямо свидетельствует о том, что версия советских историков о мирной ассимиляции муромы славянами (а точнее, помеси славян, татар и тех же финно-угров, т. е. московитов), как минимум, неправдоподобна.

«На самом деле речь шла либо о военном противостоянии, либо о договорных условиях сюзеренитета с Киевом, после Черниговом и Владимиром-Мерьским, вмонтировании Муромы и муромского народа в политическую систему Восточной Европы», — пишет В. В. Бейлекчи. 

 Но тут исследователь ошибается. Мурома была колонией Киева, а не сюзереном, но после захвата всей муромской, как и мерянской, и мещерской, земли Батыем связь с Русью полностью прервалась.

Началась борьба с Золотой Ордой, о чем красноречиво и говорят оригинальные былины про Илью Муромца, вставшего с печи, чтобы сражаться с монголо-татарами. Позже борьбу муромы за независимость распишут как борьбу Руси с Золотой Ордой. Русь же от Орды отбилась, разбив в 1263 г. хана Киданя под беларуским Мозырем. Татары через десять лет пытались отомстить за разгром и, собрав большое войско, в котором участвовали и московиты, вновь двинулись на Русь, номинально подчинив себе некоторые ее земли, но литвинско-русское войско вновь наголову разгромило захватчиков в двух битвах.

Последний удар был нанесен Орде в 1362 г. на Синих Водах, после чего ханы окончательно отказались от претензий на русские земли. Вот и все иго! С монголо-татарским и московским (а московиты как раз всегда поддерживали власть верховного хана) игом боролись лишь финские племена Московии и окрест. Эта борьба продолжалась до времен Ивана Грозного (Ужасного), который трижды громил восстания марийцев (черемисы), но и в XVII в. черемиса продолжала бунтовать против московского произвола на своих землях. В результате всех этих войн (о них мы уже рассказывали в первой части) марийцы как народ уменьшились более чем вдвое.

Историческая концепция Екатерины Великой была такова, что именно Москва как центр русских земель боролась с Золотой Ордой. Гражданскую войну самой Орды расписали как Куликовскую битву, которая, даже победная, почему-то не устранила власть Орды.

Это историки предпочли заболтать всякими оговорками, мол, не все сразу делалось. Любая правда о жителях Московии, ее истории и политической борьбы вредила (увы!) авторитету Российской империи. Екатерина полагала (и ее можно понять), что ее государство должно как-то аргументировать претензии московских князей на все русские земли. Она пошла обычным для государей путем: прибегла к помощи историков.

Написать банальную правду — мол, завоевали, и точка — никто не хотел, ибо России как империи следовало создать образ эдакой доброй матери, заботящейся обо всех. Поэтому историю Руси редактировали и переписывали, для чего Екатериной и была созвана комиссия из десяти человек с заданием оправдать претензии Москвы на русские земли. Правда, картину портили туземные жители Московии, которые одним лишь своим существованием доказывали, что Московия и сама Москва — это не русская страна, но финская. Екатерине же нужно было как можно больше русских, чтобы туземцев можно было изобразить эдакими национальными меньшинствами Московской Руси.

Последнее было легко сделать, так как в течение XVIII в. угро-финское население Московской губернии и окрест изрядно русифицировалось, но далеко не все. Вероятно именно тогда, в конце XVIII столетия окончательно исчезли последние муромцы, которым отказали в праве таковыми называться. Силой крещеные в православие, обретшие православные болгарско-русские имена, муромцы стали русскими, не забыв лишь свои национальные одежды: лапти, косоворотки, балалайки и игрушки-матрешки. В VII-X вв. мурома являлись ни больше ни меньше как законодателями мод для мира поволжских финнов.

В своих исследованиях муромы В.В. Бейлекчи пишет следующее:

 «Волны балто-славянских кочевников в X-XI вв. были ассимилированы коренными жителями края. Постепенно возникли смешанные славяно-финские поселения и могильники. К XII в. мурома уже не упоминалась в летописях как отдельный народ — к этому времени Киев и Чернигов предпочитали иметь дело с «географической областью», а не с народом, неплохо освоившим славянскую речь как лингва-франка».

Здесь уважаемый исследователь вновь ошибается, а точнее торопит события. Не было никаких волн балто-славянских кочевников. Чтобы эти волны накрыли мурому, они должны были оставить пустые просторы где-то на западе. Но такого чуда не было в истории ни балтов, ни их младших братьев славян. Не думаю, что мурома освоила славянскую речь к 1237 г., году ее захвата Батыем. Кучка русских колонистов во Владимире и Ярославле не смогла бы никак русифицировать бескрайние леса, поля и реки угро-финнов. Русский язык почти никто здесь не знал еще в XVII в., что и свидетельствует из донесений тех лет (наем переводчиков для челобитных царю, жалобы попов, что ратники Московии не знают русского, и т. д).

Даже отъявленные скептики-славянисты признавали, что древняя мурома «составила основу населения нижнеокских земель, имевших для Руси (не Руси, а Московии — прим. М. Г.) важнейшее стратегическое и экономическое значение». А значит, финно-угорская мурома и ныне обитает на своих исконных землях. 

 «Вопрос реконструкции муромского национального самосознания — дело недалекого времени», — считает В. В. Бейлекчи и, увы, к сожалению вновь ошибается.

Для нынешнего руководства России угро-финны, похоже, такое же бельмо в глазу, как и для Екатерины Великой, Сталина и прочих кремлевских «антикризисных менеджеров». Пока Россия не откажется от искусственного имиджа великой и могучей страны на основе русских славян, у угро-финнов не будет шанса вернуть свою историю.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.