Персия: новый враг

Персия: новый враг

Теренций погиб не от рук парфян — его убили солдаты новой династии Сасанидов. Парфия Аршакидов, по сути, являлась феодальным государством, где царь правил с опорой на знатные фамилии; они же обеспечивали его военной силой. Царь нуждался в знатных подданных, но они всегда представляли собой потенциальную угрозу, поскольку, чрезмерно усилившись, могли свергнуть его и возвести на трон соперника. Часто вспыхивали гражданские войны. Во II веке монархия также потерпела урон от серии поражений в войнах с Римом, теряя все большие и большие территории близ границ. Вполне вероятно, что убийство Каракаллы в 217 году предотвратило новые завоевания со стороны Рима. Хотя парфянский царь Артабан V заставил Макрина заплатить немалую сумму денег по условиям мира, ему не удалось дополнительно использовать преимущества, которые давала ему слабость Рима, так как возникли другие проблемы. Один из его братьев претендовал на трон; одновременно набирал силу мятеж, организованный знатью. К 224 году Артабан V потерпел поражение (пропаганда победителя утверждала, что он, победитель, убил его в рукопашной схватке). С его смертью пришел конец и Парфянской империи.

Победителем был Ардашир I, сын Папака и, вероятно, внук Сасана, хотя позднее имели хождение романтические истории о том, как этот род получил свое имя. Он был скорее перс, нежели парфянин, однако было бы ошибкой рассматривать его мятеж как кампанию, предпринятую националистами, дабы свергнуть «иностранцев», парфянских правителей. Ардашир был не более чем одним из местных аристократов — правда, вероятно, особо одаренным и честолюбивым. Ему потребовалось примерно десять лет, чтобы одолеть местных противников и стать полновластным царем своей родной провинции Персиды (современный Фарс). То, что ему удалось возвыситься подобным путем, свидетельствует о слабости центрального правительства, которой он и продолжал пользоваться, расширяя свою власть на соседние провинции. Римские источники считают его наследником Ахеменидов, древней персидской династии, разгромленной Александром Великим. По-гречески его имя звучало как «Артаксеркс». Однако в его внутренней пропаганде нет и следа этой связи; кроме того, насколько мы знаем, мало кто из персов имел глубокие сведения об этой эпохе прошлого своей страны.

Ардашир одержал победу, поскольку хорошо умел воевать и был энергичным лидером. Он исповедовал традиционную для Персии религию — зороастризм; на монументальном рельефе, воздвигнутом его сыном, бог Ахура-Мазда коронует победоносного Ардашира. Само по себе это представляло собой разрыв с традицией, поскольку в прошлом считалось неподобающим изображать бога в виде человека. На монументе земной царь повергает побежденного Артабана под копыта своего коня, тогда как его небесный двойник аналогичным образом сокрушает злого бога Ахримана. С самого начала своего существования новая династия заявляла о том, что ей покровительствуют боги, и поощряла строительство храмов, где поклонялись огню (огнепоклонничество составляло важнейшую часть зороастризма), но было бы ошибкой уподоблять их крестоносцам. Парфяне никогда не проявляли враждебности по отношению к зороастризму, и лишь впоследствии он развился в государственную религию, подавлявшую прочие верования. Ардашир был набожен, но проявлял терпимость по отношению к другим верам и идеям^{96}.

Во многих отношениях новый режим весьма напоминал старый. Он по-прежнему носил феодальный характер, хотя власть царя и придворной администрации значительно усилилась. Причиной этому стал сильный характер Ардашира. Важно, что со временем знать и правившие областями царьки почти все оказались заменены представителями рода Са-санидов. Эти люди и их приближенные продолжали обеспечивать всем необходимым большую часть войск, из которых состояла армия, и царь не мог вести без них крупные кампании. Ардашира боялись и уважали. Вместе с тем этот узурпатор лишь недавно проложил себе дорогу к власти; немногие предположили бы, что его династии суждено просуществовать до VII века. Если бы он казался слаб, то возникла бы реальная опасность его смещения другим представителем знати. Ардашир должен был продолжать одерживать победы, чтобы показать силу, а также для того, чтобы награждать награбленным добром последователей. Вскоре он обратил взор на границу с Римом.

Усиление Сасанидов коренным образом изменило соотношение сил в приграничных территориях. Часть представителей рода Аршакидов удерживала власть в Армении; когда возникла угроза вторжения, они попытались заключить более тесный союз с Римом. Хатра, город в пустыне, который не удалось взять ни Траяну, ни Северу, отразил нападение персов в 229 г. и в какой-то момент принял римский гарнизон. Годом позже Ардашир атаковал римскую провинцию Месопотамия. Цель была чрезвычайно заманчива. Двадцатилетний представитель Северов, Александр, казался слабым; кроме того, он был «под башмаком» у матери. Хуже того, римские войска в этой провинции, как и в соседних, вовсе не находились в состоянии полной боевой готовности. За последние двадцать лет они неоднократно участвовали в гражданских войнах и боевых действиях в случаях нескольких узурпации, окончившихся неудачей. Это, как и следовало ожидать, привело к ослаблению дисциплины и вместе с тем к ухудшению боевых качеств. Дион пишет, что солдаты в Сирии недавно убили наместника в ходе мятежа. Не встречая сопротивления, персы ворвались в Месопотамию и прошли по всей территории провинции (а возможно, побывали и за ее пределами)^{97}.[27]

Поначалу Александр пытался вступить в переговоры, к чему его побудили хвастливые заявления персидских послов о восстановлении Персидской империи в прежних границах, проходивших по берегу Средиземного моря. Ардашир не первым выдвигал подобные заявления — еще в 35 году об этом говорил парфянский царь во время беседы с императором Тиберием. И тогда и теперь то были лишь пустые угрозы, за которыми скрывались куда более скромные цели. Когда переговоры потерпели неудачу, Александр собрал значительные экспедиционные силы со всей империи и двинулся на восток. Поддержание боевого духа по-прежнему представляло сложности; с начала кампании произошел минимум один мятеж. Подробности дальнейших событий остаются неясны; быть может, персы уже успели отступить из римской провинции. Если же они продолжали оставаться там, то их немедленно изгнали. Римляне одержали несколько побед, но Александр преждевременно отступил, и персы нанесли сильнейший удар подругой римской колонии^{98}.

В результате сложилась патовая ситуация; в течение нескольких лет ни та, ни другая сторона не предпринимала против врага крупномасштабных операций. Александр отправился в Рим отпраздновать триумф, а затем двинулся к Рейнской границе. Когда римские войска отступили, персидская армия разбежалась; феодалы возвратились домой, и Ардашир остался лишь в обществе своих ближайших подвижников и профессиональных наемников. Все же царь, вероятно, был доволен, так как набеги дали немало добычи для награждения близких к нему представителей знати и их свиты. Он также стяжал славу в результате того, что одержал победы и не понес ни одного серьезного поражения. Укрепив свою власть и положение владыки, на тот момент он был удовлетворен.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.