10.8. Татарская война в период Смуты (1605–1612)

В конце XVI в. занятость Крымской орды в борьбе с Габсбургами и ее мир с Россией, подчинение ногаев и успехи строительства укрепленных линий и крепостей в Диком поле привели к затишью на этом направлении. Привычная ежегодная «береговая» служба по Оке стала анахронизмом, и с 1599 г. полки начали располагать намного южнее: Большой во Мценске, Передовой — в Новосиле и Сторожевой — в Орле. Кроме этого Большого украинного разряда появился и Меньшой — Рязанский[205]. Гражданская война в России положила конец правильной организации обороны от степняков Дикого поля. Последний раз Лжедмитрий I в 1606 г. наметил расставить полки «на берегу» и в «украинном разряде», но после его убийства эти соединения превратились в активных участников междоусобной войны.

Уже в следующем году, по окончании военных действий в Венгрии, возобновились разорительные татарские набеги на Россию — сначала ногаев, а затем и крымцев. После мирного договора Турции и Речи Посполитой (16 июля 1607 г.) Сигизмунд тайно договорился с крымским ханом Казы-Гиреем об прекращении татарских набегов на польскую Украину и содействии в борьбе с Россией в обмен на ежегодные «поминки». Отношения царя Василия с Крымом долгое время осложнялись тем, что его послы и гонцы перехватывались «ворами» и разбойниками-черкасами.

И все же в 1608 г. царским дипломатам удалось достичь Крыма и заключить с ханом Казы-Гиреем соглашение о военном союзе против Лжедмитрия II. Крымцы без промедления совершили поход на занятую повстанцами территорию, а летом 1609 г. повторили его в большем масштабе. Набегам подверглись Оскол, Ливны, Орел, Волхов. В июле по Изюмскому шляху калга Джанибек-Гирей дошел до Коломны, окрестностей Серпухова и Боровска[206]. Через год, во время Клушинской битвы, крымцы Богатырь-Гирея и ногайцы Белгородской орды Кантемира-мурзы (10–15 тыс. человек) перешли Оку. Царь Василий попытался использовать их против Лжедмитрия II, направив к ним посольство с богатыми дарами. Крымцы не проявили особой настойчивости в атаке укрепленного обоза самозванца[207].

Обстоятельствами Смуты воспользовались и подданные московского царя — Большие ногаи и другие кочевники Нижнего Поволжья[208]. В 1606 г. юртовские и едисанские татары подчинились астраханскому воеводе кн. И. Д. Хворостинину и присягнули «Дмитрию Ивановичу». Глава Большой Ногайской орды кн. Иштерек, напротив, после долгих колебаний «шертовал» царю Василию и вошел в контакт с боярином Ф. И. Шереметевым. Однако последний сам находился в затруднении, а в 1608 г. вообще ушел из Царицына к Казани и Нижнему Новгороду. В итоге Иштерек стал снова независим во внешних сношениях, а его мурзы силами до 7-10 тыс. человек начали набеги на Русскую землю. Все это цинично оправдывалось борьбой с «воровскими» городами и отсутствием сведений, какие места воровские, а какие верные. В 1610 г. они участвовали в походах крымцев под Серпухов и в Рязанскую землю. В 1611 г. «разоренье» в украинных городах учиняли одновременно и крымцы, и ногаи, и черкасы, и вольные казаки, и «литва» — татары «жили без выходу» в Рязанской земле, а в Лихвинском уезде «вывоевали» даже овец.

Интересно, что и царь Василий, и руководители Первого ополчения, унимая мурз от набегов хотя бы увещеваниями и посольствами, приглашали на службу против польского короля 2–3 тыс. «лучших ратных людей» Ногайской орды, и однажды это почти удалось. Прокофий Вразский, прибыв летом 1611 г. в Большую Ногайскую орду, еще от имени Шуйского сумел склонить к такому походу не самого Иштерека, а его старого соперника и врага Москвы — Аксак-Кельмамет-мурзу с 5 тыс. ратных людей, — и только согласные уговоры родственников и «всей земли» отвратили решительного воина от царской службы.

Огромный поток русского полона, хлынувший на рынки Крыма и Средней Азии, на Востоке вспоминали еще долго. Цены на пленников сильно упали, а в 1620-х гг. персидский шах Аббас, принимая царских послов, выразил удивление, что в Московском государстве еще кто-то живет. Достаточно сказать, что только в 1619 г. в орде Больших ногаев находилось 15 тыс. непроданных полоняников — их пришлось освободить после присяги Иштерека новому царю.