Холодное траншейное оружие
Холодное траншейное оружие
Я не знаю, каким оружием будет вестись третья мировая война, но четвертая точно будет вестись с помощью дубинок и топоров.
Афоризм периода «холодной войны»
Об этом средневековом оружии вспомнили во время затяжного «окопного периода» Первой мировой войны. Солдатам по обе стороны фронта очень часто приходилось штурмовать вражеские укрепленные позиции, ведя рукопашные бои в тесноте траншеи и ходов сообщения. Как это было не похоже на те штыковые атаки, которым их обучали перед войной! В начале войны ни одна армия не была готова к такому повороту событий. Действовать штатной длинномерной винтовкой со штыком в окопе было далеко не всегда легко и просто. Поэтому для ведения рукопашных боев в траншеях потребовалось разработать специализированное оружие, которое должно было быть удобным в употреблении, компактным и эффективным. К слову сказать, именно во время Первой мировой войны в ходе рукопашных боев впервые были применены отточенные саперные лопатки. Об этом, в частности, упоминает Эрих-Мария Ремарк в знаменитом романе «На Западном фронте без перемен»: «Теперь пошла новая мода ходить в атаку: некоторые берут с собой только ручные гранаты и лопату. Отточенная лопата — более легкое и универсальное оружие, ею можно не только тыкать снизу, под подбородок, но, прежде всего, рубить наотмашь. Удар получается более увесистый, особенно если нанести его сбоку, под углом, между плечом и шеей: тогда легко можно рассечь человека до самой груди». Появились тесаки, ножи и кинжалы, специально приспособленные для действий в траншеях. Но, пожалуй, самой любопытной разновидностью траншейного оружия была окопная булава. Кто впервые догадался применить ее на фронте — неизвестно, но уже с 1915 года она стала едва ли не обязательным элементом боевого снаряжения пехотинцев основных воюющих сторон. Особенно «полюбилась» булава тем солдатам, которые воевали в штурмовых подразделениях. С ее помощью можно было не только дробить кости врагам во время «зачистки» окопов, но и достаточно успешно «снимать» часовых.
Последнее воскрешение боевого ножа началось во время Первой мировой войны. Союзные войска использовали его для вылазок во вражеский тыл, а также в ближнем бою во время атак. В тылу врага нож обычно использовался для захвата пленных, так как в то время это было единственное бесшумное оружие.
В начале войны основным холодным оружием всех воюющих армий был штык — клинковый или четырехгранный. В некоторых западных армиях на вооружении находились штыки-пилы, наносящие страшные рваные раны противнику. Интересно, что бывалые солдаты только что прибывших на фронт новобранцев с новенькими пилообразными штыками первым делом заставляли их стачивать зубья на штыках — по неписаным правилам войны, солдата, взятого в плен с таким штыком, расстреливали на месте! Но штык хорош в схватке на открытом пространстве, а в тесноте траншей он был почти бесполезен. Его пытались применять отдельно от винтовки, но в качестве ножа он был неудобен.
К концу первого года войны линия фронта оставалась неизменной, началась позиционная война. Попытки изменить данное положение массированными наступлениями, как правило, не удавались и заканчивались большим кровопролитием. Перед каждой подобной атакой очень важно было иметь возможно больше информации о численности войск и полевых укреплениях противника. Данная задача возлагалась на разведывательные дозоры и боевые разведывательные группы, действия которых уже тогда отличались от операций традиционных патрульных подразделений. Нередко такие, как правило, ночные операции заканчивались для многих участников трагически, так как во время изнурительного возвращения на свои позиции бойцы несли своих раненых товарищей и вели пленных солдат противника, открывавшего огонь сзади. Во время таких вылазок брали с собой, по возможности, только ручное оружие, при этом ружейный штык (байонет) с длинным клинком оказывался абсолютно непригодным.
Боевой нож
Атаки пехоты, преодолевающей пулеметный огонь и проволочные заграждения, часто оканчивались ожесточенным рукопашным боем в узких траншеях. И длинная табельная винтовка с примкнутым штыком, пригодная для рукопашных схваток «в чистом поле», становилась в тесной траншее для солдата практически бесполезной. В ход шли револьверы, заранее отделенные от оружия Штыки, самодельные ножи и дубинки, камни и всякие подручные средства. Теперь в вооружении пехотинца просто обязан был появиться предмет, позволивший вести рукопашный бой накоротке. Для тихого устранения часовых, для рукопашного боя не подходили принятые ранее образцы вооружения. Винтовка со штыком была слишком неповоротливой, сам штык не удовлетворял многим требованиям, взятые было из арсеналов тесаки не годились — требовали пространства для замаха и были мало приспособлены для колющего удара, основного в тесноте окопов и убежищ.
Большую популярность как оружие приобрела малая пехотная лопатка, но и она подходила далеко не для всех целей, ставящихся перед холодным оружием для «окопного» боя. Дубинки, также получившие значительное распространение, также выполняли свои, достаточно узкие, задачи. Необходим был компактный нож или кинжал, приспособленный как для боя накоротке, так и для решения бытовых задач, которые перед солдатом возникают ежедневно. Получившие популярность, главным образом, во Франции, стилеты были великолепным колющим оружием, однако совершенно не подходили для режущих ударов и использования в качестве инструмента. Еще менее удобными были примитивные поделки в виде заточенных металлических кольев, скоб, так называемые «французские гвозди». Однако их простота послужила причиной распространения по обе стороны фронта и, как следствие, широчайшего применения всеми воюющими сторонами.
