Звездный час эллинов

Звездный час эллинов

Финикийская морская держава находилась еще в зените славы, когда на каменистых берегах Балканского полуострова выросли молодые греческие города-государства — полисы. Географическое положение Греции обусловило раннее появление там морского флота. Ни один город Греции не удален от моря более чем на 90 км. Большинство селений расположено еще ближе к берегу. Греции принадлежало множество мелких островов, которые заселялись и снабжались тоже только по морю.

Для того чтобы наладить регулярные связи между своими многочисленными владениями на суше и на море, грекам был необходим большой и сильный флот. И они его создали. Греческие триремы (парусно-гребные суда с тремя рядами весел) наголову разгромили в битве при Сала-мине (480 год до н. э..) огромную эскадру персидского царя Ксеркса, состоявшую в основном из финикийских кораблей.

Греки не только превзошли финикийцев в области судостроения, но и соперничали с ними в колонизации Средиземноморья и Причерноморья. Ими основаны такие города-колонии, как Тарент, Сиракузы, Марсель, Трапезунд, Херсонес Таврический и многие другие.

Еще больший вклад внесли греческие мыслители, ученые и моряки в развитие науки об окружающем мире — географии. Пределы ойкумены значительно раздвинулись. Тогда же появились в античной литературе и первые смутные упоминания о сказочных островах, затерянных в голубых водах океана.

Гесиод, живший в VIII веке до н. э. был первым, кто дал этим островам название Блаженные. Говоря о "божественной расе людей-героев", которые жили до нас на Земле, он сообщает, что часть из них погибла в ходе сражений, таких как осада Трои, но другим "отец Зевс предоставил на краю Земли место для жизни, вдали от людей и бессмертных богов. На этих "островах Блаженных", окруженных кипящим водоворотами Океаном, они живут без забот и печали. И плодородная земля трижды в год приносит им урожай плодов сладких, как мед"^[78].

Эти острова, известные также как "острова Счастливых", "Геспериды" и "Елисейские Поля", упоминаются в эпоху классической древности и средневековья почти во всех трудах по географии.

Много сведений о землях, лежащих к западу от Гибралтара, почерпнули греки от финикийских мореплавателей. В IV веке до н. э. неизвестный греческий автор писал в своем сочинении "О чудесных слухах": "Говорят, будто по ту сторону столбов Геракла карфагеняне обнаружили в океане необитаемый остров, богатый лесами и судоходными реками и изобилующий плодами. Он находится на расстоянии нескольких дней пути от материка (курсив мой. — В. Г.). Но когда карфагеняне стали часто посещать его и некоторые из них из-за плодородия почвы поселились там, то правители Карфагена запретили под страхом смерти ездить к этому острову". Это было сделано для того, чтобы остановить отток населения из Карфагена и держать открытие новых земель в тайне. Какой же это кусок суши? Может быть, Америка?

Диодор Сицилийский — историк, живший в I веке до н. э… — говорит на этот счет вполне определенно:

"В середине океана, против Африки, лежит остров, выделяющийся своей величиной. Он находится от Африки лишь на расстоянии нескольких дней пути (курсив мой. — В. Г.)… Финикийцы, обследовавшие… побережье по ту сторону Столбов и плывшие на парусах вдоль побережья Африки, были сильными ветрами отнесены далеко в океан. После многих дней блужданий они достигли наконец названного острова" [79].

Таким образом, речь идет о землях, расположенных в непосредственной близости от африканских берегов. Что здесь имелось в виду? Мадейра? Острова Канарской группы? Азоры? Для нас не это главное. Важно другое: острова, лежащие на расстоянии "нескольких дней пути" от Африки, никак нельзя связывать с какими-либо землями по ту сторону Атлантики, будь то Антильский, Багамский или Бермудский архипелаги.

Правда, некоторые современные исследователи, ссылаясь на то, что на найденных финикийцами и известных грекам островах в океане были "горы" и "судоходные реки", пытаются доказать, будто в этих сообщениях речь идет по крайней мере о крупнейших островах Вест-Индии— Кубе, Гаити, Ямайке и др. Но есть все основания считать, что в данном случае речь идет всего лишь о Мадейре. "Лесистость, плодородие, реки, — пишет Р. Хенниг, — все это описание прекрасно подходит теперь, как и подходило в древности, к вновь открытому в XIV веке итальянцами, а в 1419 году португальцами острову Мадейре, и только к нему одному"^[80].

