Нацистские камикадзе

К середине 1943 года стало предельно ясно, что самолеты-снаряды «Фау-1» оказались на диво капризными и недоработанными – они часто взрывались прямо на пусковых станках или в первые секунды полета. В самом полете снаряд неожиданно мог непредсказуемо изменить скорость, высоту и направление движения, уклонившись от заранее намеченной цели.

Другой неожиданностью для командования люфтваффе и Адольфа Гитлера стало предложение известной немецкой летчицы Ханны Рейтч испытать в полете самолеты-снаряды: миниатюрная бывшая планеристка-чемпионка и испытатель Немецкого планерного института, по сути являвшегося ведущим авиационно-исследовательским центром Германии, предложила сама пилотировать «Фау». Геринг дал согласие. Все понимали: Рейтч идет на смертельный риск, но фюрер требовал скорее начать бомбардировки Лондона ракетами!

Для испытательных полетов самолет-снаряд существенно модернизировали: в него втиснули крохотную кабину с ручным управлением и необходимыми приборами. По всему размаху крыла установили элероны, а под фюзеляжем широкую посадочную лыжу. Во избежание неприятных случайностей на старте, запуск пилотируемого самолета-снаряда осуществлялся в воздухе, на приличной высоте, с подвески под самолетом-носителем. За эти испытания Ханна Рейтч получила лично из рук фюрера Рыцарский Железный крест.

– Автоматика еще несовершенна, – получая награду, сказала она Адольфу Гитлеру. – Сделать из «Фау» суперэффективное оружие можно лишь заменив автоматы надежным пилотом-наводчиком.

– Я согласен, чтобы вы провели предварительные исследования, – дипломатично ответил фюрер, тем самым давая «добро» на создание команд смертников.

В ноябре 1943 года на секретной конференции, собравшейся в германской Академии авиационных исследований, было признано, что идея Рейтч может иметь реальные шансы на успех. Новому виду пилотов дали свой термин «Selbst-Opfer», сокращенно «SO», а технические средства для летчиков-самоубийц получили именование «SO-maschinen».

Помощниками Рейтч в реализации программы стали капитаны люфтваффе Эрих Лянге и Генц Кинш. Они начали подбирать удобный вариант аппарата для использования его нацистскими камикадзе. «Фау» решили пока отставить в сторону: люфтваффе требовало дать безмоторный одноразовый аппарат типа «летающей бомбы». Пилот должен располагаться в нем лежа. Аппарат предусматривалось запускать с подвески самолета-носителя, доставляющего камикадзе в район боевых действий. Выбop пал на опытный образец истребителя-бомбардировщика с реактивными двигателями «Ме-328». С него снимали двигатели, устанавливали однотонную бомбу, и в пикировании самолет-бомба развивал скорость до 700 км/час, он запускался с самолета-носителя с уже отработанной системой сцепки – бомбардировщика «До-217К».

«Чистым» смертником немцы своего пилота не считали и, в отличие от японцев, выдавали ему парашют, а уж как им воспользоваться, каждый решал сам. По крайней мере, немецких «селбстопфюреров» наличие парашюта определенным образом обнадеживало и настраивало на более оптимистический лад.

Весной следующего года Рейтч вместе с Киншем провела ряд испытаний отобранной машины, и по их результатам планерная фабрика «Якоб Шеейер» получила заказ на изготовление семи опытных образцов. Одновременно предусматривалось начать на предприятии «Гота вагенверке» серийное производство улучшенного варианта снаряда, в котором бомба размещалась внутри, а задняя часть фюзеляжа автоматически отстреливалась для облегчения выброски пилота-смертника с парашютом.

По поручению руководства люфтваффе, гауптман Эрих Лянге приступил к формированию секретной «Особой эскадрильи КГ-200» и суперсекретной «Пятой эскадрильи» – отбирались опытные летчики, которые должны стать инструкторами у нацистских камикадзе. Однако все работы свернул… Отто Скорцени!

Его назначили куратором создания новых видов вооружений, и он решил удешевить проект и присвоить лавры известной летчицы, отодвинув ее в сторону. Мастер шпионажа и рискованных диверсионных акций, которому нельзя отказать в личной храбрости, резонно заявил нацистскому руководству, что существует уже опробованный самой Рейтч вариант с «Фау», а в качестве его носителя подойдет модернизированный бомбардировщик «Хе-111».

При всей своей славе, известности и уже имевшихся наработках, Ханна Рейтч не могла тягаться с таким «тяжеловесом», как знаменитый диверсант № 1. Поэтому вскоре на свет появилась новая секретная программа скрытая под наименованием «Рейхенберг». Она предусматривала создание четырех вариантов пилотируемых смертниками самолетов-снарядов «Фау». Летом 1944 года гауптман Лянге начал обучение первых семидесяти курсантов, присланных Скорцени. Все они дали подписку о добровольном участии в спецоперации по пилотированию управляемой бомбы.

