Разгром

Разгром

Территория, контролируемая Вермахтом, съеживалась, как шагреневая кожа. Это несколько облегчало положение обороняющихся. Тающая армия могла сдерживать сужающийся фронт. Гитлер решил собрать последние силы в один кулак и ударить по англосаксам в Арденнах. При этом он практически открыл Восточный фронт, шантажируя западные страны коммунистическим игом всей Европы, если они не пойдут с ним на перемирие.

В первый день Нового года началась последняя массированная атака 800 немецких истребителей и бомбардировщиков на аэродромы союзников в Бельгии, Голландии и Франции в поддержку наступления Вермахта в Арденнах. На земле и в воздухе было уничтожено 144 самолета союзников и 62 повреждено. Немцы потеряли столько же. Танковые дивизии прорвали Западный фронт и доставили союзникам много неприятностей. Но разгром бронированного кулака Гитлера все равно был неминуем.

В стране резко усилен полицейский режим. Теперь Гитлер никому из специалистов не доверяет. Когда у руководителей компании «Мессершмитт АГ» возникли трения с Министерством оборонной промышленности Шпеера, в компанию сразу был назначен Генеральный опекун Дегенколб. На совещании со Шпеером в рейхсканцелярии Гитлер еще раз подчеркнул важность Ме-262 для продолжения войны и приветствовал назначение Дегенколба специальным уполномоченным комиссаром в компании «Мессершмитт АГ», поскольку он хорошо проявил себя в увеличении производства локомотивов.

Заместитель Шпеера, отвечающий за авиационную промышленность, заменен обергруппенфюрером СС Камлером. Но от этого проблем у компании Мессершмитта не убавилось. Из-за отсутствия топлива наступил паралич заводского транспорта. Грузовики перестали перевозить готовые агрегаты самолетов и материалы для их производства. Мильх получает письмо Геринга о его увольнении с должности Генерального инспектора Люфтваффе.

Дальние четырехмоторные бомбардировщики союзников завершали разгром отлаженного производства истребителей Мессершмитта. Комплекс из тринадцати рассредоточенных авиационных заводов компании ЭРЛА в Лейпциге, выпускающих агрегаты и комплектующие изделия, и пяти сборочных авиазаводов лежал в руинах. ЭРЛА выпустила 32 % всех истребителей Bf-109. А теперь у главного сборочного цеха одной стены вообще не было, другие просвечивали голой стальной арматурой. Половина арочной крыши была снесена, и вокруг валялись обломки самолетов вперемешку со стапелями.

Когда всем уже было ясно, что бомбардировочный разгром лишил Германию способности воспроизводить вооружение и сопротивляться, как насмешка, на доске приказов административного барака, где сидело все начальство компании «Мессершмитт АГ», появился напечатанный на пишущей машинке приказ директора Кокотаки. В нем сообщалось о награждении фюрером следующих конструкторов компании:

– Рыцарским крестом с мечами – профессора Вилли Мессершмитта;

– крестом 1-го класса – профессора Юлиуса Крауса, Вольдемара Войта, Вальтера Ретеля, Джозефа Фрохлиха и Джозефа Арбогаста (за работу по Ме-262).

Массированные бомбежки городов Германии продолжались. Прикрываясь большим экскортом истребителей, бомбардировщики громили каждый объект, работавший на войну. Доставалось и жилому фонду красивых городов Германии. Вилли пишет письмо гауляйтеру Баварии об объявлении его родного Бамберга открытым городом, чтобы избежать его разрушения. Уже был опыт, позволивший спасти от разрушения Рим и Флоренцию. Вилли подчеркивает в письме, что именно «мы, немцы, а не наши враги, будем ответственны за уничтожение шедевров гражданского мира». Потом – звонок адъютанту Гитлера о том же. Он просит Белова добиться у Гитлера соответствующего распоряжения. Разрушения Бамберга допустить нельзя! Но ответов он уже ни от кого не получил.

В воскресенье, 29 апреля 1945 года американцы на джипах въехали на территорию «комплекса» компании «Мессершмитт АГ» в Обераммергау. Сопротивления им никто не оказывал. Тут же появились англичане и французы. Все остановилось. Десятки тысяч работников компании Вилли Мессершмитта остались без работы.

Через неделю в Обераммергау появились американские авиационные эксперты из Управления технической разведки, которые сразу разобрались, что к чему. Среди них был и Роберт Вудс – главный инженер и соучредитель авиастроительной компании «Белл». Незаконченный стреловидный самолет Мессершмитта в числе других увезли в Научно-исследовательский институт ВВС США в Дейтоне. Часть синек чертежей этого самолета оказалась у французских военных, и они быстро переправили их в Париж.