Конечно, эллинская цивилизация была прежде всего цивилизацией средиземноморской. Но вместе с тем греки довольно рано начинают плавать и по Атлантическому океану. Первое путешествие такого рода, судя по сообщению Геродота, совершил самосец Колей около 640 года до н. э… когда его корабль бурей вынесло в океан и он попал в город Тартесс, расположенный на Атлантическом побережье Испании в устье реки Гвадалквивир (древний Бетис). В VI веке до н. э. Эвтимен из Массилии (Марселя) исследовал атлантическое побережье Северной Африки.

"Греки… не ограничивались плаваниями в преддверие океана, они смело проникали на океанские просторы и предпринимали путешествия как на север, вдоль Атлантического побережья Европы, так и на юг, вдоль берегов Африки"^[81].

Дальше всех на север прошел в IV веке до н. э. грек Пифей из Массилии, побывавший "в странах олова и янтаря" и "у пределов видимых земли" — близ острова Туле. Вот что сообщает об этом древний историк Диодор Сицилийский: "Жители Британии, обитающие около мыса Белерион (совр. Лендс-Энд. — В. Г.), весьма гостеприимны и, занимаясь торговлей с иноземными купцами, стали более цивилизованными. Они добывают олово, искусно выплавляя его из руды. Из олова они изготовляют слитки в виде кубиков и переправляют их на близлежащий остров Иктис (Сент-Майклс-Маунт, Корнуэлл. — В. Г.)… Там олово скупают у жителей купцы и переправляют его в Галлию…"^[82] Обогнув Англию, Пифей отправился к берегам Скандинавии. Оттуда он привез рассказы о таинственной Ультима-Туле— неведомой земле где-то на западе, в океане:

"Самой далекой из всех известных земель является Туле, где во время солнцеворота, когда солнце проходит знак Рака… нет ночей, но очень мало дневного света в зимнее время. Некоторые думают, что это продолжается без перерыва 6 месяцев подряд… Некоторые упоминают еще другие острова (севернее Британии, — В. Г.): Скандию, Думну, Берги и величайший из всех Беррике, с которого обычно плавают на Туле. На расстоянии одного дня морского пути от Туле находится якобы застывшее море, называемое некоторыми Кронийским"^[83].

Между тем путешествие Пифея было явлением настолько исключительным, что позднейшие греческие авторы попросту отказывались верить в правдивость его отчета и в течение многих веков необоснованно называли величайшего ученого древности лжецом.

В настоящее время можно считать, что Пифей полностью реабилитирован, и приходится только сожалеть, что наши сведения о жизни и исследованиях этого великого человека столь ничтожны. За весь древний период Пифей был единственным жителем Средиземноморья, проникшим далеко за 60° северной широты.

Мы можем только предполагать, что свое эпохальное путешествие он совершил на средства и по поручению состоятельных купцов родного города, жаждавших получить надежные сведения о далеких северных землях, богатых оловом и янтарем. Пифей первым установил, что Британия — остров, вокруг которого можно проплыть за 40 дней. Почти неделю отважный грек плыл в открытом море к загадочной земле Туле. Еще Ф.Нансен убедительно доказал, что Туле — это Норвегия в районе Тронхеймс-фьорда. Ведь до XI века н. э. и даже позже Скандинавию считали островом^[84].

Однако о плаваниях к берегам Нового Света в античных текстах нет ни единого слова. В этой связи уместно привести слова крупнейшего специалиста в области древних морских контактов между Америкой и Старым Светом С.Э.Морисона (США): "Ни одно из сообщений не подтверждает высказывания о том, что древние были связаны с Америкой".

Уцелевшие до наших дней античные рукописи действительно не дают никаких оснований считать, что финикийцы и греки сумели хотя бы раз добраться до берегов Нового Света и благополучно вернуться назад.