Тем временем в реализации проекта возникли технические сложности, трудноразрешимые в условиях военного времени. Самолеты-снаряды часто сталкивались с носителем в момент старта и взрывались, или пламя из сопла ракеты сильно прожигало носитель и фактически сбивало его. Рейтч попыталась получить для своих целей опытный образец реактивного бомбардировщика «Ар-234», созданного фирмой «Арадо» – он запускал «Фау» с высокой фермы-качалки. Но все ее попытки не увенчались успехом». Просто ей категорически отказали на высшем уровне.

Летные испытания проходили в центре люфтваффе в Рехлине-Лерце и долго не приводили к успеху: только осенью удалось добиться обнадеживающих результатов. Но тут назначили нового командира эскадры Баумбаха, который предложил использовать вместо «Рейхенбергов» уже опробированные морской авиацией ударные сцепки типа «Мистель», состоявшие из самолета-бомбы «Ю-88» и самолета-наводчика «Ме-109». Боезаряд весил почти четыре тонны и был успешно опробирован в боевых условиях.

Начались согласования и совещания, что не характерно для четко отлаженной и быстро функционировавшей немецкой военной машины. Курсанты продолжали усиленные тренировки, им постоянно демонстрировали отлично сделанные учебные фильмы, но боевое использование нацистских камикадзе пока не сдвинулось с мертвой точки. Причины промедления так и остались таинственной загадкой.

Неожиданно, в начале 1945 года, когда положение на фронтах у вермахта давно стало довольно тяжелым, если не сказать в ряде случаев катастрофическим, у фюрера вдруг родилась новая идея. Он решил провести широкомасштабную операцию по уничтожению энергетической базы, обеспечивающей Москву, и нанести массированные бомбовые удары по тринадцати подмосковным электростанциям. Можно только гадать, кто подсказал Гитлеру эту бредовую идею – в ней вряд ли были заинтересованы рейхсмаршал авиации Герман Геринг или сугубо здравомыслящий рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Гиммлер, вне всякого сомнения, предпочел бы действовать совершенно иными методами, без использования дальней бомбардировочной авиации. Генералы вермахта тем более не пошли бы на столь рискованную и ничего им не дававшую операцию, особенно когда фронты задыхались.

Никто не решился спорить с фюрером, и вскоре началась интенсивная подготовка к проведению секретной операции под кодовым наименованием «Железный молот». В ней предусматривалось участие двухсот обычных бомбардировщиков люфтваффе, ста пятидесяти сцепок типа «Мистель» и прикрытие истребительной авиацией.

Трезвые головы в штабах люфтваффе моментально рассчитали, что даже в случае успешного бомбометания и уменьшения после этого веса машин и, следовательно, расхода горючего, его все равно не хватит, для возвращения бомбардировщиков на свои аэродромы. Даже в прифронтовой полосе – Красная армия уже далеко продвинулась на Запад и бои шли на территории Германии. Тогда было предложено действовать по следующему варианту: эскадрильи вылетают, ложатся на боевой курс, достигают намеченных объектов, производят бомбометание и, уцелевшие после боев с истребителями противника и огня противовоздушной обороны русских, ложатся на обратный курс. Летчики обязаны тянуть машины к линии фронта, насколько хватит горючего. Затем экипажи покидают машины на парашютах, приземляются и далее двигаются в сторону фронта пешим порядком. Тех, кто дойдет и пересечет линию фронта, ожидали самые высокие награды.

Многоопытный Отто Скорцени уже тяготился висевшей на его шее командой смертников, которая никак не могла отправиться на боевые задания, а он получал из-за этого пинки начальства. Скорцени лучше других знал, чем способен обернуться гнев фюрера, поэтому хитрый австриец постарался, чтобы подведомственную ему команду «селбстоп-феров» включили в состав аваиагруппы, задействованной для широкомасштабной операции «Железный молот». Но тут поперек дороги встал все тот же Баумбах, которому на высоком уровне поручалась подготовка технической части.

Чем закончилось бы это дело, неизвестно. Но операцию «Железный молот» неожиданно отменили – причины ее отмены так же загадочны и таинственны, как и решение об ее осуществлении и подготовке. А в марте, видимо не без стараний Отто Скорцени, страстно желавшего избавить себя от неприятностей, команда подчиненных ему «селбстопферов» была внезапно полностью расформирована.

Имевшиеся в распоряжении люфтваффе сцепки типа «Мистель» в самом срочном порядке перебросили на фронт и задействовали для уничтожения налаженных саперами Красной армии переправ через Одер, Нейсе и Вислу. Почему туда не бросили «смертников», которые уже достаточную для уничтожения переправ техническую базу, также осталось таинственной загадкой.

Что произошло на самом деле – неизвестно. Никакие трофейные документы не смогли дать на этот счет хоть какие-то ответы.