Белые амазонки (окончание) 22.10.2012

Белые амазонки (окончание)

22.10.2012

Эту-то женщину вы почти наверняка знаете, а во времена моего детства, когда телесериалов было мало и каждый из них становился событием, ее знала вся страна. Правда, многие думали, что ротмистр Мария Захарченко из фильма «Операция «Трест»» — персонаж вымышленный или, по крайней мере, сценаристы нарочно подбавили «женщине с маузером» колорита.

А вот и нет. Реальная Мария Лысова-Михно-Захарченко-Шульц прожила жизнь еще более удивительную, чем героиня Людмилы Касаткиной. В кино, снятом к «пятидесятилетию великого Октября», всей правды про белогвардейскую подпольщицу, конечно, рассказать было невозможно, но чувствовалось, что авторы против воли восхищаются этим вроде бы отрицательным персонажем.

Самая яркая роль фильма

/Кстати говоря, написал про «пятидесятилетие октября» — и вздрогнул. Мальчишкой я смотрел тот фильм про чекистов и белых террористов как сказку про невозможно далекие времена. А ведь 1967 год от наших дней дальше, чем тогда был 1927-ой, когда происходит действие фильма. «Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной» (И. Бродский). Но не буду отвлекаться./

Юность у генеральской дочки Маши Лысовой была вполне заурядной для девушки ее круга. Пожалуй, единственная не совсем обычная деталь — страстная любовь к лошадям. Мария с детства была прекрасной наездницей. А так что ж? Закончила Смольный, годик поучилась в Швейцарии, в двадцать лет выскочила замуж за гвардейского офицера. Было это за год до начала мировой войны.

Теперь сравните две фотографии.

Марии двадцать лет

Марии немногим за тридцать

Невозможно поверить, что это один и тот же человек. Между снимками всего одно десятилетие. Но какое…

Что ж, давайте посмотрим, как из милой мадемуазель с хлыстиком получилась железная женщина с маузером.

Муж Марии, капитан Михно, в самом начале войны был смертельно ранен и скончался в госпитале, на руках у беременной жены (она родила три дня спустя).

Проявив невероятное упорство, вдова — через великую княжну Ольгу Николаевну и императрицу — добилась назначения в боевую часть (в прошлом посте я уже говорил, что для 1915 года это было совершенно исключительным событием). Оставив грудного младенца, она поступила в гусарский полк. Сначала сослуживцев раздражало ее присутствие, да и проку от горе-кавалеристки было мало. Ее «штатская» посадка не годилась для конного боя. Но вольноопределяющаяся Михно была упряма и со временем постигла всю гусарскую науку.

Первый георгиевский крест она получила за то, что ночью вывела отряд в германский тыл. Второй — за то, что, сама будучи ранена, вывезла из-под огня раненого товарища. Медаль «За храбрость» — за взятие пленного.

Та война была хоть и суровой, но «по правилам». На следующей, Гражданской, правила отсутствовали, суровость превратилась в озверение, а пленных, даром что соотечественники, «пускали в расход». (Однополчане будут называть бывшую барышню с хлыстиком «бешеной Марией» за то, что она не брала красных в плен.)

К Деникину Мария добиралась долго и сложно. К этому времени у нее уже была другая фамилия, она вышла замуж за полковника Захарченко. Супруги раздобыли документы персидских подданных и поэтому попали в Добровольческую армию кружным путем, через Персию.

Мария воевала в уланском полку, которым командовал Захарченко. Как и ее первый муж, он умер в госпитале. Сама она тоже получила тяжелое ранение, была обморожена. Эвакуировалась вместе с остатками врангелевской армии. В общем, исполнила классическое белогвардейское «хождение по мукам» от точки до точки.

В эмиграции другие офицеры устраивались таксистами, официантами, швейцарами. Мария хотела только одного: продолжать борьбу с красными.

Она вступила в организацию генерала Кутепова, занимавшуюся подпольной и террористической деятельностью на территории Советской России.

В 1923 году вместе со своим третьим (невенчанным) мужем лейб-егерским капитаном Радкевичем они пересекли эстонско-советскую границу и в последующие годы проделывали это рискованное путешествие не раз.

Вышло так, что «супруги Шульцы» оказались игрушкой в руках ОГПУ, которое в это время проводило многокомпонентную провокацию с кодовым названием «Трест». Принцип операции был позаимствован у царской Охранки, использовавшей двойного агента Азефа для контроля над террористами.

Эта игра продолжалась не один год. В конце концов, в мае 1927 года, чекистская интрига была раскрыта. Подпольщиков немедленно начали арестовывать, но «Шульцы» сумели уйти в Финляндию.

И сразу же после этого, вместо того чтоб благодарить судьбу за чудесное спасение, Мария стала добиваться у руководства организации разрешения вернуться в СССР. Она чувствовала себя скомпрометированной, опозоренной, желала смыть вину кровью.

Не прошло двух недель, как она и Радкевич вновь оказались на советской территории, но теперь поврозь — каждый вел собственную диверсионную группу. Никакого специального задания у них не было: они шли просто убивать чекистов.

Георгий Николаевич Радкевич (1898–1927)

Радкевич отправился в Ленинград. Через два дня после перехода границы бросил бомбу в бюро пропусков ОГПУ. Долго уходил от погони. Был окружен. Отстреливался. Покончил с собой.

Своего третьего мужа Мария к этому времени уже разлюбила, у нее завелся новый спутник — Александр Опперпут (в фильме эту роль сыграл Донатас Банионис), вместе с ней державший путь на Москву. Я не уверен, что можно назвать романтическим словом «любовь» отношения тридцатилетней Марии с мужчинами. Полагаю, к концу жизни она разучилась любить (посмотрите в глаза женщины со второй фотографии). У людей, которые живут одной ненавистью, на другие чувства не остается душевных сил.

Боевики попытались устроить взрыв в чекистском общежитии на Лубянке, но теракт сорвался.

Уходили, разделившись: Опперпут одним маршрутом (и вскоре погиб в перестрелке), Мария и еще один офицер — другим.

На них устроили гигантскую облаву с перекрытием железных дорог, прочесыванием лесов, мобилизацией армейских частей и даже местных жителей. Ротмистр Захарченко считалась самым опасным террористом белого подполья.

Сейчас она застрелится

Мария и 23-летний Юрий Петерс-Вознесенский угодили в ловушку близ Полоцка. Отбивались до последнего патрона. Точнее, до предпоследнего. Если верить фильму «Трест», Мария стреляла по-снайперски.

Красноармеец, участвовавший в этом бою, так описывает последнюю минуту жизни белой Немезиды: «На противоположной опушке леса, в интервале между мишенями /перестрелка происходила на армейском полигоне/, стоят рядом мужчина и женщина, в руках у них по револьверу. Они поднимают револьверы кверху. Женщина обращается к нам, кричит: — За Россию! — и стреляет себе в висок. Мужчина тоже стреляет, но в рот. Оба падают».

Известно, что бывают люди, до такой степени пропитавшиеся войной, что они уже не могут остановиться. История жизни Марии Захарченко свидетельствует, что этой болезни подвержены не только мужчины.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.