Правда, современные знания об античной культуре — лишь ничтожная часть того, что когда-то существовало. Многие выдающиеся достижения древних философов, путешественников и ученых были безвозвратно утрачены на протяжении последующих веков. Бесценные рукописи, хранители знаний, безжалостно сжигались религиозными фанатиками, втаптывались в грязь копытами варварской конницы, гибли от наводнений и пожаров. Кто знает, возможно, там были сведения и о далеких морских походах в западную часть Атлантики?

И тем не менее наука не может строить свои доводы на песке, основываться на беспочвенных догадках. Для создания любой научной гипотезы нужны обоснованные факты. Но есть ли они у нас, когда речь идет о плаваниях античных мореходов в Америку? Современные авторы-дилетанты считают, что есть и очень много, но эти факты не попадают почему-то в поле зрения ученых-профессионалов. А между тем стоит лишь повнимательнее посмотреть на них — и… прошлое Старого и Нового Света предстанет совсем иначе!

Не будем же уподобляться твердолобым хранителям академических догм и обратимся к рассмотрению аргументации дилетантов.

Так, в 1966 году Г.Мертц предложила XXXVI Международному конгрессу американистов в Севилье (Испания) свой доклад под интригующим названием "Одиссей в Америке". Ссылаясь на упоминание в бессмертной гомеровской поэме о "движущейся по кругу реке в океане" за столбами Геракла, она утверждала, что речь идет здесь о течении Гольфстрим и о том, что знаменитый герой Троянской войны Одиссей попал через Северную Атлантику в Новый Свет^[85]. Надо ли говорить, что в связи с полным отсутствием каких-либо доказательств эта версия не может быть принята ни одним серьезным ученым.

С. Гордон для подтверждения своих гипотез также прибегает к древним преданиям. Логика его рассуждений проста. У ацтеков якобы есть легенда о том, что все навыки цивилизованного образа жизни были принесены в Новый Свет одним бородатым и белокожим человеком по имени Кецалькоатль. В переводе с языка науа это имя означает "Пернатый Змей". Он приплыл к ацтекам на лодке с востока и туда же на восток потом скрылся, обещав когда-нибудь вернуться. Аналогичное предание есть и у майя. Там, правда, бородатого человека зовут Кукулькан, что в переводе с майяского тоже означает "Пернатый Змей".

"Все вариации данного мифа, — утверждает С.Гордон, — говорят о белых бородатых людях, которые пересекли Атлантику и сделали фундаментальный вклад по передаче высокой культуры из Средиземноморья и Европы в Мезоамерику…"^[86]

Далее С.Гордон высказывает совершенно фантастическую мысль. Оказывается, в знаменитом афинском Акрополе есть скульптура пернатых змей с головами бородатых людей. Это, по мнению С.Гордона, является решающим доказательством осуществления плаваний греков за океан. Правда, это произошло не в античные времена, когда Афины переживали эпоху расцвета, а значительно позднее — на рубеже нашей эры.

Есть и более серьезные попытки доказать возможность трансатлантических плаваний греческих кораблей из Средиземноморья в Америку. Одна из них связана с проблемой Саргассова моря. Дело в том, что очень часто на основе отдельных свидетельств античных авторов о крупных скоплениях водорослей по ту сторону Геркуловых столбов делались выводы, что греки и финикийцы знали о существовании Саргассова моря. Однако сейчас можно с уверенностью утверждать, что данное заключение ошибочно. Значительные скопления водорослей есть и в европейских водах, в чем убедился, например, Гамилькон во время своего плавания в "страну олова" — Англию.

Аристотель и Тимей упоминают о таком море, расположенном на расстоянии всего четырех дней пути от Гадеса (совр. Кадис, Испания). Совершенно исключено, что в данном случае подразумевалось Саргассово море. Очевидно, 2000 лет назад крупные скопления водорослей вблизи берегов Европы и Африки встречались чаще, чем теперь.

По Псевдо-Скилаку, такие скопления можно было видеть непосредственно за Керной, то есть у побережья Марокко. В районы скопления водорослей заплывали карфагеняне и жители Гадеса, поскольку здесь в изобилии водился особенно ценившийся ими тунец.