Обе воюющие стороны начали форсированно изготовлять импровизированные траншейные ножи. Клинки штыков укорачивались до удобного размера и затачивались или же брали металлический прут от проволочных заграждений и обрабатывали и затачивали его так, что получались клинок и рукоятка. После того, как немецкие войска заявили о срочной необходимости в траншейных ножах, многие фирмы приступили к изготовлению различных образцов ножей. Большинство таких ножей были более или менее похожи друг на друга, имели клинок длиной около 15 см, заточенный с одной или двух сторон, упор для руки, рифленые деревянные накладки на рукоятке и ножны из черной листовой стали. Одним из наиболее примечательных траншейных ножей был кинжал DEMAG немецкой машинной фабрики АГ в г. Дуйсбург. Благодаря загнутой металлической рукоятке его можно было прикреплять к винтовке или к карабину-98. Наряду с заводским оружием на фронт поступали траншейные или боевые ножи, изготовленные ручным способом. Холодное оружие становилось неотъемлемой частью снаряжения солдат в измененных тактических условиях окопной войны.
Обрели второе рождение, казалось бы, давно забытые виды холодного оружия. Например, в немецкой армии применялись так называемые «окопные мечи» — широкие обоюдоострые клинки длиной около 60 см, приспособленные как для рукопашного боя, так и для рубки проволочных заграждений.
Рождение боевого ножа
Вначале решили не мудрствовать и вспомнили о пехотных тесаках XIX века и, достав их из арсеналов, попытались приспособить к новым условиям ведения боевых действий. Для этого их укоротили, установили прямую или S-образно изогнутую железную крестовину и грубые деревянные щеки рукояти на заклепках. Примером такой переделки может служить австро-венгерский тесак образца 1915 года (переделанный из образца, принятого на вооружение еще в 1853?1862 годах) с простыми металлическими ножнами цвета хаки. Хотя за размер и «кровожадный» облик их и прозвали мясницкими ножами, но на практике они оказались малоэффективны. Приспособленные больше для нанесения рубящих ударов, они требовали определенного пространства для замаха, а его-то подчас и не хватало. В ход пошла солдатская смекалка, и в полевых оружейных мастерских стали изготавливать эрзацы, пригодные для нанесения коротких колющих ударов. Длина таких образцов уменьшилась до 30?32 см.
Английский боец позирует перед фотографом
Еще одним путем стало приспосабливание к условиям ведения рукопашного боя в ограниченном пространстве штатных ножевидных штыков (их укорачивали и обтачивали). Но это был не самый лучший путь, так как штыков к винтовкам никто не отменял, и переделывать их в ножи, при общей нехватке оружия, армейское командование не разрешало.
Окопные ножи. Первый опыт
Франция. Французы сохранили веру в моральную силу штыка несмотря на то, что пулеметы «максим» не боялись штыков «лебель». И все-таки, хотя длинный штык по-прежнему оставался на вооружении пехоты всех воевавших армий, окопная война требовала более короткого холодного оружия, которым было бы удобно действовать в ближнем бою. Штыки «лебель» обр. 1888 года были укорочены (с 52,07 см до 15,24 см) и превратились в кинжалы. Их лезвия, заточенные по типу шпаги, обладали хорошей проникающей способностью. Французские солдаты делали окопные ножи также из металлических прутьев для натягивания заграждений из колючей проволоки. Прозванный «Французским гвоздем», этот нож имел в качестве ручки круглую петлю прута, которая служила своеобразным кастетом.
Пожалуй, первым специально изготовленным боевым ножом стал французский нож консервативной формы, имеющий маркировку M 1916 или «Le Vengeur de 1870» («Мститель 1870» — названный так в память о поражении в конфликте с Германией в 1870 году). Он имел «родные» металлические ножны с проволочной дужкой, позволявшей закреплять его на поясном ремне. Французская компания «Ролдье и Дозольм» приступила к его выпуску 7 октября 1915 года. Затем к его изготовлению подключились другие ножевые фирмы, что позволило обеспечить им французскую армию в короткий срок.
В декабре 1915 года Жорж Дюбуа, интендант Парижа, предложил военному министерству свой вариант боевого ножа: узкое стилетообразное трехгранное лезвие, деревянная рукоять, закрытая защитной дужкой с пирамидальными выступами, превращающими ее в кастет (от франц. castete — «разбивающий голову»). Сама идея была хороша, но Франция уже имела образец, выпуск которого был налажен, и предложение было отклонено.
