Наступление

Наступление

Курская битва началась в 15.00 4 июля атакой позиций русских войск, которой предшествовала краткая, но интенсивная артиллерийская и авиационная подготовка. На участке XLVIII танкового корпуса передний край обороны русских проходил в 3 милях южнее деревень Луханино, Алексеевка и Завидовка. Гренадерам и стрелкам, поддержанным самоходными орудиями и саперами, удалось вклиниться в оборону русских только к вечеру. Ночью подошли танки, и моторизованная дивизия «Великая Германия» получила приказ наступать на следующее утро на участке между Сырцевом и Луханино (см. карту 40). Справа и слева от нее наступали 11-я и 3-я танковые дивизии. Но к несчастью, прошедший ночью дождь превратил местность вдоль берегов речушки, протекающей между Сырцевом и Завидовкой, в сплошное болото. Это сильно затруднило взятие второго рубежа обороны русских.

На второй день наступления нам пришлось впервые столкнуться с ожесточенным сопротивлением противника. Несмотря на все усилия, войска никак не могли прорвать оборону русских. Дивизия «Великая Германия», завязнув в болотистой грязи, попала под мощный огонь русской артиллерии. Саперы не могли ничего сделать для обеспечения переправы, и большое число танков стали жертвой авиации противника – в этом бою русские летчики действовали с исключительной отвагой, несмотря на германское превосходство в воздухе. На территории, занятой немецкими войсками в первый день боев, откуда-то появлялись русские, и разведподразделениям «Великой Германии» пришлось немало потрудиться, чтобы ликвидировать их. Не было никакой возможности преодолеть речку и болото и в ночь с 5 на 6 июля. На левом фланге наступление 3-й танковой дивизии на Завидовку оказалось столь же неудачливым, как и атаки «Великой Германии» на Алексеевку и Луханино. Все окрестности были просто начинены минами, а действия обороняющихся русских поддерживали танки, умело использовавшие все преимущества возвышенной местности. Наши войска несли значительные потери, а 3-й танковой дивизии пришлось отражать контратаки противника. Несмотря на несколько интенсивных бомбовых ударов люфтваффе по артиллерийским батареям противника, интенсивность их огня нисколько не уменьшилась.

Карта 40. Курская битва (I). Положение на 4 июля 1943 года

7 июля, на четвертый день операции «Цитадель», мы наконец смогли добиться некоторых успехов. «Великая Германия» смогла прорвать позиции русских по обе стороны от хутора Сырцев, и русские отошли к Гремучему и деревне Сырцево. Их отходящие войска попали под обстрел нашей артиллерии и понесли тяжелые потери; наши танки воспользовались ситуацией и двинулись на северо-запад. Но во второй половине дня под Сырцевом они были остановлены сильным огнем, после чего русские танки пошли в контратаку. Однако на левом фланге мы, казалось, были близки к большой победе; гренадерский полк дивизии «Великая Германия», судя по донесениям, подошел к населенному пункту Верхопенье. На правом фланге дивизии была сформирована боевая группа для развития этого успеха. Она состояла из разведывательного отряда и дивизиона штурмовых орудий и имела своей задачей достичь высоты 260,8 южнее Новоселовки. Когда эта боевая группа достигла Гремучего, там уже находились подразделения гренадерского полка. Гренадеры считали, что они находятся в Новоселовке, и никак не хотели верить, что они только еще в Гремучем. Таким образом, сообщение о так называемом успехе гренадеров оказалось недостоверным; но подобные случаи происходят на любой войне, а в России они были особенно частыми.

Высота к северу от Гремучего была взята к вечеру, несмотря на упорное сопротивление, а танковый полк выбил своим огнем русские танки с высоты 230,1. С наступлением темноты сражение закончилось. Войска были измучены до крайности, и 3-я танковая дивизия оказалась не способна к дальнейшему передвижению. 11-я танковая дивизия смогла достичь уровня передовых частей «Великой Германии», чье дальнейшее наступление было приостановлено сильным огнем и контратаками противника на левом фланге, где была остановлена и 3-я танковая дивизия.

