Краткий геополитический пролог

О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,

Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд.

Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род,

Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает?

Редьярд Киплинг. «Баллада о Востоке и Западе»[1].

Ландшафт, за которым прочно закрепилась характеристика «колыбель цивилизаций». Ландшафт с чрезвычайно благоприятными для биоантропоценоза климатическими условиями; ландшафт компактный — и потому породивший прообраз единого информационного пространства; ландшафт прибрежный — и потому талассоцентричный, ориентированный на Внутреннее море… Египет и Малая Азия, Карфаген и Рим, Греция и Финикия — все эти «морские народы» (по аналогии с der Menschen zur Meer, древними победителями египтян) сложились и взрасли в ландшафте Средиземноморья. Homo aegiptus, homo phoenicus, homo balcanicus — все они были на деле представителями homo mediterraneus.

До поры средиземноморский ландшафт вмещал в себя все возникавшие в его пределах социокультуры. Но с вторжением в Средиземноморье «сухопутной» социокультуры персов вдруг выяснилось, что ландшафт — Ойкумена — тесен даже для «своих». Требовалось раздвинуть его границы — иначе теснота грозила обернуться гибелью ландшафта. И миссия эта выпала Македонии, как самой молодой и потому наиболее пассионарной социокультуре Восточного Средиземноморья.

Столкновение цивилизаций (в том всеобъемлющем смысле, который придали этому-словосочетанию современные политологи) привело к расширению Ойкумены вплоть до Индии и обернулось возникновением синкретической «западно-восточной» цивилизации — эллинизма. При этом Македония принесла себя в жертву идее средиземноморской цивилизации; история создания, возвышения и упадка Македонской империи представляет собой, если воспользоваться шахматной терминологией, классический вариант королевского гамбита — жертва «королевской пешки» позволила средиземноморской цивилизации получить стратегическую инициативу в противостоянии «Запад-Восток», причем ход оказался настолько эффективным, что последствия его ощущались и продолжают ощущаться на протяжении двух с половиной тысяч лет.

Как государственное образование Македонская империя просуществовала недолго — особенно в сравнении с пришедшей ей на смену империей Римской или значительно более поздними Византийской и Британской. Но как образование социокультурное, даже цивилизационное, она в известной степени существует и по сей день. А «македонский гамбит» вошел в историю человечества как один из наиболее выдающихся образцов большой стратегии…

Пускай самопожертвование Македонии было, если допустимо так выразиться, бессознательным; пускай оно, в полном соответствии с сформулированным в гораздо более поздние времена принципом (а ныне — почти каноном), диктовалось ситуацией «вызова-и-ответа»; пускай Македония, по большому счету, оказалась пешкой на шахматной доске Судьбы. Пускай! Сегодня мы можем смело сказать: «Если бы древней Македонии не существовало, ее следовало бы выдумать».

***

Там были

Никем не населенные леса,

Утесы и мосты над пустотою.

И был там пруд, огромный, тусклый, серый.

Навис он над своим далеким дном,

Как над землею — пасмурное небо.

Среди лугов тянулась терпеливо

Извилистая длинная дорога

Единственною бледною полоской.

И этою дорогой шли они.

Райнер Мария Рильке. «Орфей, Эвридика, Гермес»[2].