США. Когда в 1917 году американцы вступили в войну, окопная война требовала нечто иное, чем длинные штыки винтовок «Спрингфилд» и «энфилд». Поэтому американцы оснастили свои войска на Западном фронте особым видом оружия ближнего боя, объединив два оружия в одном, т. е. снабдив рукоять ножа кастетом. Американские фирмы — изготовители холодного оружия American Cutlery, Hemy Disston Sons и Landers, Frary Clare наладили производство стилета-кастета с 22,86-см трехгранным лезвием, который был назван «U.S. 1917/1918» (модель 1918 года отличалась формой зубцов кастета). Это оружие, получившее название «нож-кастет» (Knuckle Knife), в значительной степени повлияло на способ применения ножа: его использование в качестве инструмента полностью исключалось, и он предназначался только для рукопашных боев.
Нож-кастет. США. 1918 г.
С учетом необходимости использования этого оружия в окопной войне в рукопашном бою и в скрытных ночных вылазках Управление вооружений армии США выбрало для него игольчатое лезвие, которое с легкостью пробивало теплое зимнее обмундирование и снаряжение, достигая жизненно важных органов тела. Цельная деревянная ручка имела сплошную полукруглую железную гарду с выступающими наружу зубцами, что позволяло наносить сокрушительные удары кулаком. Цилиндрические ножны были деревянные.
Американский траншейный нож с гардой-кастетом M1917
Лезвие стилета-кастета «U.S.1917» по форме напоминало кончик шпаги с утолщением, что обеспечивало легкость проникновения в ткани тела и нанесение опасной раны. Для человека, не являющегося профессиональным военным, это оружие было непревзойденным в своем роде. Однако солдатам требовался нож с рабочим лезвием, который можно было бы использовать не только в бою. Поэтому 1 июля 1918 года американский экспедиционный корпус провел сравнительные испытания различных образцов боевых ножей армий союзников. В результате американский экспедиционный корпус и Управление вооружений приняли на вооружение армии США кинжал-кастет Мк. I, имеющий отлитую из бронзы ручку с полукруглой гардой, в которой выполнены отверстия под пальцы. Обоюдоострое лезвие кинжала длиной 17,14 см было идентично лезвию французского ножа «Мститель 1870». Ножны железные. Кинжал-кастет Мк. I был эффективен, но тяжел.
Как пишет Г. В. МакБрайд в своей ставшей классической книге «Солдат ушел на войну»: «В основном все наши вылазки осуществлялись без какой-либо артподготовки. Скрытность и бесшумность были главными условиями успеха. Конечно, гранаты и стрелковое оружие всегда брали с собой, но использовали их только тогда, когда необходимость скрываться уже отпадала. Хорошо заточенный штык в руке (и никогда присоединенный к винтовке) был самым эффективным оружием. Как-то я слышал, что затачивание штыка нарушало условные правила войны. Конечно, с позиций сегодняшнего времени это действительно очень плохо. Но последнее, что все мы делали перед отправкой из Англии, сдавали штыки в оружейную мастерскую для заточки, а затем всегда носили с собой оселок, чтобы поддерживать их в таком состоянии».
Снаряжение МакБрайда, прикомандированного к канадскому подразделению, обычно состояло из пистолета «кольт» модель 1911 или «веблей Мк IV», нескольких бомб Миллса (британские ручные гранаты) и штыка для таких вот вылазок в тыл врага. Пистолет носили за спиной между лопаток, чтобы в него не попала грязь при передвижении по-пластунски. МакБрайд пишет: «Мы были первыми, кто понял, что это (то есть нож) чрезвычайно эффективное бесшумное оружие, которое отлично приспособлено для скрытной, ночной работы. Я полагаю, что это и был самый первый настоящий «траншейный нож», который в действительности появился позднее». В той операции патруль МакБрайда наткнулся на сопротивление. После того, как они использовали все свои гранаты, он начал было доставать свой пистолет 45-го калибра, но в это время его напарник воспользовался как коротким кинжалом штыком «лебель», ранив и захватив противника в плен.
При использовании ножа для захвата в плен, если противник немедленно не сдастся, его необходимо было либо ударить рукояткой, либо лезвием в конечность, чтобы он «успокоился». И появившийся в 1917 году в армии США «нож-кастет» предназначался именно для этой Цели. Нож имел массивную металлическую защитную дужку с выступами и должен был обеспечивать большую вероятность сохранить пленника, так как ранение в ногу или руку может привести к гибели плененного за то время, пока он будет доставлен до места назначения.
Американский кинжал образца 1917 года с его 230-миллиметровым трехгранным клинком, деревянной рукояткой и металлической «колотушкой» был великолепным боевым инструментом. Лезвие его легко пронзало кожу и самую плотную зимнюю униформу. Однако в войсках хотели иметь инструмент, более пригодный для использования в лагере, нежели этот кинжал или французский штык. Поэтому в армию США в 1918 году начали поставлять штык «марк-1», который имел 150-миллиметровый клинок с двумя режущими кромками, как у обычного французского кинжала, и отлитую из латуни рукоятку с углублениями для пальцев. Этот образец оставался стандартным американским боевым ножом вплоть до появления в 1943 году ножа МЗ. Несмотря на то что МЗ назывался «траншейным ножом», в действительности он разрабатывался для военно-воздушных сил и был намного легче. Его остроконечный клинок использовался затем в штык-ножах М4 (карабин М1/М2), М6 (винтовка М14) и М7 (винтовка М16А1/М16А2).