Карта 41. Курская битва (II)

8 июля боевая группа из разведотряда и дивизия штурмовых орудий вышла на дорогу и достигла высоты 260,8, а затем повернула на запад, чтобы поддержать наступление входившего в состав дивизии танкового полка и мотострелкового полка, которые обошли Верхопенье с востока. Село еще удерживалось значительными силами противника, и мотострелковый полк атаковал его с юга. Высота 243,0 севернее Верхопенья удерживалась русскими танками, которые имели прекрасный сектор обстрела. Атака наших танков и мотопехоты захлебнулась. Русские танки, казалось, были повсюду, они наносили непрерывные удары по передовым частям дивизии «Великая Германия», не давая им ни минуты передышки.

За этот день боевая группа на правом фланге «Великой Германии» отбила семь контратак русских, уничтожив 21 танк «Т-34». Командир XLVIII танкового корпуса приказал дивизии «Великая Германия» наступать западнее, чтобы оказать помощь 3-й танковой дивизии, угроза левому флангу которой оставалась столь же серьезной, как и ранее. В тот день так и не были взяты ни высота 243,0, ни западная окраина Верхопенья – и больше не оставалось никаких сомнений в том, что все немецкое наступление захлебнулось и момент, когда мы могли бы добиться успеха, упущен.

Однако 9 июля 3-й танковой дивизии удалось наконец продвинуться левее от дороги Раково – Круглик и изготовиться к наступлению на Березовку. В ночь с 9 на 10 июля танки этой дивизии ворвались в Березовку с запада, но наступление дивизии на север снова было остановлено перед небольшой рощей к северу от деревни.

11-я танковая дивизия тоже не смогла продвинуться далеко, а танковому корпусу СС, действовавшему правее нашего корпуса, пришлось отбивать сильные танковые контратаки вдоль всего фронта; как и мы, он смог овладеть незначительной территорией.

Медленное продвижение нашей танковой армии на южном участке обескураживало, хотя на деле мы смогли достичь больших успехов, чем наши товарищи на северном фасе выступа. Генерал Гудериан так описал свое посещение наступавшей там 9-й армии: «…90 «тигров» фирмы «Порше», которые действовали в составе армии Моделя, были не способны вести ближний бой, поскольку, как оказалось, у них не было боеприпасов. Положение усугублялось еще тем, что у танков не было пулеметов. Попадая на территорию, занятую неприятельской пехотой, они были вынуждены буквально лишь пугать врага видом своих орудий.

Карта 42. Курская битва (III)

Они не могли ни подавить пехоту, ни уничтожить огневые точки противника, чтобы дать возможность нашей пехоте следовать за ними. К артиллерийским позициям противника «тигры» вышли одни, без пехоты. Несмотря на небывалую отвагу и неслыханные потери, пехоте дивизии Вейдлинга не удалось развить достигнутый танками успех. Атака войск Моделя захлебнулась, пройдя едва 6 миль, они были остановлены»[188].

После недели напряженных и почти непрерывных боев личный состав дивизии «Великая Германия» уже выказывал признаки усталости, а ее ряды значительно поредели. 10 июля дивизии было приказано наступать на юг и юго– запад и очистить от противника левый фланг. Танковый полк, разведотряд и гренадерский полк должны были наступать в направлении высоты 243,0 и к северу от нее; затем им предстояло взять высоту 247,0 южнее Круглика и наступать в южном направлении к небольшой рощице севернее Березовки, где русские сдерживали 3-ю танковую дивизию. Эти действия должны были поддерживать крупные силы авиации.

Бомбардировка оказалась необычно эффективной, о чем свидетельствует запись в журнале боевых действий разведывательного отряда: «С восхищением наблюдали мы за действиями пикирующих бомбардировщиков, непрерывно атакующих русские танки, причем с исключительной точностью. Звено за звеном бомбардировщиков появились над полем боя, чтобы сбросить свой смертоносный груз на боевые машины русских. Ослепительные вспышки белого пламени говорили о том, что еще один вражеский танк подбит. Это повторялось снова и снова»[189].