"Учитывая все эти факты, не может быть и речи о том, чтобы в древности знали о существовании Саргассова моря. Нет никаких достоверных данных и о плаваниях древних народов западнее Азорских островов. Если тем не менее часто высказывалось мнение, что финикийцы, карфагеняне, греки или другие народы-мореплаватели достигали Америки, то это следует считать плодом чистой фантазии. Правда, в древности, как и теперь, каботажные и океанские суда относились штормами далеко на запад. Но жертвы кораблекрушений ни в коем случае не могли сами найти обратную дорогу или подать весточку о своей судьбе на родину"^[87].

До сих пор все наши рассуждения о плаваниях греков в Средиземном море и Атлантическом океане носили довольно общий характер, когда "за" и "против" их путешествий в Новый Свет разбирались главным образом на основе письменных источников. Между тем далеко не лишним было бы сказать об эллинских кораблях и эллинском море-плавании.

Видимо, первое дошедшее до нас описание типичного греческого судна принадлежит бессмертному Гомеру, когда он ведет рассказ о приключениях Одиссея.

К морю и к ждавшему их кораблю подошедши, они там

Спутников густокудрявых нашли у песчаного брега…

Взявши запасы, они их на прочно устроенном судне

Склали, как то повелел им возлюбленный сын Одиссеев.

Скоро и сам он вступил на корабль за богиней Афиной;

Подле кормы корабельной она поместилась; с ней рядом

Сел Телемах, и гребцы, отвязавши поспешно канаты,

Также взошли на корабль и сели на лавках у весел.

Тут светлоокая Зевсова дочь даровала им ветер попутный,

Свежий повеял зефир, сшумляющий темное море.

Бодрых гребцов возбуждая, велел Телемах им скорее

Снасти устроить; ему повинуясь, сосновую мачту

Подняли разом они и, глубоко в гнездо водрузивши,

В нем утвердили ее, а с боков натянули веревки;

Белый потом привязали ремнями плетеными парус;

Ветром наполнившись, он поднялся, и пурпурные волны

Звучно под килем потекшего в них корабля зашумели;

Он же бежал по волнам, разгребая себе в них дорогу…^[88].

Судя по всему, знаменитый "Арго" и безымянные корабли гомеровских героев были лишь первыми ласточками грядущего господства эллинов в Средиземноморье. К середине VIII века до н. э. греки располагали уже, по-видимому, немалыми торговым и военным флотами, без которых невозможной была бы вся их колонизаторская политика, распространившаяся от Марселя до северного побережья Черного моря. Уже тогда существовало несколько основных типов кораблей: наименьшим из упомянутых в источниках было 20-весельное судно, использовавшееся как для разведочных экспедиций, так и в качестве транспортного средства.

Для военных целей строились более крупные корабли с 50 парами весел и даже со 100 парами. Все они, независимо от размеров, были длинными и узкими, с очень низкими бортами. Их вес был не особенно велик, поскольку экипаж, как это описано в "Одиссее", мог на руках переносить свое судно с места на место. Корпус красился в черный цвет. На изготовление обшивки и основных деталей корпуса корабля шли дуб, сосна, ель. Мачты и весла делались обычно из пихты. Весла крепились в специальных кожаных петлях, приделанных к гвоздю или шпильке. Единственный квадратный парус крепился к съемной мачте. Якоря изготовляли из тяжелых камней. Воду, масло и вино, а также некоторые виды пищи хранили в глиняных амфорах и в мешках из кожи (мехах).

В VIII–VII веках до н. э. на носу эллинского корабля стали устанавливать таран — тяжелое бревно с металлическим наконечником. Это произвело подлинную революцию в ведении войн на море.

Торговые корабли отличались от военных тем, что были более тяжелыми и вместительными. Сначала они были весельными, но с увеличением размеров и грузоподъемности таких судов на них поставили паруса.

В греческом флоте были специальные крупные транспорты-триремы (т. е. с тремя рядами весел) для перевозки лошадей, называвшиеся гиппагогосами и гиппегосами. В документах IV века до н. э. упоминаются суда такого типа с 60 гребцами, перевозившие до 30 лошадей^[89].