Узким стилетообразным клинком можно было только колоть, что снижало боевую эффективность ножа. Поэтому инженер МакНери (McNary) разработал конструкцию с кинжальным обоюдоострым клинком длиной 17 см. Литая латунная рукоять снабжалась эфесом с широкой гардой. Свою конструкцию он запатентовал в Англии в 1918 году, отчего она стала называться M1918. В США этот кинжал выпускался фирмами «L.FC» (Landers, Frary Clark), «H.DS» (Henry Disson Sons) и «O.C.L» (Oneida Community Ltd). Рукоять кинжала была более узкая, отверстие для пальца доходило почти до ее середины. Этим она отличалась от части ножей, изготовленных по заказу правительства США во Франции.
«Французская» модель имела литую рукоять из никеля, а выступы кастета были заострены чуть менее «американской». Отверстия под пальцы располагались с внешней стороны рукояти. На рукояти выбивался индекс «U.S. 1918».
Нож — оружие деликатное, требует мастерства. Им не станешь просто рубить перед собой на вытянутой руке. И оглушить им нельзя. То есть можно, конечно, но сложней, чем дубинкой. В начале войны воюющие стороны, понимая это, начали было оснащать своих пехотинцев серьезными тесаками. Но с тесаком в узкой траншее не намного просторнее, чем с длинной винтовкой. Тогда их стали укорачивать, видоизменять… Нож с трехгранным клинком и кастетом из колец с шипами вместо рукояти был особо воспет американским писателем Куртом Воннегутом в его книге «Бойня номер пять»:
«— А знаешь, почему лезвие трехгранное?
— Нет, не знаю.
— От него рана не закрывается.
— Да?
— От него дырка в человеке треугольная. Обыкновенным ножом ткнешь в человека — получается разрез. Понял? А разрез сразу закрывается. Понял?»
Англия. Англичане проблему траншейного кинжала решили еще проще. К плоскому латунному кастету приклепывался или привинчивался с одной стороны однолезвийный клинок, причем режущая кромка его лезвия была ориентирована внутрь для удобства снятия часовых.
В Германии подошли к разработке «окопного ножа» со свойственной им практичностью. Желая решить задачу создания боевого ножа, немецкие производители решили соединить в нем свойства собственно ножа (удобство резания, в том числе и нанесения режущих ударов) и кинжала (отличная проникающая способность, интуитивность и быстрота применения в стесненных условиях). При наличии развитой промышленности и традиции производства охотничьих и хозяйственных ножей вопрос был решен довольно быстро. В результате выработался тип «окопного ножа», сбалансированного, компактного и эффективного оружия.
Как правило, такой нож имел клинок длиной 140?160 мм, обеспечивающий уверенное поражение противника в любой одежде и через снаряжение, имевший полуторную заточку, облегчавшую проникновение в преграду. Кроме того, такая заточка позволяла не заботиться об ориентации клинка, нанося удары сразу после извлечения из ножен. В то же время нож такого типа неплохо резал, то есть, имея полезные свойства кинжала, оставался полезным в хозяйстве инструментом.
Клинок с плоским хвостовиком изготавливался из одного куска металла. Это обеспечивало простоту изготовления и прочность ножа, хотя и увеличивало расход материала. Деревянные щечки рукояти крепились к хвостовику при помощи заклепок. Имея развитое ножевое производство, Германия в короткие сроки смогла снабдить армию простым, недорогим, в то же время довольно качественным и эффективным оружием для «окопной войны».
Субъективное впечатление от типичного «окопного ножа» трудно описать. Небольшой, ладный, в то же время неплохо сбалансированный и… «хищный». Взяв в руки немецкий «грабендольх», понимаешь его истинное предназначение и философию производителя — «ничего лишнего». Вероятно, наряду с более поздними «финками» (HP и традиционный пуукко) этот тип ножа наиболее приспособлен для роли ножа армейского — оружия и инструмента.
Вслед за коллегой по военному союзу Австро-Венгрия ощутила те же самые проблемы, что и остальные воюющие страны. Это потребовало изменения как тактики действий частей, так и создания новых образцов оружия, в том числе — холодного. Тяжелый тесак обр. 1915 года никак не подходил на роль «окопного ножа» — прежде всего из-за своих размеров и веса. Меж тем штурмовые части, уже начавшие формироваться, испытывали необходимость в массовом и простом «грабендольхе». Австрийцы пошли иным путем, не став на путь слепого копирования немецкого опыта. Оптимальным решением был признан простой по форме, довольно массивный нож с широким клинком.
Длина клинка была принята в 220 мм, ширина равнялась 30 мм, клинок толщиной около 5 мм имел полуторную заточку, облегчающую проникновение в преграду при колющем ударе. Подобно немецкому, австро-венгерский образец изготавливался в целом с рукояткой. «Окопник» австрийского производства очень прост, лишен абсолютно любых излишеств и являет собой оду функциональности.
Некоторое неудобство в плане габаритов, как и недостаток «окопных ножей», провоцировало стихийное «окопное творчество», часто в виде грубых эрзацев, но иногда вполне качественных поделок, в той или иной мере подражавших штатному оружию. Вариантов самоделок и переделок штыков существовало великое множество.
