«Простые крестьяне» или военные преступники?

«Простые крестьяне» или военные преступники?

Ещё один пример «пострадавших» из числа бывших советских военнопленных приводится Солженицыным в пресловутом «Архипелаге ГУЛАГ». Впрочем, данный «труд» содержит такое количество вранья, что, приди кому в голову пунктуально опровергнуть каждую отдельно взятую ложь нобелевского лауреата, глядишь — получится фолиант, не уступающий по толщине оригиналу.

Однако враньё вранью рознь. Есть ложь грубая, сразу бросающаяся в глаза — к примеру, насчёт десятков миллионов арестованных или 15 миллионов мужиков, якобы высланных во время коллективизации. Но встречается у Солженицына и ложь изысканная, неочевидная, которую легко принять за правду, если не знать фактов. Об одной такой лжи и пойдёт здесь речь.

«Поразительно, что на Западе, где невозможно долго хранить политические тайны, они неизбежно прорываются в публикации, разглашаются, именно тайна этого предательства отлично, тщательно сохранена британским и американским правительствами — воистину, последняя тайна Второй мировой войны или из последних. Много встречавшись с этими людьми в тюрьмах и лагерях, я четверть века поверить не мог бы, что общественность Запада ничего не знает об этой грандиозной по своим масштабам выдаче западными правительствами простых людей России на расправу и гибель. Только в 1973 (Sunday Oklahoman, 21 янв.) прорвалась публикация Юлиуса Эпштейна, которому здесь я осмеливаюсь передать благодарность от массы погибших и от немногих живых. Напечатан разрозненный малый документ из скрываемого доныне многотомного дела о насильственной репатриации в Советский Союз. „Прожив два года в руках британских властей, в ложном чувстве безопасности, русские были застигнуты врасплох, они даже не поняли, что их репатриируют… Это были главным образом простые крестьяне с горькой личной обидой против большевиков“. Английские же власти поступили с ними „как с военными преступниками: помимо их воли передали в руки тех, от кого нельзя ждать правого суда“. Они и были все отправлены на Архипелаг уничтожаться. В какой части мира и какой контингент западные правительства осмелились бы так выдать, не боясь в своих странах общественного гнева?»[890].

Жалкое зрелище! Душераздирающее зрелище! Кошмар!!! «Горько обиженные большевиками» «простые крестьяне» наивно доверились англичанам — исключительно по простоте душевной, надо полагать — и на тебе: вероломно выданы кровожадным чекистам на неправедный суд и расправу. Однако не спешите оплакивать их печальную судьбу. Чтобы разобраться с этим эпизодом, следует хотя бы вкратце вспомнить историю послевоенной репатриации советских граждан, оказавшихся в руках «союзников».

В октябре 1944 года было создано Управление Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации. Возглавил его генерал-полковник Ф. И. Голиков, бывший начальник Разведуправления Красной Армии. Задача, поставленная перед этим ведомством, состояла в полной репатриации оказавшихся за границей советских граждан — военнопленных, гражданских лиц, угнанных на принудительные работы в Германию и другие страны, а также отступивших с немецкими войсками пособников оккупантов.

С самого начала Управление столкнулось с трудностями и сложностями. Вызвано это было тем, что союзники отнеслись к идее полной репатриации советских граждан, мягко говоря, без энтузиазма и чинили всевозможные препятствия.

Вот, к примеру, цитата из сводки от 31 октября 1944 года Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации граждан СССР генерал-полковника Ф. И. Голикова на имя заместителя наркома внутренних дел СССР В. В. Чернышёва:

«Англия: а) из числа военнопленных, подготавливаемых к отправке из Ливерпуля в Мурманск, изъят ряд сов. граждан, которые заменены другими лицами, не учтёнными нашими представителями. Из лагеря Борроуз Хау были 18.10 изъяты литовцы, латыши, эстонцы и один русский как не „советские подданные“, а 25.10 отправлено 8 армян в английскую контрразведку. До десяти человек русских с лейтенантом КРЫЛОВЫМ находятся на службе у англичан, что последние скрывают»[891].

А вот цитата из следующей сводки от 10 ноября 1944 года [892]:

«При отправке 31.10 из Ливерпуля в Мурманск транспортов с репатриированными сов. гражданами англичане не доставили и не догрузили на корабли 260 сов. граждан. Из намечавшихся к отправке 10167 чел. (о чем Британское Посольство официально заявило) прибыло и принято в Мурманске 9907 чел. Англичанами не были отправлены 12 человек изменников Родины. Кроме того, были задержаны отдельные лица из числа военнопленных, которые настойчиво просили отправить их с первым транспортом, а также изъяты граждане по национальности: литовцы, латыши, эстонцы уроженцы Западной Белоруссии и Западной Украины под предлогом, что они не являются советскими подданными…».

Тем не менее 11 февраля 1945 года на Крымской конференции глав правительств СССР, США и Великобритании были заключены соглашения относительно возвращения на Родину освобождённых войсками США и Великобритании советских граждан, а также возвращения военнопленных и гражданских лиц США и Великобритании, освобождённых Красной Армией. В этих соглашениях был закреплён принцип обязательной репатриации всех советских граждан.