Специальные команды авиационных конструкторов и ученых, переодетые в военную форму и с погонами старших офицеров – американцы и англичане на западе, русские на востоке – по всей Германии в лесах и подземных туннелях находили авиационные и ракетные заводы, о существовании которых разведка их стран никогда не знала. На аэродромах они обнаружили сотни боевых самолетов, стоящих несколько недель без топлива.

Три джипа с англичанами медленно заехали на виллу Хохрид во второй день мая. Господ офицеров встретила баронесса Лилли Стромейер и пригласила войти в дом. В большой гостиной она предложила незваным гостям коньяк, кофе и жестом пригласила их присесть. Но они с улыбкой отказались от угощения и продолжали молча стоять. Тогда Лилли спросила по-английски: «Могу ли я вам чем-нибудь помочь, господа?» Ответ был однозначный: «Нам нужен господин Мессершмитт».

Его увезли в неизвестном направлении. Вилли, казалось, плохо понимал, что происходит. В просьбе сопровождать господина Мессершмитта, с которой Лилли обратилась к старшему из офицеров, ей отказали. Вилли помнил, как его привезли на аэродром. Там ждал американский двухмоторный «Дуглас». На жесткой скамейке вдоль борта фюзеляжа он промаялся несколько часов, пока самолет не приземлился в Хитроу. В Лондоне уже вечерело и было прохладно.

Обращались с ним хорошо, с уважением. Переговоры начались поздно вечером в недорогом номере какой-то лондонской гостиницы. За столом, кроме уже знакомого англичанина, появились американец и француз. Сзади встали переводчики в военной форме. Сначала были только вопросы. Вилли отвечал по-немецки, медленно и односложно. Потом американский полковник сделал Вилли официальное предложение от лица всех западных союзников: работать консультантом в авиационной промышленности. При этом подробно были перечислены все предоставляемые ему условия для успешной работы. Вилли твердо отказался сотрудничать с победителями.

Обратный путь был точно таким же. Когда он вошел в свой роскошный дом и оказался в объятиях еще более похудевшей Лилли, ему показалось, что он никуда не уезжал, а это принудительное путешествие было просто дурным сном.

Вилли тогда не знал, что дурной сон для него только начинается. Уже на следующее утро приехали американские офицеры и снова увезли его с собой. Но на этот раз в лагерь для интернированных лиц Баренкеллер на северной окраине Аугсбурга. Затем отправили в лагерь Людвигсбург, севернее Штутгарта, который был переполнен. Тогда по номерам каждого десятого отправляли в лагерь Хейлброн. Номер Вилли подлежал отправке, и он оказался в этом ужасном лагере под открытым небом, в холоде, под дождем и практически без еды. В глубокой депрессии 47-летний Вилли Мессершмитт был на грани смерти. Американские охранники, видя, как ему плохо, подняли его и принесли в барак. Тут только выяснили по документам, которые были у Вилли, какая высокая персона находится в этом лагере.

Фельдмаршал Мильх решил сдаться американцам в неудачное время. Как раз командир американской пехотной дивизии вернулся из поездки в ближайший концентрационный лагерь, где люди из СС издевались над полуживыми узниками. Он был крупный парень не робкого десятка, но увиденное так расстроило его, что он еле сдерживал слезы. И тут является Мильх во всем параде и фельдмаршальским жезлом в руке. Когда американский полковник взглянул на Мильха, кровь ударила ему в голову, он покраснел, подошел к Мильху, вырвал у него жезл, перехватил его двумя руками и сломал о голову Мильха.

Самолет доставил Мильха тоже в Лондон. В городке Латимер, в белоснежном особняке, окруженном вековыми деревьями парка, был огранизован Центр допросов военных преступников. Здесь уже были начальник разведки Люфтваффе генерал Шмид, генералы Коллер, Голланд и другие авиационные деятели. Потом появились генерал Штумпф и Фриц Зибель. Мильх еще ощущал шишку на голове, когда приступили к его допросам на предмет его личного причастия к военным преступлениям. Тут, в Центре, все были откровенны. Один из директоров компании «Хейнкель», находящийся здесь, рассказал ему, что сам выписал чек на 40 тысяч марок летчику-испытателю Люфтваффе за благоприятный отчет о негодном Не-177.

В газете «Таймс» за 10 августа 1945 года появилось сообщение о Нюрнбергском процессе. По сообщению газеты, на этом процессе Мильх будет выступать как свидетель. Но сообщение оказалось не совсем точным. После суда над главными военными преступниками Германии планировалась серия судебных процессов над преступниками рангом поменьше. И среди них фигурировал Мильх. А для процесса над Мильхом лучшего свидетеля, чем Вилли Мессершмитт, найти было трудно.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.