О том, насколько важным в период Первой мировой войны в экипировке солдата воюющих армий был боевой нож или кинжал (а также комбинированное с кастетом более узкоспециализированное оружие — траншейный нож (кинжал), говорит такой факт. До 10 августа 1917 года Нидерланды были нейтральным государством. Но, вступив в войну, сразу же приступили к работам по созданию боевого кинжала (наряду с разработкой противогаза и ручной гранаты). Уже к 20 августа 1917 года было предложено несколько конструкций боевого ножа, из которых выбрали модель, своим обликом напоминающую бельгийскую. Это был переделанный из штыка кавалерийского карабина Маннлихера M1895 кинжал с укороченным клинком и стандартными ножнами. К 1 февраля 1918 года было выпущено и поступило на вооружение армии Нидерландов 10 150 шт. таких ножей из 50 000 шт., оговоренных в государственном заказе.
Как известно, в старину в ходе повстанческих войн использовались боевые серпы и сечки для рубки хвороста. После долгого перерыва об этих предметах вспомнили вновь, тем более что подобные сечки во многих армиях числились в составе шанцевого инструмента. Например, в британской, французской и германской армиях они применялись как для рукопашного боя, так и для устройства проходов в проволочных заграждениях. Их массивное и широкое лезвие вполне позволяло рубить проволоку диаметром до 5 миллиметров!
Для аналогичных целей были приспособлены и тесаки «coupe-coupe», коими вооружались солдаты французских колониальных войск, в частности сенегальцы. На вооружении американских солдат состояли увесистые штыки-мачете образца 1909, 1910 и 1915 годов, и, кроме того, мачете типа «коллинз», предшественники которых были позаимствованы во время испано-кубинской войны на Кубе.
Что касается серпов, то их иногда использовали в атаках или при обороне траншей. Причем это могли быть не только крестьянские серпы, но и самодельные серпообразные ножи с широкими обоюдоострыми клинками.
Нелишне будет вспомнить и традиционные непальские ножи-кхукхри, состоявшие на вооружении гуркхов — непальских солдат на британской службе. Такие ножи изготовлялись централизованно фабричным способом; модель ножа-кхукхри Mk1 выпускалась с 1903 года по 1915 год. Впрочем, встречались и образцы ручной работы, сделанные в Непале, особенно у офицеров, к которым они могли перейти по наследству от предков.
Если говорить о комбинированном оружии, то в качестве такового на фронтах Первой мировой войны чаще всего бытовали предметы, сочетавшие стилет или кинжал с кастетом и револьвер с кинжалом, причем как заводские изделия, так и окопные «самоделки».
В декабре 1915 года Жорж Дюбуа, интендант Парижа, предложил военному министерству разработанный им вариант подобного оружия, объединивший в себе кинжал с узким трехгранным лезвием и кастет. Рукоять имела защитную дужку с отштампованными по всему внешнему периметру короткими пирамидальными остриями. Но французское правительство отклонило проект, поскольку к тому времени уже было налажено производство боевых ножей, разработанных ранее, а внедрять новую модель нашли нецелесообразным. Считается, что французы не пользовались таким оружием. Однако в экспозиции Военного музея в Брюсселе, в разделе, посвященном французской армии, выставлен кинжал, рукоять которого снабжена закрывающим всю руку широким щитком, с расположенными вдоль него в ряд пирамидальными шипами. Возможно, это продукт полковой мастерской, а не штатное изделие.
Идею сочетания кинжала с кастетом, хотя и не сразу, подхватили англичане и американцы. В 1917 году на вооружение американской пехоты был принят траншейный нож-кастет M1917 «французского образца». Изготовлялся он двух вариантов: либо с отштампованными на защитной дужке пирамидальными шипами, либо с отогнутыми наружу треугольными лепестками по бокам дужки.
Опыт боев, однако, выявил определенные недостатки этого оружия, которые надлежало устранить. Прежде всего это касалось конструкции клинка, которым можно было только колоть. К тому же он был слишком хрупким. Да и защитная дужка-кастет не всегда оправдывала свое назначение. Поэтому американским инженером Мак-Пери была разработана усовершенствованная модель траншейного кинжала-кастета, запатентованная в Англии в 1918 году. От «французского» прототипа он отличался обоюдоострым клинком (позаимствованным, к слову сказать, у французского траншейного кинжала) и конструкцией рукояти, которая теперь являла собою настоящий кастет, отливалась из латуни и, как у предыдущей модели, снабжалась шипами. Торцевая гайка, фиксировавшая клинок в рукояти, также имела пирамидальные шипы. Кинжалы в основном выпускались в США фирмами Landers. Frary Clark, Henry Disson Sons и Oneida Community Ltd. и частично — во Франции.
Британский кастет-нож был двух разновидностей. Одна модель отличалась от американского «собрата» главным образом конструкцией клинка, приспособленного только для колющего удара, а вторая имела плоский клинок, заточенный лишь с внутренней стороны, чтобы было удобнее перерезать горло вражескому часовому. Выемки для пальцев в рукоятке-кастете объединялись попарно.