После капитуляции Германии встал вопрос о передаче перемещённых лиц непосредственно через линию соприкосновения союзных и советских войск. По этому поводу в мае 1945 года состоялись переговоры в германском городе Галле. Как ни артачился возглавлявший делегацию союзников американский генерал Р. В. Баркер, пришлось ему 22 мая подписать документ, согласно которому должна была состояться обязательная репатриация всех советских граждан, как «восточников» (т.е. проживавших в границах СССР до 17 сентября 1939 года), так и «западников» (жителей Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии)[893].

Но не тут-то было. Несмотря на подписанное соглашение, союзники применяли насильственную репатриацию лишь к «восточникам», передавая советским властям летом 1945 года власовцев, казаков атаманов Краснова и Шкуро, «легионеров» из туркестанского, армянского, грузинского легионов и прочих подобных формирований. Однако ни одного бандеровца, ни одного солдата украинской дивизии СС «Галичина», ни одного служившего в немецкой армии и легионах литовца, латыша или эстонца выдано не было[894].

А на что, собственно, рассчитывали власовцы и другие «борцы за свободу», ища убежища у западных союзников СССР? Как следует из сохранившихся в архивах объяснительных записок репатриантов, большинство власовцев, казаков, «легионеров» и прочих «восточников», служивших немцам, совершенно не предвидело, что англичане и американцы будут насильно передавать их советским властям. Среди них царило убеждение, что скоро Англия и США начнут войну против СССР и в этой войне новым хозяевам понадобятся их услуги[895].

Однако здесь они просчитались. В то время США и Великобритания всё ещё нуждались в союзе со Сталиным. Чтобы обеспечить вступление СССР в войну против Японии, англичане и американцы готовы были пожертвовать какой-то частью своих потенциальных холуёв. Естественно, наименее ценной. «Западников» — будущих «лесных братьев» — следовало поберечь. Вот и выдавали понемногу власовцев да казаков, чтобы усыпить подозрения Советского Союза.

Следует сказать, что если насильственная репатриация советских граждан-«восточников» из американской зоны оккупации Германии и Австрии носила достаточно широкий размах, то в английской зоне она была весьма ограниченной. Офицер советской репатриационной миссии в английской зоне оккупации Германии А. И. Брюханов так охарактеризовал это различие:

«Прожжённые английские политиканы, видимо, ещё до окончания войны смекнули, что перемещённые лица им пригодятся, и с самого начала взяли курс на срыв репатриации. Американцы же в первое время после встречи на Эльбе соблюдали принятые на себя обязательства. Не мудрствующие лукаво фронтовые офицеры передавали Советской стране как честных граждан, стремившихся на Родину, так и подлежащих суду головорезов-изменников. Но это продолжалось очень недолго»[896].

Действительно, «это» продолжалось очень недолго. Стоило Японии капитулировать, как представители «цивилизованного мира» в очередной раз наглядно показали, что выполняют подписанные ими договоры лишь до тех пор, пока им это выгодно.

С осени 1945 года западные власти фактически распространили принцип добровольности репатриации и на «восточников». Насильственная передача Советскому Союзу советских граждан за исключением лиц, отнесённых к категории военных преступников, прекратилась. С марта же 1946 года бывшие союзники окончательно перестали оказывать какое-либо содействие СССР в репатриации советских граждан.

Однако военных преступников, хотя и далеко не всех, англичане и американцы Советскому Союзу всё-таки выдавали. Даже после начала «холодной войны».

Вернёмся теперь к эпизоду с «простыми крестьянами», о трагической судьбе которых стенает Солженицын. В процитированном отрывке ясно сказано, что эти люди пробыли в руках англичан два года. Следовательно, они были переданы советским властям во второй половине 1946 года или же в 1947 году. То есть, уже во время «холодной войны», когда бывшие союзники никого, кроме военных преступников, насильно не выдавали. Значит, официальные представители СССР предъявили доказательства, что эти люди являются военными преступниками. Причем доказательства, неопровержимые для британского правосудия, — в документах Управления Уполномоченного Совмина СССР по делам репатриации постоянно говорится, что бывшие союзники не выдают военных преступников из-за недостаточной, по их мнению, обоснованности отнесения этих лиц к такой категории[897]. В данном же случае сомнений в «обоснованности» у англичан не возникло.

Надо полагать, эти граждане вымещали свою «горькую обиду на большевиков», участвуя в карательных операциях, расстреливая семьи партизан и сжигая деревни. Властям Великобритании поневоле пришлось выдать «простых крестьян» Советскому Союзу. Ведь английским обывателям ещё не успели разъяснить, что СССР — «империя зла». «Общественный гнев» у них вызвало бы именно укрывательство лиц, участвовавших в фашистском геноциде, а не их выдача.

Зато «политически грамотный» Солженицын называет эту выдачу «предательством» и предлагает посочувствовать героям зондеркоманд. Впрочем, чего ещё ждать от человека, мечтавшего во время отсидки об американском ядерном ударе по своей родной стране:

«И, гуляя во дворе, мы запрокидывали головы к белёсо-знойному июльскому небу. Мы бы не удивились и нисколько не испугались, если бы клин чужеземных бомбардировщиков выполз бы на небо…

Мы накаляли друг друга таким настроением — и жаркой ночью в Омске, когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: „Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!“… И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами»[898].

В заключение этой главы следует сказать пару слов о моральной стороне вопроса. Вне зависимости от того, карается она Уголовным кодексом или нет, добровольная сдача в плен остаётся позорным поступком. Поэтому объявлять бывших военнопленных героями — значит глумиться над памятью тех советских солдат и офицеров, которые предпочли умереть, но не сдаться.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.