Поддерживаемая авиацией, «Великая Германия» добилась наконец успеха: высоты 243,0 и 247,0 были взяты, а русская пехота и танки отошли в лес севернее Березовки. Зажатый между дивизией «Великая Германия» и 3-й танковой дивизией, противник на левом фланге, похоже, мог считаться уничтоженным. Теперь можно было возобновить наступление на север. 11 июля командир XLVIII танкового корпуса отдал приказ дивизии «Великая Германия» сосредоточиться по обе стороны дороги южнее высоты 260,8 и быть готовой к наступлению на север. Принимая во внимание провал наступления Моделя, лишь успешное продвижение в этом районе давало надежду на победу.

В ночь с 11 на 12 июля части «Великой Германии» были сменены 3-й танковой дивизией в соответствии с планом. Последние подразделения сменялись уже под мощным артобстрелом противника, и личный состав «Великой Германии» покидал свои окопы с чувством глубокого беспокойства. Их опасения – увы! – оправдались, поскольку именно в эту ночь 3-я танковая дивизия была выбита со своих позиций.

Утром 12 июля «Великая Германия» сосредоточилась по обе стороны дороги южнее Новоселовки, ожидая приказа перейти в решительное наступление на север на рассвете 13 июля (см. карту 42). 12 июля стало для нее первым днем без сражения; эта передышка была использована для пополнения боеприпасами и горючим, а также для проведения небольшого ремонта, который мог быть осуществлен на позициях. Высланная на север разведка доложила: данные о том, что Новоселовка занята незначительными силами русских, не соответствует действительности. С запада были слышны мощные звуки артиллерийский канонады, а известия из 3-й танковой дивизии тоже не обнадеживали.

13 июля действия разведки в северном направлении были усилены, но ожидаемый приказ к наступлению так и не поступил – вместо него были получены неприятные сообщения от соседних соединений. Русские предприняли мощные контратаки против танкового корпуса СС и 11-й танковой дивизии; потери русских в технике по всему фронту контратак были огромными, но место подбитых машин занимали новые танки. Верные своему принципу, русские продолжали бросать в бой свежие силы, и их резервы казались неисчерпаемыми. Днем 13 июля на командный пункт «Великой Германии» приехал командир корпуса генерал фон Кнобельсдорф и отдал приказ, не оставлявший никаких надежд на наступление в северном направлении: дивизия должна была вновь наступать на запад. Это наступление, назначенное на 14 июля, практически было аналогично действиям дивизии 10 и 11 июля: целью его было выйти на дорогу Раково – Круглик. Ситуация на левом фланге ухудшилась до такой степени, что наступать на север просто было невозможно. 12 и 13 июля 3-я танковая дивизия оставила Березовку, была оттеснена от дороги Раково – Круглик и под сильным натиском русских танков была вынуждена оставить высоту 247,0. Противник постоянно получал подкрепления, а 3-я танковая дивизия была чересчур ослаблена, чтобы сдержать наступление русских с запада.

Карта 43. Курская битва (IV). Положение на 14 июля 1943 года

В 6.00 14 июля дивизия «Великая Германия» во второй раз начала наступление на запад. На ее правом фланге для захвата высоты 247,0 была сформирована боевая группа, состоявшая из отряда разведки, дивизиона самоходных орудий, мотострелковой и танковой рот. В центре танковый полк и мотострелки должны были брать высоту 243,0, а на левом фланге гренадеры нанести удар севернее Верхопенья, имея в качестве конечной цели небольшую рощу севернее Березовки (см. карту 43). Еще при выступлении дивизия оказалась под мощным артиллерийским обстрелом, и в первой половине дня ей пришлось отбивать несколько контратак с севера и запада. О 3-й танковой дивизии не было никаких известий, но наступление продолжалось согласно плану, и высота 243,0 была снова захвачена. Боевая группа на правом фланге продвигалась вперед очень медленно, поскольку ей пришлось отражать яростные контратаки русских. В центре и на левом фланге было подбито много русских танков, а их пехота понесла тяжелые потери и откатилась к западу – там она попала под мощный артобстрел немецких орудий и была рассеяна.