Еще одним британским нововведением времен Первой мировой войны был колющий штык-нож модели Артура Притчарда, лейтенанта 3-го Королевского Беркширского полка, запатентованный им в 1916 году. Он предназначался для крепления к револьверу типа «веблей-скотт Mark VI». изготовлялся в Бирмингеме фирмой У. Гринера, почему и именовался часто как штык модели Притчарда-Гринера.
В США еще во второй половине XIX века, выпускались так называемые «pouch-dagger» — тычковые ножи, клинки которых располагались перпендикулярно к рукоятке. При удержании такого ножа в руке лезвие торчало между указательным и средним (или средним к безымянным) пальцами, удар наносился толчковым движением. Ножей такого типа бытовало на фронте множество модификаций, но в основном самодельные или кустарного производства.
Встречались и совсем уж диковинные образцы комбинированного оружия. Так, например, в том же Брюссельском военном музее экспонируется цельнометаллическая саперная лопата, трубчатая рукоять которой приспособлена в качестве ножен для французского штыка к винтовке Лебедя. А в лондонском Имперском военном музее, в разделе, посвященном окопному оружию Первой мировой войны, выставлено нечто, весьма напоминающее… средневековую латную рукавицу, скомбинированную с лезвием кинжала.
Траншейная дубина
В то время как над полем боя в шлейфах огня и дыма, в пересечении дымных трассеров сходились в бою летательные аппараты — воплощенные вековые мечты человечества о полете, артиллерия метала разрушительные многопудовые снаряды за горизонт, на десятки километров, или делала десятки выстрелов в минуту; по изрытому воронками и изрезанному траншеями полю боя ползли, огрызаясь огнем, первые гусеничные бронированные боевые машины, неуязвимые для «короля поля боя» — пулемета, — в узких траншеях, в газовом облаке, дыму и тьме, не на жизнь, а на смерть, дрались, отбросив свои дальнобойные винтовки, врукопашную люди… Дрались самодельными ножами, кастетами, дубинками… Наряду с нательной броней траншейные схватки Великой войны вернули к жизни еще один отголосок Средневековья — дубины, моргенштерны, торчи, палицы, булавы, кистени… А ведь еще недавно европейские военные, вооружившись скорострельными ружьями, артиллерией, пулеметами, насмехались над оружием «дикарей».
Рукопашная схватка
От некоторых образцов траншейного холодного оружия Великой войны явно веет новым Средневековьем… В принципе оружие этого класса никогда не выходило полностью из употребления, являясь оружием полиции или «лихих людей». Кистенек в России считался наиболее ходовым оружием разбойников. Попав к русским от степных соседей, он стал истинно народным оружием. Топорики — «балта», палицы — «батик», кистени были традиционным оружием кочевников Средней Азии. Встречалось оно колонизаторам и в их захватнических походах. Правда, в рукопашном бою «в чистом поле» европейская пехота в плотном строю, освоив до автоматизма лишь несколько приемов штыкового боя, обращала в бегство практически любых противников на всех континентах. А вот в узости траншей винтовка со штыком оказалась неудобна, как и сабля, и в европейской междуусобной бойне бойцы враждующих сторон взялись за самодельные, а потом и фабричные, ножи, кастеты, кистени, дубинки, заточенные саперные принадлежности…
Дубина — оружие солдата
Первая мировая война остро нуждалась в оружии, которое в России сейчас называют автоматом, а в иных местах — штурмовой винтовкой. Длинная винтовка типа русской трехлинейки хороша для неспешной стрельбы по удаленным целям и может сгодиться для одного-двух ударов штыком, когда солдат вот только-только добежал до вражеских позиций. Но если боец спрыгнул в траншею, винтовка становится смертельно опасной обузой. И вот, в эту самую эпоху, когда винтовки уже устарели, а автоматы еще не появились, бойцы вспомнили об оружии своих предков — о дубье. Из глубины веков выплыли палицы, шестоперы, булавы, моргенштерны и т. п. Только назывались они теперь все траншейными дубинками.
Деревянная траншейная дубинка полицейского образца
Солдаты австро-венгерской армии стали, пожалуй, первыми, кто возродил из небытия средневековые моргенштерны. Особенно часто их применяли на австро-итальянском фронте. Оружие это представляло собой длинную деревянную булаву, рукоять которой переходит в навершие, усеянное железными шипами. Название же его — живой образчик смачного средневекового юмора: ведь «моргенштерн» по-немецки — «утренняя звезда». Кстати, и в Англии подобные изделия имели не менее приятное прозвище — кропило (специальная кисть для разбрызгивания святой воды).
Траншейная дубинка, набалдашник которой сделан из массивной шестерни
Траншейная дубинка с шипами
В особой чести они были и у германских солдат. Бойцы немецких штурмовых групп, специализировавшиеся на захвате вражеских укреплений, были почти непременно вооружены траншейными дубинками, которые они зачастую делали из оболочек гранат, а если дубинок не было, штурмовики использовали вместо них пехотные лопатки.
Траншейная дубинка с навершием из корпуса гранаты
Траншейные дубинки часто выполнялись с деревянной ручкой и рабочей частью, отяжеленной оболочкой ружейной гранаты. Иногда снаряжался калечащими железяками и тонкий конец дубинки. Шли в ход и «ночные палки», то есть полицейские дубинки. Поскольку полицейские дубинки были полностью гладкими, их «огрубляли» с помощью обычных гвоздей. То же проделывали и с бейсбольными битами. Существовали варианты с устрашающими шипами на ударном конце, но они не прижились, т. к. могли завязнуть в теле противника и оставить бойца безоружным.
Осознав, что фронт нуждается в дубье, его начали штамповать и фабричным способом. На некоторых железных дубинках можно рассмотреть надпись «PATENT APPLIED FOR». Но фабрики не справлялись, и за дело брались фронтовые мастерские. Брались всерьез.
Булавы
Сначала это было оружие индивидуального изготовления: если солдат считал необходимым его иметь, то мастерил булаву сам из подручных материалов. Благо для ее изготовления никакого дорогостоящего сырья не требовалось, хотя, впрочем, подходила древесина только твердых пород. Некоторые булавы представляли собою довольно грубо обработанные деревянные бруски в виде длинной рукоятки с цилиндрической ударной частью на конце, которую иной раз заливали свинцом и для повышения «убойности» оснащали металлическими остриями. В качестве острия мог сойти любой металлический предмет: большой гвоздь, снарядный осколок подходящего размера, кусок толстой проволоки или даже винтовочная пуля. Кроме того, устанавливали и навершие, используя обрезки труб, крупные шестерни или корпуса от неразорвавшихся гранат. На торце навершия нередко крепили длинный шип, с помощью которого булавой можно было нанести колющий удар.
Позднее для изготовления булав стали привлекать полковые столярные мастерские. Они выполняли их более аккуратно и могли оснастить этим оружием целое подразделение. Рукояти обтачивали на токарных станках, ошкуривали, делали рифление и устанавливали упоры для удобного удержания, а также снабжали темляками. В конце концов производством булав занялись фабрики. В результате у булавы появилось литое навершие, стальное или чугунное, усаженное острыми шипами.
Распознать булавы по «национальному» признаку не так-то легко, особенно если речь идет об оружии кустарного изготовления. С фабричными булавами несколько проще. Некоторые из них имеют даже заводское клеймо. Например, на многих английских — клеймо в виде короткой и широкой стрелки. Правда, и в этом случае различить, скажем, немецкие и австрийские булавы можно лишь с трудом.
Известны, впрочем, несколько разновидностей булав с четко установленной «национальной» принадлежностью, в частности британские дубинки. Ими оснащались офицеры, предводительствовавшие колониальными войсками (в составе британских войск, сражавшихся на фронтах Первой мировой войны, было немало представителей народов, населявших некогда обширную Британскую империю). Такие офицерские булавы отличались округлым навершием и отсутствием шипов, ибо служили они не только в качестве оружия, но и как должностной знак. Офицер вполне мог огреть такой булавой и своего солдата-ослушника. Длина булавы в среднем составляла 14 дюймов, изготовлялась из дерева и обтягивалась кожей. «На месте, где мы прошлой ночью отражали атаку с фланга, лежали три трупа. Это были два индуса и офицер-англичанин с двумя золотыми звездами на погонах, то есть старший лейтенант. Его ранило в глаз. Пуля, выходя, пробила ему висок и раздробила край каски — она находится теперь в моем собрании подобных предметов.
В правой руке он еще держал обрызганную кровью булаву, левая сжимала большой шестизарядный «кольт», в барабане которого еще оставалось два патрона».
Коль скоро мы упомянули колониальные войска, стоит отметить, что солдаты из таких подразделений, помимо штатного вооружения, частенько брали на фронт всевозможное национальное холодное оружие. Перечислять образцы здесь, пожалуй, нет смысла, ибо это оружие достаточно подробно описывается в сочинениях ученых-этнографов.
В Англии выпускалась также булава типа «RС», разработанная специалистами Королевского инженерного корпуса (Royal engineering corps — отсюда и соответствующая аббревиатура), походившая по внешнему виду на старинный пернач. Ее цилиндрическое навершие снабжалось восемью радиально расходящимися ребрами. Общая длина булавы составляла 42 см.
В германской армии были популярны окопные дубины, похожие на бейсбольные биты. Изготовляли их целиком из дерева, а ударную часть усаживали острыми подковочными гвоздями.
Еще один весьма характерный тип — австрийская и немецкая «гибкая» булава. Деревянная 15-сантиметровая рукоятка соединялась с шарообразной, кубической или яйцевидной металлической ударной частью (как с шипами, так и без оных) посредством пружины или отрезка жесткого стального троса длиной около 25 см (навершие в виде куба было присуще как раз немецким булавам). Такая конструкция булавы способствовала нанесению сильных «хлещущих» ударов, гарантированно оглушавших даже защищенного шлемом противника. К тому же такая булава не ломалась по определению. Навершие могло крепиться к рукояти-тросу как жестко, так и шарнирно: в последнем случае это уже была не булава, а скорее кистень. Разумеется, изготовляли такое оружие фабричным способом. На ударных частях австрийских кистеней встречается клеймо в виде литер FKG.