Во второй половине дня была наконец установлена связь с 3-й танковой дивизией у Березовки и объединенными усилиями занята небольшая роща к северу от этой деревни. Но оказалось невозможным выбить русские танки с высоты к северу от Круглика; русские несколько раз мощно контратаковали на этом участке. К ночи выяснилось, что русские понесли серьезные потери, а нам удалось занять важные участки. Все это можно было, без сомнения, считать определенным успехом; опасная ситуация на левом фланге была ликвидирована, а 3-й танковой дивизии оказана помощь. Но дивизия «Великая Германия» после десяти дней напряженных боев была очень ослаблена, тогда как ударная сила русских не только не уменьшилась, но, казалось, еще больше возросла.

К вечеру 14 июля стало очевидно, что немецкое наступление сорвано. Уже в самом его начале оказалось, что прорыв передовых позиций русских, прикрытых мощными минными полями, представляет собой гораздо более трудную задачу, чем нам представлялось. Ужасные контратаки русских, в которые, невзирая на потери, бросались значительные массы людей и техники, тоже стали для нас неприятным сюрпризом. Наши потери в личном составе были незначительными, тогда как потери в танках – просто ошеломляющими. «Пантеры» не оправдали возложенных на них надежд, они легко загорались от вражеских снарядов, системы смазки и питания были недостаточно хорошо защищены, а экипажи плохо подготовлены. Из 80 «пантер», принимавших участие в боях, к 14 июля осталось в строю только несколько машин. Танковый корпус СС находился не в лучшем положении, а наступавшей с севера 9-й армии удалось продвинуться в глубину русской обороны не более чем на 7 миль. 4-я танковая армия углубилась в расположение русских на 12 миль, но ей оставалось пройти еще около 60 миль, чтобы соединиться с армией Моделя.

13 июля фельдмаршалы фон Манштейн и Клюге были вызваны в Восточную Пруссию, где Гитлер сообщил им, что операция «Цитадель» должна быть немедленно прекращена: союзники высадились на Сицилии, и войска должны быть спешно переброшены туда с Восточного фронта, чтобы остановить вторжение. Манштейн не ввел в бой все свои силы и потому предложил продолжить наступление с целью измотать противника; в случае уничтожения русских танковых резервов в районе Курска мы могли бы предотвратить крупные наступления на других участках. Подобную обстановку можно было предусмотреть еще до начала операции «Цитадель»; теперь же мы оказались в положении человека, который схватил за уши волка и не осмеливается выпустить его. Тем не менее Гитлер заявил, что наступление должно быть прекращено.

Верховное командование русских руководило Курской битвой с большим мастерством, умело маневрируя войсками и используя сложную систему минных полей и противотанковых заграждений. Не ограничившись контратаками в пределах Курского выступа, русские нанесли сильные удары на участке между Орлом и Брянском и глубоко вклинились в наши позиции. После решения Гитлера о переходе к обороне положение на Восточном фронте стало критическим. 4-я танковая армия получила приказ о немедленной переброске танкового корпуса СС в Италию, а XLVIII танковому корпусу было приказано передать дивизию «Великая Германия» для оказания помощи группе армий «Центр» фельдмаршала фон Клюге. В этих обстоятельствах было невозможно удержать рубежи, занятые нами на Курском выступе, и 23 июля 4-я танковая армия отошла на позиции, занимавшиеся ею к началу наступления.

Операция «Цитадель» завершилась полным поражением. Правда, потери русских были куда тяжелее наших. 4-я танковая армия взяла в плен 32 тысячи человек, было уничтожено и захвачено более 2 тысяч танков и около 2 тысяч орудий. Но наши танковые дивизии, бывшие в прекрасном состоянии накануне сражения, были обескровлены, тогда как русские с англо-американской помощью могли в кратчайший срок восстановить свои потери даже такого масштаба[190].

После провала этого в высшей степени напряженного наступления стратегическая инициатива перешла к русским.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.