Австрийцы, впрочем, активно применяли и булавы традиционной конструкции. Настолько активно и успешно, что со стороны государств Антанты против них, как и против немецких огнеметов, развернулась нешуточная пропагандистская кампания. Утверждалось, что австрийцы используют булавы исключительно с целью добивать раненых или отравленных газами. Поводом к таким утверждениям послужил случай, действительно имевший место. 26 июня 1916 года позиции итальянских войск в районе Мон-Сен-Микеле подверглись газовой атаке со стороны австрийцев. Вслед за газовым облаком в итальянские траншеи ворвались солдаты 7-го и 20-го венгерских полков, которые в завязавшейся рукопашной схватке активно орудовали дубинками. Поскольку итальянцы в большинстве своем были отравлены газом, то стали недееспособными и не смогли оказать должного сопротивления. Множество их было убито именно ударами дубинок.
Памятный знак солдата 20-го венгерского полка, участвовавшего в боях на Мон-Сен-Микеле и Мон-Сен-Мартино. Знак украшает характерная австрийская булава
Этот эпизод, разумеется, не прошел мимо прессы и был моментально подхвачен пропагандистами из стран Антанты, раздувшими его до крайности. Кроме того, 13 августа 1916 года был распространен приказ по итальянской армии, который предписывал расстреливать на месте вражеских солдат, оснащенных дубинками. Конечно, о том, что аналогичным оружием располагали англичане и французы, предпочитали не говорить. Да и итальянцы не остались в стороне: известны дубинки именно итальянского производства.
Например, в журнале «Нива» за 1916 год была опубликована пропагандистская заметка об австрийских булавах и палицах: «По признанию австрийского эрцгерцога Евгения, его войска на итальянском фронте имели в своем составе специальные отряды, вооруженные особыми палицами (дубинами с острыми гвоздями) для добивания итальянских солдат, обнаруженных в обморочном состоянии от отравления газами. Посетивший Горицу тотчас же после ее взятия итальянцами, известный английский журналист, издатель газеты «Таймс» лорд Норткилиф сам видел эти палицы, захваченные у австрийцев».
О систематическом применении булав в русской армии нам ничего не известно. Однако, учитывая простоту и дешевизну изготовления этого оружия, можно предположить, что в России, если не на фабриках, то, во всяком случае, индивидуально, вполне могли мастерить какие-то ее конструктивные аналоги. Более того, зафиксирован факт находки самодельной дубинки на месте русских позиций в Карпатах, в остатках блиндажа. Для нее была использована рукоятка малой саперной лопаты, которую усилили четырехгранными подковочными гвоздями. К сожалению, это — единичный случай, более детальная информация по дубинкам в русской армии отсутствует.
Дубинками дело, понятно, не ограничивалось. В ход шли и уже упоминавшиеся лопатки, и саперные кирки, заступы и топорики. Не будем останавливаться на малой пехотной лопатке, ошибочно известной под названием «саперная», впервые примененной в качестве оружия немецкими штурмовиками и прославленной Ремарком. Полицейские дубинки «билли» были часто единственным оружием викторианских полицейских и их коллег в других странах. В схватках также применялся саперный топорик, «колотушка», подобная применяемой на скотобойнях, также палицы и боевые молоты из массивной шестерни.
Так что недаром изображение моргенштерна (не средневекового, а именно нового!) присутствовало на значке 20-й венгерской стрелковой дивизии, участвовавшей в боях за перевалы св. Михаила и св. Мартина. Для ее бойцов это был отнюдь не просто поэтический символ…
Кастет
«Нерегламентное» и комбинированное оружие.
Кастет изначально не был солдатским оружием. Пользовались им главным образом полицейские, сыщики, добропорядочные граждане, коим необходимо было оружие для самозащиты, а также их антиподы — уличные бандиты. Прежде на войне кастету не находилось должного места, ибо не было причин к его применению. Солдату, чтобы сладить с противником, вполне хватало приклада и штыка штатного ружья или винтовки. Все изменилось с началом окопного периода Первой мировой войны. Как и булава, кастет стал необходим для ведения рукопашного боя, особенно в траншеях. Кроме того, с его помощью можно было и «утихомирить» не в меру «шумного» языка. Он прекрасно для этого подходил в силу своей компактности, простоты и эффективности.
Сколь широко было распространено это оружие на фронте — неизвестно. Вполне можно допустить, что в войсках всех основных воюющих стран имелся сей предмет, хотя бы и самодельный. Достоверно лишь то, что в Австрии, в Граце, выпускался штатный образец кастета, предназначенный именно для военных, точнее, для штурмовых подразделений. Он отливался из стали или чугуна, оснащался четырьмя или шестью короткими конусовидными шипами и помечался клеймом «H. STEINBRUCK GRAZ» и заводским номером. В Австрии производились также кастеты, если можно так выразиться, модели «люкс», судя по всему, для офицеров по индивидуальным заказам. Они снабжались упором для ладони и даже декорировались простеньким орнаментом.
Кроме австрийцев, кастеты заводского изготовления бытовали и у итальянцев. Они были несколько «изящнее» и легче по сравнению с австрийскими литыми «болванками», имели упор для ладони и шипы, впрочем, существовали кастеты и без шипов.
Австрийские офицерские кастеты